Часть 3 (1/1)

Много позже Тим не сможет вспомнить, почему пошел посмотреть поближе. Просто не сможет найти причину. Но тогда это казалось важным и правильным. Пойти именно туда. У входа стоял большой гражданский джип с завешанными номерами. Тим поднял голову и подозрительно принюхался. В жарком, липком воздухе все запахи мешались, но один очень четко угадывался — запах свежей крови. Осторожно сменив траекторию движения и оставаясь в короткой, но очень густой тени, Тимофей переставил удачно попавшийся пустой ящик и заглянул в окно. Небольшая комната отдыха, слишком для нее людно. Пятеро крепких военных… полуголых. Все в расстегнутых штанах и хорошо заметном возбуждении… крови, сперме. Тим сморгнул, не сразу осознавая картинку. Потянулся выше…Пятеро в комнате веселились явно давно. Смятый столик валялся растопкой, пустые бутылки из-под водки, виски. Несколько разбитых… пара ?розочек? аккуратно лежала рядом с внушительным арсеналом ножей. Один из мужчин заломил бейсболку козырьком назад и провел по голой груди пятерней, оставляя жирный красный след. Тим, уже не особо опасаясь отвлечь, выпрямился в полный рост и чуть не упал обратно. На полу лежало тело. Ничком, выставив лопатки, растерзанный зад и изогнутую шею. Изнасилованное, исполосованное голое тело парня. И когда-то пушистую, а теперь сплошь слипшуюся макушку Тим знал, как себя самого.Руки сжались в кулаки… дернув дверь на себя, Тим ворвался в комнату. Пять вздохов, никаких битв, ярости. Голова на эти минуты стала холодной и пустой. У него было всего несколько мгновений, чтобы не лечь рядом с Митей на пол. Месть будет потом, сейчас неважно… важно то, что…Обрушив на первого стоящего стул, Тим бросил нож во второго, приложил третьего подхваченным вторым стулом. Оставшиеся двое успели сориентироваться. Пропустив по ребрам, Тим намеренно присел, ударил в пах одного, а второму бросил что под руку подвернулось. Подвернулось что-то острое и тяжелое. Первый с воплем рухнул, второму шансов Тим не дал и безжалостно добил в глаза и трахею.Опустившись на колени, Тимофей прижал два пальца к живчику. Пульс слабо отозвался. Митя крупно вздрогнул, что-то попытался сказать, но смог лишь едва слышно застонать. Быстро осмотрев и постаравшись не думать о том, ЧТО видит, Тим перевернул его на спину, подставив руку. Всю шею заливала кровь. Поначалу показалось, что ублюдки перерезали ему горло. Но, всмотревшись, Тим понял, что у него есть шанс — удар пришелся под ключицу, соскользнул, глубоко рассекая, но по шее только чиркнул, взрезав кожу. На животе отпечатки рифленых подошв, пальцев, царапины, просто бесформенные синяки. В паху обнаружился еще один глубокий след от ножа, и тут кровь выходила толчками. Что творилось в промежность и анусе — Тим глянул мельком, машинально сосчитав количество чистых порезов, — описанию не поддавалось. Одна рука вывернута, но кость не торчала, так что могло быть вывихом. На пальцы явно наступили… Тим даже мысленно не смог подобрать подходящего ругательства. Внутри черепа только глухо щелкала секундная стрелка, отмеривая последние мгновения жизни Мити.Яркая вспышка возможного решения ослепила. Тим сдернул покрывало с ближайшего дивана, осторожно завернул Митю, оставив открытым только небольшой участок возле носа, и со всех ног, не обернувшись, рванул обратно в темноту. К своей машине. Он потом разберется… сейчас надо спасти, не дать уйти.Слава смачно зевнул, закрывая дверь за очередным ?приятным вечером?. Тело томно и сладко ныло, досада от неудачного утреннего разговора ушла. Лацислав вообще не любил долго досадовать. Если проблема решаема, он ее решит. Если не решаема — обойдет. За окном неспешно плыл в ночи город. Огни, прятавшие небо, духота где-то там, за толстыми стеклами. Внутри прохлада, негромкая музыка и…— Надо в ванну, — Слава еще раз зевнул, потянулся и пошел в указанном самому себе направлении.Расслабленно откинувшись в пене, он блаженствовал несколько минут. Телефон на бортике вздрогнул. Слава отработанным движением потянулся к трубке, ожидая увидеть какое-нибудь задание от шефа. Начальство у Лисицкого было действительно своеобразным и, помимо мозгов, удачи и тяжелого нрава, обладало конской работоспособностью, феноменальной ебливостью и вообще могло функционировать двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят четыре дня в году… так и быть, оставляя один на поспать. Но высветившийся обозначенный в записной книжке абонент заставил удивиться.— Уже? — Слава даже вздернул бровь, глядя на телефонный номер Тимофея Аверина. — Ну вот, а у меня еще уговоров сорок листов. Интересный ты мальчик, Тим…— Алло? — Слава снова откинулся назад, приглаживая тихонько шуршащую пену.— Здравствуйте, Лацислав.Голос был такой, что Лисицкий мгновенно подобрался.— Тимофей, что-то случилось?— Да. И мне нужна помощь. Если ваше предложение еще в силе, я готов отработать, как и где скажете. Но помощь мне нужна прямо сейчас.Слава сел прямо, вода вмиг показалась холодной:— Слушаю. Что вам нужно?— Хирург, который может собрать тихо, аккуратно и... по кускам. Большая кровопотеря. Моя группа, если что, подойдет.Лацислав прикинул, быстро перебирая варианты.— Это вы постарались?— Нет, свое дерьмо я убираю сам. Но...— Человек вам дорог?— Очень.Пара секунд тишины казалась вечностью. Машина наконец добралась до трассы и, взвизгнув покрышками, начала стремительно набирать скорость.— Где вы сейчас?Слава принял решение. Вышел, как был, не заботясь о мокрых следах и прохладе, подхватил второй телефон и быстро открыл список абонентов.— Мне до города двадцать минут, — уклончиво ответил Тим, не вдаваясь пока в подробности. — С востока, где вышка, по трешке въеду.— Хорошо. Окружная, Север. Пятнадцатый километр. Направо. Там два бывших завода, знаете?— Найду.— Вам нужен с вывеской ?Нео-техно?. Операционная будет ждать. Хирургу расскажете все. Он не болтливый.— Спасибо...Лацислав фыркнул.— Пока рано, Тимофей. Увидимся на месте.Тим плохо помнил, как доехал. Кажется, за ним пытался припустить полицейский расчет, но почему-то отстал еще быстрее. Тим не заморачивался. Неважно.Окружная, слава всем богам, оказалась пустой. За полночь, ленивые фуры ползли, сонно посматривая на обочину, отдельные любители пофорсить и подержаться за коленку не успевали понять, что просвистело мимо на скорости, очень далекой от ограничения.Съезд с асфальтированного участка к воротам был перегорожен внушительным шлагбаумом. Тимофей приготовился выходить и объяснять, но камера на металлическом столбе повернула глаз, мигнула красным, и шлагбаум неохотно сдвинулся. Еще медленнее отъезжали ворота. Тим машинально сжимал и разжимал руки на рулевом колесе. Запах крови бил в нос так сильно, что от него кружилась голова. Тим не слышал дыхания Мити, не слышал стонов. И не мог даже посмотреть, сосредоточившись на рывке.За воротами открылось пустое пространство. Возле фургончика махал рукой одинокий человек. Тим двинулся в указанном направлении и едва не ослеп, когда вспыхнул прожектор. Поморгав, он различил открытые внутренние двери размером с хорошие ангарные, каталку, двух мужчин и женщину в синей форме. Чуть впереди стоял седой и худой как палка старик с обветренным лицом. В белой рубашке и пижамных темных брюках. Рядом курил Лацислав. Он и двинулся первым к машине, что-то бросив через плечо.Тим выскочил, распахнул заднюю дверцу и сдвинул съехавшее покрывало, наклоняясь к залитому кровью лицу Матвея. Парень дышал. Но слабо и поверхностно, среди бурых пятен вокруг рта виднелись ярко-алые — кровотечение добралось до легких. Как можно осторожнее, Тим поднял его на руки и обернулся.Лацислав смотрел на Тимофея в упор всего мгновение.— Клади на каталку. Денис Сергеич, пациент плох.— Слава, таки не паникуйте, — старик поправил крошечные очки. — Я вас и похуже видел. Так, аккуратно. Покрывало оставьте.Тим внезапно переставшими слушаться руками развернул Митю, отбросив ставшее тяжелым и влажным покрывало прямо на землю. Мужчины засуетились. Женщина подключала провода переносного, прятавшегося под каталкой, оборудования. Маленький монитор в изголовье принялся нервно и неровно пикать.— Группа крови? — спросила она.— Вторая, отрицательная. Я могу... — начал Тим, но его прервали.Все уже двигались, колеса каталки поскрипывали. — Вы — рассказывайте.— Повреждена артерия, — один из мужчин пережал нужный участок. — Рассечение... на спине есть что?Тимофей глубоко вздохнул:— Восемь ножевых. Четыре на спине. Печень не задета, за селезенку не поручусь. Задета паховая, подключичная, рассечение в области шеи — там сосуд не тронули, он дернулся. Внутреннее кровотечение в кишечнике... разры... кхм… разрывы мышц, множественные ножевые в область ануса. Проникающие... я не смог толком осмотреть...Хирург внимательно глянул сначала на Тима, потом на побледневшего Славу.— Понятно. Мальчик выживет, от меня такие не уходят. Вы пока думайте, к кому определим лечиться. Психологическая помощь ему, несомненно, понадобится.— Доктор, переливание... — снова встрял Тим, плохо соображая и пробуя разжать пальцы, намертво вцепившиеся в край каталки.— У нас все есть, — отрезал Денис Сергеевич.Они повернули еще раз и... Слава ухватил Тима за плечо, не пуская дальше.— Все, Тимофей, остановитесь.Тим едва не получил в лоб качнувшейся дверью. В лицо пахнуло запахом стерильного металла, чистого света и спиртовых растворов.Тим застыл, не в силах сойти с места. Перед глазами стоял окровавленный Митя и... и проклятые двери, через которые нельзя пройти. Теперь только ждать. Слава взял его под руку, оттаскивая назад, заставляя переступать ногами. Насильно усадил на кушетку, всучил в руки стакан.— Пей, залпом.Аверин замотал головой, но щеку тут же обожгло — зло и коротко.— Пей, я сказал, — страшным голосом, не похожим на привычный лисий мягкий говор, приказал Слава.Тим зажмурился и опрокинул в себя содержимое стакана, не чувствуя ни запаха, ни вкуса. Внутри взорвалось маленькое солнце, выбив воздух из легких и слезы из глаз.— Теперь рассказывай мне, — снова скомандовал Слава, встряхивая парня. — Что случилось? Это же Матвей Левин, я правильно узнал?У Тимофея не осталось сил даже удивиться.— Да. — Вот твою мать-то, какая скотина позарилась на мое?До Тима доходило ровно минуту.— На ваше? — он с трудом моргнул, заставляя голову поворачиваться. — Не понял…— Ну, Тим, ты же понимаешь, что я специалистов не просто так на улице в кафе клею, да? А снайперы класса твоего друга вообще на дороге не валяются. Я собирался ему предложить то же самое, что и тебе. Придется пизды навставлять информатору. Рукожоп тупой. Вы друзья или?..— Это неважно…— Важно, — Слава и не подумал деликатничать, впрочем, уже получив ответ. — Сейчас все важно. Про дерьмо я слышал, но это не твое дерьмо, и мне интересно чье.— Я пока не знаю... точно не знаю.— Давай логически рассуждать. Матвей на сослуживцев жаловался?Тим отрицательно мотнул подбородком, сжал окаменевшую от напряжения шею. — Он никогда не жаловался…— Это я образно. Кто к нему яйца подкатывал? Ты в курсе?Тимофей обхватил голову, отчаянно желая встряхнуть ее как следует, чтобы паника на миг осела и позволила врубиться мозгу на полную. Обрывки разговоров, улыбки, оброненные вскользь слова. Что-то цеплялось, но никак не уловить.— Он ничего такого не рассказывал. Только о внезапных перестановках...— Так, погоди минутку, — Слава снова сунул Тиму стакан, взялся за телефон.Аверин смотрел, как он разговаривает, вышагивая туда-сюда, нервно щелкая зажигалкой, и никак не мог понять, почему этот человек переживает. Руки продолжали плохо слушаться, пальцы онемели, как будто он слишком много тренировался. Впервые в жизни Тимофей чувствовал собственную несостоятельность... — Понятно.Лацислав сбросил звонок, сжал переносицу и круто, со свистом обуви по напольному покрытию, обернулся.— Новач Радик Арамаисович.— Это начштаба. Он тут при чем?— Ты знал, что уже, судя по времени, вчера Матвей улетел в составе группы из восьми человек, кхм... скажем, на юго-восток. Внезапно.— Не должно такого быть, — Тим нахмурился. — Его отряд прикрываем мы, вчера был выходной. Мы с вами встречались. Не должно было быть никаких заданий… не было свободных команд на поддержку.— Была, одна. Очень странная, скажу я тебе. У нее очень большой показатель потерь, но при этом она подчиняется исключительно Новачу и репортит только ему. Смекаешь?— Чистильщики?— Пидоры, — сплюнул Слава. — Падальщики, уж скорее. А теперь внимание, фокус: Новач подал рапорт, что с задания не вернулись двое снайперов. Только неувязочка: в вертолете туда летело восемь, обратно семь.— Их было пятеро! — внезапно спохватился Тим. — Я не помню лиц, не до того было...— Ты положил пятерых спецов голыми руками?— Стулом и быстро, — Тим отмахнулся. — Они все живы, мне надо было его вытащить. Может, только последний, его ножом.— То есть к этому моменту Новач в курсе, что Левин выжил. Плохо. Стакан отставь, больше не пей. Соображать можешь? Работать? Минут пятнадцать у нас есть, пока страховка доберется. И двинемся.— Я сам! — Тимофей вскочил, беспомощно оглянулся на двери операционной и снова схватился за голову.Слава звучно цокнул языком, стаскивая франтоватый пиджак, закатывая рукава рубашки. — Он выживет, Денис Сергеевич слов на ветер не бросает, поверь мне. Что касается ?сам?... ты сам. Эти пятеро твои. Мои парни спину прикроют на всякий. Не тебе, мне прикроют. А вот с Радиком Арамаисовичем поговорю я. Так меньше грязи. — Нет!— Да, Тим. Я знаю, ты готов оторвать ему голову. Но либо мы сейчас услышим друг друга, либо это будет одноразовый аттракцион щедрости имени меня, и разойдемся. Твоему кхм… другу потребуется не одна операция, возможно — психиатр и долгое восстановление.Ноздри Тима нехорошо раздулись. Рыжий от природы, с бледной кожей, он сейчас взялся ярким гневным румянцем. Слава поневоле залюбовался.— Ты... вы… я должен сам!— Ты. Тим, пожалуйста, послушай, мне некогда тебя уговаривать. Пока, подчеркиваю, пока тебе нельзя светиться. Этих ублюдков ты положишь, мне даже все равно как — хоть гланды им через задний проход вырезай. Но начальник штаба обороны — это не шутка. Тебе не сойдет с рук его убийство.— Все равно, — заупрямился Тим, чувствуя, что говорит не то, но ничего не мог сделать со злостью, которая теперь поднималась, подавляя даже страх за жизнь Мити.— Не все равно. Оставишь его одного разбираться со всем этим? — Слава повел бровью, кивнув в сторону операционной. — Уверен, что выкарабкается? Я бы не смог. Вены на шее Тимофея вздулись так сильно, что еще немного — и лопнут. Пульс считывался без приборов — скачущий, бешенный и заходящийся.— А вдруг этот козел ни при чем? — Лацислав снова стал походить на лисицу, искушающую, мудрую и хитрую.Тим сглотнул сухим и обожженным ?успокоительным? горлом. Мысль о том, что Митя очнется и окажется один на один с кошмаром, отрезвила. Шестеренки в голове со скрипом сдвинулись, запуская механизм и, заодно, охлаждающую установку. Никто не важен. Месть не стоит Митиной жизни.Слава внимательно наблюдал за меняющимся выражением лица будущего подчиненного и поздравлял себя с отличным приобретением — недаром соблазнял. Жаль, конечно, что при таких обстоятельствах. С другой стороны, сразу проверили, насколько парень подвержен ломке и выяснили слабые места. Место. Очень красивое, судя по фотографиям… даже растерзанный и окровавленный, Митя все равно был красивым. Лацислав спрятал ухмылку. Горбатого могила исправит, прочел он сам себе мораль и подобрался от вздрогнувшего телефона.— А вот и ребятки. Едем, — Слава двинулся к выходу, даже не обернувшись посмотреть.Это выбор Тима. И Аверин его сделал.