Ломка (1/1)

Я дрожу, я чувствую твою кожу И не могу этого вынести.Можем ли мы просто остаться здесь, пожалуйста, не уходи.Я не знаю, куда ещё идти.Down & Dirty – Forever***Хината почти не спал ту ночь, словно его каждый раз что-то снова и снова вытягивало в реальность. Он был сильно обижен, но ещё больше он был раздражён тем, что Кагеяма его не понял. Шоё теперь вообще сомневался, что парень его понимал хоть когда-то. Рыжему это не нравилось, но он словно против воли находил в этот момент внутри себя причины злиться на Тобио. Но они все с треском разбивались, как только парень понимал, через что его другу пришлось пройти. И насколько его собственные загоны были ничтожны по сравнению с этим. Как Хината не хотел, он не мог испытывать злобу к Кагеяме, и теперь, конечно же, он начинал чувствовать вину. За то, что взбесился и сбросил трубку, нормально не поговорив. За то, что заставил Тобио чувствовать себя некомфортно. А ещё он не мог понять, отчего Кагеяма решил напиться, тоже приплетая к этому себя и думая о том, как сейчас себя чувствует парень. Спит ли он или продолжает выпивать, хотя Хината отчего-то думал, что он вообще не пьёт.Посмотрев на переписку и поняв, что Кагеяма в сеть больше не заходил, Хината почувствовал ещё и стыд за своё последнее сообщение. Оно было каким-то ядовитым, а самое ужасное – оно было прочитанным. Цокнув, Хината решил всё-таки заставить себя поспать, а утром поехать к Тобио и помириться. Долго дуться или не признавать свою ошибку было совсем не в стиле Шоё, да и, тем более, за друга он переживал, какие бы глупости тот не думал и не говорил.Парень отрубился только за полночь, погрузившись в беспокойный сон. Во сне ему было то жарко, то холодно, он постоянно вертелся и не мог найти удобную позу, а снов совсем не было. К пяти, когда было ещё темно за окном, а температура тела наконец пришла в норму, он заснул более-менее спокойно. Но так пролежать долго не удалось. Услышав звонок телефона, Хината недовольно раскрыл один глазик, смотря на имя контакта, а затем его как водой ледяной облили, и он подскочил, понимая, кто и во сколько ему звонит. Он сразу почувствовал неладное и сильно сглотнул, отвечая.– Кагеяма?.. Ты чего? – Страх начал медленно облеплять всё тело, заставляя конечности леденеть, когда вместо ответа послышались тихие всхлипы и прерывистое дыхание. – Тобио, что с тобой? – Сев в кровати ровно и спросив настойчивее, Шоё смотрел в темноту с беспокойством.– Ты ненавидишь меня? – От такого голоса Хината резко выдохнул, понимая, что парень явно не в себе.– Что ты такое говоришь?– Прости меня… – послышался тихий скулёж, а затем громкий выдох. – Мне очень плохо.– Почему тебе плохо?.. – Хината боялся услышать ответ.– Мне плохо от порошка. Я не могу дышать…– Я сейчас приеду, – Шоё затрясло так, будто это он был под препаратами и в истерике, а не брюнет. Парень сразу подорвался и приложил телефон к уху, натягивая джинсы. – Открой мне дверь.– Ты злишься? – Уже шёпотом, словно боясь, спросил Кагеяма.– Нет, конечно я не злюсь, эй. Я же не умею злиться на тебя, – пытаясь контролировать дрожь в руках и вызывая такси, утешал Хината. – Я не хочу, чтобы ты приезжал, – резкий вдох.– Почему это? – Хината сел в коридоре, ожидая машину и кусая ногти.– Ты расстроишься…– Я расстроюсь, если не приеду. Тобио, открой мне дверь, пожалуйста.– Я не помню, закрывал ли я её.– Ты куда-то ходил в таком состоянии? – Хината протёр лицо, чтобы успокоиться, но выходило плохо.– Да, ходил… – Голос звучал очень удручённо, и Шоё сразу понял, почему.– Ты брал ещё, да? – Губы поджались от боли. – Сколько ты принял?..– Много… Слишком…– Я скоро буду. Не делай больше ничего, просто жди, – Хината выскочил из квартиры и скинул трубку, пытаясь понять, что ему вообще делать. По голосу Кагеяма был очень разбит, но нельзя было сказать, что он не понимает того, что говорит. Но его слова звучали настолько приглушённо и отчаянно, что Шоё не знал, чего ожидать. Водитель такси странно на него косился, пока Хината жевал губы и нервно теребил пальцами в ожидании приезда. Он корил себя за то, что до сих пор как полный идиот не следил за Кагеямой, только сейчас понимая весь ужас ситуации. А если бы он ему не позвонил? Отгоняя от себя непрошенные и ненужные сейчас мысли, он пулей выскочил из машины, как только она остановилась, подбегая к дому и вводя код.***– Малыш, выпрями спину. Когда играешь, твоя поза и движения напрямую влияют на чистоту твоего исполнения, – как Лизи не старалась выглядеть строгой в глазах сына, тот всегда знал, что она лишь притворяется, словно играя с ним в игру.– Ага, но даже если я научусь ровно сидеть, не попадая по нужным клавишам, моё исполнение не произведёт никакого впечатления, – довольно хмыкнув, 13-летний Тобио всё же выпрямился, немного расставляя локти в стороны.– Правильно понимаешь, – прикосновения родной руки к голове всегда подбадривали. – Тебе хотя бы нравится? – Если тебе нравится музыка, то мне и подавно, – Кагеяма сосредоточенно сощурился, смотря на уже выученные наизусть ноты, начиная играть.Пальцы в этот момент словно лишались костей, а мальчик сам удивлялся, как легко спустя время у него это выходит. Клавиши словно таяли от его прикосновений, покорно опускаясь в нужной последовательности и правильном темпе, что не могло не будоражить сознание. Тобио улыбался, понимая, что ему действительно нравится. Раньше он с удовольствием слушал игру своей мамы, но со временем понял, что создавать музыку самому в тысячу раз приятнее. У него рождалась гордость за самого себя, он понимал, что действительно способен развиваться в этом.– Не сбивайся, – мама кладёт ладонь на плечо, заставляя повернуться к себе.– Ну я же почти не налажал, – Кагеяма со вздохом поворачивается и замирает. Вместо красивого родного лица он встречается с чем-то отдалённо напоминающим человеческий череп, с огромными чёрными глазницами, а рука на его плече сжала кости до боли.Громко закричав, он дёрнулся и схватился за свои плечи, крупно дрожа и не понимая, что происходит. Он попытался встать, но упал на пол, понимая, что сидел на кровати. Сев на колени и без конца растирая замерзающее тело, он оглядывался в темноте, различая очертания своей комнаты. Он не понимал, темно было потому, что он выключил свет, или потому, что потемнело в глазах. Резко попытавшись встать, он осознал, что не может двигаться –ноги сводило судорогой, но эта боль потихоньку отрезвляла, приводя в сознание. А возвращаться в реальность совсем не хотелось – он не мог понять, почему он чувствует страх и ощущение, будто за ним следят. Будто в самом тёмном углу комнаты сидят едва различимые в темноте существа, желающие протянуть к нему костлявые ледяные руки и задушить, сжимая шею без шанса на вдох. От этого едкого болезненного ощущения он понял, что хочет пить, и потянулся в темноте к стоящему рядом стакану, делая несколько больших глотков. А потом сразу же всё выплюнул, понимая, что это было чёртово виски, которое обожгло глотку в сто раз хуже, чем жгло её до этого. Прокашлявшись и кое-как вернувшись на кровать, он нащупал рукой свою карту и оглядел её. Задумавшись совсем недолго, рефлекторно потянулся к наркотику и сделал ещё дорожку, вдыхая и одёргивая себя на пол пути, начиная материться и буквально вырывать на себе волосы. Он совсем забылся и почти потерял связь с миром, но было уже поздно, и его начало крыть по новой.Сначала он почувствовал желанное облегчение. Его снова унесло куда-то далеко, в юность, а комната вдруг стала светлой и совсем безобидной. Он чувствовал, как его окутывало чьё-то тепло, с радостью забывая, что в комнате он один, и в ней очень холодно. Проведя рукой по подушке, он прижал её к себе, отчего-то ему стал мерещиться тонкий, едва уловимый запах яблока, от которого кружилась голова, а наволочка наощупь стала похожа на вьющиеся непослушные волосы. Пролежав так непонятно сколько, он понял, что его тянет ощутить на губах такие нежные и тёплые губы Хинаты. Улыбаясь своим мыслям и не чувствуя никакого стыда за них, он почти трепетно прошептал его имя и уткнулся в подушку лицом, ощущая прилив не пойми откуда взявшейся нежности.Потом началась истерика. Он снова и снова переживал весь свой прошлый год, начиная видеть себя глазами окружающих. Снова и снова он видел себя со стороны, словно запуганное раненное животное, избегающее человеческую ласку, остерегающееся её, как лесного пожара. Он начал слышать будто из-под толщи воды слова своей матери о том, какой он ничтожный, недостойный жизни отброс общества, что должен был умереть он, а не она. Все эти слова он шептал себе под нос сам, с силой оттягивая свои волосы, потом начиная царапать кожу на руках.В какой-то момент, силы его покинули, и он безвольно лежал на полу, не помня, как сюда попал. Он был даже не в комнате, а в коридоре, рядом валялась почему-то разбитая чашка и футболка. Благо, свет был включён, видимо, он сделал это прежде, чем упал. Он не ощущал ни своего тела, ни своих мыслей, не был даже до конца уверен, что он в сознании. В какой-то момент ему показалось, что он умер. В голове было на удивление чисто, а эмоций и ощущения пространства, даже себя самого, просто не было.Закашлявшись от колючего воздуха, он немного пришёл в себя. Даже проверил пульс для верности, чтобы понять, жив он вообще или нет. Сердца он и вовсе не ощущал, полуприкрытыми глазами глядя в стену. Зато он чувствовал вдруг появившееся откуда-то жжение в ладонях, посмотрел вниз и ужаснулся: он сжимал в руке осколок от разбитой чашки, а по его ногам стекала кровь из порезов. За каких-то пару секунд он осознал, что натворил – у него явно случилась передозировка. Страх схватил его за горло так резко, что Кагеяма двинуться в первые мгновения не мог, пытаясь соображать, что ему делать. Вызов скорой он сразу выкинул из головы – у него дома столько наркоты, что его точно могут потом закрыть на несколько суток, если не больше.Смутно понимая обстановку, он решил позвонить единственному человеку, который у него есть. Телефон нашёлся в заднем кармане домашних шорт, о которые Тобио быстро вытер кровь с рук, ища номер в телефоне. Увидев время, он опешил – почти шесть утра. Он провёл в забытье около пяти часов, даже не помня толком, что он делал. Но догадаться было несложно. Под мерный звук гудков он вспомнил, что ходил на улицу за закладкой. Он начал испытывать к себе не то, что отвращение, а самую настоящую ненависть. Кагеяма не понимал, как он оказался в этом незнакомом ему человеке, куда пропал тот умный и способный парень, которым он был раньше. Он начал плакать от осознания того, что Хината спит и не снимет трубку, что он не хочет больше его знать, а тем более слышать или видеть. Дыхание участилось очень быстро, а перед глазами всё начало темнеть, но из этой мглы его резко вывел голос Шоё. Во время разговора он цеплялся за этот голос, словно за последнюю ниточку, связывающую его с медленно утекающей реальностью, словно за одну единственную руку, протянутую к нему из толпы. Но после того, как Хината сбросил трубку, его накрыла темнота.***Шоё казалось, у него сердце просто выпрыгнет через горло, когда он за десять секунд взбежал на третий этаж и дёрнул на себя дверь. Она, слава всем богам, оказалась и правда не заперта. В глаза врезался яркий после подъезда свет, но Хината быстро абстрагировался и закрыл дверь, осматривая коридор. И первое, что он увидел – болезненно белые руки с засохшей на них кровью. У Хинаты в голове и ни одной мысли не успело проскочить – настолько он в этот момент перепугался, бросив один единственный взгляд на сидящего на полу Тобио в одних шортах, уткнувшегося лицом в колени, сразу же подскочив к нему и усевшись перед ним.– Кагеяма! Кагеяма, как ты? – Почти заикаясь и начиная тормошить Тобио за плечи, завопил парень.Брюнет медленно поднял голову и посмотрел на Хинату красными от лопнувших сосудов глазами. Сначала будто не видя, не понимая, кто перед ним, затем чуть раскрыл глаза и расплылся в улыбке.– Шоё… Это правда ты? – Пока Кагеяма не мог понять, очередной это глюк или перед ним действительно его Хината.– Конечно я, кто же ещё, – рыжий нервно бегал глазами по почти безжизненному лицу – настолько оно было белым – и пытался собрать мысли в кучку, – как себя чувствуешь?– Теперь намного лучше, – Тобио нагнулся вперёд и уткнулся Хинате в шею ледяным носом. – Прости меня… – Шоё почувствовал мурашки от такого отчаянного голоса, сразу положив брюнету руку на макушку и сжимая волосы.– Тихо… Всё хорошо, я тут, – Хината сам едва ли верил в это хорошо, но ругать парня в таком состоянии или отчитывать было точно нельзя. – Я не понимаю, что происходит, – Хината чувствует, как его обнимают за талию одной рукой, совсем слабо прижимая к себе.– Стой… Тебе надо в душ, – Шоё убирает руку от себя и встаёт, снимая куртку, продолжая обеспокоенно смотреть на друга, который всё ещё явно не в себе, судя по огромным зрачкам. – Можешь встать?Кагеяма посмотрел на него взглядом маленького щенка, которого бросили в коробке на обочине непутёвые хозяева.– Я хочу обниматься с тобой… – Хинату аж прошибло от этого умоляющего тона.– Сначала в ванную… ты не в себе, – рыжий отодвинул ногой осколки разбитой чашки, совсем теряясь от такого состояния Тобио. Он первый раз в жизни видел человека в наркотическом опьянении и не знал, как себя вести и чего ожидать.– А ты пойдёшь со мной? Я не хочу быть один, – втянув резко носом воздух и обняв себя, пачкая кровью плечи, протянул брюнет.– Ладно, только не… Не надо плакать, эй, – весь страх Хинаты резко сменился на желание помочь парню, который, пристыженно опустив голову, всхлипнул. Шоё сел обратно и крепко обнял его под руками, затем помог встать. – Ты не будешь один, я же тут…– Обещай, что не уйдёшь, – Кагеяма взял его холодными пальцами за подбородок, поднимая лицо кверху. – Обещаю. Пойдём, – Шоё, придерживая друга, зашёл в ванную.Пока Шоё читал про нужную температуру воды в таких случаях и про оказание помощи, Тобио жался к нему и поскуливал, явно расслабляясь от присутствия друга. Такое поведение настораживало Хинату, но он не собирался его отстранять, чувствуя, что своим присутствием уже делает лучше. Набрав ванну с тёплой водой, он тактично отвернулся, пока Тобио разделся и сел в неё к нему спиной, обняв ноги и уложив на них голову. Шоё вздохнул, пробегаясь взглядом по красиво сложенному телу, и потянулся за шампунем, начиная втирать его в кожу головы, массируя.– Так приятно, – явно расслабившись и откинувшись на стенку ванны, почти промурлыкал Тобио, закрывая глаза.– Тебя не тошнит? Не холодно? – Хината хотел бы улыбнуться, видя такого податливого друга, но он понимал, что он, скорее всего, не пришёл в себя до конца.– Холодно… Иди ко мне, – раскрыв синие глаза и посмотрев на замеревшего от этого Хинату, прошептал брюнет.– Кагеяма, я понимаю, что ты кайфуешь сейчас, но я не в таком состоянии…– Я совершенно серьёзно, – Шоё совсем не ожидал от такого размякшего и амёбного Тобио, что тот в одну секунду перехватит его руку и потянет на себя с достаточной силой, чтобы парень перевалился через бортик и шлёпнулся в воду целиком.– Твою мать, что ты делаешь?! – Скорее от неожиданности, нежели от злости, прикрикнул Шоё.– Я тоже хочу помыть тебя… – Кагеяма сразу скукожился и виновато посмотрел в карие глаза, от чего у Хинаты сердце сжалось, и он сдался.– Ты понимаешь, что я в одежде? – Шоё поморщился от противной липкости одежды к коже.– Так сними, – без задней мысли сказал Кагеяма.– Да, конечно, в этом ведь так много смысла, когда она уже намокла, – пробурчал рыжий и всё-таки стянул с себя свитшот, сев к Кагеяме спиной. – Идиот… – Хината перестал ругаться и злиться в момент, когда почувствовал на голове приятно массирующие её кожу длинные пальцы, задержав дыхание от приятных ощущений.– Тебе явно нравится, – всё ещё спокойно сказал Тобио. – У тебя мурашки по спине бегут.– Мне просто холодно, вот и всё, – рыжий прикрыл глаза от наслаждения, пока брюнет промывал его спутанные после сна волосы, не обращая внимания на жгучую боль в порезах от шампуня.Затем руки парня переместились с головы на живот Шоё, и его, немного боязно, прижали спиной к голой груди. Хинату резко бросило в жар, когда он вспомнил, что Кагеяма полностью голый, а он тут за тем, чтобы помочь ему прийти в себя, а не ласкаться. Хотя, если парню от этого легче, то Шоё может смириться.– Я раздражаю тебя, да? – Прошептали ему куда-то в затылок.– Немного… Раздражает твоё состояние. А точнее то, что в трезвом уме ты не такой… нежный, – Хината вздохнул, понимая, что ему придётся всё разъяснять на пальцах отупевшему от наркотиков Тобио.– Просто я боюсь, что тебе не понравится, – рыжий еле удержался, чтобы не заурчать от того, что брюнет провёл по его шее уже потеплевшим носом.– Как мне может не нравится это? И не ты ли мне по телефону говорил, что я пристаю к тебе? – Стараясь не поддаваться на ласки, пробурчал Хината.– Я соврал. Я совсем не так думаю… – Пальцы правой руки трепетно огладили бок Шоё, словно успокаивая.– А что ты тогда думаешь?– Я думаю, что я… Не подхожу тебе, наверное. Ты такой хороший и ласковый, а я не умею быть таким… В обычном состоянии.– Ну ты и тупица, Тобио, – немного опешив от такого признания, вымолвил Шоё. – Ты ведь мне таким и нравишься, пойми уже.– Сложно поверить, что я могу нравится такому прекрасному человеку, как ты, – Кагеяме явно доставляло удовольствие оглаживать худое тело Шоё, казалось, он в его животе сейчас дыру протрёт.– Ничего я не прекрасный…– Да, прекрасный – это слишком слабо сказано, – улыбнувшись и чмокнув Хинату в мочку уха, Кагеяма прижался к нему с новой силой.Они просидели так недолго, когда Шоё заметил, что вода остывает, а Тобио клонит в сон. Одев его в чистую одежду и переодевшись в сухую футболку и шорты Кагеямы, рыжий отправил друга в кровать, перебинтовав ему руки и осмотрев тело на предмет других повреждений. Когда на глаза попали шрамы на ключицах, Хината нервно сглотнул, но спрашивать ничего не стал. Как бы ему не хотелось узнать о причине их появления, сейчас был явно не лучший момент.Он уже второй раз прибирался в квартире друга, испытывая дежавю. Только сейчас он не чувствовал никакого успокоения, понимая, что Кагеяму до сих пор крыло. Хоть он и успокоился и уснул, Шоё не покидало ощущение, что это ещё не всё. Какой-то маленький ядовитый паразит внутри разжигал в нём чувство тревоги, а перед глазами всплывал образ нового Кагеямы – ласкового, нежного, но с огромными зрачками и нетрезвым видом. Внутри Хинаты всё кричало о том, что это ненастоящий Тобио, рыжего почти охватила новая паника от того, что он мог бы себе позволить сделать с Шоё. Но он не сделал ничего плохого, да и не смог бы в таком состоянии, и Хината понял, что просто накручивает себя. Его Кагеяма никогда бы не позволил себе сделать ему больно, неважно в каком он был состоянии.Когда на часах было уже одиннадцать, рыжий спохватился и уже хотел написать Элис, что пропустит пары, как вспомнил, что сегодня суббота. Сидя на кухне в чужой великоватой ему одежде, парень размышлял, что ему делать дальше. Он уже читал, наверное, сотую статью о наркотической зависимости, выпивая третью кружку кофе, чувствуя, что начинает сходить с ума. Его вся эта тема пугала до дрожи в руках, но ради Кагеямы он считал своим должным узнать как можно больше и помочь ему, он даже был готов водить его по врачам, если понадобится.Проблема была только в том, как сильно будет сопротивляться Тобио. Зная его характер и его ?у меня всё под контролем?, Хината понимал, что будет тяжело. Но с другой стороны, раньше парень был совсем один, и в какой-то степени Шоё даже понял его – сложно не сойти с ума, когда помощи ждать неоткуда. Да даже не то, что без помощи, без простого общения и эмоций продержаться долго получится далеко не у каждого.Уже начиная чувствовать сонливость и слабость, Хината услышал в коридоре звук шагов босыми ногами по полу. Подняв взгляд, он столкнулся с сонными синими глазами с огромными синяками под ними. И в целом внешний вид брюнета был удручающим: кожа какого-то непонятного зеленоватого оттенка, руки подрагивали, только зрачки уже были обычного размера.– Как себя чувствуешь? – Зевнув, поинтересовался Хината.Кагеяма лишь отвёл взгляд и прошёл к столешнице, облокотившись руками о неё, стоя к Шоё спиной. Он дышал достаточно громко, наверное, нос был забит. А ещё Хината обратил внимание на дрожащие колени и слишком напряжённую позу.– Ау? Не собираешься мне ответить, м? – Шоё отвёл взгляд от спины друга, смотря на свои покусанные от нервов ногти и вздыхая. – Я понимаю, что тебе плохо, но я не собираюсь ругаться…Хината подскочил, когда услышал звук упавшего тела на пол, а затем ненормально участившееся дыхание.– Кагеяма! – Рыжий сразу подорвался и приземлился рядом на пол, в следующую минуту испытав самый дикий ужас за всю свою жизнь.Лёжа на спине, Кагеяма закатил глаза, а его тело трясло так, будто его без остановки прошибало током. Хината замер на мгновение, не осознавая реальность происходящего, а когда услышал хрип и хлюпающие звуки, рефлекторно схватил парня за плечо, понимая от соприкосновения с тёплой кожей, насколько собственные пальцы стали ледяными. Он перевернул Тобио на бок, уложив его голову на свои колени и открывая ему рот, из которого тут же по его пальцам потекла чужая рвота. – Блять, Тобио, пожалуйста! – Хината слышал свой голос словно из другой Вселенной, наблюдая за всем этим издалека, пока слёзы без остановки лились по щекам. – Ты слышишь меня?! – Он срывается на крик и встряхивает задыхающегося брюнета резко за плечи, не чувствуя своего тела от слова совсем. Весь мир резко сократился до одного единственного человека, жизнь которого словно утекала сейчас через маленькие пальцы Шоё. – Не смей умирать, умоляю! – Снова встряхивает парня, затем ударяет по щеке и подтягивает к себе спиной, усадив его между своих ног и прижимаясь к его спине, крича, пока тот вздрагивал в его руках.За своими рыданиями Хината упустил момент, когда тело в его объятиях полностью замерло. Почувствовав резко прилившую к голове кровь, он отпрянул от Кагеямы и уложил его на пол, смотря в страхе на него.– Тобио?.. – Хината сглатывает и берёт чужую кисть, прикладывая два пальца к точке пульса, сам забывая дышать. – Блять… Блять, нет-нет-нет, какого чёрта, – не почувствовав ни одного удара, Хината почти теряет сознание.В такие моменты вы действуете почти рефлекторно, где-то на уровне инстинктов. Мозг будто сам блокирует все эмоции, чтобы дать возможность выполнить нужные для поддержания жизни действия. Если бы Шоё попросили рассказать это, он бы не вспомнил ничего. Как в очень глубоком страшном сне, он зажимает ноздри Тобио, второй рукой приоткрывает его рот и делает два глубоких выдоха в губы, затем также быстро задирает его футболку до шеи и ставит ладони на середину грудной клетки, начиная делать массаж сердца.– Раз, два, три, четыре… – Обливаясь холодным потом и считая удары как в бреду, Хината вкладывал все силы в каждое нажатие рук, боясь сбиться, – … девятнадцать, двадцать, двадцать один…Дойдя до тридцати, снова наклоняется к чужому рту, снова делает два выдоха и снова тридцать ударов. Теряя контроль над собой, он начинает всхлипывать, когда считает уже по третьему кругу, переставая видеть перед собой что-либо из-за слёз и начиная задыхаться.– Я буду ненавидеть тебя до конца жизни, если ты сейчас сдохнешь! – От резкого всплеска эмоций он ударяет двумя кулаками в чужую грудь.От раздавшегося громкого кашля Шоё делает глубокий всхлипывающий вздох, давая лёгким наконец наполниться воздухом, а слезам в полной мере выйти наружу. Тобио согнулся пополам и зашёлся в кашле, затем сел, успокаиваясь, пока Хината упирался руками в пол, пытаясь осознать произошедшее. Затем рыжий подскочил и налил стакан воды, сел к Тобио и взял его за щёки, почти вливая воду в его рот. Шоё сейчас распирала такая злость и ярость на Кагеяму, что хотелось хорошенько врезать ему за то, что сейчас пришлось пережить.– Что произошло? – Напившись и утерев рот, Кагеяма с волнением разглядывал до ужаса бледное и искажённое страхом лицо друга.– Что произошло, спрашиваешь? Ты блять чуть не умер на моих руках! – Хината не постеснялся закричать так, чтобы Тобио сморщился от громкости.– Я упал в обморок? – Виновато смотря на друга, брюнет боялся что-то не так сказать.– Нет, твоё ёбаное сердце просто остановилось, и мне пришлось делать тебе искусственное дыхание, пока в голове я уже десять раз похоронил тебя! – Шоё так затрясло, что голос сорвался от крика.– Прости… Прости меня, – Тобио потянулся и прижал к себе дрожащую тушку, чувствуя невероятный стыд и злость на самого себя. Он так хотел уберечь Хинату от всех проблем, но в итоге не смог уберечь его от самого себя. Как иронично.– Ты представляешь, что я чувствовал?! Я думал, что не спасу тебя! – Закрывая лицо руками и безостановочно рыдая уже в настоящей истерике, Шоё пытался отстраниться, но его не отпускали. – Не трогай меня!– Хината, прошу, прости меня за это… Если бы я мог что-то изменить, я бы всё отдал, чтобы ты не проходил через это… – Кагеяма прижимал его к себе со всей силой, оглаживая по спине. – Я жив, всё хорошо…– Нихера не хорошо, – утерев лицо, Хината всё-таки скинул его руки с себя, заглядывая в глаза, – ты понимаешь, чем это могло кончиться, если бы меня здесь не было?– Да. Я это понимаю, – поджимая губы и не отводя взгляда, прошептал брюнет. – Мне жаль, что ты видел это… – Он опускает голову, дыша теперь спокойно. – Хината, мне искренне жаль, что я такой, какой есть… Последнее время я пытался слезть с этого, потому что я видел твою реакцию, и я правда решил изменить это. Мне не нравилось видеть боль или страх в твоих глазах, и уж тем более я не хотел видеть в них отвращение в свою сторону… И я держался до вчерашнего вечера. Но я напился, а потом…– Потом мы поссорились, – закусив губу, закончил Шоё. – То есть, это из-за меня?– Нет! Конечно, это не из-за тебя. Я не должен был мешать с алкоголем. Но я так возненавидел себя за то, что обидел тебя, что захотел просто исчезнуть…– И решил понюхать? Ты идиот?! Зачем?! – Чувствуя новую истерику, Хината сжимал кулаки. – Ты в жизни больше этого ни разу не сделаешь, понял?!Кагеяма коротко кивнул и поднял взгляд, а следующую секунду к его груди прижался Шоё, зажмурив глаза до ярких пятен перед ними.– Я так испугался… Не знаю, чтобы я делал, если бы ты…– Хината, не думай об этом, прошу, – брюнет зарывается в рыжие волосы рукой и прижимает к себе сильнее. – Я не позволю себе умереть. Я клянусь тебе, ты больше не будешь это чувствовать.Они просидели на полу какое-то время, пока Тобио не понял, что Хината задремал в его объятиях, постепенно перестав содрогаться в беззвучных рыданиях. Всё ещё чувствуя сильную слабость, брюнет не без труда поднялся, удерживая парня на руках, и отнёс его на кровать, уложив и укрыв одеялом. Он очень смутно помнил сегодняшнюю ночь, и почти совсем не помнит, когда пришёл Шоё. В памяти какими-то образами всплывало то, что он сидел с ним в коридоре, потом в ванной, потом как уложил его спать. Кагеяма не может вспомнить разговора, но он помнил это ощущение чужого тепла, как он цеплялся за это, чтобы не утонуть в холодной тёмной бездне, которая утягивала его снова и снова.Кагеяма бы ни за что не лёг сейчас рядом с Хинатой, понимая, как сильно он виноват. Как он многим был обязан ему до этого, а теперь обязан и жизнью. Он чувствует себя в полной мере недостойным его, но он так не хотел отпускать его. Когда маленькая ладошка обхватила его запястье и потянула на себя, Кагеяма немного опешил от неожиданности.– Я думал, ты спишь… – Медленно ложась рядом, прошептал брюнет.– Я сплю, – Шоё придвинулся ближе и ткнулся лицом в чужие ключицы, затем немного подумал, и перевернулся, прижимаясь спиной к груди Тобио и перекидывая его руку через свою талию. Кагеяма правда не понимал, за что ему такое счастье в виде маленького рыжего паренька, цепляющемуся к нему так сильно. Брюнет лишь вздохнул и прижался лбом к рыжему затылку, обнимая его рукой и чувствуя спокойствие. С Шоё он всегда это ощущал. То, чего ему не хватало. Уют, тепло, словно, они были семьёй. Немного шокированный от такой мысли, Тобио втянул носом запах своего собственного шампуня от чужих волос, улыбаясь этому.– Можно спросить? – Сонный голос Хинаты раздался немного неожиданно.– Спрашивай.– Шрамы на ключицах. Давно?..– Через день, после похорон.– Почему ключицы?– Их бы никто не увидел… Шоё, у меня никогда не было мыслей убить себя, как сильно бы мне не было плохо. Я считаю это предательством своей матери… Хоть я и не видел весь год в своём существовании ничего светлого, я всё равно не хотел… Что-то меня останавливало.– Что именно?– Наверное, в глубине души я всё же ждал, когда произойдёт что-то, что прекратит мои страдания. Ждал кого-то, ради кого я буду жить как прежде… – Дождался? – Хината повернул голову и посмотрел на него одним глазиком.– Дождался, – Кагеяма слабо улыбнулся и закрыл глаза.***Следующую неделю Шоё не сводил глаз с Кагеямы. Это уже начинало перерастать в какую-то манию, но парень считал, лучше перебдеть, чем недобдеть. Конечно, он не сомневался в словах Тобио ни на секунду, он обещал ему больше не принимать. Но он также погрузился в тему наркотический зависимости, поглощая всю информацию об этом, какая только под руку попадалась. И если в обещании друга он был уверен, то в его теле нет. Печальный опыт уже показал, что даже при попытке контролировать ситуацию, рано или поздно этот контроль выливается в нечто ужасное. Поэтому Шоё продолжал пасти Кагеяму, звоня ему каждый вечер и спрашивая о самочувствии, настроении и ощущениях, не стесняясь своей надоедливости. Потому что он действительно имел право на это после случившегося.А Кагеяма снова погрузился в учёбу, пытаясь не думать о том, что ломка к нему вернётся с удвоенной силой. Он стал замечать за собой, каким стал тактильным. Но только с одним человеком и только тогда, когда их никто не видит. Теперь он видел своё утешение и своё спокойствиях в долгих объятиях, в совместных вечерах друг у друга дома, даже завершение работы над курсовой приносило ему одно удовольствие. С Хинатой было легко. С Хинатой вся жизнь казалась другой, яркой, насыщенной, а главное тёплой. Иногда Тобио не мог уснуть, если Хината долго не звонил или не отвечал, а когда наконец звонил, брюнет словно распадался от радости на множество маленьких осколков, которые к концу разговора собирались обратно воедино, создавая уже немного другого Кагеяму, будто с каждым днём всё сильнее привязанного к единственному другу.Но теперь в сознании брюнета всё чаще и чаще проносилась одна мысль: а друг ли ему Хината? Он не размышлял по началу о романтических отношениях с ним, но ему казалось, что слово друг – это слишком мало. Хината стал для него намного большим. Он словно стал олицетворять собой саму жизнь, при встречах и общении делясь с Тобио той самой энергией, которой ему так долго не хватало. И в какой-то момент он понял, что, скорее всего, бисексуален. Нет, ему до сих пор не нравились парни, он даже как-то решил посмотреть гей порно, но сразу же выключил, пребывая в смешанных, больше отрицательных чувствах. Но почему-то думая о Шоё в таком смысле, он не ощущал никаких препятствий. Более того, ему тоже понравилось тогда с ним целоваться. Он не видел в нём парня, какие ходили вокруг. Он видел в нём лишь Шоё Хинату, своего единственного близкого человека, который так открыто на него смотрит, так заботится и переживает. В представлении Тобио у Хинаты в принципе не было пола, он был просто его собственным маленьким счастьем, собравшим в себе всё хорошее в этой жизни.Примерно через неделю у него началась ломка. Ладони приходилось иногда бинтовать, потому что он постоянно раздирал кожу в кровь, нервно скребя по ней ногтями. В груди ощущалась постоянная тревога, на сердце опускалось тяжёлое беспокойство, ноющее где-то под рёбрами. В тот вечер они сидели у Кагеямы в комнате, Хината пытался выучить несложный перебор на гитаре, пока Кагеяма пялился в потолок, слушая неправильную игру.– Снова ошибся там же, – вздыхая и ложась на живот, он посмотрел на сидящего на полу парня. – Попробуй медиатором, может, тебе легче будет.– Я буду бесконечно рад, если не придётся запоминать последовательность пальцев, – облегчённо вздохнув, Шоё встал и прошёл к тумбочке, роясь в ней в поисках нужной вещи. А затем он замер, и Кагеяма почти физически почувствовал, как его накрыло. – Почему это здесь лежит?..Конечно, Тобио сразу понял, о чём спрашивает его Хината. О порошке, который он держал в ящике. – Я не выкинул часть, оставив на… Всякий случай, – Кагеяма не стал врать Хинате и понимал, что сейчас будет.– На какой ещё случай? – Хинату передёрнуло, и он обернулся бледный.– Там меньше половины грамма. На случай, если будет очень плохо во время ломки, – Тобио поднялся и хотел закрыть ящик, но Шоё ударил его по руке. – Эй…– Не будет никакого всякого случая, понял?! – Он бы ни за что не хотел прикасаться к этому дерьму, но схватил зиплок и пошёл быстрый шагом в туалет.– Что ты делаешь? – Брюнет закатил глаза и пошёл за ним, в принципе, не собираясь останавливать.– Убираю всё говно из твоей жизни, – Хината кидает пакетик в унитаз и смывает его. – Где ещё?– Это всё. У меня больше не было запасов, – Тобио пожимает плечами.Хината думает около минуты, а затем хмурится и возвращается в спальню, начиная осматривать ящики стола, вторую тумбочку и шкаф, пока Кагеяма тихо ахуевал с этого.– Ты серьёзно сейчас? – Он не хотел злиться, но в итоге он почти зарычал.– Абсолютно, – без какого-либо стыда Хината осматривал его нижнее бельё.– Хината, ты рехнулся? – Тобио подошёл и взял его за руку, останавливая. – Ты не веришь моему слову?– Я бы хотел, но я боюсь, что ты не сдержишься, вот и всё.– Ох, знаешь, в таком случае отбери у меня телефон, комп, запри меня у себя дома, потому что я в любой момент могу взять и пойти за закладкой, – сжимая его запястье, Кагеяма старался не кричать.– Если понадобится, я так и сделаю, – Шоё поднял чистый взгляд на брюнета, – а если надо, я поведу тебя к наркологу.Кагеяма опешил от таких слов, но вообще он ожидал их услышать и готовился к этому.– Я держусь уже неделю. Почти каждый день, когда всё мое тело начинает гореть, а кости ломит по ночам так, словно я попал под поезд, я всё равно держусь. Потому что я помню твоё лицо, помню, как ты был напуган и как злился, и меня это останавливает. Я достаточно увидел, чтобы остановить это.– А вдруг недостаточно, а? Вдруг в следующую попойку ты снова взъешься на меня и захочешь исчезнуть, как ты говорил? Я не смогу быть с тобой 24/7, даже если очень хочу, и я всё равно боюсь, что ты сорвёшься, – выдернув свою руку, он пошёл к ящику стола. – Если я начну чувствовать, что сдаюсь, я первым делом позвоню тебе.– А где гарантии, что ты позвонишь? Я даже не знаю, вдруг, этот пакет, что я выкинул, пару дней назад был побольше.– Хочешь сказать, что я вру тебе? – Это осознавать Кагеяме было настолько неприятно и больно, что он рефлекторно огладил свою шею.– Я ничего не говорю, но наркотическая зависимость – это болезнь, – Шоё осмотрел всё и с облегчением сел на кровать.– Везде слазил? Могу тебе ещё свой мусорный пакет принести, обыщешь его. А может, ещё корзину с грязным бельём посмотришь? Я же такая крыса, прячу всё от тебя, – Тобио по-настоящему разозлился из-за того, что Хината думал, будто он ему может врать.– Не бесись. Я делаю это для тебя же.– Ты не доверяешь мне, – фыркнув, брюнет сел с другой стороны кровати, сложив на груди руки.– Доверяй, но проверяй. – Ты уже помешался…– Конечно я помешался! – Хината резко встал и обошёл кровать, подходя к ногам Тобио. – Ты почти умер на моих руках, как ты не понимаешь?! Я даже скорую вызвать не додумался из-за шока! – Его начало трясти, и Тобио не решался прервать. – Знаешь, сколько раз за эту неделю я просыпался в холодном поту, боясь того, что не спас тебя?! А что мне снится, ты знаешь?! Два раза мне снились твои похороны, после чего я просто не могу спать ещё день! – Хината, прости…– Нет, заткнись. Ты не понимаешь меня! – Шоё нервно вздохнул, чувствуя, как глаза становятся влажными. – Ты не видел этого со стороны, для тебя была просто тьма. А я прошёл через остановку твоего сердца, я видел, как ты трясёшься и не реагируешь на меня! Я видел тебя не человеком, а просто… Просто телом, – слёзы всё-таки хлынули из глаз, заставляя Хинату всхлипнуть. – Перестань… Просто не думай про это, прошу тебя… Я не знаю, что мне сделать, чтобы ты забыл, – Кагеяма тянет руки к парню, но тот их отталкивает.– Как я могу не думать о том, что мой любимый человек чуть не ушёл от меня?! – Хината сжимает кулаки, чтобы остановить дрожь рук, – если тебе тяжело справиться с ломкой, просто подумай о том, как мне тяжело видеть это каждый раз, когда я закрываю глаза. Потому что я блять люблю тебя!Кагеяму словно огрели по голове чем-то тяжёлым, отчего его сознание вмиг прояснилось. Он подскочил и прижал дрожащее тело Хинаты к своей груди, пытаясь окутать его и избавить от всех страданий, причиной которых он стал. Последние слова будто эхом отдавались в его голове, отчего он только сильнее понимал, какой он придурок. Этот маленький невинный котёнок любит его всей душой, а он всё равно пытается не подпускать его близко, пытаясь разобраться со своими проблемами самостоятельно.– Малыш… Я так виноват перед тобой, – чувствует, как маленькие ручки обнимают его в ответ, и ему становится немного легче. – Я больше никогда в жизни не притронусь к этой гадости, – произнося это, Тобио говорил совершенно серьёзно, а не просто для того, чтобы успокоить Хинату.– Обещаешь? – Шоё снова шмыгнул носиком, вдыхая такой привычный запах чужой толстовки.– Клянусь, – целует быстро его в рыжую макушку и оглаживает по спине.– Поехали ко мне, пожалуйста… Мне тяжело здесь находиться, – рыжий сжимает в руках ткань одежды Тобио в подтверждении своих слов.– Как скажешь…***Хината, уходя в свою спальню, взял с Кагеямы обещание о том, что, если ему станет плохо, он сразу же разбудит парня. Засыпать в эту ночь было легко, как и в другие такие ночи, когда они спали в одной квартире. Хината заснул быстро, тихо посапывая носиком в подушку, обнимая вторую и завернувшись в одеяло. Но среди ночи его разбудил тихий голос, от которого Шоё проснулся как по щелчку пальцев.– Что такое? – ещё сонно бубня, Хината сел в кровати, потирая глаз кулачком.– Можно полежать с тобой? – Тяжёлый вздох говорил о том, что Кагеяме было плохо.– Конечно, иди, – Шоё сдвинулся с середины, откидывая одеяло, и глазом не успел моргнуть, как Тобио уже лежал головой на его коленях. Огладив его по плечам, рыжий ощутил дрожь. – Ты весь дрожишь… Может, воды?– Нет, мне просто очень плохо, – Хината всегда остро реагировал, если Тобио показывал слабость. А сейчас его голос был больше похож на скулёж раненого животного, отчего Шоё сполз вниз и сильнее прижал его к себе.– Эй, всё хорошо… – Продолжая гладить его по спине, парень почувствовал, как Кагеяма улёгся между его ног, слегка придавив телом, и обнял за шею, тяжело дыша ему в грудь. – Тобио, может, тебе что-то всё-таки нужно?– Мне нужен только ты, – брюнет прошептал очень тихо, но Шоё услышал.– Я тут, и никуда не денусь, – рука перебралась на голову, и Хината начал оглаживать слегка влажные волосы, массируя голову, улыбаясь такому податливому Тобио. – Хочешь, музыку включу? – В ответ на мягкий кивок, Шоё потянулся за телефоном, тихо включая песню.– Спасибо… Я уже не представляю своей жизни без тебя, – всё ещё подрагивая, Кагеяма приподнялся и оставил мягкий поцелуй на нежной щеке, которая тут же покрылась румянцем, но в темноте этого видно не было. – Прости.– Ты можешь поцеловать нормально, – неловко улыбнувшись, также тихо прошептал Шоё в ответ.Можем ли мы остаться такими навсегда?Никогда не отпускай меня,Потому что я лучше умру, чем буду без тебя.Кагеяму долго просить не пришлось, и он действительно склонился к тёплым приоткрытым губам, опираясь руками о кровать и нависая теперь над Хинатой. Он делал это очень медленно, будто вкладывая в каждое движение губ все слова благодарности, которые хотел высказать. А Шоё просто плавился от этой тягучести, гуляя руками то по горячей шее, то по широкой спине, чувствуя ладонями, как дрожь постепенно уходит из чужого тела. Хината действовал на Тобио как успокоительное, проникая прямо под кожу и медленно распространяясь по кровотоку, пока брюнет решил углубить поцелуй, теперь исследуя чужой горячий рот изнутри. Из Шоё словно весь воздух выбили разом, он тихо простонал против воли, сжимая пальцами чёрные волосы и ощущая, как ускоряется собственное сердцебиение. Для парня такой поцелуй был первым, он не идёт ни в какое сравнение с тем, что они пробовали с Нишиноей, или с теми маленькими чмоками, которые ему дарил Ойкава. Сейчас он открывал для себя что-то такое, отчего у него кружилась голова, ноги непроизвольно сводились вокруг бёдер брюнета, и он выгнулся ему навстречу. Тут Тобио мягко прервал поцелуй, пытаясь отстраниться, но его удержали чужие руки.– Всё нормально, мне нравится, – Хината хватал воздух ртом так, словно только что пробежал марафон.– Мне кажется, это немного слишком, – Кагеяма легко улыбнулся и положил руку на колено Хинаты, немного убирая его ногу и ложась обратно на его грудь, которая теперь сильно поднималась.– Ещё хочу… – Шоё возвратил свою руку на голову брюнета, зарываясь пальчиками в волосы.– Тебе так нравится? – Кажется, Тобио правда стало легче, что слышалось по его спокойному голосу.– Я так никогда не целовался…– Это заметно, – парень не смог сдержать усмешки.– Чего ты там сказал?! – Хината резко перевернул его на спину и сел на колени, упираясь ладонями в грудь.– Эй… Успокойся, это очень даже мило, – рука Кагеямы прошлась от запястья до плеча, затем потянулась к щеке и нежно огладила. – Ты такой невинный…– Я и есть невинный, – Шоё смутился и отвёл взгляд.– Ты девственник? – Брюнет изогнул бровь, явно удивляясь.– Конечно, а с кем, по-твоему, я мог спать, когда за всю жизнь у меня были отношения длиной в неделю, и то липовые? – По интонации казалось, будто Хината был обижен. Вот только непонятно, на кого.– Это совсем не плохо, успокойся, – Кагеяма потянул его к себе и обнял. Отчего-то ему было легче осознавать, что это маленькое солнышко никто не трогал в таком плане.– Тебе стало лучше? – Шоё прикрыл глаза, уткнувшись мордашкой в чужую шею.– Мне всегда хорошо с тобой. Но тело болит…– И сколько это будет длиться? – Словно пытаясь унять боль Тобио, парень начал растирать его предплечье, затем перебрался на шею, успокаивающе её оглаживая.– Не знаю… Может, пару дней, может, неделю. Не хочу об этом думать, – он отвернул голову к стене.– Как прекрасно, потому что я тоже не хочу об этом говорить, – Хината хмыкнул и повернул его лицо обратно пальчиком, заглядывая в поблескивающие в темноте глаза и прислоняясь к таким желанным губам обратно, пробуя вести поцелуй, втягивая шумно воздух носом.Кагеяма начал понимать, что Шоё явно вошёл во вкус. Поцелуй получился мокрым и таким сладким, что у Тобио глаза под веками закатились от удовольствия. Парень явно старался, и, хоть выходило у него не идеально, было очень приятно. Маленькие пальчики скользили по скулам, шее, тогда как брюнет зарылся одной рукой в спутанные рыжие волосы, а второй сжимал тонкую талию через ткань пижамы, понимая, насколько ему это нравится. Из головы разом вышибло все мысли, даже ломота в костях будто исчезла на мгновение, когда он почувствовал, что Шоё перекладывает его руку с талии себе на ягодицу.– М… Стой… Хината, тормози, – еле заставив себя отлепиться от Шоё, брюнет убрал от него руки и сел. – Думаю, на этом стоит остановиться…– Ты не хочешь? – Хината виновато сложил ручки вместе. – Тебе… противно с парнем?– О боже, нет… – Прикрыв глаза рукой, Тобио вздохнул. – Куда тебя вдруг понесло?.. Мы даже не обсудили толком наши отношения…– Отношения? – Хината захлопал глазами, склоняя голову к плечу.– Ну типа… Друзья не делают того, что мы сейчас делали.– То есть ты хочешь…– Встречаться? Да, хочу, – Кагеяма сам не понял, как и почему он вдруг так быстро пришёл к этой мысли. Но не жалел о сказанном ни секунды.– Я, э… Я же не нравлюсь тебе…– Мне надо было сказать… Прости, просто для меня это очень… Необычно. Я думал об этом и пытался принять, но я параллельно разбирался с зависимостью, не замечая почти, что ты всё время рядом. Но сейчас я понимаю, что ты, наверное, уже давно для меня больше, чем друг.Сказать, что Хината был в шоке, ничего не сказать. Он сидел и теребил наволочку подушки, не веря своим ушам. Он, конечно, заметил, что за эти месяцы Тобио оттаял и стал сам тянуться к нему, но такого он не ожидал. От удивления он даже не понял, как его накрыла радость, и парень тут же кинулся на шею Кагеяме, опрокинув его на спину, отчего брюнет ударился затылком об изголовье кровати и зашипел.– Блять, Хината, аккуратней…– Я так тебя люблю, – Шоё будто сжался в маленький комочек, цепляясь за Тобио, как за спасательный круг. Затем чуть отстранился и начал быстро чмокать его в лицо, попадая и в глаза, и в нос, и в щёки.– Ну Шоё… – Брюнет жмурился и пытался отвернуться, но ему от этих действий стало слишком смешно. – Остановись.– А ты заставь меня, – как-то Кагеяму даже дрожь пробила от такого тона, совсем не свойственного малышу Хинате. Ну что ж, раз малыш так просит… Тобио не составляет никакого труда перехватит тонкие запястья и перевернуть Шоё на спину, нависнув сверху и победно ухмыляясь.– Достаточно убедительно заставил?– Угу… – Хихикнув и проведя ножкой по чужому бедру, Хината совсем не выглядел проигравшим. – Можешь забрать свой приз.– Последний раз, – закатив глаза, Кагеяма опустился и снова поцеловал его.К слову, той ночью целовались они ещё очень и очень долго, задремав в тёплых объятиях друг друга лишь под утро.