3 часть (1/1)

Я долго сидела так, будучи не в силах пошевелиться. Наконец я заставила себя посмотреть в сторону кособокой постройки. Возле нее крутилась группа мальчишек, которые то и дело беспокойно поглядывали на верхние окна, будто ожидали, что вот-вот случится взрыв и оттуда в туче осколков стекла и щепок на них вылетит какая-нибудь омерзительная тварь.Моё внимание привлекла странный стрекочущий звук. Я посмотрела вверх и успела заметить бледный красный огонек, тут же скрывшийся в ветвях. Я поднялась и обошла дерево с другой стороны, вытягивая шею и стараясь понять, откуда исходит стрекотание, но не увидел ничего, кроме голых серо-коричневых веток, вытянувшихся словно костлявые пальцы и придававших дереву сходство с живым существом.— Это один из этих… жуков-стукачей, — произнес кто-то.Я обернулась — рядом стоял невысокий пухлый мальчуган. Совсем юный — вероятно, самый молодой из всех, кого я успела здесь встретить; на вид ему было лет двенадцать-тринадцать. Длинные темные волосы, заложенные за уши, доходили до плеч, на румяном круглом лице блестели грустные голубые глаза.Я кивнула ему .— Жуков… каких, говоришь, жуков?— Стукачей, — повторил мальчик, указывая на верхушку дерева. — Если у тебя хватит ума не лезть к нему первым, он тебя не тронет, — он сделал паузу, — шанк.Кажется, парнишке было неловко произносить последнее слово, будто диалект Глэйда по-прежнему оставался ему чуждым. Опять раздался леденящий душу вопль — на сей раз более протяжный, — от которого у меня прошиб холодный пот.— Что там происходит? — спросила я, показывая на постройку.— Не знаю, — ответил круглолицый мальчик высоким детским голоском. — Это Бен. Ему здорово досталось. Все-таки они до него добрались.— Они?..Зловещий тон, каким мальчик произнес это слово, мне очень не понравился.— Ага.— Кто — ОНИ?— Надеюсь, тебе не придется это прочувствовать на собственной шкуре, — ответил парнишка как-то слишком уж спокойно и непринужденно. Он протянул руку. — Меня зовут Чак. Я её пожала и сказала:—А меня Т/И —Красивое имя- сказал Чак. —Спасибо - я чуть чуть покраснела от смущение. Так вот кто должен позаботиться о моем ночлеге, — подумала я. Из дома вновь донесся душераздирающий крик, похожий на рев животного на скотобойне.— Как ты можешь смеяться? — пороизнесла я, напуганный загадочным воплем. — Такое впечатление, будто там кто-то умирает.— Все с ним будет нормально. Никто еще не умер, если успевал получить сыворотку. Тут все — или ничего. Смерть или жизнь. Просто очень болезненно.— Что — болезненно? — спросила я, выдержав небольшую паузу. Глаза Чака забегали.— Ну… когда жалят гриверы.— Гриверы?Я все больше заходила в тупик. Жалят… Гриверы… Услышав слова, от которых веяло чем-то зловещим, я уже не была уверена, что хочет знать подробности.Чак пожал плечами и, закатив глаза, отвернулся.Я досадливо вздохнула и вновь прислонился к дереву.— Сдается, ты знаешь не намного больше меня, — слукавил он.Его амнезия была очень странной. Я помнила, как устроен мир в общем и целом, но многие детали — например, лица людей и их имена — напрочь вылетели из головы. Как если бы в новой книге отсутствовало каждое десятое слово, отчего смысл понять невозможно. Я не помнила даже своего возраста.— Чак… как ты думаешь, сколько мне лет?Мальчик окинул меня взглядом с ног до головы.— Я бы сказал, шестнадцать. Рост примерно метр шестидесят - пять , шатенка… (если вам не нравится цвет волос то придумайте свой) Я была слегка поражена настолько, что последних слово уже не слышала. Шестнадцать?! Неужели мне всего шестнадцать? — Ты серьезно? — я умолкла , пытаясь подобрать нужное слово. — Как…— Успокойся. Первые дни будет очень погано, потом привыкнешь. Как я, например. Всяко лучше, чем жить в куче кланка. — Он искоса посмотрел на меня, будто ожидая нового вопроса. — Кланком мы называем дерьмо. Когда дерьмо падает в ночной горшок, оно издает звук, похожий на ?кланк?. Я уставилась на Чака, не веря ушам.— Офигеть, — только и смогла я вымолвить.Я встал , прошелла мимо Чака и направился к обветшалому дому, который нелепым пятном выделялся на фоне массивной каменной стены. Определение ?развалина? подходило к его внешнему виду, пожалуй, лучше всего: в высоту дом выглядел как трех- или четырехэтажное здание, но складывалось впечатление, что он в любую минуту готов завалиться. Судя по нелепому нагромождению балок, досок, окон и толстых веревок, дом, видимо, сколотили в большой спешке.Проходя через площадь, я уловила отчетливый запах дыма и аромат жарящегося на огне мяса. В животе заурчало. Теперь, когда я узнала, что кричал всего лишь покусанный мальчик, ему стало легче. Конечно, если не думать, кто именно покусал…У входа в дом-развалюху, где толпилась группа мальчишек, я внезапно почувствовала приступ раздражения. Я резко обернулась и, приблизившись к Чаку вплотную, бросил тому прямо в лицо:— Ты даже на мои вопросы толком ответить не можешь!Удивившись собственной решительности и отваге, я повернулась и пошла к двери с твердым намерением войти внутрь и получить ответы.Чак пожал плечами.— Ну а что толкового я могу тебе рассказать?! Я ведь еще новичок, как и ты. Но я мог бы стать тебе другом…— Мне не нужны друзья! — отрезала я.Потянув на себя дверь, сбитую из выцветших на солнце досок, я увидела нескольких парней. Они стояли у лестницы, ступеньки и поручни которой были настолько кривыми, что буквально торчали во все стороны. Стены холла и коридора покрывали обои мрачного цвета, местами ободранные, а на одной из них висел черно-белый портрет какой-то женщины, одетой в старомодное белое платье. Единственным предметом мебели здесь был стол на трех ножках. Все это смахивало на дом с привидениями. Тут даже некоторых половиц не хватало.Пахло пылью и плесенью, что сильно контрастировало с приятными ароматами снаружи. С потолка свисали помаргивающие флуоресцентные лампы, но я некогда было задуматься, откуда в Глэйде электричество. Сейчас моё внимание было приковано к женщине на портрете. Неужели она жила здесь когда-то и помогала местным обитателям?— Эй, глянь-ка, новенькая пришла.Я вздрогнула, когда поняла, что это произнес тот самый черноволосый парень, совсем недавно глядевший на меня со смертельной ненавистью. Выглядел он лет на пятнадцать, долговязый и худой. Нос был размером с маленький кулак и напоминал картофелину неправильной формы.— Видать, она совсем обделась, когда услышал, как визжит старина Бенни. Может, тебе подгузник сменить, ?— Меня зовут Т/И . Я не знала, как себя дальше вести, да и не хотелось связываться, поэтому, не произнеся больше ни слова, двинулась к лестнице — ближайшему пути к отступлению. Задира мгновенно преградил ему собой путь, выставив руку.— Туда нельзя. — Он указал большим пальцем на потолок. — Новичкам запрещено смотреть на… ужаленных. Ньют и Алби этого не одобряют.— А в чем проблема? — сказала я , пытаясь скрыть страх и не думать о том, что парень подразумевал под словом ?ужаленный?.— Послушай меня,. — Подросток скрестил руки на груди и нахмурился. — Я видел тебя раньше. Как-то подозрительно мне, что ты у нас здесь появилась…— А вот я никогда в жизни тебя не видела, понятия не имею, кто ты такой, и мне абсолютно на тебя наплевать, — прошипела я.Парень коротко рассмеялся, затем посерьезнел и нахмурился.— Я видел тебя. Не очень многим в этих краях довелось быть покусанными. — Он указал пальцем вверх. — Я один из них. Я знаю, каково сейчас Бенни. Я был там. Я видел тебя во время Метаморфозы. — Он ткнул меня пальцем в грудь. — Готов спорить на твой первый ужин у Фрайпана, что Бенни тоже тебя видел.Томас продолжал молча смотреть в глаза задире. Им снова овладел страх. Неужели этот кошмар никогда не закончится?— Если Ньют там, я должена с ним поговорить.Парень несколько секунд сверлил меня взглядом, затем кивнул.— А знаешь, ты прав, т/иии . Мне не следует быть таким грубым с новичками. Ступай наверх. Уверен, Алби и Ньют все тебе объяснят. Серьезно, иди. И извини меня.Он слегка похлопал меня по плечу, а потом шагнул назад и жестом пригласил пройти. Я понимала: тот что-то затевает — отсутствие некоторых фрагментов памяти отнюдь не превратило его в идиота.— Как тебя зовут? — спросила я, раздумывая, стоит ли вообще подниматься.— Галли. Кстати, не позволяй вводить себя в заблуждение. Настоящий лидер тут — я, а совсем не те двое чокнутых шанков наверху. Заруби себе на носу. Можешь называть меня Капитан Галли, если хочешь.Впервые он улыбнулся. Зубы были под стать уродливому носу: двух-трех не хватало, а остальные нельзя было назвать белыми даже при всем желании. Зловонное дыхание Галли напомнило мне о чем-то отвратительном из прошлой жизни.— Есть, Капитан Галли! — ответил я, чувствуя, что еще немного — и его вывернет наизнанку. Страшно захотелось выругаться и двинуть Галли по физиономии.Ощутив прилив адреналина, я демонстративно откозыряла ему.В толпе раздались сдержанные смешки. Галли побагровел, обернулся, потом снова с ненавистью вперил взгляд в меня. Его лоб прорезали глубокие морщины, ноздри на огромном носу раздулись.— Давай, поднимайся. И держись от меня подальше, идиотка. — Он снова указал пальцем вверх, не сводя при этом глаз с меня.— Как скажешь.Я еще раз окинул взглядом окружающих. От растерянности, смущения и злости к лицу прилила кровь. Никто, кроме Чака, стоявшего в двери и качавшего головой, не шелохнулся, чтобы его остановить.— Не надо, — сказал мальчик. — Ты новичок и не имеешь права туда идти.— Ну, поднимайся! — повторил Галли. — Чего стоишь?Я успела пожалеть, что вообще зашла в дом, но стремление поговорить с Ньютом было непреодолимо.Я начала подниматься по лестнице. Каждая ступенька угрожающе скрипела под моим весом, и если бы не желание поскорее выкрутиться из неловкой ситуации, я трижды подумала бы, стоит ли идти дальше, рискуя провалиться сквозь гнилые доски. Я продолжала подниматься, вздрагивая от малейшего скрипа, достиг площадки, свернул налево и оказался в длинном коридоре с поручнями вдоль стен и несколькими дверями. Только из-под одной из них сквозь щель пробивался свет.— Метаморфоза! — крикнул Галли снизу. — Посмотри, что тебя ждет, хмырина!Издевка подстегнула меня, придав смелости. Не обращая внимания на треск половиц под ногами и улюлюканье снизу, я подошела к входу в освещенную комнату, медленно повернул медную ручку и приоткрыл дверь.Ньют с Алби склонились над кем-то, лежащим на кровати.Я вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть ?пациента? и понять, что вызвало такой переполох.От увиденного на голове зашевелились волосы, а к горлу подступил ком.Взгляд был мимолетным — всего несколько секунд, — но и этого было достаточно. Конечности и обнаженная грудь мальчика были покрыты густой сетью вздутых вен необычно зеленого цвета, выпирающих из-под кожи, словно веревки. Тело дергалось и корчилось — все в багровых синяках, красных язвах и кровавых порезах. Налитые кровью глаза вылезали из орбит. Картина успела врезаться в память мне прежде, чем перед ним вырос Алби. Вытолкнув меня из комнаты, он захлопнул за собой дверь, которая, впрочем, не могла заглушить стоны и крики несчастного.— Что ты тут делаешь?Я почувствовала себя совсем плохо.— Я… я хотела поговорить, — пролепетала я дрожащим голосом.Что могло произойти с тем парнем?..— Проваливай отсюда! Немедленно! — приказал Алби. — Чак тебе поможет. И если до завтрашнего утра ты еще хоть раз попадешься мне на глаза, этот день станет для тебя последним. Я лично сброшу тебя с Обрыва! Ты поняла?От унижения и страха я будто уменьшился до размеров маленькой крысы. Я молча прошла мимо Алби и почти бегом спустилась по шатким ступенькам. Не обращая внимания на парней, изумленно разинувших рты — в особенности на Галли, — я выскочила наружу, схватив Чака за руку и увлекая за собой.Я ненавидела их. Всех. Кроме Чака.— Пожалуйста, уведи меня!Я вдруг поняла, что Чак — единственный друг во всем мире.— Нет проблем, — бодро ответил тот — явно в восторге от собственной значимости. — Сначала заглянем к Фрайпану и возьмем для тебя какой-нибудь еды.— Не уверен, что после увиденного ко мне когда-нибудь вернется аппетит.Чак кивнул.— Вернется, будь спок. Встретимся у того самого дерева. Я буду минут через десять.Я была безумно рада убраться подальше от страшного дома, поэтому направился назад к дереву. Стоило ему представить, как непросто будет здесь выжить, как возникло желание бежать отсюда со всех ног. Жутко захотелось вспомнить что-нибудь из прошлой жизни. Хоть малейшую деталь — мать, отца, какого-нибудь друга, школу, увлечение, подружку…Я несколько раз сильно зажмурился, стараясь выбросить из головы картину того, что увидел в старом доме.Метаморфоза. Галли назвал это Метаморфозой.Я поежилась, хотя было совсем не холодно.