Глава четырнадцатая. Снова в путь (1/1)

- Прости, девица, но одежду твою сжечь было проще, чем от крови застирать, - сообщила Марья категорично.На застеленной постели лежали длинные темно-коричневые штаны с завязками на поясе, длинная, чуть короче колена, зеленая рубаха, и вторая, из более плотного материала, темно-зеленая, но подлиннее, с завязками от горла до пояса, и длинный, до пят, плащ из серой шерсти. ?Ну хоть сапоги мои не сожгли и на том спасибо?, - подумала Полина, торопливо одеваясь. Как ни странно, вся одежда пришлась в пору — не жала, не болталась, сидела довольно удобно, не сковывая движения, а ткань приятно ложилась к коже. Очевидно было, что шилось все по точно под ее фигуру.- Спасибо, - горячо и немного смущенно поблагодарила Марью Полина, - огромное спасибо вам за все! И за одежду такую шикарную, и за то что лечили меня, ухаживали! Я даже не знаю, как отблагодарить вас — делать ничего особо не умею, чего-то ценного у меня нет...- Да брось, девица, - Марья отмахнулась, улыбаясь — ей, очевидно, похвала была приятна, - носи на здоровье, да живи до ста лет. И слова мои, пожалуйста, запомни и прими, - она замолчала, оглянувшись на дверь, за которой послышались шаги.Финист появился из сеней уже в полном боевом облачении, не хватало лишь потерянного в Нави шлема. В руках он нес довольно объемистый сверток.- Надевай и не спорь, - коротко велел он Полине, которая как раз следом за свернутым плащом, прятала книгу в небольшую холщовую сумку, выданную травницей.Она послушно подхватила сверток, положила его на постель и, развернув, удивленно вскинула брови. Корсет из коричневой плотной кожи, укрепленный нашитыми поверх него, стык в стык, четырьмя полосами еще более толстой кожи. Шнуровка располагалась сбоку, на плечах корсет должен был удерживаться с помощью двух кожаных ремней с пряжками, застегивающихся над грудью. Кроме него в свертке были кожаные наручи, благо без шнуровки — закрепляющиеся на запястье с помощью двух ремней. Доспех, к ее удивлению, тоже сел отлично, не давил, не мешал дышать и двигаться и был по ощущениям довольно легким, не многим тяжелее кожаной куртки.Марья выдала богатырю довольно объемистую суму с провизией, Полине досталось несколько аккуратно завернутых каждая в свою тряпицу маленьких бутылочек.- Гляди и запоминай, - строго велела она, - я там а каждой на всякий случай отметки рунами сделала, но мало ли... Эта, - травница протянула бутылочку с прозрачно-зеленоватой жидкостью, - чтоб кровь остановить. На рану наноси, да много не лей — достаточно пары капель. Эта, - следующая жидкость была мутновато-белой, - чтоб боль унять. Ее пить надобно, но осторожно — после нее сон быстро берет. Эта, - жидкость оказалась совершенно прозрачной, чуть голубоватой на просвет, - яд любой выведет. Ну а эта, - последняя была ярко-алой, будто только что набранная в пробирку кровь, - ну а это отдельно, против яда мертвецкого. Ну все, - Марья отступила на шаг, обхватив себя за плечи, - добрый путь вам, да дорога скатертью.- Спасибо тебе, Марьюшка, что приютила, обогрела, накормила, в путь дальний снарядила, - Финист мягко обнял травницу за плечи, отступил, чуть склонил голову, и первым направился к двери.Полина, следуя его примеру, тоже, немного неловко обняла ее, благодарно улыбнулась.- Не забудь, слова мои, девица, - негромко шепнула травница и отступила назад, махнув ей на прощание рукой.***Лес был смешанным, и елки здесь встречались чаще, чем лиственные дубы и березы, от того в нем было ощутимо сыро, и упавших деревьев тоже хватало. Девушка с некоторой грустью вспомнила идеально яркий, светлый, будто с картинки, лес в Нави. По нему ходить было легко, как по парковым аллеям — не приходилось без конца перешагивать через лежащие на земле подгнившие стволы деревьев, не надо было постоянно глядеть под ноги, боясь споткнуться о ветку или корень. Одно слово — местный рай.День выдался довольно пасмурный, но без тяжелых дождевых туч. Полина шла следом за Финистом, стараясь не слишком отставать и с сожалением понимая, что он мог бы идти и быстрее, просто жалеет ее и подстраивается. Все-таки в компании не слишком быстрой Яги и не ?походника? Ивана ее черепаший ход был не так ощутим. И не так напрягал ее же. Так и есть чемодан без ручки — он сначала ее полторы недели сторожил, пока пластом лежала, теперь ползет, хотя, наверно, без нее нагнал бы остальную компанию меньше, чем за неделю. Пытаясь хоть как-то отключить эту бесконечную ?говномешалку? про то, как она не достаточно хороша для богатыря, Полина постаралась представить себе что-нибудь более приятное. А вдруг, за участие в операции по спасению мира, Светозар разрешит ей остаться? Можно будет попробовать договорить с Иван, тихонько возвращаться домой хотя бы раз в месяц. Родителей обманывать неприятно, но можно будет соврать, что ее позвали работать за границу. А звонить нельзя... ну, потому что дел много. Или, лучше, континенты разные и по времени они не совпадут. Благо они, после того, как Полина более-менее встала на ноги, дали ей достаточную степень свободы. С универом, конечно, нехорошо, некрасиво получится, но на ее место, с учетом, что последние два года на кафедре мораторий на новых сотрудников, найдется толпа желающих аспирантов. А здесь... для начала можно было бы нормально, а не на бегу и урывками, начать учиться магии. Бездумно зажигая шарик в руке, на чистых инстинктах блокируя чужие удары, она даже не думала, какая это потрясающая сила! Конечно, вряд ли она станет когда-нибудь так же сильна, как Елена, но даже минимального арсенала защитных и атакующих заклятий хватит, чтобы не только защититься самой, но и помочь другим, если понадобится. Конечно, грустно будет без привычных благ цивилизации, но можно будет как-нибудь привыкнуть, адаптироваться — не такая уж великая цена за магические знания, за волшебный удивительный мир. За возможность быть рядом... Полина бросила взгляд на широкую спину, скрытую алым плащом, и снова задумалась, потому что сколько нибудь малый разговор отнимет силы и придется просить передыху, привала. А с чего она вообще решила про это рядом? Да, сейчас, пока они в походе, он все поет ?душа моя, не отдам тебя никому?, и позволяет себе, конечно, с ее подачи, существенно больше целомудренных поцелуев в щечку, но что будет потом? Про ?взамуж? никакого разговора не было. А может и вовсе не будет. Черт, да если и не будет — не сошелся на нем свет клином. Тут и без одного, пусть и крайне привлекательного богатыря, хватит ?пряников?.К вечеру тучи не растянуло, и оттого темнеть начало ощутимо раньше. Пока Полина копошилась со сбором более-менее сухих веток, листьев и мха, Финист расчистил кострище и сложил ее добычу. Достал маленький острый камешек и металлическое изогнутое кресало. Полина мягко сжала его занесенную над костром руку. - Можно я попробую? - осторожно попросила Полина.Так, конечно же, дольше, но ей надо учиться. Финист терпеливо остановился, отстранился, опускаясь на поваленный ствол. Полина сосредоточилась.Воля, тепло, огонь, руна — три вертикальные линии, еще две по бокам снизу и одна сверху, нам нужен огонь... Гори! Искра, слабый всполох, от которого бы даже бумага не загорелась, не то что чуть влажные листья. Нет, не так. Он терпеливо ждет, смотрит. Как там говорила Марья? Волшба должна идти от сердца? Воля, огонь, теплые широкие ладони, влажные губы, жар прикосновения... Гори!Всполох, маленький игривый огонек пробегает по листьям, по веткам, греет их, сушит, разжигает пламя. Костер. Полина спрятала руки подмышки. Он подождал, хотя с помощью кремня и кресала справился бы куда быстрее. Но дал ей поиграться. Мягкое касание к плечу. Полина быстро улыбнулась в ответ и вытащила ладони лишь за тем, чтобы взять мягкий, еще пахнущий печью пирожок и сочной яблочной начинкой. Один, другой, третий, и прохладную чуть сладковатую воду.Тепло огня, оранжевые отсветы, тени, алая ткань, нагретая его теплом опускается на плечи.- Расскажи мне, горлица моя?Полина, мысленно повторявшая рисунок рун, чуть вздрогнула, удивленно посмотрела во внимательно глядящие на нее васильково-синие глаза и теплую улыбку.- Что? - Полина неуверенно отразила его улыбку. Странно, только недавно целовались, и.. не только, а все равно при разговоре с ним такая глупая робость. И, пытаясь разрушить ее, Полина подвинулась ближе и откинулась головой на плечо, затянутое в красную ткань льняной рубахи и плотный стеганый цвета перепревшего сена поддоспешник.Широкая ладонь прижала к мерно вздымающейся груди, теплое дыхание, губы, коснулись макушки.- О мире твоем, о жизни в нем, - голос негромкий, чуть убаюкивающий.- Ну, - Полина улыбнулась, глядя на костер, и зная, что он не видит ее лица, - еда лучше, а люди мельче. То есть... Финист, прости, очень трудно сравнивать твой мир и мой. Если брать техническое развитие, то мы впереди где-то столетий на десять-одиннадцать, - она облизнула губы. Непростая задачка — рассказать теорию науки и эволюции языком ?для чайников?, - Мы умеет плавить и смешивать металл, мы умеем делать материалы из такой горючей жидкости из земли. Мы приручили текущую воду, дующий ветер, даже свет Солнца немного приручили. Мы владеем силой вещества, чистой энергией. Мы можем подняться над землей, но так и не смогли достигнуть звезд. Зато ходили по Луне, - она быстрым движением откинула волосы назад. Как челка отросла. Сколько времени прошло, с тех пор, как она здесь? Месяц? - Я плохо объясняю, да? Ты спрашивай, можешь на конкретных примерах. Как у нас печи топят, как мечи куют... То есть мечи не куют, если только для сувениров или для реконструкторов. У нас воюют огнестрельным оружием, ракетами, дронами — это такие летающие машины, которыми человек управляет издалека.- Вот последние слова мудреные были, - Полина не видела его лица, но по голосу понимала, что он улыбается, - тебя послушаешь, так вы будто боги всесильные, способные и ветром, и солнцем управлять.- Ну нет, конечно, - Полина фыркнула, - но по дорогам на металлических повозках ездим, и по небу на других повозках, с крыльями, летаем, еще под землей у нас в самых больших городах специальный транспорт есть. Дома мы строим высокие, выше любого замка вашего, но в них обычно много людей живет.- Теперь понимаю я, отчего ты обратно хочешь, да Иван тайком туда шастает, - теперь голос звучал совсем не весело, - столько дивного там, наш мир для вас, видно, тоскливый совсем.- Это для тебя дивно, - Полина улыбнулась, накрывая своими руками лежащую на ее животе широкую ладонь, - а мы привыкли, для нас это обыденность. Хотя комфорта здесь поменьше, но мне, наоборот, интересно, - она спохватилась, что их разговор снова скользит к опасной черте возвращения.Обернулась, мягко провела ладонью по светлой жесткой бородке, по точеной скуле: - Ты, Сокол, лучше о себе расскажи. О детстве. Так интересно — маленький Финист, - Полина весело прищурилась, по сразу отметила, что в его глазах нет теплоты. Да и смотрит богатырь куда-то мимо, заметно напрягшись. Полина проследила за его взглядом и замерла, нервно вцепившись в руку богатыря. К полянке, где они остановились на ночлег, неторопливо шла, освещенная светом выглянувшей из-за туч луны, женщина. Одетая в черное платье, и в черный, накинутый на плечи балахон, высокая и статная, с винно-алыми гладкими волосами, очень бледной, даже сероватой кожей, с глазами полностью черными, поблескивающими кроваво-алым, когда на них падал свет Луны. Жуткая, но одновременно завораживающе красивая правильными чертами лица, ровным, будто у греческой статуи профилем, полными, пусть и тусклыми губами. В руках у женщины был длинный посох с раздваивающимся навершием, в центре которого тускло светился алый же крупный камень. Следом за ней так же молча, тащились натуральные зомби — мертвые - некоторые успевшие начать разлагаться, некоторые посвежее, только вздувшиеся или наоборот, иссохшиеся. Кто-то был одет в длинное рубище, кто-то в рубаху и штаны, на двоих даже были кольчуги и в руках они сжимали мечи. И у всех, Полина насчитала семерых, в глазах горел жуткий зеленый отсвет.- Птичка моя, давай просто свалим? - хрипло прошептала Полина, вскакивая следом за богатырем.Финист, успевший обнажить меч и вооружиться щитом, бросил на нее короткий взгляд и велел: - Сзади держись, в бой не лезь. Увидишь, что туго мне приходится, беги.- Ага, хорошо придумал, - отозвалась Полина, напряженно наблюдая, как молчаливая процессия выходит на полянку, в свет костра.На границе зрения, у самого уха мелькнуло что-то маленькое, с тонкими стрекозьми, чуть светящимися крылышками. В следующее мгновение мамка-нянька зависла прямо перед богатырем, раскинув в стороны лапки. Прозрачный, едва мерцающий голубоватым кокон, накрыл его и Полину.- Фух, насилу успела, - пропыхтела она, оборачиваясь к девушке, - здравствуй, душенька моя, как рада я, что ты жива-здорова.- Привет, - Полина немного нервно улыбнулась и указала взглядом на стоящую напротив них нежить, - боюсь, что не на долго, - и, пользуясь тем, что отряд не спешит атаковать, решилась вступить в переговоры, - Что тебе нужно, опирья? - крикнула Полина, надеясь, что голос звучит не позорно пискляво, - Кладенца у нас нету.- За Кладенцом Ивор отправился, - голос у опирьи был глубокий, какой-то обволакивающий, - мне же велено богатыря и волшебницу к Господину привести. Коль добром пойдете, целее будете.- Может еще крови богатырской тебе добром отдать? - с вызовом отозвался Финист, делая несколько шагов вперед так, чтобы Полина оказалась у него за спиной.- Не откажусь, Сокол, - опирья тихо расхохоталась, медленно провела по губам темным, будто в чернилах испачканным языком. Из-под верхней губы тускло блеснуло два острых, как иглы, клыка. - Кровь ваша, богатырская, горячая да сладкая. - С мягким знаком! - возмутилась Полина.- Ну так не взыщи, чародейка, - опирья хищно оскалилась, стукнула о землю посохом, и из его раздвоенного навершия вырвался темно-сиреневый дым. Стремительно очертив поляну кругом, он стал плотнее, преобразовался в плотный полупрозрачный купол, отделяющий ее от остального леса. Полина осторожно вытянула руку, касаясь его, и тут же отдернула — пальцы обожгло мертвецким холодом.- Чтоб деру не дали, как в прошлый раз, - опирья довольно прищурилась и, обернувшись к стоящий подле нее нежити, коротко, словно собаке, бросила, - взять!Финист ринулся вперед, наперерез двоим, вооруженным мечами мертвякам. С размаху рубанул по руке с клинком, щитом отклонил удар другого меча. Лишившийся руки мертвец как ни в чем не бывало уверенно пер вперед, вытянув вторую руку и норовя вцепиться в шею жертвы. Второй старался зайти с боку, нанося быстрые рубящие удары. Финист успевал отбить их. Мимоходом пнув лишившегося оружия мертвяка, он развернулся к другому, отбил очередной выпад и атаковал рубящим ударом, метя в череп. Череп затрещал, раскраиваясь. Горящие огнем глаза потухли, и мертвяк кулем осел на землю.Черт-черт-черт, почему в такие моменты у нее все начисто вылетает из головы? Нежить, магическая атака, разрушение. Полина зажмурилась, выцарапывая из памяти руны, вскинула руку, будто толкая перед собой поток воздуха, вкладывая в этот жест всю свою решимость. Прочь! Мертвец в рубище, метивший наброситься на богатыря сзади, отлетел в сторону, яростно захрипел. Вскочил, но уже не так шустро, и снова заковылял к богатырю.- В голову меть! В голове ?Огонь Танатов?! - пискнула феечка.Нежить, магическая атака, разрушение — прочь! Мертвяк дернулся назад. Голова его с мерзким хрустом откинулась, лопнула кожа, обнажая переломанную гортань. В следующее мгновение череп разлетелся в стороны с треском, будто расколотый арбуз. Тело мертвяка грузно осело на землю. В этот миг Финист, уклоняясь от очередного удара, успевшего подобрать оружие зомби, ловко подрубил ноги мертвяка. Тот рухнул на землю и богатырь с размаху всадил клинок в его голову. Мертвяк дернулся, но больше не поднялся.Опирья яростно защипела, вскинула посох, метя навершием уже в Полину. Сиреневое пламя, вырвавшееся из него, врезалось в созданный феечкой защитный купол, охватило его. По куполу пробежали, словно электрические разряды, трескучие искры. Феечка вздрогнула, опустилась ниже, будто ее что-то придавливало к земле.- Не выдержу я долго, - пискнула она.Еще четверо. Одного, бегущего к нему мертвяка, Финист успел раскроить пополам. Но второй и третий, воспользовавшись моментом, повисли на его руке с клинком как собаки. Он дернул рукой, один, разжав хватку, отлетел, и тут же получил в голову очередным магическим зарядом.Опирья ринулась вперед. Слишком быстро для обычного человека — несколько длинных прыжков. Финист, занятый повисшим на его руке мертвяком, держащий в поле зрения еще одного, норовящих обойти сзади, не успел закрыться. Основание посоха врезалось ему в грудь, богатырь покачнулся, вскинул щит, но опирья стремительно пригнувшись, подсекла его посохом. Богатырь рухнул навзничь, висящий на руке мертвяк шустро вскочил, собираясь вцепиться в шею мужчины.- Взять! - бросила опирья, быстрым жестом указывая на Полину.Всем своим, очевидно не малым весом, вампирша придавила богатыря к земле. Мир вокруг будто замедлился. К ней, разинув жуткие безгубые рты, выставив вперед иссохшиеся лапищи, движутся два зомби. Его руку со щитом и ноги стремительно оплетают похожие на паутину нити. Опирья вскидывает руку с жутко удлинившимся пальцами-когтями и с размаху всаживает их в плечо богатыря, пробивая металл наплечника и ткань поддоспешника. Пригвождает его к земле. Финист коротко выдыхает от боли. Опирья свободной рукой вцепляется в пшенично-русые кудри, резко дергает вбок, шепчет громко, страстно, похотливо: ?Боишься, боишься, богатырь. Любовь слаще, страх горчит?. Ее лицо жутко вытягивается, серая кожа на щеках почти лопается, из распахнутого рта появляются иглы клыков.Зомби совсем рядом. Рука с отпавшими лоскутами кожи почти хватает ее.Клыки почти касаются кожи, пульсирующей артерии.Прямо в лицо ближайшего мертвяка врезается белый горящий шарик. Череп взрывается. Обессилевшая мамка-нянька падает на траву и одновременно меркнет над ними голубоватый купол.Горячие губы, широкие ладони, мягкие светлые волосы под пальцами, жар дыхания, прикосновения. Васильково-синие глаза, отражающие огонь костра, безмолвно приказывающие: ?Беги!? Острые клыки у кожи, капелька крови.- Гори!Воля! Приказ! Любовь, страх, ярость. Все, что были в ней. Все ее чувства, секунду назад сжатые в точку, вырвались, высвободились. Полине показалось, что ее выворачивает наизнанку. Сжигает изнутри, ослепляет.Вспышка! Не жалкий шарик, не шар — белая яркая стремительная световая волна. Последний уцелевший мертвяк и его лежащие на земле товарищи рассыпаются прахом. Опирью отшвыривает назад. Она злобно рычит, силясь подняться — кожа на ее лице и руках полопалась, обнажая серые кости, роскошная бордовая грива будто сгорела, обнажая гладкий череп. Не помня себя, действуя только на инстинктах, Полина подскочила к валяющемуся на земле посоху, сжала его, не обращая внимания на обжигающий холод в руках, в два прыжка оказалась рядом с опирьей и с размаху ударила в ее лицо. Два острия раздвоенного навершия вошли точно в винно-алые глаза. С невозможной для себя силой, Полина налегла на посох, проворачивая его. Вампирша завыла, задергалась, царапая когтями землю. Мерзкий хруст. Ее тело обмякло, а в следующую секунду стало стремительно ссыхаться — через мгновение на траве осталась лишь черная ткань и горстка серого праха.Она без сил рухнула на колени. Сердце колотило как безумное, руки тряслись, перед глазами плясали яркие белые мухи. Встать! Встать, тряпка!Полина рывком поднялась, пошатываясь, как пьяная, добрела до чудом не погасшего костра, запустила руку в выданную Марьей сумку.Черт, как же тут темно. Прозрачно-зеленая - чтоб кровь остановить. Белая - чтоб боль унять. Ярко-алая - против яда мертвецкого.Финист лежал на земле, быстро и часто дыша. Под его рукой расползалось бурое пятно. Полина опустилась рядом с ним на колени, он попытался встать, поморщившись.- Лежать, - выдохнула она коротко. Ремешки, завязки. Черт, как же сложно снимается вся эта хрень! Он чуть приподнялся, Полина смогла стянуть с него доспех, расстегнула наплечник, трясущимися пальцами с трудом распутала завязки поддоспешника, стянула его с одного плеча, стараясь не смотреть на побледневшее лицо богатыря. Расстегнула ворот рубахи, потянула пропитанную кровью ткань с плеча. Черт, сколько крови. И раны от пальцев-когтей глубокие, нехорошего темного цвета вокруг. Зеленая на рану. Кровь шипит, пенится, как от перекиси, Сокол до скрипа сжимает зубы. Рана темнеет, затягивается корочкой. Ярко-алая тоже на рану. Жидкость стремительно впитывается, кожа вокруг раны чуть светлеет. Белая — несколько капель в приоткрытый рот.- Все. Караул устал, - Полина безвольно откинулась на траву рядом с Финистом и провалилась в мутное холодное забытье.