Знакомство (1/1)

— Уо-о-оллер? Уоллер!? — эхом доносился чей-то странный грубоватый голос, словно откуда-то из глубины океана, — БОТАН! Мальчик томно промычал в ответ, вздохнул и с особой ленью приоткрыл тяжёлые веки, словно чувствуя, что его кто-то хочет срочно вынуть из этого космоса сна и мыслей, в котором ему, кажется, было так уютно находится. И не ошибся. Прямо перед собой он разглядел черноволосую Оливию, которая, по всей видимости, сгорала от любопытства, разглядывая его бледноватое лицо. Одной рукой она крепко прижимала к груди стопку учебников, чтобы они в очередной раз не ускользнули из рук, а другой агрессивно махала прямо перед ним каким-то учебником. Карие глаза поблёскивали, и от неё, как почудилось ему в первые моменты, пахло какими-то странными травами. Разглядев за прозрачными линзами очков, что юноша нелепо приоткрыл глазки и уставился на девушку, она с возмущённым видом прикратила размахиваться, вглядываясь в его озадаченную физианомию ещё пуще прежнего, щурясь и думая, как сформулировать вопрос и что спросить в первую очередь. Бедный мальчишка покраснел ещё сильнее, чем ранее. — Ты чё, заснул, задрот? — наивно хихикнула черноволосая, распахнув свои рестинцы поворачиваясь к Брайну и кивая в сторону засони, — Прикинь, он задремал! Аккуратно потерев сонные глаза тыльной стороной ладони, Влад лениво повернул голову и, хоть и достаточно расплывчато (хотя очки после протирания были уже надеты), увидел рядом с подругой Брайана, который активно листал какую-то книгу с синим толстым переплётом и что-то читал, водя указательным пальцем по тексту на белоснежной бумаге. Одарив тёплым взглядом Ботаника, он улыбнулся и произнёс что-то наподобе: ?Просыпайся?. Но как бы сильно проснуться не хотелось, после этого ?транса? глаза всё равно слипались, а хлипенькое тело словно продолжало в каком-то неком смысле спать. Голову поражало обсалютное спокойствие. Идиллия. Дул прохладный ветерок, проигрывалась старая пластинка в патефоне, качались листики, забавляя воображение парня. Страх мирно посапывал. Будто он, вот только что, вправду побывал где-то далеко от своих проблем, где-то в глубочайшем космосе, качаясь из стороны в сторону, с лёгкостью плавно плывя куда-то в неизвестность... Однако всё хорошее имеет свойство кончатся, и это, к сожалению, не исключение. Сейчас он находится в старом добром Хогвартсе с кучей заданий и явно никто и никуда лететь не собирался. Вокруг обыденно кружили студенты, бросали хмурые взгляды преподаватели и по всему замку летали невинные привидения. Самый обычный день из всех самых обычных дней. Жаль, очень даже жаль.. Слегка поправив очки на переносице, он огляделся – Оливия за этот короткий срок его раздумий уже куда-то ускакала, наверное, снова к своим дружкам из слизерина. Брайн всё так же стоял, как вкопанный рядом и листал. Уоллер вгляделся в обложку книги одного из Гриффиндорцев, который стоял неподалёку и о чём-то вслух размышлял со своим товарищем. Книга по зельеварению. Разве сейчас... — Сейчас зельеварение?.. — робко поинтересовался Бот, будто разговаривал не с кем-то именно, а общался со своими глюками и ждал от них ясного ответа. — Да, — тихо угукнул Мапс, не отрывая взгляда с книгижецы. — Сам сожалению, — неожиданно тихонько буркнул Поттер, мигом проходивший мимо с Роном и Гермионой, на секунду подслушав разговор. Хотя Влад и был особым любителем учебников и тетрадок с перьями, пыльных библиотек и ?скелетов в шкафу?, тщательно готовился ко всем экзаменам и проводил ночи в гостиной за прочтением книг, что его трудно было позвать наконец спать, он, как и все гриффиндорские ученики, терпеть не мог зельеварение. Нет, безусловно, будем правдивы, он обожает все предметы в школе чародейства и волшебства, какими бы сложными и скучными они ни были. Его неприязнь жила и продолжала активно развиваться не к самому зельеварению, а к его сварливому преподавателю – Северусу Снейпу. Вроде, на первом курсе этот человек казался Владу таким чудным учителем зельеварения, который так искусно владеет им, но видно, на первом курсе всё в замке казалось ему замечательным. Сколько Ботаник не пытался прикладывать все усилия для того, чтобы его полюбил декан слизерина, сколько не подлизывался, сколько не искал других путей наладить мосты с ним, преподаватель не предавал свои принципы ненавидеть всех, кроме единственного своего излюбленного факультета. Даже если этот очкастый мальчишка будет студентом на отпад и станет чистить ему котлы каждый день. Профессора так быстро не купить. Собравшись с мыслями, Уоллер семимильными шагами направился в кабинет Снейпа, чтобы не увидеть до красноты разгневанного учителя, брызгающего от ярости слюной и кричащего на весь кабинет: ?МИНУС МИЛЛИАРД ОЧКОВ ГРИФФИДОРУ ЗА ОПОЗДАНИЕ МИСТЕРА УОЛЛЕРА!!!? Буэ, даже подумать страшно. *** В кабинете, как ни странно, уже собралось много учеников с красно-жёлтыми и зелёно-серыми галстуками, что-то громко обсуждающих у каждого на парте, тыкая пальцами в других студентов и что-то агрессивно доказывая друг другу. ?Святочный Бал? – подумал заучка, но лишь при мысли о нём улыбка на лице медленно спала. До бала ещё дней четыре, не меньше. Вроде как не мало, но, согласитесь, они пролетят так, что успеешь только глазом моргнуть. За эти дни ему нужно решится, с кем он пойдёт на танец. Вариант с книгой по трансфигурации, наверняка, не пойдёт, но и танцевать с уродливыми троллями тоже не очень хотелось. Нужно принять своё решение, пока это не стало поздно. Даже слишком поздно, дабы он знал, что если не уговорит сделать это самого себя, то его не подтолкнёт на это никто. В груди от этих мыслей похолодало, а по телу прошёлся полк мурашек. — Моя мама, кстати, захватила твою красивую торжественную мантию из магазина мадам Малкин! — пролепетал идущий за парнем Мапс, который был с головой окунут в тайный мир книг. Ну вот, и он тоже о нём! Что за муха укусила всех? Внезапно, в кабинет шустро залетела Оливия, размахивая своей чёрной мантией, как магловским флюгером, закинув портфель на парту рядом с каким-то слизеринцем и юрко прыгнув к Пэнси Паркинсон. Как бы это странным ни было, на миг Стар прищурилась, ища кого-то в толпе людей со своего факультета, не иначе, как Влада и Брайна. Бросив приветливый взгляд мальчикам, она снова развернулась, весело хохоча о чём-то со слизеринской девушкой. Ботаник снова слегка покраснел. Кавардак какой-то! Почему никто не придумал заклинание для того, чтобы провалиться под землю??? — Ха, поглядите-ка, Уоллер, походу, в кого-то втюрился, — раздался язвительный хохот нескольких персон, похожий на гром в суровую грозу, — Уоллер, куда это тебя занесло? Разве ты видишь дальше своего носа?..— Какое тебе дело до меня, Малфой? — огрызнулся на грубость Ботан, шагая дальше туда, куда ему надо, словно и вовсе не заметил диалога с юношей. Но как бы хорошо Влад не умел запудривать свою обиду, всё равно внутри, при таких фразах, брошенных ему, всё жутко сжималось, словно перед ударом. В классе громко захохотали слизеринцы, и Ботан даже точно знал, над чем именно. Над всем кабинетом звонко разнеслось лишь одно колкое для юноши слово, которое сейчас звучало даже хуже, чем все остальные омерзительные слова в его адрес. Залившись пуще прежнего алой краской, он ещё быстрее поспешил к последней парте, чтобы сегодня он больше особо никому на глаза не попадался, а особенно людям факультета Снейпа. — И в правду, какое мне дело до тебя, — Драко усмехнулся, прищурвшись смотря на заучку, видно ожидая его не самой лучшей реакции, — Какое Малфоям дело до грязнокровок.— Какое ему дело до прогнивших слизеринцев навроде тебя, Малфой? — вмешался Брайан, еле заметно тронув друга по плечу. Скорее всего, он даже прекратил читать текст в толстом переплёте, — Иди своей дорогой, Драко! Беловолосый явно хотел что-то укоризненно возразить этим двоим, но что-то заставило его замолчать. Он кинул юношам ледяной взгляд, разбавляя его оскаленной ухмылкой и одёрнув мантию прошёл прочь со своей свитой. Хочется плакать? Конечно. Кричать во всё горло так, чтобы сорвать этот писклявый голосок к чертям. Упасть на подушку в спальне, чтобы рядом никого не оказалось, Хогвартс опустел на несколько мгновений, только для него одного. И даже не из-за первых фраз, совершенно нет. По сравнению с ?грязнокровка? они были для него лишь ароматно пахнущими цветами на лужайке. Он боялся этого. При каждом упоминании его судьбы и статуса в обществе сердце колола жуткая обида. Будто ему не додали чего-то того, что вдоволь наложили другим. Терпеть себя не мог за это. Все такие чистые вокруг, как бы буквально в этом случае это не звучало, что ажно дышать нечем. А очкарик, как будто один, как белая ворона. Нет, конечно же, были и другие студенты, которые тоже имели ?грязную? кровь. Ужасно, но он этого не замечал. Конечно, ?не в этом дело?, сколько раз маленький Уоллер слышал это от других, но этот ярлык в те времена он словно сам вешал на себя. Он словно сам хотел им быть. Он словно гордился этим. Но сейчас, на четвёртом курсе, его голова стала постепенно начала набиваться нелёгким жизненным опытом, и ему уже и не кажется магловская кровь в мире волшебников такой симпатичной, а даже наоборот. Противной. Это вызывало комплексы, которые стереть было в таком возрасте практически невозможно. Его тихое рассуждение со своими тараканами в голове прервал встревоженный голос напарника:— Ну, и что? Снова Малфой? — как в десятки других раз, он знал ответ наперёд, пока лучший друг смотрел в сторону и вот уже готов заплакать от боли на людях, — Нет ничего страшного, что ты маглорождённый, зато посмотри, сколько всего ты знаешь! — шестое чувство шептало ему на ухо, что стоит придумать что-то путёвее и он устало вздохнул, думая, как вернее сформулировать мысль, — Этот подонок кроме своей чистокровности ничего не видит! — Я сирота, — тот отрезал разговор на болезненной ноте и оттолкнув Мапса, крупными шагами отправляясь на перемену до зловещего звонка, но как он заметил, друг решил оставить его в своих мыслях и подойти потом. Мапсу было стыдно, хотя он ничего плохого не сделал. *** Весь последующий урок прошёл как в каком-то густом тумане. Он и сосед по парте поменялись ролями. Брайан торопливо записывал слова зельевара, которые он говорил скороговоркой, только и успевая водить пером по бумаге, да едва макал его кончик в чернильницу. А Уоллер тонул где-то в своих облаках, мечтал, как будто этот урок его совершенно не касался и был чем-то ?левым?. Впервые он поймал себя на мысли, что думает о девочках. А точнее об одной девочке. Следуя своим принципам он никогда бы не позволил думать о чём-то постороннем на уроках, а уж какой-то там любви так подавно. Ботаник обычно сравнивал это с чем-то чуждым ему и неприличным. Разве можно вот так сидеть в открытую и мечтать о ком-то? Это в первую очередь некрасиво и неуважительно по отношению к тому, о ком ты думаешь. Однако, сейчас тот позабыл об этих чепуховых правилах, которые, похоже, сам и придумал, и наблюдал за Оливией, которая махала своими черными, как уголь, кудрявыми волосами в разные стороны. Нет, он, конечно же, не в коем случае не влюбился, этого и быть не может, нет! Просто она, наверное, очень симпатична. Должно быть, Ливи – единственный человек из всей истории этой школы, что тесно общалась со змеиным факультетом*, и наверное, у неё от парней не было отбоя. Среди хлама никчёмных задумок Влад находился на Святочном Балу и выплясывал вальс со Стар до мозолей на щиколотках. У многих, наверное, в голову сразу же пришёл опрометчивый вопрос: ?А в чём же проблема, пригласить девушку на танец сложнее, чем изучать программу за 7 курс??. Кажется, на него и сам Уоллер ответить не может. Ему было проще босиком пройтись до Лондона и обратно, чем подойти к девушке и пригласить её в пару. Страх сильнее, чем желание. Мысль о том, что он ?грязнокровный?, видно, поселилась в голову к парню на постоянное место жительства, закинула чемодан с вещами в дальний угол и, как ни в чём не бывало, сложило ноги на стол. Ранее он никогда не придавал таким словам особого внимания. ?Обида приходит и уходит, а знания остаются навсегда? – перефразировав знаменитую фразу про любовь, твердил под нос очкарик. Брайн лишь трепал парнишку по голове и хихикал в кулак над его наивностью. Почему именно сейчас? Именно сейчас, когда он в этом подвешенном состоянии, обида пожирала его душу быстрее, чем ранее. Не все же такие придурки, правда?.. Оливия – тоже чистокровная волшебница, хоть и, бывало, пользовалась этим, но никогда не оскорбляла Ботаника в этом плане. Странно. ?Может, это некое проявление симпатии?? – подумал мальчик и слегка покраснел от этих мыслей. *** — Что это ты такой вялый? — возмутилась Лив, хотя кажется, её это совершенно не должно косаться здоровье Влада, — Заболел что ли? — Мистер Уоллер, мистер Уоллер!.. — внезапно за спиной, кто-то завопил во всё горло, задыхаясь от того, что несколько мгновений назад бежал к троице сломя голову, и, естнственно нехватки воздуха. Кажется, его голос был в сто раз выше, чем у Ботаника. Юноша обернулся, — Я хочу вам дать... Это!.. — он ткнул какими-то бумажками прямо в лицо, от чего тот невольно зажмурился, — Профессор Снейп будет ужасно зол на меня за то, что я дал вам это, но это для вашего же блага!.. Развернув пожелтевшие бумаги, Уоллер разглядел на них море каких-то непонятных закорючек, палочек и подрисунков, написанных второпях от руки, но разглядев какие-то непонятные названия понял, что это конспект по зельеварению, который сейчас был как никогда кстати. — Я Марк, Марк Картер, — весело представился мальчик, и почему-то стал пунцовым, робко запустив в свою шевелюру руку. Это был ровесник стоящей напротив троицы, лет 14 так точно, с русыми кудрявыми волосами, которые прядями непослушно валялись, как гнездо, серо-зелёным галстуком с белоснежно выглаженной рубашкой, чернейшими глазами, маленьким аккуратненьким носиком-пуговкой и розоватыми чёткими губами, — Я слизеринец, если что. — Приятно... Познакомиться... — выдавил из себя ошарашенный Влад, разглядывая нового знакомого. Он из принципов, заложенными уже давным давно до него, никогда и не общался с представителями слизерина, кроме обидных перепалок с подобными Драко Малфою, а уж тем более вот так простодушно начать разговор с каким-то парнем, которого он, откровенно говоря, вообще впервые видит в Хогвартсе за долгое время учёбы. Но это, безусловно, было щедро с его стороны, ведь Ботаник считал ворон на уроке, — Влад Уоллер. Спасибо Вам больше. — Завтра ещё встретимся, — по-доброму улыбнулся Марк после долгой паузы молчания и, махнув рукой, быстро побежал в сторону студентов своего факультета, которые уже убежали на следующий предмет. *** — Это вообще кто? — вопросительно взглянула на Уоллера Оли, словно он сказал ей, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся вновь. — Тебе ли не знать, — хихикнул Брайн, намекая Лив о её общении с учениками Снегга, разворачиваясь в другую сторону к ним спиной, — Пойдёмте, а то опоздаем. — идя быстрым шагом исчез с их глаз. Вопросительно вглянув на Влада, от чего тот слегка покраснел, она побежала к Брайану. Кинув взгляд на конспект, он как попало запихнул его в рюкзак и помчался за этими двумя. *** — Смотрите, — гордо выпятила грудь Ливи, указывая на свою прицепленную к мантии штучку с надписью ?Гарри Поттер ты смердяк?, которую носил почти каждый слизеринец, — Хотите такие же? — Воздержусь, — сказал Уоллер с отвращением, как будто слопал кислого лимона без сахара. Поправив очки указательным пальцем, он продолжил читать свою книжецу.— Сними эту дрянь, — чисто сердечно высказался Мапс, глянув на Поттера, который был почти рядом с ними, и ему этот значок явно не был бы по душе. Оливия – единственная в Гриффиндоре, которая его носила. — Ну и ладно, — уныло протянула Ливия. Понимая, что ей в гостиной Гриффиндора делать больше особо нечего она кинула простое ?Я спать?, не пожелав спокойной ночи друзьям пошла в спальню девочек. — Я тоже, пожалуй, пойду... — робко произнёс Влад, направляясь в другую комнату. Брайн лишь усмехнулся и присел поближе к бурно общающимся Фреду, Джорджу, Гарри, Рону, Гермионе и остальным. ?Почему? Почему же этот слизеринец, внимание, СЛИЗЕРИНЕЦ, любезно помог гриффиндорцу с ЗЕЛЬЕВАРЕНИЕМ?? — эти мысли терзали ум бедного Ботана перед сном, от чего он ворочился и никак не мог принять удобную позу и наконец заснуть. Кажется, он уже и позабыл о намерениях пригласить на парный танец Стар, и о противном прозвище, которое Малфой снова прокричал при людях, словно это так безумно важно и познавательно и он решает судьбу всего мира. Марк Картер. Раньше он не замечал этого студента, откуда же он внезапно взялся? Зачем помог? Если он на слизерине, наверное, чистокровен. Другие туда явно не попадают, если не считать лишь некоторые исключения. Слова Малфоя о ?грязной крови? Уоллера (да и Гермионы впридачу доставалось не меньше), знала чуть ли ни вся школа чародейства. Стал ли бы загадочный кудрявый мальчик ему помогать с таким статусом? Нет конечно. Наверное, единственные более-менее добрые чистокровные волшебники были Уизли.* Так может, он, наконец, нашёл хорошего приятеля, кроме Брайна, ну, и с горем пополам, и Оливии? Но откинув эти мысли куда-то в дальний запылившийся ящик, заучка засопел.