2. (1/1)

Бэкхён немного нервничает, скребёт ногтем указательного пальца подушечку большого пальца, закусывает губу и ждёт. В комнату должен постучать Сокджин и провести Бэка в кабинет отца, где сейчас собралась куча народа, из которой Бён-старший выберет отдельных лиц, на его взгляд, более всего подходящих для работы. Как в качестве телохранителей-охранников, так и в качестве менеджеров. Бэк бесстыдно надеется на то, что отец всё же вышвырнет Сокджина из штаба работников куда подальше за пределы огромного дома, в котором Ким работает дворецким, ибо терпеть его юноша больше не хочет и не может. Пускай Сокджин особо проблем не доставлял, а даже, признаться честно, справлялся на все сто с лишним, но его личность оставляла желать лучшего. Ким родился с короной на голове. Он вечно чем-то недоволен, возмущён, а лицо у него всегда такое, будто ему все обязаны и должны. И нет, Бэкхёна это никак не задевало. Разве что раздражало порой. Ему просто всегда хотелось, чтобы Сокджин спустился с небес на землю. И, возможно, увольнение его и приземлит.На смену мыслям о дворецком из преисподней в голову Бёна пришла новая пища для размышлений. Интересно, каким может быть его новый телохранитель? Бэк искренне надеется, что этот кто-то будет таким же мягким и покладистым, каковым был Чимин. Иначе же жизнь Бэкхёна превратится в пытку. Представить страшно, что личным телохранителем Бэка сможет стать какой-нибудь зануда вроде большинства громил, работающих на отца, к примеру. Но что ещё хуже — попадётся какой-нибудь цепной пёс, который по приказу Бёна-старшего будет поласкать юноше мозги, бить в случае непослушания или, что в разы хуже, станет морально его уничтожать. В детстве Бэка таких уродов отец не раз нанимал, так что же ему помешает сделать это снова? Уже в юношестве. Бён никогда не забудет всех тех уродов, которые как-то ему навредили в своё время. А чего он точно не забудет, так это того, что их вред был, непосредственно, приказом отца. О прошлом, которое, упаси Боже, может повториться, думать страшно и совсем не хочется. Именно поэтому Бэкхён, в попытках избежать навязчивых и пугающих мыслей, кидается в сторону гитары и, взяв её поудобнее, начинает перебирать струны. Тихонько, невесомо касаясь подушечками пальцев металлических струн гитары, Бён прислушивается к происходящему за дверью. Там только тишина, вселяющая неприятное напряжение от ожидания и страха перед столкновением с неизвестностью. Он замучился ждать. Ему и правда важно знать, кем окажется тот человек, который отныне будет с Бэкхёном всегда и везде. Впервые Бэку так хочется услышать приближающиеся шаги противного дворецкого Ким Сокджина, только бы омерзительные и вязкие внутренние ощущения прекратились.На удивление Бёна он смог полностью абстрагироваться от реальности и погрузиться в игру на гитаре. Он забылся в плавном переборе струн и в переходе аккордов. Да настолько, что Бэку начало казаться, будто вдохновение вернулось.Время пролетело незаметно и быстро. Ровно настолько, насколько Сокджин добрался до двери в комнату Бэкхёна и затарабанил в неё, тем самым заставив юношу вздрогнуть, а грубо задетую третью струну издать неприятный звук. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди от страха, и Бён бросил озлобленный и напуганный взгляд на настенные часы. Прошёл целый час, а Бэк и не заметил. Отложив в сторону музыкальный инструмент, Бэкхён быстренько сполз с кровати, обул свои белоснежные тапочки и вышел из комнаты.— Штаб работников сменён. Ваш отец ждёт Вас, чтобы познакомить поближе с новым персоналом, — задрав нос кверху, протараторил Сокджин и в спешке удалился, явно не желая отвечать на возникшие в голове младшего вопросы, а также не желая провожать его до кабинета отца.Бэк сгорал от распирающего желания ухмыльнуться прямо в лицо Киму. Скорее всего его уже оповестили о том, что он, наконец, уволен и может уходить на все четыре стороны. Пускай сейчас его обычная манера разговора и высокомерный тон оставались непоколебимо прежними, Бэк был уверен, что в душе Ким злится и расстроен. Если ему, конечно, знакомы такие чувства.Каждый шаг, сделанный навстречу кабинета отца, приблизивший Бэкхёна к неизбежному — пугает. Почему Бэк так боится? Почему внутри него бушуют и смешиваются непонятные ему чувства? Юноша слишком встревожен сейчас, слишком переживает, как будто это ему сейчас устраиваться предстоит. Этому Бэкхён имеет объяснение. Он просто боится людей. Боится, что незнакомец как-то ему сможет навредить; боится, что они не сойдутся характерами с новым личным охранником, из-за чего могут возникнуть проблемы. Причём большие проблемы, ибо характер у юноши отнюдь не простой. И как же Бэкхёну не хочется сталкиваться с грядущими трудностями, потому что к этому он совсем не привык. Однажды в детстве трудности в отношениях с рабочим персоналом уже сломали Бэка. Как итог — он лишён эмоций. И как бы Бэк ни старался не думать об этом — у него ничего путного не выходит. Голова битком забита различными "а вдруг", " а если", "а что". Бён умело прячет на дне ярко-голубых глаз переживания и тревогу, которые не хотелось бы транслировать в присутствии незнакомых людей, а тем более в присутствии отца. Оставляя все чувства и мысли в коридоре, Бэкхён решается войти.Надавив на ручку двери, Бён медленно открывает её и робко заглядывает внутрь. В кабинете обнаруживается шесть человек, включая брата и отца Бэкхёна. Собственно, они все, как один, обернулись на звук открывающейся двери, и на замершего в её проёме Бэкхёна. Взгляд юноши моментально упал на парней, что сидели вразвалку на кожаном изумрудно-зеленом диване, расположенном напротив стола отца. Первый, что показался Бэку особо примечательным, был длинноволосый парень: волосы собраны на затылке в тугой хвост. На его руках рисовались какие-то татуировки, которые, скорее всего, Бёну удастся лучше разглядеть вблизи, иначе издалека он ни одного тату разобрать не в силах. Длинноволосый одет в чёрную массивную толстовку, прикрывающую бёдра, и в чёрные штаны. А на ногах у него обуты крупные, грубые кожаные берцы, более всего придающие дерзости образу парня в целом. Первое впечатление, которое длинноволосый произвёл на Бэкхёна: разбойный, нахальный и развязный хулиган. У него такой стиль — слишком смелый, пускай и минималистичный, но не внушающий особого доверия. Хотя взгляд у парня совсем не ровня его стилю: спокойный, без дикой искры, мягкий и открытый. Пока что Бэк хочет, чтобы именно этот парень стал его телохранителем. И это только потому, что второй молодой человек, сидящий плечом к плечу с длинноволосым, выглядит как раз в точности до наоборот. Парень с кучерявыми волосами походит больше на сформировавшегося мужчину: об этом говорит его массивное телосложение и мужественные черты лица. Бён дал бы ему лет так за двадцать пять. Кучерявый одет максимально просто: чёрная мастерка с капюшоном, чёрные джинсы и белые кроссовки. Но вот взгляд его совсем не добрый: холодный, томный, стеклянный. В его тёмно-карих, почти черных, глазах читается угроза и своего рода скрытность. Неизвестный словно пытается изучить и понять, хотя сам однозначно не поддастся изучению. Кучерявый испытующе смотрит исподлобья, пронзая Бэкхёна своими большими тёмными глазами насквозь, заставляя внутренности свернуться, а мышцы напрячься. Бён ненавидит ощущать на себе такой пристальный взгляд, поэтому быстро прерывает зрительный контакт.Шумно сглотнув, юноша поклонился всем присутствующим и медленно прошёл к пустующему креслу, стоящему напротив того, в котором вальяжно развалился Тэхён. По лицу брата ясно, что тот заскучал. Значит ничего особо важного и интересного Бэк не упустил. Бэкхён старается выглядеть смело и уверенно, но по факту ему сейчас максимально некомфортно, ибо он каждой своей даже самой мелкой частицей тела ощущает взгляд кучерявого парня. Хотя может он уже отвёл свой взгляд от Бэка, но несмотря на это Бёну всё равно не удаётся полностью расслабиться. Своего рода остаточный эффект. — И так! — на повышенных тонах начал Бён Джэён, обращая на себя внимание всех собравшихся. — Начнём распределение, так сказать, — перебирая в руках какие-то бумаги, мужчина деловито скользил взглядом по тексту в них и потирал указательным пальцем подбородок. — Шин Рюджин и Пак Чеён, начнём с вас.Бэкхён перевёл взгляд на двух девушек, сидящих рядом с парнями на одном диване. Юноша изначально обделил их своим вниманием, слишком увлёкшись изучением парней. Это только потому, что девушки показались Бёну менее заметными и любопытными в отличие от двух своеобразных молодых людей. Странно, вообще, что отец решил на этот раз нанять работников женского пола, ибо раньше такое ни разу не наблюдалось. А в этот раз мало того, что девушек нанял, так ещё и таких молодых. — Шин Рюджин, будешь работать с Бэкхёном. Его расписание полностью переходит в твои обязанности. Оно намного проще и свободнее, нежели у Тэхёна, поэтому пока особо нагружать не буду, — без особого интереса говорит отец, всё также не отрывая глаз от бумаг в его морщинистых руках. — Пак Чеён, как более опытному работнику, я доверяю тебе расписание Тэхёна. Заранее уточню, что за границу тебе придется летать вместе с ним при необходимости. Если есть какие-то проблемы с документами и прочим, то разберемся с этим позже.Бэкхён бросил короткий взгляд на кивающую девушку с розовыми волосами. По всей видимости, это и есть Пак Чеён. Раз уж Бэкхёну с ней не предстоит иметь никакого дела, то особо Пак его не заинтересовала. Разве что только цвет её поврежденных оксидами розовых волос. А вот короткостриженная брюнетка Рюджин приковала к себе взгляд и всё внимание Бёна. Какая-то она слишком юная для работы личным менеджером, и взгляд у Шин слишком невинный, потерянный и мечтательный. Почти как у ребёнка. Бэкхён не до конца осознавал, что не в меру засмотрелся на девушку, поэтому, заметив, что та легонько ему улыбнулась, юноша холодно отвернулся.— Не успели ещё элементарно познакомиться, а уже флиртуете. Потом глазки друг другу строить будете, сейчас слушайте меня, — твёрдо произнёс Джэён, скользнув возмущенным взглядом в сторону Бэкхёна. Брюнетка еле слышно извинилась, а Бэк вскипел. — Вообще-то я пытаюсь понять по каким критериям ты их выбирал, и с чего вообще нанял девушек? — прожигая отца своим пристальным леденящим взглядом, бросил Бэкхён.— Кстати, да, я о том же думал, — хмыкнул Тэ, до этого витавший в своих мыслях, находясь где-то за пределами кабинета. А может вообще за пределами страны. Он же любитель бывать везде, кроме Кореи. Вообще Тэхён очень удивительный человек. Ему настолько всё равно на происходящее. Тэ выдаёт всё: задумчивое выражение лица, безразличие, скрытое в позе, в которой он сидит, а также его дурацкая привычка шумно топать ногой и хрустеть пальцами. А Бэк тем временем уже во всю старался проанализировать новых работников и дать им хоть примерную характеристику. Возможно он преувеличивает и слишком драматизирует, но из-за привычки никому не доверять и опасаться всех — иначе Бён не может. Новые люди, новые лица — это по-настоящему пугает юношу.— Меня напрягали взаимоотношения Бэкхёна с Чимином, поэтому я решил разбавить штаб работников слабым полом. Любить нужно женщин, Бэкхён, — бесцветно бросил отец, делая вид, что ничего такого не сказал. — Что? — искренне удивился Бэкхён, внешне оставаясь таким же безэмоциональным, — Он мой приятель — не больше. — Мне всё равно. Меня это смутило, и я предпринял меры. Ещё есть вопросы? — задрал правую бровь Бён-старший, окинув сына строгим взглядом.Бэк агрессивно сомкнул челюсти и не стал больше оправдываться, ибо это попросту бессмысленно, особенно, если оправдываться надо перед отцом. Все присутствующие старательно делали вид, что ничего не слышали, а Бэкхён продолжал раздражаться поведением отца. Какое право он имеет лезть в личную жизнь Бэка так нагло, открыто, да ещё и при посторонних? И даже если бы Чимин был бы кем-то большим Бэкхёну, чем друг, то что с того? Это по-прежнему остаётся делом самого юноши, но уж точно не делом отца.— Что там дальше, пап? Мне скоро уезжать по делам, да и у Бэка, насколько мне известно, имеются какие-то планы, — нарушил затянувшуюся тишину Тэхён. Вероятнее всего он это сделал в попытке разрядить накаляющуюся обстановку.Бэк бросил разочарованный взгляд на Тэ, который, естественно, не заметил никакого разочарования, прячущегося на дне ярко-голубых глаз своего брата. Почему он промолчал? Почему Тэхён не вступился за Бэкхёна? Брат мог хотя бы сказать, что личная жизнь Бэка — его жизнь, и отцу не стоит вмешиваться. Но Тэ просто промолчал. И хочется, чтобы причиной его молчания являлось то, что Тэхён знает, что Бэкхёна с его бывшим охранником связывали лишь приятельские отношения. Иначе же Бэк сильно разочаруется в брате. — Ах, да, — Джэён взял в руки уже другие бумаги, а те, что держал ранее, сложил в ящик своего стола. — Чон Чонгук, тебя приставим к Бэкхёну. В характеристике написано, что у тебя довольно мягкий характер, но забить до смерти сможешь. Бить моего сына тебе, конечно, не придётся, — отец двусмысленно хмыкнул, вызывая мурашки по телу Бэкхёна, — разве что при крайностях, с моего приказа. А вот относиться к нему всё же стоит мягче.Бэкхён еле держится, чтобы не возразить. Он хочет встать и уйти. Как же Бён ненавидит отца. Бездушный тиран, любящий управлять чужими жизнями. Это из-за него Бэкхён даже вздохнуть без посторонних лиц не может: везде охрана, Сокджин, менеджеры и прочие. Когда последний раз Бён был один? Никогда. Непростое детство научило юношу боле-менее разбираться в людях и не доверять им. Правда у этого оказалась своя побочка — Бэкхён их боится. Юноша научился молчать и не вступать в перепалки с Джэёном, а тем более не перечить ему. Ибо оборачивалось это всё против самого Бэкхёна. И именно это молчание, носящее в себе обиду, злость и раздражение, заставляет отца думать, что Бэк весь такой нежный, слабый и мягкий. Сейчас это сыграло Бёну на руку, ибо ему достался более-менее нормальный телохранитель. Но в остальном оно хорошо подпортило Бэкхёну нервы.— Ого, — удивленно свернул губы в трубочку отец, — Тренер по боксу Пак Чанёль, кулаками разрывающий боксёрские груши и способный убить человека одним ударом. Надо же, — хмыкнул старший. — Тебе точно с Тэхёном работать, потому что порой он слишком невыносим. Тебе он вряд ли рискнёт делать мозги.Бён кинул короткий взгляд на кучерявого парня. Тот самый Пак Чанёль. Как же Бэкхёну повезло, что Чанёль не стал его участью, ибо с таким, как Пак, Бён бы и дня не выдержал. Слишком уж угрожающе он выглядит. Кучерявый неожиданно метнул взглядом в сторону Бэка, и второй поспешно отвернулся, не желая даже глазами сталкиваться с парнем. Он такой неприятный: злобный, грозный, а взгляд у него свирепый. Сидит откинувшись на спинку дивана и сцепив пальцы рук. Явно что-то замышляет. — Что ж! — Джэён встал с места и звонко захлопал в ладоши, разбавляя тем самым обстановку. — Девушки, берёте моих сыновей на себя, и по делам! А Чанёль с Чонгуком остаются для ознакомления с отдельными нюансами их непростой работы.Как только отец договорил, Бён молча встал и вышел, сопровождаемый взглядами присутствующих. Об этом он мечтал все эти потраченные в пустую минуты жизни нахождения в кабинете Бён Джэёна. Его вообще хотелось поскорее не видеть. Отец упал ещё ниже в глазах Бэкхёна, пускай, ниже, как казалось, некуда.***На улице сегодня моросит мелкий дождь. А может и снег. Обычно в марте черт его знает, что происходит с погодой, а особенно в те дни, когда температура скачет от минуса градусов к плюсу. Собственно и сегодня на улице происходило что-то не совсем понятное: противная мелкая моросня неприятно касается кожи лица и покрывает собой одежду тонким, влажным, холодным слоем. При всём при этом на улице сохраняется какое-то несвойственное такой погоде тепло. Бэкхён надел чёрное недлинное пальто и, застёгивая на нем пуговицы, быстрым шагом пошёл к машине. Сзади за ним плетётся Шин Рюджин, параллельно изучая записи на бумагах, выданные ей недавно Джэёном. Бён не может перестать думать над одним вопросом, мучающим его уже на протяжении всего времени, начиная с момента, когда юноша впервые увидел Шин. Какого цвета её волосы? Это и правда очень заинтересовало Бёна, так как до этого ему показалось, что она брюнетка, а вблизи её цвет волос лишь напоминает чёрный. Там что-то синее с отливом сиреневого — это уж точно. По крайней мере, так для себя отметил сам Бэк. Проблем со зрением у него никогда не было и нет, поэтому сейчас ему отчего-то кажется, что они появились.Резко остановившись у дверей машины, на которой им с Рюджин предстоит отправиться в фотостудию, Бэк обернулся. Девушка чуть не врезалась в резко затормозившего парня и, удивленно хлопая глазами, сделала шаг назад. — Какого цвета твои волосы? — привычно холодно поинтересовался Бён.— Тёмно-синие. Это запрещено? Мне перекраситься? — испуганно засыпала вопросами Рюджин, прикрыв пол лица бумагами, всё также хлопая глазками. Ей показалось, что Бэкхён недоволен её внешним видом. Бёну так понравилось, как девушка выражает свои эмоции. Она выдаёт их в полной мере: играет бровями; глаза блестят; губы поджимаются. В каждом движении её лица задействована буквально каждая лицевая мышца. Рюджин такая живая. Она уже нравится Бэкхёну.— Нет, не стоит этого делать. Я просто не мог понять, что это за оттенок. Сначала мне показалось, что ты брюнетка, потом же я заметил, что твои волосы отдают постоянно разными оттенками: то чёрным, то фиолетовым, то синим, — заключил Бэк, сильно увлёкшись своими размышлениями над пустяком. Облегченно выдохнув, Шин широко улыбнулась и начала отрицательно мотать головой. Она и правда как ребёнок.— Нет, Господин Бён, они синие! Бэк хотел что-то ещё ответить, так как уж больно понравилось ему общаться с этой Рюджин. Но подошедшие несколько мужчин в костюмах сбили Бэкхёна с толку, поэтому он молча поджал губы и, открыв дверь иномарки, пропустил девушку вперёд и после сел следом. Этикет превыше всего! В машине царит тишина, разбавляемая лишь еле слышным звучанием музыки, транслируемой по радио. Бён особо не вслушивался в звучание. Он думал и думал обо всех переменах в жизни, и как ему с ними мириться, а может, если выйдет — бороться. Хотя, что уж сделаешь? Если начать с Шин Рюджин, то пока она нравится Бёну и не вызывает у него никаких опасений, сомнений и не заставляет строить догадки.Сильнее всего юношу беспокоит сейчас факт того, что ему предстоит жить в одном доме с Пак Чанёлем. О да, вот этот персонаж зацепил юношу более всех. Пускай они не будут особо часто видеться, ведь расписания Бэкхёна и Тэхёна никак не пересекаются — по крайней мере первое время, — а комнаты их находятся на разных этажах. Тем не менее, это не мешает Бэку продолжать беспокоиться. Чанёль уж слишком не пришёлся ему по нраву. Бэк не любит загадочных, устрашающих и не читаемых. Словно в детство вернулся, аж воротит. Хорошо хоть отец не всучил Бэкхёна Паку, иначе Бён бы тогда сделал всё, чтобы сбежать из отцовского дома. От одного осознания того, что рядом находится человек "способный убить одним ударом", как выразился ранее отец, сводило бы юношу с ума. Тэхёна же вряд ли это будет как-то смущать, ибо он совсем другой: непринципиальный, ветреный и ко всему относится с безразличием. Ну поставил отец кто-то — пусть будет. А Бэкхён не такой — для него нужно тщательно подбирать людей. Хорошо, что Джэён в полной мере не знает своих сыновей. Иначе Чанёль однозначно выпал бы на долю Бэкхёна. — Господин Бён, — юноша почувствовал плечом лёгкое прикосновение девушки и обернулся, потеряно осматриваясь. — Мы приехали, выходите.Шин неловко улыбнулась и резко одёрнула руку, явно заметив, что Бэкхён совсем не тактильный. Вырванный из мыслей Бэк бесцветно кивнул и вышел из машины. Шагая в сторону двухэтажного здания, на последнем этаже которого находится фотостудия, Бён вновь был атакован собственными мыслями. Рюджин плетётся сзади, еле успевая и шарясь в бумажках. Беднягу сжало толпой охранников, что та даже еле слышно пискнула. Бэкхён обернулся и окинул толпу мужчин в костюме недовольным взглядом. Те поклонились и моментально расступились. — Спасибо, — еле слышно произнесла синеволосая девушка.Вся охрана осталась за пределами студии по собственному желанию Бэкхёна. Ему так легче сосредоточиться на деле. Работники фотостудии тепло приняли юношу: напоили горячим чаем, много ему улыбались и, по классике, нахваливали его творчество. Мало кого интересует, что примерно пару месяцев Бён никак не может выкарабкаться из творческого кризиса, поэтому продолжают засыпать его вопросами о дальнейшем продвижении в качестве певца. Нахваливают и нахваливают. Собственно, оно и к лучшему, ибо Бэк не особо горит желанием посвящать кого-то в подробности своей творческой деятельности. Поэтому он просто благодарит всех за тёплые слова.На протяжении всей фотосессии стилисты тщательно прорабатывали каждый образ, каждый наряд, которые Бэкхён должен был на себя примерять. Над одним образом кропотливо работали по несколько человек, не оставляя без внимания ни одну деталь, ни одну мелочь каждого элемента одежды. Более всего Бэкхёну по вкусу, как ярому фанату минимализма, пришёлся крайний образ: классический костюм светло-кремового цвета, пиджак которого был надет на голое тело. Первое время юношу это смущало, но позже смущение постепенно сошло на нет. На него никто не кидал двусмысленных взглядов — все были сосредоточены исключительно на работе. В данном образе Бэку более всего понравился светло-серебристый глитер, намазанный на ключицы, шею и грудь юноши стилистами. Он так красиво переливался на ярком свету софтбоксов и отлично блестел в кадре, что Бэк просто не смог обделить глитер своей любовью. Это что-то новое для него и очень необычное. Произошло своеобразное расширение границ.Нанесённый на Бёна макияж был максимально простым, естественным и неброским. В общем и целом, Бэкхён остался в восторге. Он много благодарил всех за работу, натянуто улыбаясь. Выходило неестественно, криво и отчасти пугающе, но никто особого значения этому не придал, потому что многим известно о проблеме Бэкхёна. А точнее о его маленьком недостатке. Который, кстати, никто и не замечал.В самом конце, когда Бён уже собрался уезжать, он напоследок попросил разместить на обложку журнала фото именно в конечном образе, так как он понравился и запомнился ему больше всего. Да настолько, что в нём он и уехал домой. Вся та одежда, в которой юноша фотографировался сегодня, всё равно должна была быть выслана позже брендом в качестве подарка, и повторно прорекламирована Бёном в его соцсети. Поэтому какая разница, поехать домой в полюбившемся костюме сейчас или получить его скопом вместе с остальной одеждой позже. Уже сидя в машине, Бён довольно откинулся на спинку заднего сидения машины и устало прикрыл глаза. Время уже девять вечера. Работа была проделана большая, над Бэкхёном туда-сюда сновали толпы людей, наводя порядок в его внешнем виде. И так несколько раз. Поэтому неудивительно, что времени ушло довольно много, а сам Бён успел хорошенько устать.— Господин Бён, у меня вопрос, — начала девушка, которая всё время никак не может отлипнуть от бумаг, — Тут у вас вопросительный знак стоит после слова ?стретчинг?. Я не совсем понимаю, — Рюджин неловко почесала макушку.— Я занимаюсь растяжкой по настроению, поэтому посмотрим завтра, буду я заниматься или нет, — спокойно ответил Бэк, всё также стараясь расслабиться.— Кстати, — прошептала Шин, укладывая бумаги на коленки. — Вы шикарен! Я не могла отвести взгляда от Вас. Господин Бён, у Вас такая тёплая и яркая улыбка. Бэкхён резко распахнул глаза. Улыбка. Какая улыбка? Это её жалкая пародия. Бэк ненавидит, когда кто-то заикается об этом, но Рюджин можно простить на первый раз, ибо она совсем новенькая, поэтому всё рвущееся наружу, Бэк удерживает в себе. В машине моментально образовалась натянутая обстановка. Даже водитель стал изредка коситься в зеркало дальнего вида, словно пытаясь прочитать по лицу Бэкхёна, что он чувствует и случится ли сейчас перепалка между пассажирами? Но Бён промолчал. Он вновь прикрыл глаза, но уже напрягаясь пуще прежнего, даже не стараясь совершить попытки расслабиться. Шин поняла, что взболтнула лишнего, а вот что именно — не знает. Поэтому она сдавленно извинилась и отвернулась в окно. Когда машина подъехала к дому, Бён молча вышел, дожидаясь девушку. Рюджин старалась не смотреть в глаза юноше и ничего ему не говорить. Девушке было очень неловко, а ещё она пыталась найти ответ этому чувству. Шин просто сделала комплимент, но почему он вызвал такую реакцию? Как только Бэкхён с девушкой вошли в дом, первого окликнул из столовой грубый и глубокий голос Тэхёна. Бэк моментально обратил своё внимание на брата, а ещё на компанию, в которой он сидел: Пак Чеён и Пак Чанёль. Чеён возилась с бумагами, вероятнее всего, с расписанием Тэ, иногда косясь на Чанёля и заправляя прядь волос за ухо. Она глупо ему улыбалась, даже не удосужившись поздороваться с пришедшими. А вот Чанёль стоял с каменным лицом. И, как только Тэ окликнул брата, Пак обратил своё внимание на Бэкхёна. Всё такой же устрашающий, леденящий и пробирающий до дрожи взгляд из-под ресниц устремился прямо в ярко-голубые глаза Бёна, заставляя юношу напрячься всем телом. — Вау, вот это да! Каков красавец, — Тэкхён поднялся с места и пошёл на Бэкхёна, обращая на себя внимание второго. — Бэкхён, неужели под пиджаком ничего нет? — игриво оттянув верх одежды, Тэ расхохотался, когда брат раздраженно одёрнул его руку.Больше всего Бёна сейчас смущает взгляд Пак Чанёля. Хочется скорее от него скрыться в своей комнате.— Не надоедай, — холодно отрезал Бён, не желая отшучиваться. — Рюджин, за мной наверх. Шин согласно кивнула и направилась следом за Бэкхёном, который уже своим широким и быстрым шагом оказался у лестниц. — Бэкхён, ты зануда, — вслед бросил Тэхён, но Бэк совсем не обратил на него своего внимания. Пропустив Рюджин вперёд, Бэкхён зашёл следом в свою комнату и, закрыв дверь, подошёл к окну. Оперевшись руками о подоконник, Бён устремил задумчивый взгляд на подстриженный газон у дома и пытался собраться с мыслями. Бэк старался понять, с чего было бы правильнее начать.— Никогда не говори мне за мои эмоции. К сожалению, я должен тебя в это посвятить, потому что нам придётся работать вместе хотя бы ближайшие полгода точно, — неотрывно смотря в окно, начал Бён. — Не буду вдаваться в подробности. У меня отсутсвует способность выражать эмоции. Максимум я могу улыбнуться, приложив кучу усилий, и то, только тогда, когда я понимаю, что это необходимо. Рюджин сохраняла неловкое молчание и переминалась с ноги на ногу. — Извините, я не...— Я знаю, что ты не знала, — перебил девушку Бэк. — Не извиняйся. Просто впредь ничего не говори. На сегодня ты свободна, Рюджин.Как только Шин ушла, Бён скинул с себя пиджак и устало плюхнулся на кровать. Что с ним происходит? Хочется убежать куда-нибудь, ибо всё не то. Когда Чимин ещё работал, было так легко и просто. Пак был единственным, кто всё прекрасно понимал. Бэкхёну не приходилось объяснять и вспоминать по-новой неприятные ему моменты своей жизни. Он до сих пор не принял себя.***Бэкхён проснулся измученным жаждой: в горле пересохло, губы неприятно слиплись, а внутри всё словно в пустыню превратилось. Поддавшись желанию, не сумев побороть жажду, Бён встал с кровати и обул тапочки. Сонно почёсывая глаза, он прошаркал к лестницам по недлинному коридору, прислушиваясь к тишине дома. Вроде за пределами собственной комнаты он один. Спустившись вниз, Бэк открыл холодильник и, пробежавшись взглядом по битком забитым едой полкам, юноша достал лишь бутылочку воды. Не успел он и глотка сделать, как ему послышались странные звуки, доносящиеся откуда-то из-за угла дальше гостиной. Насколько Бэкхёну известно, в том крыле комната Тэ и, соответственно, его личных работников. А ещё там вроде спортзал. Обычно в том крыле дома Бэк не бывает. Разве что очень редко. Не желая лишний раз сталкиваться с посторонними людьми, а точнее с вечно-сменяющейся охраной, Бэк постоянно сидит у себя в комнате. И ему это нравится. В случае возникновения потребности прогуляться — он выходит на просторный двор и дышит свежим воздухом. Закрыв холодильник, Бён пошёл на звук. Он не понимает, что им движет, но внутри зародился необъяснимый сильный интерес к происходящему, поэтому его не посетила мысль о том, что было бы лучше не обращать внимания и просто отправиться обратно спать. Пройдя гостиную и следующий после неё коридор, ведущий, непосредственно, к источнику звука, Бён свернул за угол и увидел приоткрытую дверь спортзала. А чем ближе к ней оказывался Бэкхён, тем лучше он всё осознавал. Звуки соприкосновения кулаков о грушу и тяжелые выдохи доносились вместе с духотой из щели приоткрытой двери. Оказавшись совсем близко, Бэкхён аккуратно заглядывает внутрь сквозь то небольшое пространство между дверью и дверным проёмом. В комнате безжалостно терзает боксёрскую грушу Пак Чанёль. Взгляд Бэка скользить по чёрной борцовке к напряженной вспотевшей шее и ниже. Накаченные широкие плечи парня покрылись испариной, а майка и вовсе пропиталась потом, прилипнув к телу и позволяя увидеть движения мышц под ней. Представленная перед Бёном картина вызвала у него неприятные чувства. Зачем Паку тренироваться ночью? Какой-то он слишком странный. Но несмотря на это, Бэкхён не перестал нагло подглядывать, наблюдая за точными ударами парня, как заворожённый. Каким бы странным и пугающим Чанёль ему не показался, как бы Бэк его не недолюбливал, но удары его от этого хуже не становятся. Неожиданно парень остановился и, тяжело дыша развернулся. Пак потрепал прилипшую ко лбу кучерявую челку и внезапно перевёл взгляд на дверь. Он посмотрел Бэкхёну прямо в глаза. Опять этот устрашающий взгляд вызвал в юноше страх, от чего тот, шумно охнув, даже не думая понёсся прочь в свою комнату. И угораздило же его пойти посмотреть, что да как. Хотя по сути, его не должны были увидеть, ведь Бэк стоял в тени и буквально краешком глаза смотрел.Чувствуя себя нашкодившим ребёнком, пойманным за каким-то нехорошим проступком, Бэкхён бесшумно несётся наверх и забегает в свою комнату. К чёрту это всё, с этого момента Бэк будет с нетерпением ждать очередной смены работников. Этот Чанёль его раздражает и пугает. Бэк не хочет, чтобы Пак находился в этом доме. Хотя никто ведь не тянул юношу идти к кучерявому добровольно и смотреть на него. Сон успешно пропал, от чего Бэкхён принял сидячее положение на кровати и уставился в окно. Вспомнив о бутылке в руках, юноша в спешке её открыл и опустошил наполовину большими жадными глотками. От страха даже воды попить позабыл. И приспичило же его сегодня встать попить. Хотя неудивительно. Обычно Бэк по ночам ест, так как на протяжении всего дня не желает есть в присутствии третьих лиц. Ну хоть сегодня повезло и всё закончилось на воде. ***Сегодня у Бэкхёна выходной. Разве что растяжкой надо будет позаниматься ближе к вечеру. Ну а в целом, до занятия, Бён весь день принадлежит сам себе. Он проснулся в одиннадцать утра и, как следствие, выспался. Сладко потянувшись на кровати, юноша слез с неё, обул тапочки и отправился на кухню завтракать. Отца нет, Тэхён уехал куда-то на шоу и получается, что во всём доме нет никого. Разве что парочка охранников снаружи, так как все остальные уехали с отцом по делам. Бэкхён залез в холодильник и начал копошиться в нём, как жук-навозник: шуршал целлофаном, различными упаковками для продуктов и контейнерами с готовой едой. Нарыв ветчину, по запаху и по виду, вроде, съедобную и ещё годную, Бэк разочарованно закрыл дверцу холодильника и, испуганно вздрогнув, чуть не закричал, едва удерживая в руках ветчину. Перед лицом, откуда не возьмись, оказалась Рюджин. Девушка уже привычно для Бёна широко улыбалась, от чего под глазами у неё образовались ямочки. — Извините, не хотела напугать, — низко поклонилась девушка и отошла чуть в сторону, пропуская юношу к столу. — У Вас сегодня выходной, поэтому я ждала Вашего пробуждения, чтобы напомнить о вечернем занятии растяжкой. Не забыли? — Нет, не забыл, — недовольно пробурчал Бэк, всё ещё не отойдя от испуга. — Впредь не подкрадывайся так незаметно, иначе больше года я не проживу.— Я правда не хотела, — виновато оттопырила нижнюю губу девушка, — Вы просто шумели чем-то и не услышали, хотя я ещё и поздоровалась.— Забыли, — отмахнулся юноша, не желая больше мусолить пустяковую тему. — Есть будешь? Бутерброд могу сделать, — холодно поинтересовался Бэк, отвернувшись от девушки к плите, чтобы поставить чайник. — Нет, спасибо, я на диете, — вновь разулыбалась Шин.— Твоё дело. Хоть чай тебе заварю. Всё равно делать нечего больше, — скорее самому себе адресовал ответ Бэкхён, усаживаясь за стол.Девушка ещё некоторое время стояла напротив Бэка, неловко переминаясь с ноги на ногу. Бён заметил скованность Рюджин и метнул холодным взглядом в сторону стула рядом с собой, дабы та уже села и перестала стесняться. Шин поклонилась и, обойдя не совсем длинный стол, села справа от Бёна. Юноша принялся нарезать себе говядину и завалявшийся хлеб, срок годности которого явно уже на подходе. Если и вовсе не истёк. Психанув, Бэк отбросил продукты в сторону. Его так раздражает, что при таком наличии работников, отец не в силах нанять человека, который будет следить за состоянием холодильника. Продукты не свежие, от них неприятно пахнет, зато холодильник набит ими сверху донизу. И для чего только уволил поваров? Наверное, Джэёну опять кто-то огрызнулся, задев тем самым его самолюбие. Какой же невыносимый он человек.— Прошу прощения, можно вопрос? — нарушила тишину Шин, всё это время прожигающая Бэкхёна взглядом, чего он не заметил. Ведь всё это время Бэк был занят размышлениями о том, почему он поесть нормально не может? Придётся заказать еды. Но не сейчас. Аппетит пропал. Видимо, ему придётся сесть на диету вместе с Рюджин.— Задавай, — холодно ответил Бэк, переключая внимание на девушку. Ему уже не нравится, что её что-то интересует, но лучше уж поговорить хоть о чём-то, чем сидеть в неловкой тишине. Да и если вопрос Бэкхёну не понравится — он промолчит.— Ваши волосы и глаза, — сделала паузу Шин, — не подумайте о плохом, но они такие необычные. Чем вы краситесь? У меня были мысли осветлиться, но я что-то никак не решалась. — Я альбинос. Цвет мой. И глаза тоже. Я не делал никаких операций по смене цвета глаз, — без интереса ответил Бэкхён, поднявшись с места, дабы выключить засвистевший чайник. Подобного рода вопросы стали для него обыденными.— Красивый, — коротко бросила Шин и замолчала.Бэк кинул через плечо недоумённый взгляд на Рюджин, возясь с приготовлением чая. — Да, я о Вас в целом. Вы красивый. И такой своеобразный. Почему о Вас до сих пор не пишут во всех журналах и соцсетях? Думаю, вы недооценён. — Как ты поняла, что у меня возник к тебе вопрос? — поинтересовался Бён, отложив в сторону банку с ароматной заваркой и игнорируя комплименты. Ему важнее знать, как девушка прочитала в его взгляде вопрос.— По глазам вижу, — хихикнула Шин.Она тоже умеет читать его по глазам? И всё же, уверенность, что Чимин последний человек на планете, способный на такое — слабо надломилась. ***Бэкхён с Рюджин потеряли счёт времени, выпили уже порядка четырёх кружек чая, забывшись в разговорах на разные темы. Они долго и беспрерывно беседовали, а Шин всё сильнее начинала нравиться Бэку. Она такая милая и добрая. На протяжении нескольких часов Рюджин ни разу не замолчала. Девушка говорила и говорила без остановки. Она рассказала о себе, поверхностно о своей жизни в целом, о своих размышлениях, а также поделилась приятными воспоминаниями из прошлого. Рюджин быстро открылась Бэкхёну, чем и притянула его к себе. Бёну нравятся открытые люди, ему нравится читать их, как книги. А особенно, если они сами не против. Бэкхён слушал девушку внимательно, не перебивая и неотрывно следя за её эмоциональностью. Шин такая активная в разговоре: и рукоплескает, и мимика у неё невероятно подвижная, и шутит, и смеётся. Она такая забавная, с ней Бэкхёну так легко. Хочется слушать и слушать её, пускай даже если она будет говорить о сущих глупостях. Только бы не умолкала. Рюджин рассказывала одну интересную историю из детства, про то, что всегда хотела стать певицей или актрисой, но на полуслове её перебил Джэён, неожиданно вошедший в дом с толпой своих телохранителей. Следом вошёл Тэхён со своими работниками и, в самом конце, в дом тихонько вошёл Чонгук и широко улыбнулся Бэкхёну, низко поклонившись. Бён разочарованно выдохнул, а Шин резко подскочила с места, кланяясь пришедшим.— Вижу вы быстро спелись, — заметил отец, двусмысленно хмыкнув в своей привычной манере. — Я ненадолго забежал домой, поэтому, пока все здесь, — остановившись у лестниц, отец переключил внимание на всех присутствующих. — Чанёль, будешь воспитателем Бэкхёна, а то он мне совсем не нравится в последнее время. К тому же, у него постоянно выходные, и он сильно обленился. В общем и целом, приведи парня в чувство, — хрипло посмеялся Джэён, — Чонгук, на тебе Тэхён. Отец развернулся и пошёл к себе в кабинет, не желая объяснять подробно свои действия и выслушивать претензии, которые Бэкхён так хочет озвучить прямо в лицо отцу. Остаётся смириться. Бён перевёл полный отчаяния взгляд на Чанёля, смотря на него из-под ресниц. Пак же, наоборот, смотрит уверенно, с привычной твёрдостью и угрозой во взгляде. Они погубят друг друга, потому что Бэкхён не позволит над собой издеваться, а Чанёль явно намерен это делать. Он точно что-то задумал, он знает что-то и собирается что-то делать. Но вот что? Бэк обязательно узнает.— Извините, — тихо шепчет Рюджин, — мы, наверное, не должны были сидеть вместе и общаться. Что теперь думает Ваш отец?— Всё равно. Садись, Рю. И продолжи свой рассказ, — твёрдо произнёс Бэк, не сводя с Чанёля глаз.Этот человек здесь не просто так. И Бэкхён всем своим существом это чувствует.