Глава 18. Надежда на спасение. (1/2)
Элайджа сидел в кресле, в голове поселилось томительное переживание, а тиски волнениягрузно давили на легкие, сжимая грудную клетку. Ребекка читала глянцевый журнал, сидя на диване напротив. Клаус беспокойно бродил по коридору, испытывая терпение всех присутствующих.
- Ник, может, сядешь уже? Хватит маячить туда – сюда – Ребекка кинула прессу на кресло рядом, поднимая голову на больничные часы, которые будто специально тянули время, как болотную тину, не позволяя достигнуть стрелкам заветной цифры.- Прошло уже достаточно времени после операции, почему нет никаких новостей? – Клаус запустил ладонь в гнездо сбившихсяволос, цепляясь за них, как за светлую надежду спасения.
Не он был виноват, в том, что Кол снова подсел на наркотики, начал пить. Пропадать в клубах и вести жизнь балагура. Не он виноват в случившейся аварии, где его брат потерял много крови, а жизнь его висела на волоске смерти, которая как грозный тиран-палач ждала любого момента, когда можно будет ударить под дых, наказывая его за несдержанность иэгоизм. Он помнит лицо Кола, эти глаза, которые прожигали его софитами ненависти, и губы почти выплюнули в лицо: ?Может, попробуешь и меня отравить??
Все произошедшее было лишь причинно-следственной связью, цепочкой, которая как карточный домик при разрушении дала волю всем событиям, принесшим печальные последствия. Виноват или нет, но за белой дверью палаты, пропахшей лекарствами и кровью, лежал его брат, который может так никогда и не узнает всей правды, не поймет, что Клаус вовсе не ненавидит его, напротив, он любит Кола, Ребекку и Элайджу…Любит, потому что никогда не забудет те 235 дней после смерти Эстер, прежде, чем он отправился в колледж,когда они поддерживали друг друга, оберегали, заставляли улыбаться, и просто были единым механизмом жизни. Потом эта любовь трансформировалась и приобрела новую грань, новое течение, непонятное и встреченное в штыки.
Клаус направился в кабинет хирурга, не ноги сами понесли его. Делать что угодно, лишь бы не съедать себя и думать о худшем, сделать все, чтобы Кол снова открыл глаза и увидел это мир вновь.- Простите, доктор – Клаус бесцеремонно ворвался в кабинет. – Я хотел узнать о состоянии своего брата? Как он? Операция прошла без осложнений?- Все в порядке, я ведь вам все рассказал – успокаивающе ответил врач, снимая резиновые перчатки, и бросая их в раковину.- Все ваши слова, общие фразы, вырванные из контекста типичного хирурга, но мне нужна, правда и прогнозы – требовательно подвел черту Ник, облокачиваясь на стол, и сминая медицинские карты под тугим напором костяшек пальцев.- Прошу вас, мистер, успокойтесь. Ваш брат нормально перенес переливание кровиисаму операцию, все показатели в норме, его перевели в палату – это ли не результат. Прошу вас подождать, а позже вы сможете навестить его. Сейчас же, будьте добры, покиньте мой кабинет – улыбнулся мужчина, спокойно заглядывая в почерневшие зелено-голубые глаза.
- Николаус – Элайджа вошел в кабинет. – Медсестра сказала, что Кол пришел в себя. Я везде тебя ищу, идем?- Вот и отлично, значит, ваш брат идет на поправку скорее, чем предполагалось – доктор спешно прихватил фонендоскоп* и направился в палату к пациенту.
Ребекка вся сияла, томясь у двери, ее невыспавшиеся глаза и серое от переживаний лицо, были лучшим и самым ярким доказательством чувств к брату, которые она к слову заслуживала сполна в отличие от других.Клаус вдруг остановился почти у порога. Он слышал радостный вскрик Ребекки, слова Элайджи и мерный голос Кола, который пришел в сознание.Он резко повернулся и пошел к выходу, миновал лестницу и оказался на улице. Машина завелась с полуоборота, и колеса развернулись в направлении дома, унося его от чувства вины, мук совести и …семьи….Он не может просто так быть там вместе с ними, улыбаться и обниматься. Быть Ником как пятнадцать лет назад, он другой, он чужой и холодный, и они не могут его принять сейчас,он так четко и так явно ощущает этот шлагбаум, мешающий отчетливо и безболезненно реагировать на все. Пока не пришло время, но однажды преграды рухнут, и он снова обретет семью и себя. Сможет улыбнуться, глядя в глаза Элайджи и обнять по-братски Кола. Он хочет верить, что когда-нибудь он сможет.- Я не собираюсь томиться в аквариуме одиночества, Майкл, а вот тебя ждут приключения, в конце которых ты останешься, покинут всеми – Клаус включил радио, пытаясь отвлечься от мыслей и включиться в привычный ритм.***- Как все прошло? Как Кол? – Мередит вошла в кабинет, где Элайджа предавался размышлением в одиночестве, как он всегда любил, да и уже привык.
- Спасибо, операция прошла успешно, он очнулся. Мы все его видели, а позже поехали домой. Завтра я обязательно попрошу перевести его в нашу больницу, так мне будет спокойнее – Элайджа устало вздохнул, вешая халат на спинку стула. – Как ты справилась сегодня одна? Прости, что оставил тебя на целый день и всю ночь, мне было…- Я все понимаю, Элайджа. Ты беспокоишься за него.Он твой брат, если бы у меня был такой брат, как ты, я была бы самым счастливым человеком на свете – улыбнулась девушка, сверкая карими зрачками.
- Правда? Ну, ты не знаешь меня так хорошо, чтобы делать подобные выводы – нахмурился Эл.- Но я готова попробовать узнать тебя – промолвила Мередит, боясь вспугнуть завязавшуюся идиллию. – Если ты мне позволишь… - девушка подошла ближе к мужчине, дотрагиваясь до ткани рубашки на его груди. – Мне кажется, что ты меня словно избегаешь – осуждающе произнесла девушка, сталкиваясь с завесой миндальных глаз.
- Вовсе нет, просто слишком много работы в последнее время, а теперь я сбит с толку аварией, которая произошла с моим братом. Он мог погибнуть Мередит, чудо, что он остался с нами. Я не могу представить, если кто-то из нас просто уйдет….А Кол был на грани этого. Ты совсем не обязана слушать эти мои жалобы и проблемы, – отвел глаза Элайджа.
Мередит взяла лицо мужчины в ладони, обвивая бархатными ладонями колючие щеки.
-Но я буду их слушать. Ты привык быть один, закрывался от других, потому что у тебя внутри сплошная огромная рана, Элайджа. Я хочу помочь тебе отпустить эту боль, почувствовать снова, что ты не один. Я хочу быть рядом с тобой – губы девушки коснулись подбородка.
Элайджа закрыл глаза, обхватив руками хрупкие плечи, скользнув вниз к талии, прижимая девушку ближе к сердцу.- Прозвучит эгоистично, наверное, но я не могу отпустить тебя, только не тебя -прошептал он, касаясь плотью губ полураскрытых уст девушки.***- Что с тобой творится? – спросила Ребекка, пронизывая брата клинком голубых зрачков. – Ты вчера был сам не свой, похожий на страдальца, а потом даже не зашел посмотреть на Кола. Какого черта, я спрашиваю тебя?Клаус не шелохнулся, слушая колкие замечания и чувствуя затылком, осуждающие взгляды сестры, которая проснулась нетипично рано для нее. Он спокойно сделал пару глотков крепкого кофе, морща нос от воспоминаний от машинной гадости в бумажном стакане. Пальцы с шелестом перелистнули страничку Times, а голос был как струна ровным и равнодушным.
-Доброе утро, Ребекка. Кора приготовила великолепный кофе, попробуешь? Если добавить ложку кленового сиропа, то ты будто попадаешь во Францию – улыбнулся Ник, подмигнув девушке.- Не знаю, куда попаду я, но ты явно находишься на Марсе, потому что логика твоих действий мне совершенно непонятна, Ник. Не притворяйся, что не переживал за Кола, я то не слепая – девушка налила стакан сока, усаживаясь на перила балкона, куда был вынесен стол для завтрака.
- Хорошо, что ты хочешь услышать? Я волновался за Кола. Я рад, что он жив. Жизнь продолжается. Ты ведь в курсе, что я не люблю пускать слезы-слюни, жалеть кого-то ибыть похожим на Пьеро. Это все нетипично для меня, сестра, так что принимай меня такого, какой я есть или осуждай – Клаус взглянул на часы. – Мне пора в офис. На обратном пути я заеду к Колу, если тебя это успокоит.
Ребекка приторно улыбнулась, растягивая губы, как мим.
- Передавай привет Стефану. Кстати, почему он не брал трубку вчера? – девушка босиком забралась на шезлонг, отщипывая пальцами румяный круассан.
- Понятия не имею – пожал плечами Ник, - Это ведь не я с ним сплю, чтобы бдительно следить за каждым шагом – дразнящее добавил он, специально пытаясь рассердить сестру.Девушка вскочила и побежала за братом, посылая ему в след нелицеприятные послания.Ник остановился у выхода, поворачиваясь к сестре.- Нет, я знаю. Стефан должен был встретиться с Кэролайн Форбс. Друзей нельзя заставлять ждать, особенно таких близких – ухмыльнулся блондин, упиваясь тем, как маска ревности переливалась самыми гневными эмоциями на лице сестры.Звонок в дверь, прервал их перепалку. Девушка отворила дверь.Перед ней стоял высокий молодой мужчина в костюме и черном галстуке, волосы его были приглажены, а взгляд непоколебим, как у военного.- Мисс Ребекка Майколсон, я полагаю – парень протянул вперед значок со звездочкой и собственным фото.- Детектив Мэтт Донован, федеральное бюро расследований – сухо констатировал он. – Я могу войти?
Девушка нервно заморгала ресницами, отворяя дверь шире.
Мужчина вошел внутрь, с интересом разглядывая убранство знаменитого особняка, чувствуя себя посетителем Лувра.
Ребекка посмотрела на Клауса, взгляд которого даже не проявлял чувства испуга или тревоги.
- Чем мы можем вам помочь, детектив? – Клаус оставил чемодан с бумагами на диване, предлагая мужчине присесть. – Я – Клаус Майколсон.- Дело в том, что в Бюро снова решили возобновить расследование смерти вашей матери. Нашлись новые улики – детектив опустился на белый диван.Ребекка недвижимо стояла у входа.
- Но как такое возможно? – шепотом спросила она, бледнея на глазах.Клаус обнял сестру сзади, подталкивая к дивану.- Разве не этого мы ждали, Беккс? – он аккуратно усадил ее подле себя, продолжая беседу с детективом. – Справедливость восторжествует, а виновного накажут.
- Я пришел уведомить вас о продолжении расследования, и мне нужно будет задать вам некоторые вопросы по факту гибели Эстер Майколсон.Ребекку передернуло от чувства отвращения, с каким звучало имя ее мамы в устах этого ?зеленого? Холмса.
- Будите нас допрашивать? Но мы давали показания пятнадцать лет назад – почти кинула каждое слово в лицо детективу Ребекка.- Я знаю, но прошло столько лет, теперь мне нужно будет помочь вам вспомнить ваши слова, и восстановить картину произошедшего вашими глазами. Мне нужны будут показания всех вас, ваших остальных братьев и мистера Майкла Майколсона.