Дело 9. (4) (1/1)

Верде вернулся минут через десять с кучкой листов под мышкой и чашкой уже горячего кофе в руке. Он буквально швырнул телефон в руки Кусакабе, и тот, растерявшись, едва поймал его, а затем зло посмотрел на вошедшего в раж ученого. Он крутился у микроскопа, подкручивая микро- и макровинты, затем корпел над тубусом и приводил окуляр в божеский вид. Под тусклым светом настольной лампы можно быловидеть, как в воздухе кружила пыль, которую Верде сдувал с давно нетронутого оборудования.Тетсуя сидел молча и наблюдал. Он понимал, что было бы лучше, если бы он сходил и погулял где-нибудь, пока Верде будет работать, и последний красноречиво давал об этом понять, кидая гневные взгляды каждый раз, когда со стороны Тетсуи доносился хотя бы маленький шорох. Но это имело и обратный эффект. Верде был больше сосредоточен на порученной емуработе. Сейчас его исследования были ограничены лишь ?Ядовитым Скорпионом?, тогда как для него приоритетными были же немного другие, более ранние разработки. Ему хотелось быстрее разгадать тайну Ядовитого Скорпиона и буквально унизить её, столь ненавистную, так же, как она унижала Верде и еще с десяток ни в чем неповинных детей, втянутых против собственной воли в эту аферу.

Спустя часа два, прошедших в абсолютной тишине, Верде зашелся громким смехом. Да таким громким, что задремавший на стуле Кусакабе – уже второй раз за сегодняшний день – буквально подскочил, инстинктивно ощупывая себя в поисках оружия. Он перевел мутный взгляд на Верде, протирая глаза. Тот, казалось, не менял положения все это время: стоял все так же, согнувшись над микроскопом. Только на столе прибавилось мусора. Где-то вокруг стола, на полу, валялись бумажки, не долетевшие до мусорного ведра за спиной Верде, исписанные размашистым почерком. Кусакабе поднял одну такую, валявшуюся у его ног. И, развернув, вопросительно уставился на ученого.-Что это значит? – Кусакабе вздернул бровь, непонимающе уставившись на Верде.Тот с характерным звуком плюхнулся на стул, снова присасываясь к чашке с уже остывшим кофе.-Это настолько в духе Бьянки, что я даже не удивился, - но удивился Кусакабе. Ядовитого Скорпиона мало кто называл по имени -не потому, что не знал его, а потому, что это прозвище отражало её суть, - эта формулагормона под названием дофамин. Слышал когда-нибудь о таком? – с его лица не переставала сходить улыбка. Кусакабе почесал лоб, пытаясь вспомнить, встречалось ли ему когда-нибудь такое название. Покачал головой: нет, - этот гормон вырабатывается тогда, когда человек получает удовольствие: когда ест что-то вкусное, когда тело расслабленно и испытывает приятные ощущения, - заметив непонимание на лице собеседника, Верде уточнил: - во время секса, иными словами, - он отпил еще кофе и зашуршал бумажками на столе, что-то ища.-Что это значит? – Тетсуя был мальчиком взрослым, но все равно немного смутился. В голове появился образ Хибари, и от этого стало как-то не по себе.Верде оторвался от бумажек, взял ручку и начал что-то писать.-Ну, это значит, что для того, чтобы Хибари пришел в себя, ему нужна о-о-очень большая доза этого гормона. Откорми его хорошенько любимой едой и найди барышню на часок-другой, - он усмехнулся, - знаю, звучит абсурдно, мне самому плохо верится в это, но, судя по анализу, что ты мне предоставил, у Хибари явная дофаминонедостаточность. Из-за этого он может быть заторможенный, возможно поражение имунной системы – сильной стороны Хибари - практически полностью, что, вкупе с остальными болячками, подаренными этой чудной штучкой,- он взял со стола склянку и поднес ее к лицу, взбалтывая, - может привести к летальному исходу, - он шумно выдохнул, поправляя очки, - наблюдал за ним такое?Кусакабе задумался. Его последняя встреча с Хибари прошла настолько сумбурно, что он толком и не понял, что с ним произошло. Назвать его заторможенным было странно. Он, скорее, наоборот, - был каким-то чересчур активным, стараясь поскорее выпроводить Кусакабе. Словно боялся быть пойманным с поличным.-Опиши его состояние в общих чертах, - помог ему Верде, видя, что Тетсуя немного заступорился в поисках ответа.И он описал. Описал, как на Хибари накатывали приступы слабости, как у него подкашивались ноги, как с него текло в три ручья.Рассказал о резких перепадах температуры, о провалах в памяти и тому подобном. Отчасти – о том, что вычитал из дневника Ядовитого Скорпиона, то есть предположения. Это, казалось бы, обычные симптомы при обычных болезнях, не вызванных каким-либо ядом, но в этом и заключалась проблема – темсложнее было описать, потому что чего-то особенного не было.

-Я тебя понял, - снова что-то записал, - раньше дофамин можно было спокойно приобрести в аптеке. По рецепту, конечно, но можно было. Но сейчас, насколько я знаю, по закону его продавать запрещено, так как его отнесли к прекурсорам. И все-таки Италия – потрясающая страна, я считаю, не находишь? Бордели – можно, лекарства – нельзя, - он прыснул, а затем продолжи: - Так что придется стимулировать его выработку самостоятельно. В целом же, судя по симптомам, конкретных указаний дать не могу. Насчет антидота, что я сделал, тоже все мутно. Этот яд особенный, он напоминает мне ?Дез Хитер?, - он на мгновение остановился, замечая реакцию Кусакабе – он явно помнил это название,-и для того, чтобы полностью его нейтрализовать, нужно усовершенствовать формулу, на что потребуется много времени и, соответственно, опытов. Как я понимаю, времени у тебя, - он поправил себя, - то есть у вас -нет. Поэтому дам что есть. Хотя бы ненадолго, но он придет в себя – это я гарантирую. Если будет возможность, хотелось бы лично его осмотреть. И как можно скорее, - он протянул Кусакабе листок с вложенным в него шприцом с какой-то жидкостью, - передай весточку от меня. Но не читай – это секрет, - Верде усмехнулся и окончательно приговорил чашку с кофе.Кусакабе принял записку, положив ее в правый внутренний карман пиджака, шприц с лекарством – в левый. Он тщательно переваривал все сказанное Верде. Оставалось много вопросов: недолго – это сколько? Вкалывать внутривенно? А если все-таки не сработает? А что в записке, и почему нельзя читать?Но он себя одернул. Все-таки это Верде, и сомневаться в его словах – точнее, в его разработках, - то же самое, что сомневаться в силе Хибари. Он зарекомендовал себя, как гений, и являлся лучшим из лучших в своем деле – будь то разработка оружия и машин или его достижения в области химии. Тетсуя закусил губу. Дело оставалось за малым: встретиться с Фонгом и обсудить план действий, а потом вернуться к Хибари с лекарством и забрать его оттуда. Но былоеще кое-что.-Насчет оплаты, - начал Верде, выдергивая Кусакабе из потока мыслей, - можешь не беспокоиться. Той информации, что ты предоставил, будет вполне достаточно. Спасибо, - он перегнулся через стол и протянул ошарашенному Кусакабе руку.Принял её, крепко сжимая в рукопожатии, и кивнул:-Благодарить надо тебя, - и встал, направляясь к двери.-Подожди, - Кусакабе замер, сжимая ручку двери до побелевших костяшек, и обернулся, - Каваллоне же с ним? – Кусакабе помрачнел. Видимо, это было очевидным для всех, кроме него. Кивнул, - любопытненько. Интересно, чем вся эта санта-барбара закончится? – и снова прыснул,раскачиваясь в кресле.Кусакабе ничего не ответил. Он пулей выскочил из кабинета Верде, хлопнув дверью, и быстрым шагом направилсяк выходу. Некстати на пути оказалась та девушка с ресепшена, напомнив о том, что ей нужно записать данные о посетителе. Тетсуя нехотя остановился, назвав имя и фамилию и подождав, пока она закончит. Взгляд снова скользнул на монитор, и Кусакабе заметил, что та фотография, которую он видел раньше, уже красуется на рабочем столе.-С ним все в порядке, не переживайте, - вырвалось у Кусакабе, и он тут же прикусил язык.Изабелла подняла на него изумленный взгляд, выронила ручку, и та укатилась за стойку. Она проследила взгляд мужчины, и её глаза мгновенно наполнились слезами. Она прикрыла рот ладошкой, закусывая её, чтобы не зарыдать в голос, и попыталась что-то спросить, хлопая губами, словно рыба, выброшенная на берег,но Кусакабе быстро ретировался. Последнее, что он услышал вслед, было еле различимое ?спасибо!?.Одиннадцать часов. Погода была подозрительно хорошая: в меру тепло и сухо, ветра нет. Вокруг – тишина, как будто бы это не центр Генуи, а окраина Портофино. Дышалось легко. Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул, поднимая голову к небу. Ни облачка.За спиной послышались торопливые шаги и шум. Кусакабе мельком глянул через плечо, узнавая в мужчине, преследующего его, напарника Каваллоне – Ромарио, кажется. Тот размахивал в воздухе рукой и кричал через всю улицу, прося Кусакабе остановиться. Но Тетсуя лишь ускорил шаг, делая вид, что не замечает.Поймав очередное такси и назвав адрес, он снова погрузился в воспоминания.Вторая часть флешбекаТот день был таким же солнечным и погожим, и, казалось, ничто не могло его испортить. Кусакабе устроился на крыше средней Намимори и прикорнул, подставляя смуглое лицо теплым солнечным лучам. Но сон не шел. Повязка главы Дисциплинарного Комитета колыхалась на рукаве его гакурана от внезапно подувшего ветра. Голова была полна противоречивых мыслей.-Отныне ты – официально глава Дисциплинарного Комитета, - Хибари снимает с рукава алую повязку, которую не трогал уже много месяцев, и вручает её Кусакабе, - береги Намимори.Когда Хибари попросил его задержаться после собрания, Кусакабе и подумать не мог, что разговор зайдет об отставке текущей главы. Соломинка, которую он до этого тщательно пережёвывал, выпала, бесшумно утонув в ворсе ковра. Закрыть рот, распахнувшийся от удивления, не получалось еще секунд тридцать.В последнее время, а именно – после той разборки в Кокуё, Хибари сильно изменился. В Намимори наконец царил порядок, наступило длительное затишье, и жители благодарно склоняли головы каждый раз, когда встречали кого-то из Комитета на улице, наконец признав их заслуги. Казалось бы: что может быть лучше? Но Хибари не нужны были почести. Он делал то, что делал, не ради того, чтобы ему был кто-то должен, и не ради славы или чего-то подобного. Если честно, Кусакабе и сам не знал, почему, как сильно ни силился разглядеть в холодных, отливающих серебром глазах Хибари причину.Он стал ненасытным до драки. Он прочесывал Намимори вдоль и поперек, пытаясь найти себе соперника. Находя – сокрушал. Это было похоже на жажду, которую он никак не мог уталить. И, кажется, сейчас он просто отчаялся и понял, что ему нет здесь равных, что утолить этот голод не представляется возможным.Но Кусакабе не понимал этого. Для него цели Хибари были и его целями тоже, как и для остальных членов Комитета, последовавших за ним, как за путеводной звездой. Слова Хибари просто выбили из него весь воздух, и все, что он мог сказать тогда, было:-Почему?Но Хибари ненавидел, когда ему задавали вопросы. Он в мгновение ока оказался рядом с Тетсуей и нанес удар тонфа точно в солнечное сплетение. Кусакабе согнулся пополам. Этот удар был настолько неожиданным и сильным, что ноги подкосились, и он упал на колени. Хибари лишь хмыкнул, делая пару шагов назад, как будто бы брезговал находиться рядом. Боль пульсирующими волнами расходилась по телу, а на коже выступил пот, градом катящийся по спине. Поднять глаза сейчас было страшно, и он просто сидел, опустив голову и вперив взгляд в ботинки Хибари.-Мне поступило выгодное предложение, и я намерен его принять, - ответил Хибари, пряча тонфа под гакураном.Кусакабе осмелился поднять взгляд лишь тогда, когда ботинки Хибари пропали из зоны видимости. Он направлялся к выходу из кабинета, иименно в этот момент Тетсуя пришел в себя. Несмотря на адскую боль, он встал, покачиваясь и придерживаясь за стену, стараясь быстрее волочить ноги.

-Кё-сан, подождите! – кричал он вслед, но Хибари продолжал удаляться.Кусакабе споткнулся о край ковра, собравшегося в складки, и бессильно упал, сжимая зубы до противного скрежета. К горлу подкатил колючий ком обиды, готовый вот-вот вырваться наружу истошным криком, но Тетсуя, собрав в кулак остатки мужества, сглотнул его. Перед его глазами еще долго стояла удаляющая спина Хибари, его ровный и неспешный шаг. Как будто бы он специально шел так медленно, чтобы даже раненый и слабый Кусакабе мог догнать его и остановить. Но Тетсуя не смог. Он испугался. Сам не понял, что его тогда остановило, но сейчас он жалел об этом больше всего на свете. Такой слабый человек, как он, просто не имел права вставать на пути у Хибари.***Позже Кусакабе выяснил, что Хибари покинул Японию. Для него это стало шоком. И не только для него – для остального Комитета тоже. Кусакабе долго беседовал с Кейсуки – дядей Хибари и его опекуном. Для него неожиданный отъезд Хибари стал таким же потрясением, как весть о смерти своей сестры. Он успел привязаться к Кёе за время, что они прожили под одной крышей, и то, что он ушел, элементарно не объяснив причины, было, как минимум, неприятно и очень больно. Он, конечно, не рассчитывал, что нелюдимый и необщительный Хибари, всегда держащий все в себе, придет и расскажет обо всем, что его беспокоит, и попросит помощи, но все равно не ожидал такой выходки.Кейсуки поднял на уши всех своих знакомых с целью найти Хибари и узнать, что случилось, но все следы были тщательно заметены. Он пропал, как будто бы его и не существовало никогда, и все мафиозные верхи лишь пожимали плечами. Сомнений в том, что Кёя спутался именно с мафией, у Кейсуки не было. После разборки в Кокуё Хибари спутался с некой Вонголой, о которой однажды поинтересовался, зная, что у Кейсуки есть некие связи. Он тогда не придал этой заинтересованности значения, но после того, как Хибари исчез, у него просто не было выбора, и то, что он узнал тогда о Вонголе, было поразительным.Вонгола – сильнейшая мафиозная семья, держащая в страхе не только Италию, но и весь мир на протяжении уже двух столетий с момента своего появления. История семьи пропитана кровью и насилием. Многие организации и семьи подчинялись и подчиняются ей до сих пор.Благодаря секретным военным разработкам, к которым у них есть доступ, Вонгола получила могущество на многие годы вперед. Семья состояла из чрезвычайно талантливых и сильных людей, лучших во всем мире, прошедших специальный отбор. Говорят, что никакая другая семья не может сравниться с Вонголой по размерам, традициям, правилам и власти, за счёт чего босс Вонголы, по мнению многих, является "capo di tutti capi", или "босс всех боссов". Текущий босс – некий Реборн, имени которого Кейсуки никогда доселе не слышал, являющийся регентом Десятого Вонголы, на данный момент не готового вступить в свои права.

Он поведал обо всем этом Кусакабе. Для них обоих оставалось загадкой, почему Хибари решил спутаться с мафией, которую так сильно ненавидел, а тем более – почему именно с Вонголой. Какую выгоду для себя он мог извлечь, примкнув к их рядам? Его не волновали деньги, слава, власть. И лишь тогда, когда обдумывание причин и мотивов зашло в тупик, Кусакабе, наконец, понял. Понял, какой же его босс на самом деле безумец, раз сунулся в это пекло, раз подверг себя намеренно такой опасности. Сила – то, что всегда привлекало Хибари с момента их знакомства. Он тянулся к сильным людям, ломал их и становился сильнее сам. Вот та самая причина.

Но это было не единственной причиной, как показалось тогда Кусакабе. Было еще кое-что, о чем ему предстояло узнать позже.Конец второй части флешбека