Глава 42 "Медведь и "взрослое" поведение" (1/1)

Кроме желтых глаз, я не видела ничего. Мир вокруг для меня не существовал. Я даже вела себя крайней неучтиво, когда Глорфиндель представлял мне Белого Мага Курунира, да и Аранарт, поняв мою бесполезность, сам представил себя и своих спутников. Несколько раз меня назвали по имени, но я осознала это не сразу. Наконец, я перевела рассеянный взгляд на Лаурэфиндэ, который явно был удивлён моим поведением. Я тряхнула головой, ещё раз быстро взглянув в сторону Льяца, одновременно боясь и надеясь, что я ошиблась и приняла за него другого. — Рад, наконец, видеть тебя, леди Кенамиэн, — голос Белого Мага ласкал слух, напоминая об аманской чистоте, красоте, силе… — И мне приятно наше знакомство, — я взяла себя в руки и улыбнулась. — Значит, вы присоединяетесь к нашему небольшому приключению? — Как только наш друг Митрандир известил меня об их с лордом Элрондом предположении, — я сдержала смешок, — я понял, что дело требует моего участия…Курумо говорил чарующим голосом, который словно заставлял соглашаться с его словами, но даже он не мог полностью скрыть смысл его фраз. Вкупе с гордой осанкой и слегка снисходительным взглядом они делали майа не самой приятной фигурой в моих глазах. Но Гэндальф, Глорфиндель и близнецы были заняты Аранартом, так что уйти от разговора с магом я не могла. — Ты только что из дальнего странствования, господин? — начала подбираться я к интересующей меня теме. — Только что я вернулся с востока. Мы дошли до самого Моря Рун, где я и встретил Атрейна. — Кого? — Мой спутник. Кажется, господин Глорфиндель успел тебе его представить, — Курунир держался очень важно и надменно, но все же неприятного впечатления он произвести не мог, хотя негармоничность его образа настораживала. — Атрейн, значит? — я все больше забавлялась, насколько это вообще возможно было при таком внутреннем волнении. Дело в том, что синдарское имя этого чудовища можно было перевести как безобидный ?простой, легкий след?, однако другой вариант значения — ?беспорядочно блуждающий?, ?переходящий с одной стороны на другую?, — нет, даже точнее ?на обе стороны?, — шел Льяцу куда больше. Я сделала усилие и посмотрела в его сторону. Его взгляд я чувствовала на себе во время всего разговора. Чтобы опять не попасть в плен его волшебных глаз, я начала рассматривать его двуногий облик.Сидевший передо мной парень на первый взгляд почти не отличался от того, кому удалось ввести меня в заблуждение тысячи лет назад. Однако, посмотрев внимательнее, можно было заметить, что плечи и колени стали острее, и без того необычное лицо ещё больше выделялось впалыми щеками и острыми скулами, между бровей и в уголках губ залегли несколько складочек, левая бровь была рассечена, что придавало так называемому Атрейну какой-то разбойничий вид. Только я собиралась поздороваться с Льяцем, как тот, видимо, угадав мои намерения, переключил внимание своего спутника на беседу с другой стороны костра. Ничего не заподозрив, Курумо встал и важно прошествовал к компании. Я гневно обернулась к Льяцу, теперь уже не боясь смотреть в глаза, но майа опять предупредил моё желание, и, не давая мне разразиться гневной тирадой, сам открыл рот: — У тебя странная привычка ходить мокрой, в ссадинах и чужих куртках. — Я не ждала от тебя другого привета, — произнесла я, помолчав. — Что тебе здесь надо? — О, столько враждебности! Будто это я со своими дружками сбагрил тебя майа Намо. — За несколько тысяч лет нормально отвечать на вопросы ты не научился? — я сложила руки на груди.На мгновение зрачки его глаз сжались в узкую полоску, как бывает с котом, готовящимся напасть; но лишь на мгновение. — Как заметила ты, — голос Льяца стал мягким и тягучим, как мёд, — времени прошло немало. Не пора ли топор войны зарыть?Я иронически изогнула бровь вместо ответа. — Сюда меня привели дела, я в помощь вам пришёл… — Брось это, строчки выходят крайне неудачные! — Мда, — Льяц цокнул языком, — я по тебе определённо скучал, принцес… Хотя что это я, ведь ты больше не принцесска! Как же мне тебя называть? — Ты прав, я больше не та глупая ?принцесска?, позволившая тебе взлезть в свою жизнь. А насчёт называть… Никак, ибо я позабочусь о том, чтобы ноги твоей не было на нашем пути.Майа, похоже, догадался, что выбрал неверный путь для установления мирных отношений, и запел другую песню. — Да я просто пошутил, развеял дух высокопарной строгости в вашей компании! Послушай, не думай, что и я не изменился. Я действительно здесь по делу, и поверь, моей помощи многие будут благодарны.Льяц встал ещё несколько минут назад, и теперь начал пытаться заглянуть мне в глаза. Ему приходилось немного нагибаться, и он рискнул осторожно взять меня за локти, чтобы я не отворачивалась.Первым моим желанием было стряхнуть его руки, но так бы сделала ?принцесска?, которую он знал. Вместо этого я спокойно взяла его за запястья, и опустила лапы чудовища вдоль его туловища. Затем так же спокойно произнесла: — Как видишь, у нас и без того большая компания, — краем уха я уловила, что отряд Аранарта пройдёт с нами по крайней мере часть пути, — а если хочешь помочь — уходи, тогда я, может, и не расскажу всем, сколько дел ты можешь натворить.Я развернулась, чтобы уйти. — Эй, эй, — Льяц опять чуть было не развернул меня за локоть, но вовремя сам убрал руки, вместо этого просто забежав вперёд и перегородив мне дорогу. — Послушай, давай договоримся. Ты же знаешь, я могу быть просто шелковым и не доставлять никаких неудобств! — Не знаю, — я попыталась обойти майа. — Могу, ещё как! Давай заключим… Нет, не сделку, — поторопился Льяц, увидев мои глаза, — перемирие! Я на тебя зла не держу и так, но это слово не вселяет в тебя такой ужас, верно? Ты просто будешь считать меня Атрейном, помощником Курумо, магом-странником, с которым только что познакомилась, а я без уловок расскажу тебе все, что ты хочешь знать. — Нет. — Но почему? Разве тебе даже не интересно, что с тобой произошло? — Нет, и можешь не стараться меня купить, Льяц.Я быстро подошла к большой шумной компании и выловила Глорфинделя. Эльф, кажется, был в хорошем расположении духа: он встречался как-то с Аранартом, но вот уже несколько месяцев о его судьбе ничего не знал. Моя осанвэ-просьба поговорить его удивила, но он тут же согласился. Мы отошли от нашей полянки в лес. Небо почти расчистилось, но ночи в этих краях были темнее, и в свете неполной луны Лаурэфиндэ казался непохож на себя. Как выглядела я, с ещё мокрыми волосами и вся бледная от волнения, я старалась не думать. Да и сейчас мне было совершенно все равно. — Кенамиэн, почему ты не посидела у огня и не высушила хотя бы сапоги? — привыкший работать с солдатами, которым такие вещи растолковывать нет нужды, эльф укоризненно посмотрел на меня. — Глорфиндель, — я открыла рот, и поняла, что сейчас расплачусь, — Глорфиндель помоги мне! Этот… Этот друг Курунира… Он лжец, жестокий манипулятор! Он появился в лагере после Альквалондэ, он насылал на меня кошмары, а потом втирался в доверие и уговаривал открывать сознание… Я была такой глупой! Такой глупой! Но поверь мне, он очень опасен! Он научил меня заходить туда, куда заходить нельзя, но выходить не научил. Для него все на свете — забава, и он продаст тебя задаром со всеми потрохами, как только ему наскучит играть! Глорфиндель, ему не место здесь! Ему нельзя верить! Слышишь, нельзя верить!Я разрыдалась. Я бы говорила ещё и ещё, но рыдания буквально душили меня. Лаурэфиндэ явно не ожидал такой бурной реакции. — Теперь у меня никого нет, — снова продолжила я, — в прошлый раз я втянула в это Финдекано, но сейчас… Прошу, Глорфиндель, помоги же мне!Я закрыла лицо ладонями, снова не в силах остановить слезы. Через мгновение я почувствовала руки Лаурэфиндэ на своих запястьях. Он аккуратно отнял мои ладони от глаз и взял в свои. — Кенамиэн, послушай, что я тебе скажу. Курумо старше и мудрее нас с тобой, и, если он доверяет своему спутнику, нам не следовало бы сомневаться. — Я с отчаянием взглянула в лицо эльфа. — Но. Но! Если он чем-то тебя обидит, напугает, напомнит о том, что ты не хочешь вспоминать, просто скажи мне, как сказала сейчас. Рядом с тобой, конечно, нет великих лордов нолдор, но поверь, Митрандир, Курумо и даже я чего-то да стоим. — Я верю, — я улыбнулась сквозь слезы, и отняла одну руку, чтобы вытереть следы проявления чувств с щеки. — Спасибо, Глорфиндель, ты очень добрый.Вернулась в лагерь я уже более спокойной. Действительно, чего я боюсь: о том, что Льяца близко подпускать нельзя, я знаю, о его методах — тоже, а меж тем вокруг три сильных и мудрых посланника Валар, веселые, неунывающие близнецы, мрачный и загадочно опасный Агламер, благородный принц Аранарт и отряд из тренированных солдат двух рас. Конечно, они все не встанут на мою защиту, но всех и не потребуется. В сущности, Льяца достаточно просто припугнуть, а уж кем именно — у меня большой выбор.Этой ночью я спала спокойно. Гроза прошла, жара спала, я лежала рядом с догорающим костром и видела чудесный сон. Снилось мне, что я бреду по широкой, но местами заросшей тропинке меж руин. Свет растущей Луны и звезд переливается на высоких острых краях разрушенных зданий, серебрит серые камешки под ногами. Я выставляю руку вперёд, пытаясь ?потрогать? пучок света. По бокам тропинки растут волшебные ночные цветы: пышные бело-серебристые розы, маленькие ?часики?, стелющиеся по земле серебристо-зеленые стебельки и усики с редкими светлыми цветочками переплетались с вездесущим вьюнком, ажурно оплетавшим остатки зданий… Казалось, что этот кусочек мира — выраженное вдохновение какого-то творца, но созидательной энергии не хватило, чтобы довести дело до конца, и чей-то замысел причудливо соединялся с дикой природой. Я поднесла руку к большому бутону розы, склонившейся набок, и, не касаясь, провела рукой вверх, словно поднимая. По мановению руки стебель выпрямился. Я обернулась к вьюнку и покрутила пальцем в воздухе, указывая направление цепким побегам, которые обняли рядом стоящее деревце в несколько витков. Летающие надо мной летучие мышки закружились, серебристая трава в щелях каменной тропинки полезла вверх. Сложнее всего было ?распустить? тугие бутоны роз. Это потребовало средоточия сил, но результат явно стоил затрат.Так я медленно продвигалась по этому лунному саду, восхищаясь его красотой и приумножая её…Хрустнула ветка, я проснулась и насторожилась. Костёр дотлевал, вдалеке занимался рассвет. Опять стало прохладно. Я приподнялась и увидала часового, ведущего наших пропавших коней.?Где ты их нашёл?? — осанвэ спросила я, чтобы не будить остальных.— Сами прибились, — пожал плечами разведчик, — а может, магия майар помогла: больно уж много их здесь собралось.?И то верно?.Я попробовала снова улечься, раздосадованная пробуждением, но чудесное сновидение не возвращалось, сколько я ни пыталась.Светало быстро, и члены отряда начали пробуждаться. Пока же они спали, я старалась не задерживать взгляд ни на чьём лице, ибо по себе знала, насколько чутко могут спать эльфы. Пару раз невольно оборачивалась на Льяца. Нет, он больше не внушал мне никакой трепет, но поверить, что сейчас это существо действительно здесь, действительно после стольких лет мы снова встретились, было очень сложно. Через что он прошёл? Изменился ли?О, нет, я не стремлюсь это узнать, нет! Не нужно мне ещё одной пропущенной жизни. — …ещё пять лиг. Нет, нет, это лишний крюк. Что? В таком случае полагаюсь на тебя, — с приходом Курунира Гэндальф, что называется, присмирел. Бразды правления выпали из его рук, и теперь над всем отрядом, увеличившимся за одну ночь больше чем в два раза, властвовал Белый маг. Только что они с Митрандиром планировали путь, который мы должны осилить до захода солнца. Должно быть, вероятность остановки Курунир должен был обсудить с Аранартом, ведь люди устают куда быстрее. — Господин Курумо, я хочу поехать вперёд, на разведку, дай мне одного воина, — новый глава отряда — моя новая попытка. — В этом нет нужды, — с долей надменности ответил Белый маг. — В разведке? — я непонимающе приподняла брови. — Но до сих пор… — До сих пор вы выставляли часовых и тратили силы на разведывание территории, и не заметили целый отряд людей, шедший чуть ли ни по пятам за вами. И наше появление для вашего часового было полной неожиданностью. — За все это время враг не приблизился к нам ни на… — О, дитя, это объясняется куда проще: за вами нет слежки.Курунир сказал это так убедительно, что спрашивать ещё, а тем более спорить, я не решилась. Я совсем запуталась: слишком много вдруг навалилось всего, и потому была невнимательна. Я даже не заметила, как мы сделали остановку, лишь когда Элрохир удивленно спросил, собираюсь ли я их бросить и умчаться самой искать сокровище, я очнулась. Наступила ночь, оказывается, мы ехали весь день. Совершались обычные для краткого отдыха ?обряды?, и даже мне нашлось дело. — Могу я тебя попросить вернуться на ту поляну, которую мы проезжали, и срезать пару веточек можжевельника? Иначе из наших попутчиков высосут всю кровь. — Да. Да, конечно, — рассеянно ответила я и побрела в указанную Глорфинделем сторону. Какую мы поляну проезжали? Я наугад шла по лесу. Заросли падуба в некоторых местах были почти непроходимыми. Я шла по следам лошадей, удивляясь, как мы вообще смогли продраться через них. Должно быть, волшебная сила одного из майар заставляла их расступаться, но зелёная стена снова смыкалась за нами. Проплутав в поисках прохода четверть часа, я наконец начала ругаться на кусты. Вопреки ожиданиям сие действо не принесло никакого результата. Наконец я в который раз вернулась к тропинке, терявшейся в глубине переплетённых ветвей, и неожиданно вспомнила про свой сон. Провела рукой, указывая растению подвинуться — ничего. Вдохнула, всеми силами попыталась поверить, повторила — ничего. Как же это сделать-то?В конце концов мне пришла очень мудрая мысль: Глорфиндель следил за дорогой более внимательно и не отправил бы меня туда, куда было не попасть. Значит… — Ну что со мной не так-то? — страдальчески спросила я у пустоты, обернувшись и увидев можжевельник. Вот и поляна.Срезав несколько веток, я поторопилась вернуться в лагерь, надеясь застать в живых ещё хоть кого-то. Не хотелось быть виноватой в том, что из друзей могут высосать всю кровь.На дорогу сюда я тоже не очень обращала внимания, но почему-то решила вернуться в лагерь по своим следам, а не по следам десятков копыт и ног. По дороге я все ещё время от времени пыталась заставить растения повиноваться мановению руки, но, кажется, им этого вовсе не хотелось. А я каждый раз задумывалась все больше и иногда несколько раз возвращалась на одно и то же место.Однако я наконец решила взять себя в руки. Все, теперь без магии — просто вернуться в лагерь, а то я уже слышу фразочки вроде ?тебя только за смертью посылать? и вижу недовольные рожи лики товарищей. Впереди послышался какой-то шум. Честно говоря, он не был похож на звуки обычной стоянки, но меня это почему-то не смутило: лес спал, устав от дневного жара, и только редкие птицы время от времени подавали голос. Подойдя ближе, я услышала не то плач, не то ворчание. Недоуменно нахмурившись, я продолжила путь, не понимая, что же там впереди такое. Вдруг особенно четкий возглас заставил меня остановиться. Тут же я поняла, что никакой это был не возглас. А рык. Я остолбенела от неожиданно охватившего меня страха. Кустарники закачались, послышался громкий треск: кто-то тяжёлой поступью шагал сквозь лесные препятствия. Спустя мгновение листву раздвинули огромные плечи, и на поляну передо мной вышел медведь.Ладно, медведь, всего лишь медведь.Словно услышав мои мысли, зверь решил показать, что никакой он не ?всего лишь?. Со скрипучим ревом он медленно поднялся на задние лапы, и мне показалось, что он загородил полнеба надо мной. Это не медведь. Это медведище. Это…Огромное брюхо, огромные лапы, огромные когти. Но больше всего меня впечатлила голова. Сейчас она казалась неимоверно маленькой, и от того зверь приобретал какой-то не по-звериному жуткий вид. Мне казалось, что сердце давно уже покинуло грудную клетку, словно остановилось и упало куда-то. Дыхание перехватило. Медведь, продолжая свой монолог, начал подходить. Я медленно пятилась и даже не думала о том, что могу говорить на зверином языке, что эльфы ладят почти со всеми тварями, нет. Скованная страхом, я только и могла потихоньку отходить назад. Медведь рыкнул более настойчиво, и я опять различила страшный голос и слова, но это был явно не тот язык, которому обучил меня Турко. — Пойдём со мной. — Я тебя боюсь, — пролепетала я. — Это нормально, — ответил медведь все тем же жутким голосом и продолжил наступление. — Пойдём. — Нет. Нет! — я зажмурила глаза, будто собираясь проснуться, и вдруг ноги сами понесли меня прочь.Почему-то я знала, что медведь не будет за мной гнаться, но все равно бежала очень быстро. Кажется, я сделала большой крюк и остановилась только, когда заметила за деревьями отсветы костра. Ещё шаг и я налетела бы на часового, и ему пришлось бы насильно меня остановить. Сегодня на карауле стоял сам Агламер. Такое происходило только третий раз за все время нашего путешествия. — Куда ты так несёшься? — Агламер никогда не был приветлив и никогда не обращался ко мне вежливой формой. — Я… я… я что-то увидела, и оно меня напугало. Наверное, мне не следовало так бежать, но его вид внушил мне ужас…Мои мысли вслух не удовлетворили эльфа, привыкшего слышать ответ по форме. — Кого, где, когда, сколько? — его тон редко выдавал раздражение, зато совмещал в себе пренебрежение и вечную усталость. — Это не наши враги. Это было что-то вроде испытания, да, испытания. Я искала, искала, но пройти дальше побоялась. Знаешь, такое бывает, когда облик пугает настолько, что понять то, что внутри ты просто не в состоянии?Наверное, Агламеру сейчас очень хотелось дать мне затрещину или сильно тряхнуть, накричать и повторить свой вопрос. Точнее, так бы ему хотелось сделать, если бы в такие ситуации мы попадали регулярно. Но мы с ним толком ни разу не говорили, так, перебрасывались короткими фразами по необходимости. И дело не в том, что он молчал в ответ на мои вопросы или ругался и не хотел разговаривать: нет, я просто не подходила к нему. А сейчас подошла и начала нести какую-то чушь про пугающую наружность. Какая ирония, однако. — Я видела медведя, Агламер. Он подошёл ко мне и позвал с собой, но я испугалась и убежала. Ха-ха, возможно, он обиделся. — Это все? — спросил эльф после недолгого молчания. — Все, — я была готова обидеться на него за невнимательность, но вовремя осознала, что время обижаться давно прошло. — Почему ты была за пределами лагеря? — Глорфиндель попросил принести можжевельника. — Хм, это интересно, потому что за этим же полчаса назад за этим же пошёл приятель Курумо.Я непроизвольно вцепилась в руку Агламера, вопросительно глядя на него. Но тут же сама ответила на свой вопрос: медведь — полная противоположность Льяца. Хотя если он тоже его встретил и если медведь пригласил и его… — Ты можешь никому не говорить о том бреде, который я тебе рассказала? — Если боишься, не ходи одна, — отрезал Агламер, и я пошла было в лагерь, но обернулась и спросила: — Курумо сказал, что нет опасности, почему ты на посту? — Курумо сказал, и я не отправил никого дежурить. Но встану ли я сам — это уже моё дело.Серьезные разговоры у костра уже закончились, и, когда я вернулась, наступило время песен и историй. Точнее, наступало обычно, но люди так устали за день, что большинство из них уже устроились спать. Лишь несколько, в том числе Аранарт, слушали истории близнецов. Курумо о чем-то вполголоса беседовал с Гэндальфом чуть поодаль, Глорфиндель молча и с улыбкой слушал Элладана и Элрохира, помешивая палкой поленья в костре. Это была тихая, красивая, волшебная ночь. Хорошая ночь.Я тоже решила пару часиков подремать, легла, но не удержалась и ещё раз попробовала как-то повлиять на землю, в этот раз жертвой был закрывшийся на ночь бутон цветка. Как я и думала, ничего не произошло. Во сне я видела похожие ночные пейзажи, освещённые луной и заездами. Про себя я их окрестила Садами Лориэна, именно такая красота создана была дарить умиротворение. К сожалению или к счастью, я знала (спасибо Льяцу), что настоящие Сады имеют мало общего с моей картинкой. Хотя вдруг они изменились при свете луны, как меняются леса Средиземья? Обо всем этом я так трезво рассуждала, бродя по каменным дорожкам во сне. Вдруг чей-то мелодичный голос окликнул меня. Я обернулась и увидела прекрасного юношу. Длинные тёмные волосы, свободно падающие на широкие плечи, благородные черты лица (что не так часто встречается в Эндорэ), улыбающиеся глаза и нос с маленькой горбинкой. Как у Курво. — Здравствуй, Тельпэ, — улыбка на лице юноши стала шире, и теперь я точно увидела маленького племянника, который очень любил так улыбаться, когда ходил без молочных зубов. — Надеюсь, это был не твой медведь? — Не мне учить тебя пользоваться силой, я лишь могу помочь найти то, что ты ищешь. — Все не привыкну к твоему голосу. Неужели у настоящего тебя он так же изменился? — В твоём сне на моей земле я более, чем настоящий. Но не тот настоящий, с кем ты могла бы разделить радость после долгой разлуки… — Я очень рада видеть тебя!Племянник печально улыбнулся. — Иди вдоль реки к Лебединым Болотам. Там в самом центре есть высокая скала, но добраться до неё нелегко… — Забыл что ли, как мы по болотам в Форменосе носились? — Помню, поэтому и говорю тебе: будь осторожна, не надейся слишком сильно на свои силы, будь осмотрительна, — я никак не могла соответствовать серьезности Тельпэ. — Скала почти отвесная, но ты заберёшься на самый верх и найдёшь кольцо. — Я знала, что права! А мне верить не хотели! Спасибо, Тельпэ, я не подведу! — Знаю, но все равно, помни: в кольце сила, в силе — власть… — А как же всякие ?власть в знании? и так далее? — Твоя власть и будет в знании места, но я предупреждаю тебя, что с силой и властью надо быть осторожней, и это же касается всех, кто эту власть хочет получить. Будь бдительна в болоте, но более — на скале.Легкого касания моего плеча хватило, чтобы я резко села. Глорфиндель сообщил, что мы выдвигаемся. Многие были уже на ногах и собраны. Я быстро начала сворачивать плащ, служивший мне постелью. Трава вся была мокрая от росы, было ещё темно, но в предрассветной серости на земле ярко белел маленький распустившийся цветочек.Не знаю почему, но мне не хотелось делиться сном со всеми. Однако, к сожалению, приходилось выбирать между этим желанием и желанием убедить отряд сменить маршрут. Курумо хотел вести нас по живописным холмам к чистой реке, на этом фоне мой вариант с непроходимым болотом казался чуть менее привлекательным. В конце концов я была вынуждена использовать свой козырь, чуть ли не прокричала его в лицо Белого мага, но тот лишь посмеялся: неужели я ни во что не ставлю их с Гэндальфом исследования? Правда, не понимаю, когда исследования стали ?их?, но главное, что мой сон обозвали игрой воображения. Благодаря своему мастерству Курунир чуть сам несколько раз не убедил меня в этом, но когда он замолкал (такое иногда случалось), то моя уверенность возвращалась. Это был неравный бой. Даже то, что Келебримбор мой родственник и что предположение о существовании четвёртого кольца мое, мало мне помогали, ибо противником был Белый Маг. По-моему, я ему не понравилась ещё при первой встрече, так как не могла быть достаточно почтительна, ведь все мысли были заняты свалившимся на мою голову Льяцем. А может, ещё раньше, когда он узнал, что кольцо, возможно, действительно существует, но эту теорию выдвинул не великолепный он, а какая-то девчонка… Как бы то ни было, теперь он даже не пытался скрыть свою неприязнь за снисхождением и открыто выражал презрение. Что и говорить, большая часть отряда без колебаний встала на его сторону. Хотя, возможно, дело в том, что я ни одного конкретного человека, эльфа или майа не звала с собой, а звала всех. Куруниру без называния имён удавалось все выворачивать так, что шли к нему. Я же в противном случае была бы готова идти одна и сочла бы это поражением.В конце концов после всех споров со мной остались близнецы, Льяц и, к наибольшему удивлению, Агламер. Хотя выбор Элладана и Элрохира не был мгновенным, как выбор Льяца, но ведь они и не обладали таким чутьем. Чем же я привлекла Агламера? Возможно, его мрачная натура жаждала суровых испытаний — наиболее убедительное объяснение, которое могло прийти мне в голову после нашего вчерашнего разговора.Глорфиндель стоял посередине, не отдав пока свой голос никому. Он не хотел отпускать ни меня, ни близнецов, за которых нёс ответственность, но как никто другой знал, что находящиеся в Чертогах квенди не могут связываться с теми, кто на земле, даже во снах. Осанвэ я попросила:?Иди с ними. Курумо уверен в том, что опасности нет, он быстро усыпит бдительность остальных, да и Гэндальф слишком его боготворит. О нас не беспокойся, с Агламером мы не пропадём, и с Льяцем в четвёртом справимся?. Лаурэфиндэ колебался. ?Прошу, Глорфиндель, — обратилась я к нему опять, — доверься нам, дай один раз справиться самим!?К общему удивлению, военачальник Ривенделла внял мольбе, наказал нам быть предельно осторожными и беречь Агламера. Я думаю, самому Агламеру он сказал осанвэ то же про нас, на что старый воин только согласно кивнул. И второе осанвэ наверняка было послано Льяцу, присутствие которого меня после вчерашнего медведя перестало беспокоить.Курумо на белом коне повёл отряд к зелёным холмам, а мы продолжили идти рядом с водным потоком на юг, предвкушая истории о нашем успехе, которые мы будем рассказывать при следующей встрече.