тупой и бесячий (1/1)

За всю жизнь Йеннифэр не встречала более отвратительного изобретения людей, чем ночные клубы и пабы.За свои четыреста лет, она нагляделась на всякого рода таверны, трактиры, забегаловки и друг от друга они отличались только названием. Остальное было таким же: пьяные люди, плохой алкоголь, громкая кривая музыка, ничего необычного.Ведь когда тебе исполняется четыреста, ты невольно желаешь побольше тишины и поменьше людей, а среди этих… ?человеков? тишина была сродни инопланетянам?— не факт, что она вообще существует. А, если и существует, то где-то очень-очень далеко.Но человеческий детёныш сказал идти в ночной клуб. Потому что там обычно зависает крёстный детёныша.?Он сразу выделяется, ты заметишь?,?— говорила она,?— ?такой со светлыми волосами, можно ещё с сединой спутать, и большой, как мишка?.Маленькая заказчица не обманула. Большой и светловолосый сидел в самом краю барной стойки и что-то методично пил, игнорируя кричащие голоса выступающей на сцене группы.Йеннифэр заприметила его быстро, направляясь аккурат к нему и присаживаясь нейтрально близко. Через каких-то две минуты коктейль уже стоял перед ней и ведьма с осторожностью начала готовить почву для имитации знакомства и обоснования проклятия, на случай, если что-то пойдет не так и память, как сказала заказчица, Геральта будет стёрта не полностью.—?Привет,?— воскликнула Йеннифэр, нагибаясь к нему и стараясь перекричать музыку.—?Привет,?— ответил Геральт, поворачиваясь к ней лицом и окидывая Венгерберг оценивающим взглядом.Ведьма хихикнула, делая вид, что повелась на изогнутые в подобие улыбки губы, прикрылась ладонью и незаметно в свете стробоскопов ущипнула себя за щёки для покраснения.—?Почему такой хмурый? —?Пропела она, подсаживаясь ближе.—?Я не знакомлюсь,?— неожиданно сказал тот, на долю секунды заставляя ведьму оторопеть.Но её маска не треснула и Йеннифэр с лёгкостью удалось изобразить обиду:—?Ну не-ет,?— проныла она,?— нет, не может быть, чтобы такой красивый мужчина не знакомился. Ты занят? Жена, муж? Или всего лишь пара? —?Допытывалась она, прекрасно зная, что Геральт одинок и нелюдим.?Не то, чтобы дядя сильно мерзавец, просто он любить не умеет…?,?— повторяла Рианнон во время всей их первой встречи.—?Мне не нравятся компании,?— подобие улыбки исчезло с его лица в мгновение ока и Йеннифэр поняла, что диалог для Геральта длится дольше, чем тому бы хотелось.—?Да ладно тебе,?— вскинулась она, порываясь вслед за вставшим со стула Ривским и хватая того за руку.То, каким взглядом одарил её Геральт, немного развеселило ведьму и даже ввело в азарт, и Йеннифэр, вместо того, чтобы одернуть ладонь, только сильнее схватилась за его рукав, кожей ощущая нарастающее недовольство.—?Никто не достоин такого отношения, ты даже не знаешь меня,?— ухмыльнулась Венгерберг.—?Тебя лично?— нет, но я знаю природу людей,?— хмыкнул тот, покачав головой, и направился прочь из здания сквозь танцующую толпу.Йеннифэр улавливала вспышки нарастающей ярости, вдыхала запах напряжения и раздраженности, но упорно следовала за ним, собираясь вывести из себя:—?Неужели ты женоненавистник, а?—?Человеконенавистник,?— видит бог, если бы не улучшенный слух, Йеннифэр не удалось бы ничего расслышать.—?Все люди разные,?— ухмыльнулась ведьма, обгоняя свой заказ.Геральт дернулся вперёд, захлопывая двери входа прямо перед носом Венгерберг?— в любой другой день она бы оскорбилась, но азарт в крови не давал даже шанса на другие эмоции. Йеннифэр дернула ручку двери на себя, выходя вслед за ним.—?Ещё скажи, что все бабы шлюхи, а мужики козлы! —?Крикнула она, опираясь спиной на стену недалеко от охранников.Вечерний воздух приятно холодил кожу, неоновые красные вывески ночного клуба отливались на усталом лице Геральта, когда тот развернулся.—?Все бабы шлюхи, а мужики животные, которые пытаются их трахнуть,?— безэмоционально парировал Ривский, смотря ей в глаза. —?Я такой же. Я бы тебя трахнул, если бы ты не была омерзительной сукой.—?Не оскорбляй животных,?— хмыкнула ведьма, скрещивая руки на груди.***Йеннифэр поднялась с кушетки и расслабила лицо, как только человеческий детёныш хлопнул дверью, покидая владения ведьмы.Что за безумная неделя. Наивный глупый ребёнок не смог удержаться уже на пятый день проклятия, будто не сам настаивал с уверенностью глупца.Цирилла заявилась к ней на работу в центр психологической помощи, почти крикнув ?Я знаю, кто ты такая!?, но, видимо, здравый смысл победил и она отделалась лишь высокомерным взглядом.Если бы не унакит в руке младшей Рианнон, который та выкапризничала у своей небезызвестной бабушки, Йеннифэр бы выставила наглую девочку вон и просто позвала охрану. Но камень, драгоценный в мире магии, заставил её изменить решение.И оно привлекло за собой кучу головной боли. Естественно. Девочка явно не знала, чего просит, лишь заявилась со всей прытью и потребовала превратить своего крёстного в собаку. Этот ход был бы гениальным, если бы Йеннифэр не решилась узнать о прошлом людей, которых напрямую касалась эта затея.Найти мать Геральта Ривского было делом несложным. Сменив фамилию, он не смог заменить свое происхождение из гетто-квартала, и даже красный диплом юриста не смыл с него клеймо чужого в утопическом мире равноправия и отсутствия расовой, религиозной и сексуальной дискриминации.Женщину звали Висенна и в последний раз Геральт заходил к ней всего полмесяца назад, пробыв в палате постоянного проживания чуть больше получаса.Историю же второго?— Юлиана, он же Лютик, пришлось искать по всему штату, вплоть до округа Монтгомери. Но корни парня нашлись лишь в Кортленде, в одной из старых богом забытых детских домов. Когда-то он работал, судя по тому, что удалось Йеннифэр узнать у людей, живущих неподалёку.?Только грязный был и смертность высокая?,?— бурчали они,?— ?на десять детей одна няня, ясное дело не каждый выживет.?.Йеннифэр на это только хмыкала и благодарила. Теперь понятно, почему Лютик нашелся в центре Нью-Йорка в главном корпусе направления педиатрии.Хочешь что-то хорошо спрятать?— поставь у всех на виду, верно? Умный мальчик.Идея маленькой заказчицы все больше походила на цирк, но договор был подписан и не в стиле ведьмы обманывать своих клиентов. Будет ей собака. И контроль ей тоже будет.Зеркало у дальней изрисованной стены выделялось во всём зале своей не ухоженностью, Йеннифэр приблизилась к нему, снимая с подставки на одном из прутьев колбу с водянистой жидкостью и щедро оросила им зеркальную поверхность.Грязь и просветы амальгамы отступали, уступая место бурлению следов капель зелья, и постепенно на ней начали появляться силуэты.Сгорбившийся юноша сидел за ноутбуком, скрестив ноги на манер лотоса. На одном из его бедер удобно устроилась собачья голова, очевидно, получая чистое наслаждение от невольных поглаживаний.Юноша был слишком сильно занят, что-то разглядывая на мониторе, и, видно, действовал инстинктивно, почесывая четвероногого друга за ушком.Ха.Цирилла ведь хотела сделать своего крёстного таким же любвеобильным и преданным, как пёс. Пожалуйста.Йеннифэр лишний раз улыбнулась картине, разворачиваясь и привычно накручивая алую атласную ленту на пальцы.***Геральт откровенно бесился. Его раздражали эти приятные руки на шерсти; раздражали пальцы и ногти, чесавшие там, где он бы не смог добраться; раздражало это тупое бедро, на котором было удобно лежать и особенно бесили бормотания, которые Лютик производил с завидной скоростью своим идиотским мягким, как чёртово топленое молоко, голосом.Самым ужасным было то, что ему не хотелось уходить.Он не мог заставить себя встать и уйти. Что значит не лежать тут? Что значит увернуться от ласковой руки? Вы наверняка шутите. Глупости какие.Нет, Геральт будет изнывать и кипеть внутри, но довольно засопит снаружи, прикрывая глаза и растекаясь шерстяной шалавой.Этот Лютик, он…. Идеальный, блять. Противная уёбина, которая работает двадцать четыре часа в сутки, находит время только на поспать и немного поесть, и Геральта пугает появившееся сегодня утром стойкое желание схватить Лютика за штанину, зарычать и не выпускать из грёбаной квартиры, пока не позавтракает.Как итог, его назвали глупой собакой и всё равно ушли.Ну и плохим мальчиком.И, если ?глупая собака? это ещё терпимо, то вот ?плохой мальчик? было ударом в сердце, понятно?Но больше всего Геральта бесили моменты, когда Лютик улыбался. Это было не так часто и в основном его улыбка была предназначена чему-то в телефоне. Чему-то непонятному, что Геральт ещё не узнал?— и не собирался узнавать?— но очень хотел.Просто его конкретно драконило, когда этот сгусток серого непонятного вещества внезапно весь, блять, озарялся и светил своими тупыми лучами ему прямо в лицо, это было отвратительно и противно, Геральт считает, что эти два дня?— самые худшие в его бешеной жизни.Ни один год в школе-интернате с тусклыми стенами и однообразным распорядком дня, не сравнится с нахождением рядом с Лютиком.С бесячим, раздражающим до скрежета клыков, Лютиком.Но его хвост, раскачиваясь спокойно из стороны в сторону, определенно думал иначе. И это плохо. Очень.Геральт точно прихлопнет того, кто это с ним сделал. Без вопросов.***—?Да, конечно, я уже готовлю ответ,?— едва подавил зевок Леттенхоф, отвечая на телефонный звонок.—?Каковы шансы того, что ты не умрёшь при первом же сеансе?—?Семьдесят три процента против двадцати семи не в мою пользу,?— пробормотал он, отдирая телефон от уха, и, вернув его, деланно-бодро промурлыкал:?— Мне нужен автомат на экзамене, поэтому я буду стараться на консультациях. Не уверен, что смогу выдержать весь процесс, хотя очень на это надеюсь, сэр.Но стоило только завершить вызов, как Лютик весь сдулся, прикрывая ноутбук и отвлечённо бросая собаке на своём бедре:—?Всё, Герасим, уйди,?— пёс на это только зафыркал и, секундочку, у Лютика снова галлюцинации на почве переутомления или Гарсье только что закатил на него глаза?Леттенхоф замер в той же позе, в какой и стоял?— с одной ногой на полу, другой коленом упираясь в диван,?— и внимательно оглядывал самую обыкновенную собаку.—?Гребанные глюки,?— буркнул он, тряхнув головой и уходя на кухню, не заметив, как животное, высунувшее язык, прикрыло пасть и вернуло себе осмысленный взгляд, раздражённо дёрнув ухом в сторону Лютика.Тупица.