Часть 1. Последний богатырь. Глава 8. Грядущее да уходящее (1/1)

Болото, о котором говорила Кощею Яга, оказалось маленьким заросшим ряской озерцом в староречье к востоку от Белых гор. Там-то и коротал деньки бывший повелитель рек, озер, болот и морей, гроза рыбаков и мореходов, любитель жратвы и деревенских девок, старый пузырь Водяной.Три века тому назад жил он в реке под камушком – горя не знал, пока не обратили его в чудище с хвостом и плавниками, да повелевать всеми водными тварями не поставили. Повелевать чудищу страсть как понравилось. Обожало оно, когда ему кланялись, да перед ним трепетали. Все деревни окрест своего обиталища держало оно в страхе лютом триста лет, с перерывами. Земля белогорская хоть к чудищам была испокон веков привычна и терпелива, а все ж нет-нет, да рождала посередь сынов своих дитя бесстрашное и бестолковое, устоев вековых не признающее, к почтению не способное и до драки охочее. Тут и наступал в делах у чудища полный разлад. Даром, что было оно теперь телом страшно да силою велико, а душа по-прежнему чуть что – обратно под камушек просилась. И выманить ее оттуда один только верный способ был.Кощей подобрал с земли замшелый камень и швырнул его под корягу, что торчала из воды в середине заросшего озерца. На случай, если хозяин озерца под той корягой почивать изволил.Высадили они на бережок свою приманку, затаились в кустах чуть поодаль, а дальше этого дело у них не продвинулось: ни волны на воде, ни ряби, лишь лягушки по кувшинкам квакают.- Чего она там расселась-то? – молвил Иван-богатырь, выглянув у Кощея из-за плеча.- Тихо ты, дурья башка, - шикнула на него Яга. – Водяного ждет.Краса-девица озеро цепким взглядом окинула, волосы русые пригладила, да меч, под корнями припрятанный, поближе к бедру переложила – а ну как пригодится при встрече с суженым.- В былые времена ему каждый год самую красивую девушку приводили, - растолковал Кощей Ивану их военную хитрость. – Чтобы не лютовал, чтобы людей в болотах не топил. Боялись его.Прошлогодних красавиц Пузырь обратно в деревню отправлял. Красавицы на такое обращение обижались и в отместку плели про него небылицы, что веками ходили потом по земле Белогорской, обрастая леденящими душу подробностями.- Без него нам Смерть-реку не перейти, - добавила Яга, глянув с сожалением на густую зеленую ряску у берега.Кощей оторвал от гнилого пня кусок коры и швырнул его в спину подложной невесте, чтобы подальше от меча руки свои держала. Та аж на месте с перепуга подпрыгнула, нахмурилась недовольно, но меч в покое оставила и снова принялась косу над водой расплетать.- Слушайте, ну нельзя же так! – возмутился богатырь.- Тише ты!- Девушку одну оставлять с чудовищем!Прав был сын богатырский, сам того не разумея: оставить здешнее чудовище наедине с их красавицей без присмотра – большей глупости и не придумаешь. Уж лучше сразу назад повернуть, да дружине княжеской на милость сдаться. Оттого и пялился Кощей на ряску да на кувшинки, чтобы вовремя дело выправить, коли вкривь повернет.Наконец, водная гладь под корягой дрогнула и расступилась, явив свету белому покрытую чешуей усатую голову. Водяной подплыл к берегу и вынырнул из воды по пояс.- Повелитель рек, озер, болот и морей, - молвил он, пригладив плавники, - приветствует тебя, краса ясноликая.Не успела краса и рта в ответ раскрыть, как из воды на плечо Пузырю что-то выползло и застрекотало ему прямо в ухо.- Уверен? – спросил тот, а потом принюхался и оскалил от злости зубы. - И правда, тиной от нее несет… ох, народ!.. – Он огляделся по сторонам. – Жабу мне решили подсунуть?!И тут краса-девица вместо того, чтобы поведать чудищу о своей беде, на ноги вскочила, глаза выпучила, да как заорет:- Кто бы говорил! Ты себя-то в отражении видел?!Не стерпело чудище такой грубости, кинулось из воды на берег да вцепилось красавице в ногу: не то напугать хотело, не то и впрямь в воду затхлую решило окунуть.И все бы ничего, кабы Иван, до той поры тихо сидевший в кустах рядом с Кощеем, не вспомнил вдруг, что он богатырь и не бросился красавице на помощь.- Слышь, ты, выдра! – выкрикнул он Водяному, замахнувшись на него палкой. – На берег выходи, поговорим!Так и пришел конец Кощеевой задумке. Делать нечего, вылез он из кустов на тропинку и сам к озеру направился.- Ну-ка, скройтесь, - бросил он Ивану с Василисой.Те послушно отошли от берега.Чудище мельком глянуло за их спины и удивленно зашевелило усами.- Ох, Кощеюшка, - сказало оно, обиженно. – Ну, от кого - от кого, а от тебя не ожидал.- Ладно, не гневайся, - ответил ему Кощей. – Я по делу к тебе.Пузырь фыркнул спесиво и отвернулся, а Кощей присел на ивовый корень подождать, пока повелителю рек, озер, болот и морей ломаться не надоест. Ждать долго не пришлось. Сперва Водяной сердитый взгляд на него из-за плеча бросил, а потом понемногу, ус за усом, плавник за плавником, повернулся, наконец, к гостю лицом, недовольства своего не пряча, но и гнать его не осмеливаясь.- Ну… - проговорил он ворчливо. – Что за дело-то?Вместо ответа оглядел Кощей деревья вокруг, кусты, кувшинки, замшелую корягу посреди озера.- Смотри-ка, а ведь неплохо тебя тут устроили, - сказал он, подцепив носком сапога гнилую ветку. – Никак, благодарили за что?Пузырь насупился и взгляд в сторону отвел.- Не ведал я тогда, - пробурчал он виновато, - что для тебя то заклятье готовили.- Верю, - усмехнулся Кощей. – А то без дубины не пришел бы. – Он устремил взгляд на маленький голубой клочок меж ветвей у них над головами. – Стало быть, про судьбу кладенца тебе тоже сказывать не нужно.Водяной помрачнел еще больше.- Да кто ж про нее не знает-то? - Проворчал он себе под нос. – Таких поискать еще надо.- Ну а раз так, что про дело спрашивать? Сам уж, поди, догадался.Пузырь помолчал немного, а потом тяжело вздохнул.- Не выйдет, - уныло выговорил он. – Только хуже станет.- Отчего ж не выйдет? – спросил у него Кощей, улыбнувшись Светозаровой улыбкой. - С половиной я уже управился. Осталось кладенец добыть, за Смерть-рекой он схоронен.Водяной задумчиво прищурился: искал он в общем деле свою выгоду, да найти никак не мог. Нынешние выгоды сарафана не носили, в печи не пеклись и медом не пахли, а к другим повелитель рек, озер, болот и морей особой слабости и прежде никогда не питал. Вот и маялся теперь, даже плавники оттопырились.- Через Смерть-реку тебя переправить? – спросил он рассеянно. – А дальше что?- В Смерть-реке пару дней переждешь, - ответил ему Кощей. – Туда за тобой никто не сунется. А мы за мечом отправимся.Водяной недоверчиво покачал головой.- Так ведь заклятье на нем лежит. Как его снять-то?Боялся Пузырь, как бы не пришлось ему век свой в Смерть-реке доживать, коли дело у них не выгорит. И правильно, что боялся. Ежели возьмет над ними верх красавица-княгиня, разве только в Смерть-реке от нее и схоронишься.- Нашел я того, кто заклятье снимет, - успокоил Кощей старого приятеля. – Сын Ильи, Иван. Тот, что палкой у тебя перед носом размахивал.- Сын Ильи? – глаза у Водяного округлились. – Неужто уцелел?- Уцелел покуда, - ответил Кощей равнодушно. – Едва вытерпел.Пузырь понимающе хихикнул.- Небось, на место отцовское метит? – спросил он, ехидно прищурившись.- Не бойся, не метит, - покачал Кощей головой. – Не по чину его встретила сторона родная. Теперь он одного только хочет – к прежней жизни опять вернуться. Как и мы с тобой.Пузырь фыркнул, отворачиваясь.- К прежней жизни… - усы его снова зашевелились. – Не за холмом она, прежняя жизнь-то. Наперед от ярма надо освободиться.Не желал повелитель рек, озер, болот и морей самолично с ярмом своим дела иметь. Не любил он суеты да беготни, а любил, чтобы все вокруг само собой сложилось, да так, как душе его угодно было. Только вот пора ему было понять, что времена, когда все у него само как надо складывалось, ушли давно и безвозвратно, вместе с силой меча волшебного, что по ту сторону Смерть-реки покоился.- Если достанем меч-кладенец – освободимся, - поднажал на него Кощей, - и перестанем прятаться по болотам да по лесам. Ну что, согласен?Перепончатые ладони неуверенно скользнули по воде, разгоняя ряску.- Не верю я, что выйдет из этого чего-нибудь путное, - молвил Водяной, принимая милое сердцу решение. – Нам и в нашем болоте неплохо живет… - но вдруг запнулся, уставившись за деревья, в кусты, где пряталась Кощеева дружина, - …ся.Из-за завесы зеленых листьев на берег озера вышла ладная баба в синей подпоясанной бечевой рубахе. Она тряхнула копной рыжих волос и призывно улыбнулась Водяному, сдобрив улыбку томным взглядом из-под густых ресниц.Думал Кощей, что давно уж позабыл, какой Яга была шесть веков назад, да память подсунула – будто пожар вдруг вспыхнул и понесся по жизни его, поглощая столетия: рыжая чертовка, быстрая и смелая, глаза голубые, дерзкие, руки ловкие, что равно хорошо справлялись и с мечом, и с прялкой, язык острый да несдержанный. С тех пор лишь волос поседел, да тело подряхлело, а чертовка так никуда и не подевалась.- Ты уверен? – спросил Кощей, кивком указав на нее Водяному. – Может, еще подумаешь? Пойдешь с нами – отдам тебе эту красавицу.Пузырь протер глаза зеленой водицей, смахнул с плеча своего советчика, выдавил ?По рукам? и нырнул обратно под корягу.Яга тут же сбросила с лица обольстительную улыбку и презрительно скривилась.- Купился, карась пузатый, - просипела она, неодобрительно покачав головой.- Ты лучше помалкивай, - посоветовал ей Кощей, не сводя глаз с ряски под корягой. – А то он догадается, сколько тебе лет.Яга молча кивнула рыжей головой.Много чудес невиданных встречалось на земле Белогорской, но было среди них одно особое – то самое, что смогло вернуть Яге ее огненно-рыжие кудри, хворую спину да голос скрипучий при этом оставив – молодильные яблочки. И всем-то были они хороши: и сладкие, и сочные, и делать ничего не нужно – рви, да ешь, сколько влезет. Только вот был у них изъян один: не молодили они никого. Не под силу им было молодость ушедшую вернуть, а к тем, кто на чары их понадеялся, возвращался лишь образ прежний, да и тот ненадолго, и не во всем. Оттого и есть молодильные яблочки нужно было с расчетом, чтоб не выдать своих лет ненароком тем, что они молодить отказались, да следить, чтобы слишком уж не вовремя срок чарам яблочным не вышел.Впрочем, долгих чар им и не надо было. Дотянуть бы до Смерть-реки, а там уж все одно воды ее гиблые колдовство наносное сбросят. Вот тогда-то и будет ждать Пузыря огорчение, коли сам по дороге не разгадает, откуда у его зазнобушки ступа Яги взялась, и с чего эта ступа чужих приказов слушается.- Марфа, - сиплый голос вернул Кощея из раздумий на берег озера.Яга растерянно глядела на него во все глаза, прижимая к омолодившейся груди огромный пучок водорослей.Пока предавался бессмертный князь размышлениям, плененный бабьей красою хозяин рек, озер, болот и морей имя своей лебедушки узнать возжелал, а той ни ответить нельзя, ни отмолчаться.- Марфа зовут ее, - пришел Кощей Яге на помощь. – Только вот, немая она от рождения.Та скорчила в его сторону злобную мину и снова смущенно заулыбалась.- Такая красота и молчит – это же чистый клад! – простодушно обрадовался Пузырь.Но едва взгляд его скользнул Яге за спину, как улыбка вновь исчезла с его усатого лица.- А это что за головастик? – задал он Кощею ненужный вопрос. – Он, что ли?- Да, сын Ильи Муромца, - ответил Кощей, предупредив его пристальным взглядом, чтобы не вздумал затею эту свою продолжать.Ванька лишь гордо плечи расправил, как обычно, ничего не заметив.- У-у… измельчали богатыри, - протянул Пузырь, наплевав на предупреждение. – Год неурожайный был, что ли? Какой же это богатырь? Это так, пескарик. Вот папашка у тебя был – во!- Жаль тебя к пиву не засушил, - не остался в долгу богатырский сын.От нежданного напора Пузырь растерялся.- Ты у меня еще побулькай там! - огрызнулся он неуверенно.Пришлось Кощею опять вмешаться.- Так, все, - недовольно проворчал он. – По дороге пособачитесь, времени мало. Ты в ступе поедешь, только ее наполнить надо. Как у тебя, остались силы водой повелевать?- Спрашиваешь, - усмехнулся Водяной, бросив на Ягу мимолетный взгляд.И по велению хозяина рек, озер, болот и морей в ступу брызнула тонкая слабая струйка.- Ну что, богатырь, допрыгался?Упрямый взгляд из-под русых бровей, бороденка жидкая кое-где пробивается, а на лице-то и не ярость вовсе, обида горькая, что впросак попал. Стоит добрый молодец у могучего дуба, хмурится, уж и сам не рад, что на него замахнулся. Меч заговоренный насквозь прошел, а рука в расщепе застряла – не вытащить. - Бей, нелюдь поганая, - хорохорится, - пока можешь. Освобожусь – спуску не дам.И правда, о чем еще мечтать-то князю бессмертному, ежели не об отрубленной глупой башке?- Да что тебя бить-то? – Не сдержался он. - Сам уж справился. Кукуй тут теперь, сыть ты волчья. К утру и костей не останется.Больно уж долгий день у него выдался, до смерти надоели ему богатыри эти. С самого рассвета донимать начали, то сообща, то поодиночке. Повезло еще, что не зашиб никого ненароком, а то опять пришлось бы супружниц богатырских к Яге за живой водой посылать.Молодец не ответил, только снова насупился и руку со всей силы из расщепа дернул, даже закряхтел с натуги, да дуб не выпустил. Пришлось спешиться, чтоб защитник Белогорский, неровен час, калекой себя не оставил.Почуяв недруга у себя за спиной, тот шарахнулся в сторону, засуетился, запыхтел, да меч перехватить рук недоставало.- Дай сюда, - вырвал он меч из десницы богатырской и в ракитник неподалеку забросил. – Стой спокойно!.. Как скажу, так и будешь дергать.Лег кладенец в разрубленный ствол, да загудел слегка, как хозяин его на рукоять подналег.- Тащи!Рванулся добрый молодец на волю – даже шкуру с ладони в расщепе оставил. На ногах не удержался, упал на землю. Сидит, трясется, смотрит волком, на ракитник взгляды косые бросает.- Что, богатырь, - усмехнулся бессмертный князь, - полегчало, что ль?Ни слова тот в ответ не вымолвил, лишь зубами от злости скрипнул.- Ну, коли так, прощай… до следующего раза.Отпустив богатыря на все четыре стороны, повернулся он к дубу, кладенец обратно из расщепа вытащить. Только высвободил клинок, как за спиной раздался шум да треск, будто медведь по бурелому высохшему лезет.- Э-эх! – оглушил его лихой молодецкий покрик, и прямо перед носом блеснуло алой искрой острие меча.Проткнул ему грудь клинок заговоренный, прошел насквозь, лишь крестовина меж лопаток застряла. Крепко-накрепко к дубу пригвоздил – не шевельнуться.- Богатырь! Что ж ты делаешь-то? – Спросил он своего обидчика, но ответа не дождался.В тот же миг схватили его за правую руку, что все еще рукоять кладенца сжимала, да выкрутили ее в запястье до хруста. Скользкие от крови пальцы вцепились в его ладонь и начали рвать из нее волшебный меч вместе с кожей.- Ох, дурак… - вздохнул он сокрушенно и руку свою разжал.Сопение позади сразу же прекратилось. Пропал богатырь, будто его и не было. Вместо него выросла посреди леса молодая осинка. А бессмертный князь тем временем руками в израненный дуб уперся, да клинок заговоренный из ствола выдернул, а потом уж и из груди принялся выдавливать, до тех пор пока тот за спиной у него на землю не брякнулся.Освободившись, подобрал он кладенец из-под осинки, снял с нее чары оборотные, и пока трясся добрый молодец от страха, наступил на меч его окровавленный, да переломил пополам.- Ну, смотри, богатырь. – Сказал он, отшвырнув ногой обломки в сторону. – В этот раз ты без меча остался, а в следующий раз оставлю без головы. Ну, давай, беги к мамке.С перепуга богатырь исполнил все в точности так, как ему было сказано – побежал по лесу, не оглядываясь, аж пятки на бегу засверкали.Как исчез он из виду, полез бессмертный князь за нагрудник, дыру, мечом богатырским оставленную, рубахой заткнуть, а от рубахи одни лишь рукава и остались – все, что кровью его пропиталось, мигом истлело до единой нитки. Верно, Светозар собственноручно над клинком затейничал – таких шуток не только во всем Белогорье, но и в землях окрест, ждать больше было не от кого. И теперь, когда заклятье это несуразное с кровью жертвы своей смешалось, снять его стало не так-то просто.Помянув кудесника бранным словом, опустился он на землю, да принялся рвать траву, насколько руки хватало – кровь поскорей унять, пока штаны по швам не расползлись.И тут про второго богатыря вспомнил. Про того, что все это время за деревьями прятался, да выжидал, чем дело закончится.- Ну что, Илья?! – крикнул он ему, не бросая своего занятия. - Ты ведь не биться со мной опять собрался?Муромец вышел из-за деревьев на поляну, остановился, опустив булаву свою на землю, да смерил недруга задумчивым взглядом.- Давай договоримся, - продолжил тот.- О чем?- Разойдемся покуда с миром. Мы с тобой друг друга не видели, а богатырь твой все равно никому правды не скажет.Илья помолчал немного, а потом взялся за край рубахи обеими руками, оторвал от нее кусок и в руки князю белогорскому бросил.- Мир у нас с тобой вряд ли получится, - вымолвил он сурово. – А разойтись разойдемся. Только ты уж постарайся не встречаться мне больше сегодня. В другой раз не отпущу.Знал Илья, что при следующей встрече сотрут его в порошок одним пальцем, ежели нужда в том возникнет, да виду не подал. И никогда не подавал.- Добро, - ответил ему бессмертный князь, зажав рану на груди богатырской рубахой. – Прощай, Илья.- Прощай.Богатырь кивнул ему хмуро, да так и остался стоять на поляне со своей булавой. А князь с горем пополам поднялся на ноги и полез обратно в седло, пока не пришлось ему в лохмотьях домой возвращаться.К Муромцу спиной поворачиваться можно было без опаски. Не бил Илья в спину, даже в бою и даже самых заклятых врагов.