1. Боги и связи (1/1)

—?Мы можем никуда не идти,?— мурлыкал за спиной рыжеволосый змей-искуситель, целуя Лив в оголённое плечо. —?У всего есть цена, но ты можешь не платить?— только попроси…—?Нет, не выйдет,?— с укором покачала головой девушка, второй раз за день надевая душащее, тяжелое платье, расшитое золотыми нитками, плотное и жаркое до невозможности в столь знойный день. Но даже среди богов существовал неоспоримый дресс-код, которому подчинялись все. Вместе с короной правительницы Асгарда к Лив перешел и громадный, бесконечный список обязанностей, и она вновь чувствовала себя принцессой Дианой, пусть и самой счастливой её версией. И она пыталась, насколько позволяли силы, нести свою корону с достоинством, не горбясь и не сходя с намеченного пути ни при каких обстоятельствах. Даже, если эти обстоятельства были до дрожи в коленях заманчивыми.—?Отчего же?—?Я не могу оставить Одина в одиночестве расхлёбывать то, что натворил Тор своими отвратительными руками. Всеотец слаб, как никогда, и мы можем поддерживать его хотя бы на словах. И не надо так гримасничать, я делаю это ради своего сына.—?Нашего сына,?— с гордостью в голосе поправил свою жену Локи. ‐ Нашего, богиня.***Локи в очередной раз вторгался на территорию Одина, не обращая внимания на возмущенных стражей. Подумать только?— совсем недавно он всеми силами скрывался от лика верховного бога за преступление, которого не совершал, а теперь ежедневно требует аудиенцию, хотя ему ни на миг не рады. Лимит наглости не найдёт своего окончания, покуда Всеотец не сдастся, удовлетворив то, о чём Локи молил каждую минуту своего существования?— только бы вернуться в Мидгард, хоть на день, хоть на час. Дотронуться до любимых плеч, давая надежду обоим, давая себе шанс, веру, причину для того, чтобы и дальше нести на плечах непосильную тяжесть, что клонила к земле, мешая дышать.Никогда ранее бог коварства не был так слаб, не мог и помыслить, что падёт к ногам земной девы, что исчезла из его жизни, но забыла снять железные оковы с грудной клетки. Что будет готов клонить голову перед Одином каждый день, желая только одного.Ворвавшись в тронный зал, Локи понял, что Всеотец занят кем-то другим, но бога это не остановило ни на йоту. Стремительно преодолев бесконечное расстояние до трона на постаменте, он бросил презрительный взгляд на заплаканное лицо Сиф.—?Ведьма Тора смеет оставаться в Асгарде? Думалось мне, что ты давно скрылась в Альвхейме. Кажется, там не трогают даже таких блаженных.—?Мой ответ остаётся прежним, Локи,?— Один с раздражением ударил посохом по каменному полу. —?Нет. Ты не посмеешь вмешаться в жизнь дочери Ванадис сейчас. Она пройдёт этот путь самостоятельно. Пророчество…—?Так скажи мне, что с пророчеством, старик! —?рявкнул Локи, и в глазах разгорались опасные угольки. —?Ты украл то, что принадлежит мне, и позорно продолжаешь отмалчиваться!—?Она… —?Пролепетала чуть слышно Сиф, но Один бросил грозный взгляд на жену Тора.—?Молчать!—?Нет! —?Сиф поднялась с колен, полная уверенности. —?Он должен знать, должен!—?Закрой свой рот, предательница богов!—?Дева Лив носит под сердцем дитя! —?отмахиваясь от приказа, богиня вцепилась в предплечья Локи? , оставляя на бледной коже красные следы от ногтей. —?Дитя, чья сила страшна. Дитя, что станет наследником трона… Я видела… Я знаю…В тронном зале повисла оглушительная тишина. Словно герои дешевой сцены в кабаке, боги замерли в неестественных позах.Локи. Сиф. Один.Потрясение. Мольба. Досада.—?Довольна? —?от холодного тона Одина, казалось, даже температура в зале упала. —?Теперь ты довольна? Может, мне стоило бы наказать тебя? Зашить рот?Локи будто толкнули в спину, и он оказался на коленях рядом с Сиф. Сквозь туман в голове просачивалась лишь одна фраза:?В пророчестве о наследнике упоминалась вовсе не ты, дорогая?.Как мог он быть настолько глуп и не понять, не увидеть то, что находилось прямо под носом?Холод помещения не коснулся его тела; внутри разгорался настоящий пожар, сама энергия огня вырывалась наружу, желая поглотить каждый сантиметр этого лживого мирка. Локи вновь обернулся тем, кого так долго прятал внутри себя: жестоким, бескомпромиссным богом, что идёт напролом к своей цели, уничтожая всё на своем пути.Тем, кого он всегда скрывал от Лив, что пленила его душу с первой встречи. Была ли в этом злая задумка богов?—?Открой Биврёст, старик,?— Локи превратился в живое, болезненное пламя. —?Сейчас. Пока я не начал Рагнарёк первым, как гласит пророчество грёбанной вёльвы.—?Должен признать,?— Один спокойно сложил морщинистые руки на коленях,?— эта женщина даже упростила мне задачу. Ты не вернёшься в Мидгард?— моё слово крепко и окончательно. Ключей к миру смертных больше нет. И ты впредь подумаешь трижды прежде, чем рискнуть жизнью своего отпрыска, жизнью своей плоти и крови. Кажется, сейчас твоя избранница должна быть на сносях. И ты останешься среди богов, если хоть немного дорожишь двумя жизнями. Оба?— в Мидгарде, их век так короток, так…хрупок. Даже если они принадлежат божественной сущности. Их жизни - как прочность хрусталя, стоит мне качнуть пальцем?— и останутся лишь осколки. Мне продолжать?Локи, сжав челюсти, отрицательно помотал головой.—?Неужели свершилось понимание! Поэтому ты останешься здесь ради сохранения того равновесия, что ещё теплится в девяти мирах. И встанешь на страже.Все дни проходили, как в бреду. Бог бродил кругами, с усердием пытаясь понять, сколько же времени прошло в Мидгарде. Сколько мук перенесла драгоценная Лив вдали от него? Быть может, она несчастна до потери души?А, может, счастлива? Нашла своё утешение среди смертных? Обжилась, встретила любовь? Человека хорошего, человека простого и понимающего? Человека, за которым не нужно бросаться в огонь, принимать копьё в сердце?Быть может, она хочет прожить свой век среди любимых вещей, как когда-то предвещал ей Локи? И умереть старой, с улыбкой, держа за руку того, кто годами был рядом с ней и делил бесхитростное счастье?Бог не смог бы осудить её. Никогда. Прекрасная дева была достойна счастья. И асгардец лично пришел бы просить Одина избавить её от оков божественной природы. Если это возможно.Посреди одной из жарких, душных ночей бог проснулся среди ночи, не сразу поняв, что же его разбудило. Кольцо на безымянном пальце горело и кратко вибрировало впервые за то время, что Лив отсутствовала в его жизни. Как завороженный, он уставился на золотой обод, поглаживая металл и шепча заклинания успокоения.К рассвету кольцо полыхнуло жаром лавы и стремительно остыло.Бог смотрел в пустоту, глупо улыбаясь. Спохватившись, он вынул из кармана круглые камешки и напрягся всем разумом, обращаясь к нужным рунам. И те недолго раздумывали над ответом.—?Сын… У меня родился сын.Волна невыносимости захлестнула Локи: его дитя вскоре появится в этом враждебном, опасном мире, полном тех, кто захочет навредить бесценному ребёнку. Ребёнку баланса, наследнику трона, крошечному мальчику, которого прямо сейчас баюкает на груди прекраснейшая из женщин.Его женщина.Решение было принято быстро.— Я отправляюсь в Альвхейм,?— с порога заявил Локи, не желая столкнуться со взглядом Всеотца. —?Мидгарда не должна коснуться эта война. Только не сейчас.Один посмеивался за спиной бога огня, складывая руки в замок. Сиф превосходно выполнила свою задачу.*—?Тш-ш-ш,?— Лив приложила указательный палец ко рту, ласково смотря на потягивающегося в огромной кровати ребёнка. —?Тш-ш, тш-ш.Мальчик с рыжими кудрями распахнул круглые, голубые глаза и внимательно уставился на мать. Та коснулась губами его мягкой ладошки, ласково улыбаясь.—?Не бойся, милый. Ты привыкнешь очень скоро.—?А я и не боюсь,?— храбрился малыш. —?Тут холодно. Можно включить камин?—?Боюсь, что не в этой комнате. Но главное ‐ не в этом,?— Фишер пыталась начать издалека, но мысли путались между собой, создавая полную неразбериху. —?Помнишь, мы разговаривали о твоём папе?—?Ага,?— Стиан подтянулся к изголовью, очаровательно потирая сонные глаза ладошками.—?Ты сказала, что не хочешь об этом говорить. Я понимаю, мам, я уже большой.Лив с улыбкой покачала головой, размазывая тёплые слёзы по щекам.—?Папа здесь, родной. Теперь он будет с тобой.Ребёнок непонимающе нахмурился при виде незнакомца, внезапно появившегося из тени.Локи вдруг превратился в статую, боясь любой реакции, наблюдая, как его сын вылезает из постели и смотрит прямо в глаза.Момент ‐ и в ладонях Стиана вспыхивает пламя, и ребёнок потрясенно рассматривает свои руки, не понимая, как это могло произойти.Ещё несколько секунд?— и Локи вторит, разжигая костёр на кончиках своих пальцев.Стиан подходит вплотную, и голубые, полупрозрачные глаза утаскивают сознание отца в свои чертоги, вертя, как вздумается, выискивая нужные воспоминания, что вовсе не нужны детям.?Смертные частенько скучают по своим богам?.?Моей ненависти хватит на тебя точно?.?Я тоже не из робкого десятка?.?У преданного сердца прекрасные глаза?.?Моя погибель. Моё желание. Моя вечная любовь?.?Клянусь всегда быть его женой?.?Останься со мной!?.Локи умирал и воскресал, вновь переживая каждый из этих моментов. В груди ныло, пока его сын беспощадно вытаскивал наружу новые и новые воспоминания, срывая корки с застарелых ран.—?Это правда, мам,?— по пухлым щекам Стиана катились слёзы. —?Я теперь знаю. Это?— мой папа. Он — мой, знаешь? Такой, как я. Такой же!Малыш кинулся на шею опешившего Локи, приговаривая:—?Я знал, что ты есть! Ты посылал мне огоньки, а я не верил! Прости меня, пап! Мы теперь будем вместе, правда?—?Правда,?— надтреснутый голос Локи выдавал все эмоции с потрохами. Отчаянно прижав к себе сына, бог мысленно обращался к благословению, что дозволило всему этому свершиться. —?Я ждал этого момента целую вечность.***—?Мой! Я его растила на земле! Знал бы ты, какими невыносимыми бывают дети в три года! Я шагу из дома не могла ступить без его истерики!—?Богиня, я зачал это дитя, дал ему жизнь и силу. Без меня бы это не свершилось.—?Я носила его под сердцем девять месяцев! Дала ему тело и душу своими ресурсами, выкормила и вырастила! И после этого ты смеешь сомневаться в моих способностях, великий бог?—?Рад, что ты считаешь меня великим,?— посмеивался Локи, затягивая потуже корсет на спине своей супруги.– Но большую часть силы сын перенял от меня. Не нужно сейчас снова возмущаться?— ты и сама это видишь.—?Он познает баланс,?— уверенно кивала Лив, а сердце её сжималось от плохого предчувствия. —?И возымеет всего поровну. Нам пора.Без лишних слов взяв возлюбленную под локоть, Локи вышел из комнаты и принялся спускаться по лестнице, желая попрощаться с сыном, что, подобно маленькому бесу, сновал по кухне, не давая покоя слугам.—?О! —?воскликнул Стиан, бросая на пол ложку и подбегая к родителям. —?Мама в парадном, куда это вы?—?На собрание,?— включив нужный для Одина режим, с холодом в голосе пояснила Лив. —?Вернемся поздно. Твои няни присмотрят, чтобы ты лёг вовремя.—?Няни присмотрят,?— дразнил Стиан, слишком усердно высовывая язык.– Я?— взрослый, понятно? Я должен стать наследником престола, а ты меня даже по Фольквангу гулять не отпускаешь!Локи наклонился и шутливо щёлкнул сына по носу.—?Не дорос ещё, чтобы мать слушала такие слова. Пусть я и не рос в Мидгарде, но предполагаю, как тамошних детей воспитывают. И мать желает тебе лучшего, не подводи её. Понимаешь?—?Да,?— ребёнок стиснул зубы, мыслями отправляясь на путь отважных сражений. —?Я всех спасу!Лив укоризненно покачала головой в ответ на такое заявление. Сын храбрился, но даже представить не мог, что ждёт его впереди. Уроки Одина были поучительны, но до поры, до времени?— слишком мягки.—?Не жди меня, любимый,?— мать поцеловала Стиана в макушку, вытягивая ладонь вперёд. —?Мы можем задержаться.Путь до Гладсхейма предстоял неблизкий: во дворец Одина Локи и Лив могли добраться на пегасах и только в сопровождении валькирий, как гласил этикет. Правительница Фолькванга настояла на минимуме?— и четыре верных воительницы летели поодаль, готовы наброситься на любую опасность, что встанет на пути.Лив не была их повелительницей?— для такого ей не хватило бы жесткости. Её мать была весьма разносторонней?— сопереживающей и одновременно достаточно твёрдой, чтобы держать в узде трусливого уважения целый чертог. И валькирии первое время уважали Лив лишь по причине родства с великой Ванадис. Но дева сумела сделать то, что не вышло даже у богини войны?— завоевать доверие воительниц, став другом каждой их них. Все вместе они не имели границ в общении и весело подшучивали друг над другом, как будто знали друг друга сотни лет.***Переставив ноги на землю, Лив скривилась от боли в затёкшей спине: долгие путешествия уже начинали выходить ей боком. Уняв спазмы с помощью своей же магии, она выпрямила спину и нацепила на лицо непробиваемую маску холодности. Такой Один любил её больше всего?— безэмоциональной, чуть отстраненной.—?Чета богов в сборе,?— появившаяся из ниоткуда Фригг в извечном белоснежном одеянии, что до боли напоминало то самое платье, в котором она впервые встретила свою дочь. Сердце выло. —?Вас ожидают.—?Какая честь! —?в театральном поклоне почти до земли согнулся Локи,?— Кто нас встречает! Должно быть, старик Один извёл всех воинов своим маразмом!Достойно пропустив издёвку мимо ушей, Фригг засеменила к золотым воротам.Валаскьяльв Лив никогда не нравился?— слишком помпезный, вычурный дворец, вдоль и поперёк покрытый золотом. Будто там побывала нечистая рука земного президента, ворующего деньги у простого народа. Сотворить такую безвкусицу?— это же нужно ещё постараться: статуи имени самого себя, стоящие стройным рядом в длинном коридоре, бесконечные двери, ведущие в никуда?— зачем Одину четыре столовых, если он даже не ест? И не терпит множество гостей? Так много вопросов и чрезвычайно мало ответов.Собрания совета происходили исключительно в круглом зале переговоров?— там Один делал вид, что он?— ровня всем остальным, если садится на трон без двухметрового постамента.Сегодня приглашенных, видно, было только двое: Фригг осталась стоять справа от трона супруга, наглаживая перья Мунина. Лив ёрзала, кидая взгляд на безмятежного мужа, жгущего взглядом пустые свитки на овальном столике.—?Все в сборе,?— громогласно заявил Всеотец и, опираясь на свой посох, доковылял до нужного места. Верная жена помогла богу усесться на песцовые шкуры и тотчас же отскочила, возвращаясь на своё сегодняшнее место. —?Можно начинать.—?Вы созвали только двоих из нас. В чём дело? Если этого касается нашего сына, но Хугин и Мунин прекрасно справлялись с вестями на расстоянии,?— Лив скрестила руки на груди, требуя немедленных ответов. Один сжал губы в нитку и замолчал на долгих несколько секунд.—?Ты выговорилась, богиня жизни? —?наконец, молвил Всеотец. —?Если нет?— то вперёд, болтай, сколько влезет. А затем начну я, а ты будешь сидеть молча.—?Да.—?Мне радостно. —?Один расправил полы своей мантии и двумя руками схватился за посох, будто ища и не находя нужной поддержки. —?Наши дела весьма и весьма шатки. Войско моих…сыновей в Йотунхейме крепчает. Мне пришлось пойти на крайние меры?— и сил едва хватило, чтобы воззвать к прорицательнице-вёльве. Я желал узнать, как нам быть дальше. Рагнарёк ли то, что происходит с нами…—?Мои дети предали меня,?— шатаясь от слабости, прошептал Всеотец, и от падения его удерживала лишь рука верной супруги. —?Сломленные гордыней, пошли они против воли богов, разжигая ненависть в девяти мирах. Всё началось с вожделения моего трона, моего места раньше положенного времени. А вылилось в пролитие крови, бесконечную смерть и кровопролитие, пир Хель. Значит ли всё это, что всем мирам уготован неизбежный конец?Жуткий призрак слепой вёльвы прокрутился в воздухе и разросся до размеров великана; она прижала бестелесные ладони к вискам и молвила своё слово:—?Не тем путём пошли твои сыновья, верховный бог. Я вижу их незавидную судьбу: раньше было трое, будет двое, в конце сгинет и последний от руки силы, коей я не видывала ранее. Но исход равный: боль и кровь вижу я, вижу, как миры твои гниют и теряют опору, падая друг на друга. Один из богов, чья смерть для пророчества нужна, уж сгинул и терпит ласки Хель в холодном царстве. И дальше будет только хуже, ежели бог света с богиней жизни не воссоединятся, одной рукой возвращая солнце на небо.—?Одна из смертей свершилась, верно. Но как могу я отобрать его душу у владычицы?—?О, верховный бог, не донимай меня такими вещами. Самое страшное грядёт впереди, ведь старший из сыновей твоих принял силу чудовища. Он стал слишком силён из-за ежечасных обрядов и убийств, которым конца и края не видать. Вижу, вижу я, как он поглощает души убиенных, оставляя повелительницу мёртвых с носом. Все души хранятся за пазухой бога грома, несчастные более, чем в Хельхейме. И сын твой выпустит их наружу?— озлобленных?— когда время придёт. Когда солнце впервые не появится на горизонте любого из миров. Торопись, верховный бог, вечная зима уже несёт свои первые холода… После зноя придёт безжалостный мороз, помни моё слово…—?Могу ли я оставить своего старшего сына?—?Нет,?— жестко отвечала вёльва, становясь практически незримой. —?Ты?— не можешь. Под небосводом Мидгарда дышит наравне со смертными великая ведьма, что сбежала в мир смертных от отмщения подальше. Лишь ей дано разрушить чары бога Грома. Но помни, Всеотец, что ведьма ст…Призрак вёльвы растворился в воздухе подобно туманному облаку: их время вышло. Хель забрала душу старухи.***Лив расслабленно откинулась на изголовье трона.—?Значит, есть надежда? Найдут ведьму, обезвредят Тора, вернут Бальдра… Но чьей ценой вернут?—?Этот вопрос?— второстепенный, юная богиня,?— говорил Один. —?Мы должны вернуть в миры богов великую ведьму. Силами тебя и твоего супруга.—?Не понимаю,?— мотнула головой богиня. —?Значит ли это, что…—?Всё верно. Я отправлю вас обоих в Мидгард.