Часть 1. Глава 7. Снежное веселье (2/2)
Тем временем к кромке льда загодя подошла обладательница тихого и мягкого, но ещё совсем детского голоса. — Давай, я тебе помогу, вставай, — вытащив лапку из мягкой муфты, девочка вежливо протянула ладонь с сторону Флавершем. — Спасибо. Меня, кстати, Оливия зовут, — улыбнулась Флавершем, берясь за ладонь юной незнакомки.
Она подняла голову и увидела тёмно-каштановую мышку с карими глазами. Флавершем никогда прежде не встречала таких красивых девочек! Вернее сказать, сама девочка была обычной, но в своей одежде казалась принцессой из волшебной сказки: костюмчик был очарователен во всём, от зимнего капора с небольшими розоватыми бутонами и кремового двубортного пальто свободного кроя до пышных складок кружевных юбок платья цвета ванили и бантов на ботиночках. — Это ты её толкнул? — Принцесса исподлобья посмотрела на подъезжающего Эдвина.
Вопрос был скорее риторическим, так как она и сама до этого прекрасно видела, как черныш не сумел достойно проиграть в дружеском поединке. — Неужели тебя не учили галантности? Она ведь могла удариться из-за тебя.
— Он мой друг, — поспешила загладить неловкость обстоятельства Оливия, приблизившись к Эдвину. — Мы с ним просто играли. — Между прочим, да, и нравоучения я читать не просил! Помалкивала бы лучше, выскочка... — Гилберт презрительно оглядел смехотворно чистые и аккуратные банты незнакомки. — Прежде, чем ты извинишься за свои манеры, я вряд ли заговорю с тобой ещё раз, — гордая красавица нахмурила носик. — Больно надо! — Эд отвернулся и уехал прочь, демонстративно рассекая лёд наточенными металлическими лезвиями. — Не слишком тактичное поведение в отношении дамы, — констатировала мышка с достоинством, но без тени заносчивости, словно произнося заранее заученную фразу, услышанную у взрослых. Оливия рассмеялась и весело махнула лапкой на всякую серьёзность ситуации. — Ты извини Эда, он немного... своеобразный. Так наша миссис Нисбет говорит. — Постой, — оживилась принцесса. — Ты сказала, миссис Нисбет? — Да, Деворджила Нисбет, — кивнула Оливия. — А что? Нарядная мышка отъехала на приличное расстояние и торжественно сделала реверанс: — В таком случае, позволь представиться. Я Тереза Хэннингтон, дочь хозяина вашего Воулфилда! — Значит, ты и есть дочь хозяина дома! И мистер Перси уже здесь!— Оливия радостно схватила своими варежками лапки в атласных перчатках и с пылким дружелюбием пожала обе. — Всё верно, мы с папой должны были приехать завтра, но освободились раньше. Неожиданно снежок угодил прямо в цветочный капор Терезы, сбив его с головы и заставив мышку испуганно вскрикнуть от неожиданности. Запустил его откуда ни возьмись появившийся Эдвин с новой порцией слепленных катышков.
— Ты что творишь? — вскипела Оливия, наспех отряхивая от снега головной убор, повисший на завязанной под подбородком ленте.
— А чего она такая противная? — не желал униматься черныш. — Пристала со своим ворчанием! Оливия надвинула обратно на макушку Терезы вновь чистый капор, практически не пострадавший, если не считать примятых цветочных бутонов на полях. — Как тебе не стыдно, Эд? — строго воззвала Флавершем. — Лезет не в своё дело, да ещё зубы заговаривает! И это ещё мне должно быть стыдно?
— Да ты хоть знаешь, что она – Терезия Хенингтон?! — вступилась за новую подругу Оливия, указывая на неё одетой в варежку лапкой. — Для друзей Тесса, — смущённо уточнила красавица-каштанка. — Так это ты? — с холодным презрением осел Эд, роняя снежки. — Ты та самая богатейка, которая всю жизнь спала на мягкой кровати и жевала всё вкусное, пока я мёрз в закоулках? — С чего вдруг такая дерзость? — жеманно задрала свой носик Тесса. — Что тебе сделало моё богатство? — Я таких, как ты, на дух не переношу. Держись от меня подальше, избалованная воображала, а не то я тебе все банты оторву!
Неизвестно, чем завершилась бы яростная детская перебранка, если бы её дальнейшее развитие во всем красе не прекратил элегантный мужчина в незастёгнутом зимнем пальто, костюме-визитке, чёрно-белых штиблетах, а также муслиновом галстуке-пластроне, заколотом булавкой с жемчужным навершием. — Что у вас тут происходит, малыши? — выразил интерес приятный голос с лёгкой хрипотцой. — Господин Хеннингтон! — Оливия узнала мужчину с портретов, висевших в главном кабинете, и настала её очередь делать реверанс. — Папа, это Оливия Флавершем, — учтиво поведала ему каштанка, кивнув на дочь Хирама. — Вот оно как! Значит, ты и есть дочь игрушечного мастера, которого мне рекомендовала тёща? — он остановился и, подумав, добавил: — И ты малютка примы Розы! Могу поспорить, ты вырастешь красивой, как и твоя мать! — Вы знали мою маму? — Я был знаком с её балетным наставником Рупертом Эдгарсом, — Перси повернулся к Эдвину: — А ты, я так понял, и есть тот... бывший воришка? Беседуя таким образом, мыши отправились на другой конец пруда, дабы отыскать там миссис Нисбет и Адама.*** Спустя некоторое время, Перси Хеннингтон, тридцатидвухлетний муж Джамесины Нисбет, четвёртый из одиннадцати мышат своего знаменитого отца, восседал в кресле гостиной, одетый в роскошный жилет с растительным орнаментом, куда был пристёгнут шатлен с золотым футляром. Напротив знатного хозяина разместились Хирам и Деворджила. Все четверо детей заняли место на диване, причём Эдвин, разместив щёку на кулаке и опираясь локтем о подлокотник, крайне любезно отвернулся от Терезы, чем та, впрочем, и не была раздосадована. — Мы безгранично рады вашему приезду, мистер Хеннингтон! Расскажите, как вы жили всё это время? Джейми приезжала полгода назад и столько о вас рассказывала... Как ваши двое братьев и восемь сестёр?
— Миссис Нисбет, право, вы вгоняете меня в краску. Что касается моей семьи, я был у отца, в свои шестьдесят четыре года он ещё хоть куда, вот только его старая рана вновь даёт о себе знать, но это всего лишь правая нога, поэтому ничего страшного. Он вспоминал театр Сэдлерс-Уэллс, мистера Эдгарса, затем его прекрасную ученицу Розу, — Перси поймал тёплую улыбку Хирама и улыбнулся ему в ответ. — Затем выдалась прелестная возможность, и мы с дочуркой примчались сюда прямиком из Ист-Уолла. — Лучше бы не приезжали, тогда не пришлось бы глядеть на твою смазливую рожу, — зашипел Эдвин в сторону Тессы. — Юный джентльмен, ещё слово, у вас начнутся проблемы! — предупредила Деворджила, краем уха уловившая шёпот. — Не будьте так строги, матушка, — рассмеялся грызун, который считал, что называть тёщу по имени - чересчур официально. — Они же ещё дети! — Бросьте, ваша кровная мать - это почтенная миссис Фрэнсис Эмма Барфорд. — Но вы оттого стали дороги мне не меньше. За всё это время я полюбил вас не менее, чем Джейми.
Голос подал Хирам, до этого успевший продемонстрировать свои образцы в действии: — А я рад, что мои механизмы вам понравились, мне не терпится начать работу в "Панче". — Как вы уже знаете, строительство моего театра на Джордж-стрит завершено! — торжественно объявил Перси, привстав с места. — Уже скоро мы с вами едем на месяц в Эдинбург, где вы сможете приступить к своим обязанностям. — Это прекрасно! Я так понял, первый спектакль вы наметили на канун Рождества? — Совершенно верно, и мы решили, что это должен быть спектакль ?Щелкунчик и мышиный король?. Роли уже отрепетированы, сцена готова, остаётся лишь изготовить куклы главных героев - Мари Штальбаум и племянника Дроссельмейера. — Будет сделано, мистер Хеннингтон! Я приступаю к работе сегодня же.
Пришла пора проводить Терезию до комнаты, дабы та могла полноценно отдохнуть с дороги, а также разобрать чемоданы, которые привезли в дом с вокзала за отдельную плату. — Я помогу Тессе распаковать платья, — предложила Оливия и, получив одобрение, повела каштанку наверх. — Она такая к'гасивая, — лучезарно улыбнулся Адам, глядя вслед маленькой Хеннингтон. — А по-моему, она просто глупая ряженая кукла, — вынес суровый вердикт Гилберт, презревший обилие рюш на нарядах и денежные затраты на столь пустое бахвальство. Когда мышки вошли общую в комнату, на их долю выпала возможность провести время, знакомясь поближе, беседуя и разбирая груды вещей, коих насчитывалось такое количество, будто Хеннингтоны собрались обосноваться в Воулфилде насовсем. Оливия помогала новой соседке раскладывать вещи по полкам шкафа и была готова признать, что такого обилия платьев на любой вкус не видела ни в одном магазине - вечерние, обеденные, прогулочные, бальные. Все чепцы, панталончики, чулки, шляпки, подъюбники, туфельки, пояса, сапожки, веера и зонтики не поместились даже в массивном дубовом шкафу, потому Оливии пришлось пожертвовать своим шкафчиком, где свободного места оказалось более чем достаточно. — У меня никогда не было столько нарядов! — ошарашенно выдохнула Оливия, рассматривая заполненные шкафные ярусы. — Я взяла только самое нужное. Днём положено носить чёрные чулки, поэтому я привезла их особенно много. Оливия вытянула вперёд лапки и оглядела свои короткие белые носочки. — Мне и так хорошо, — улыбнулась она. — А, может быть, завтра мы поиграем в настольные игры? — У меня много домашних заданий. Я должна учить поэму Теннисона ?Принцесса?, — Каштанка упомянула объёмное литературное произведение. — Когда закончишь – так сразу играть! — не расстроилась Оливия. — Потом чистописание по ирландскому, — Тесса оправила свои муслиновые панталончики. — Надо переписать отрывки из ?Гвен Уинн?.
— Значит, после этого! — не сдавалась дочь игрушечного мастера. — А потом занятие по фортепиано, — возразила аристократка. — Вальс ля-минор и Каприччио. — Тогда после фортепиано! — нашла решение Флвершем. — А потом флейта. Потом история и география.— Заметив хмурую мордочку шотландки, Тесса спросила: — А ты что, не столько же учишься? Оливия задумалась, вспоминая прошлое и смогла отметить, что — Нет, когда мы с папой жили в лавке, я лишь ходила в начальную школу пару лет. — Даже на музыкальных инструментах играть не умеешь? — Нет, но я хотела бы научиться играть на одном. На скрипке! — Почему именно на ней? — заинтересовалась Тесса, которая, похоже, нашла тему для обсуждения. — Скрипучие звуки помогают лучше соображать, — Оливия коснулась пальцем собственного виска. — Это необходимо настоящему сыщику. — А что должен делать настоящий сыщик? — О, да много чего! — закружилась по комнате Оливия. — Раскрывать кражи, взломы, похищения. Даже убийства! А сколько наук нужно знать, тут и физика, и химия, ещё механика... Охваченная воодушевлением бежевая мышка упала на постель и вольготно раскинулась на мягком покрывале. — Леди такими вещами не занимаются, — поморщила красивый носик Тесса. — Мы должны блюсти нравственность и готовиться к выходу в свет, чтобы стать достойными невестами. — Я, быть может, и не хочу замуж! — Оливия сморщилась и вспомнила давешние возмущения Эда по поводу собственной женитьбы.
— Не говори глупостей, повзрослеешь - поймёшь. И не сиди сложа ногу на ногу, это некрасиво. — Она кивнула на задние лапки Оливии. — Слушай, Тесса, а ты никогда не капризничала и не хотела побыть обычной девочкой? Не учить правила этикета, не наряжаться? Может, даже простолюдинкой стать? — Шотландка хитро сощурила чёрные глазки. Последнее было сказано в шутку, но, по всей видимости, весьма удивило благовоспитанную Тессу. — Зачем мне сбегать? — изогнула левую бровь Хеннингтон. — Я рада тому, что богата, а у богатых всегда больше дел, чем у всех остальных. — А я, когда в детстве читала про принцесс, думала, хотят ли они сбежать, — Оливия подняла лежавшую на краю кровати куклу в короне и платье. — Все девочки хотят стать принцессами, а вот я бы ушла в простолюдинки. Разве ты не устаёшь столько учиться? — Конечно, нет, я знаю, что в будущем мне пригодятся все эти науки. — Моя мама тоже любила учиться, — предалась воспоминаниям Оливия. — Да, мой отец всегда восхищался твоей мамой Розой, — надтреснутым голосом начала Тесса, а затем запнулась: — Похоже, твой папа её действительно любил. А вот мои родители... — Мышка притихла. — Что у них случилось? — нахмурилась Флавершем, вынужденная задать неудобный вопрос. — Потом расскажу, что именно, — уклончиво ответила Хеннингтон.
Оливия схватила подушку и набросилась на новую соседку, пытаясь её развеселить. — Эй, прекрати! Ты мне платье помнёшь!— возмутилась Тесса, но тем не менее она не могла сдержать рвущегося наружу мелодичного смеха.