The birth of Tragedy out of the spirit of music (1/1)

***—?Ушёл. На вот, держи.Йорн протянул мне одноразовую салфетку из забегаловки через дорогу. Ту самую, на которой вчера я написал для него несколько мрачных строчек про кладбищенские фонари и мистический путь. Стубберуд вытащил меня перекусить, прекрасно зная, что есть придётся одному; его это не беспокоило, так что говорить нам было действительно приятно.—?Прости, не та.Запрокинув голову вверх, я сидел, прислонившись спиной к старой звуковухе. Из расквашенного носа текла кровь, и на каждый нервный вдох приходилось громкое протяжное шмыганье.—?Ты в порядке? Дай посмотрю.Он не умолкал ни на секунду, подаваясь вперед и начиная всматриваться туда, где, по моему мнению, не могло быть вообще ничего интересного.Эка невидаль?— по рылу вдарили.Драки между нами с Евронимусом никого особо не удивляли. Они случались нечасто, но в последнее время принимали всё более серьезные обороты.Ошет заводился с полуслова. Он не скупился на подколы и откровенные издевательства, а получая кучу дерьма в ответ, сразу лез махать кулаками.—?Почему ты ё*нул его?—?Достал.—?Но к тебе Эйстейн не докапывался.Я вдруг ужасно разозлился, осознав, что Йорн вступился за меня совсем как за девку. Не остановил склоку, а сам вмешался в неё, чем сделал только хуже.—?Какая разница?Мы общались с самого первого дня в ?Mayhem?. Стубберуд нередко ошивался в лесном доме после репетиций, и, если у меня оставалось немного сил послушать его стихи, я слушал.Большинство из них были не очень хороши. Но в некоторых проскальзывало что-то до ужаса откровенное и болезненное. Мы спорили о творчестве; иногда я и сам читал неокрепшие сырые фрагменты новых песен, выискивая в них ?дохлые? места.Откуда берется музыка?Обсуждать с Йорном Ницше или Шопенгауэра было бы глупо.Я отвечал проще: из самых тёмных уголков души.Как и любое другое искусство.—?Разница есть.Он опустился рядом. Косматый, насквозь пропахший сигаретами и крепким спиртным, Некро выглядел обалдуем даже среди ?своих?. Мне это нравилось.—?Слушай, Пелле…Я потупил взгляд, чувствуя на запястьях чужие пальцы, подозревая неладное и инстинктивно сжимаясь в комок. Йорн отогнул черный рукав и сразу всё понял.Свежие раны.Бурые от крови и сукровицы, они уже начали покрываться твердой корочкой. И оттого источали странноватый запах.—?Просто проверял, острый ли нож, чтобы на выступлении…—?Да плевать я хотел на выступление, Пер. Это руки твои! Ты и так весь как лоскутное одеяло.Теплые, такие цепкие и назойливые пальцы сжались на кистях крепче; они стали совсем как наручники.—?Прекрати.—?Почему? Кто-то должен заботиться о тебе.Мне не хотелось заботы.Чем чаще Йорн говорил, что мы друзья, чем очевиднее вставал на мою сторону, тем быстрее я понимал, что это неправда.Не мог уловить только одного: в чем именно подвох.—?Мне и так нормально.—?Не нормально. Это заметно. Так заметно, что я, бл*ть, уже который день не могу выбросить из головы одну мысль.—?Ты уже который день не можешь протрезветь. Он не обиделся. Просто посмотрел на меня так же долго и внимательно, как вчера в закусочной.—?Из-за тебя ведь пью.Я собирался возразить.Если бы Йорн брякнул такое перед Ошетом, проблем бы явно прибавилось.—?Что?Потянув за кисти вперед, он навалился сверху, нависая надо мной большим и сердитым грозовым облаком. Кладбищенскими тучами, о которых я писал на салфетке.Назвать его пьяным просто не поворачивался язык.—?Постоянно думаю об этом.Холодный кончик носа уткнулся в мой собственный. Липкая кровь тут же пристала к коже, связывая нас тонкой красной ниткой. Не дёрнись я в сторону, отворачиваясь в самый последний момент, Йорн бы поцеловал меня.Но вместо этого его губы шаркнули по щеке, задевая волосы и ухо.—?Не надо.—?Пелле.—?Нет. Уходи.Его глубокий вдох и такой же глубокий выдох разбавили повисшее под потолком молчание. Я снова шмыгнул носом, но больше не пытался остановить кровь; они и сама не бежала, видимо, окончательно загустев.—?Просто ты…—?УБИРАЙСЯ.Йорн не оставил другого выбора. Всё еще крепко стискивая мои руки, он выглядел подавленно и действительно злобно.—?Мы останемся друзьями?Я молчал, все очевиднее выкручивая кисти. Начиная сопеть от подступающего бешенства и искать всевозможные пути к отступлению.—?Останемся или нет?—?Да.Отпустил.Не оправдываясь за свой поступок, Йорн начал собираться, цепляя через плечо чехол с гитарой и шоркая по захламленной, устеленной проводами комнате в поисках рюкзака.Не ответив на его последнее ?увидимся?, я сидел угрюмо и неподвижно. Ждал и думал.Могли ли мы продолжать дружить?Нет.Ясно же.Потому что на самом деле мы с Некробутчером даже сраными приятелями никогда не были.