-2- (1/1)

Пробуждение тягучее, неспешное и ленивое. Где-то шумят деревья и заливаются трелями птицы, заглушая этим тяжелые мысли. Но Томми помнит все, что с ним случилось. Помнит, хотя надеялся, что за ночь жуткие обрывки собственных воспоминаний забудутся как страшный сон, но они засели глубоко в голове, навсегда наверное.

Он ворочается и открывает глаза, но вместо синего небосвода над головой - крыша из сухих ветвей и листьев, а вместо океана впереди - стена из длинных, все тех же ветвей, напоминающих бамбук. Томми вздрагивает, когда за спиной раздается шелест и треск и вновь опускается на спину, закрыв глаза. Шелест, впрочем быстро затихает, и вместо него рядом раздаются голоса. Два женских голоса. Один тихий, немного хриплый и слегка усталый, второй более звонкий и мелодичный, видимо принадлежащий молодой девушке. Они переплетаются между собой как два ручья, сливаются в единое тонкое русло и обволакивают собой все узкое пространство этого бунгало. Томми прислушивается, но слова для него чужие, далекие и незнакомые. Томми не знает этого языка. Он кажется эму странным и не понятным, со множеством громких восклицаний, с долгими растянутыми звуками и легким шипением. Он осторожно шевелит рукой, пытаясь нащупать, что находится под ним и голоса смолкают. Вместо них рядом звучат осторожные, крадущиеся шаги и рядом с Томми кто-то мягко опускается. Чьи-то теплые и нежные пальцы касаются его щеки и осторожно поглаживают ее, ощупывают и слегка оттягивают кожу, отчего Томми тихо фыркает и незнакомец отстраняется.

Приподнявшись, блондин подтягивает ноги ближе к себе, принимая сидячее положение, встряхивает челкой и только потом оборачивается к незнакомцу, а точнее к незнакомке. Перед ним хрупкая, тонкая девушка в длинной сорочке с повязанным вокруг талии кожаным ремешком. Ее глаза лучистые и светлые, как весеннее небо, длинные русые волосы собраны в небрежную косу. Она сидит перед Томом, поджав ноги под себя, лишь загорелые колени выглядывают из-под ткани сорочки, и маленькими, хрупкими руками прижимает к своей груди высокий глиняный кувшин, расписанный причудливым переплетением узоров.- Эм...привет. - Томми поддается ближе и нерешительно улыбается, а девушка вздрагивает и из кувшина на пол проливается вода. Только сейчас, глядя, как, не прикрытая тонкими коврами, земля впитывает влагу, Томми понимает как сильно он хочет пить. Он переводит взгляд на кувшин и девушка делает тоже самое, затем протягивает его Тому и он осторожно принимает его, замечая как дрожат хрупкие руки незнакомки.- Это вода. Пей.- Ты английский язык знаешь? Девушка вновь вздрагивает и пятится чуть назад, повторяя ту же фразу. Томми решает больше ее не пугать и, благодарно кивнув, припадает губами к тонкому горлышку. То ли его горло настолько иссохло, то ли вода в этом кувшине действительно настолько вкусная, но он не может напиться. Он делает глоток за глотком, жадно впитывает ее в себя и наслаждается причудливым вкусом. Она прохладная и чистая, с едва различимым привкусом травы и легкой сладостью. Такая бывает только в чистейших источниках, дарованных самой землей.

Томми отрывается от горлышка лишь тогда, когда на дне остается совсем немного и девушка с готовностью принимает кувшин обратно, смотрит внутрь и улыбается, но улыбка эта скорее печальная. Она отрывает свой взор от кувшина и переводит его на Томми, рассматривает его, склонив голову к плечу, а тонкий пальчик скользит точно по узорам на глиняной поверхности.- Тебя нашли на берегу без сознания. Тебя выплюнул океан. Томми не понимает о чем говорит незнакомка. По большему счету скорее из-за того, что пусть она и говорит на английском, но с заметным, ломанным акцентом и знакомые слова вмиг становятся чужими и далекими. Она слегка растягивает гласные и проглатывает окончания, но ее голос звонкий и мягкий и ее хочется слушать, но еще куда-больше хочется расспросить и Томми не удерживается. Придвигается ближе, но девушка больше не пугается, лишь краешки ее губ слегка вздрагивают.- Тебя как зовут? Незнакомка не отвечает. Вместо этого она снова смотрит вглубь кувшина, словно видя в нем что-то необычное и в ее глазах отражается дрожащая поверхность воды в нем.

- Меня Том зовут, Томмм. А тебя? Как тебя зовут? Ты ведь понимаешь меня? Ты говоришь на английськом, значит должна понимать меня.- Я Нгайо и я понимаю тебя. Здесь был человек, такой как ты - с Большой земли. Он учил своему языку. Но его уже давно здесь нет. А что с тобой случилось этой ночью? Томми не хочет говорить, ведь так воспоминания вновь закружатся в голове, словно водоворот и ему придется все это пережить снова, но Нгайо ждет и, переведя дыхание, блондин все же отвечает.- Мой корабль попал в шторм и разбился, а меня прибило на этот берег. Кроме меня больше никого не нашли? Со мной было еще трое человек. Нгайо смотрит долго и пронзительно прямо в глаза Томми, словно в них выискивая ответ на его же вопрос, затем едва заметно качает головой.- Кроме тебя никого. Может океан выплюнул их на другие острова.- Может. Томми слабо в это верит. Надежда на то, что его команда выжила, утонула, как его собственный корабль. Поблизости не было видно других островов, а если бы их тоже прибило к этому острову, их бы наверняка нашли. Наверное. Блондин долго молчит, витая в своих мыслях, прежде чем задать следующий вопрос.- Где я нахожусь, что это за остров?- Этот остров принадлежит моему народу уже очень долго. Он был совсем маленьким, когда наши предки впервые вступили на его земли, а со временем он поднялся из воды и стал большим. Нгайо не отвечала на вопросы Тома, она лишь думала, что отвечает. На самом деле она просто рассказывала историю своего народа и от этого Томми не стало понятнее в какой части света он находится, но он не винил ее, а продолжал внимательно слушать и когда ее голос затих, задал последний вопрос.- В твоем народе все так хорошо знают мой язык? Девушка на вопрос неоднозначно качнула головой и, заметив, что Томми ее жесть не понял, ответила.- Не слишком хорошо. Ты можешь спросит меня, если захочешь что-то знать. А сейчас мне нужно идти. Можешь отдыхать здесь, а можешь выйти и прогуляться, только не уходи от поселения далеко, можешь заблудится.- Спасибо. - Томми благодарно кивает и, улыбнувшись ему, Нгайо встает, прихватив кувшин, и уходит, а блондин остается сидеть на мягком узорчатом ковре, раздумывая о услышанном. Ему, наверное, нужно благодарить еще и небеса за то, что он оказался в мирном поселении, а не где-нибудь растасканным на кусочки дикими зверями или чего еще хуже в деревня настоящих дикарей, о которых знает из рассказов отца.

Он действительно благодарен. Когда солнце оседает за раскидистые листья пальм, а наступающий вечер награждает своей прохладой, Томми все же решается выйти наружу и оглядеться. На несколько минут он замирает, оглушенный звуками, которые не проникали в бунгало, но которые обрушились на него тяжелой волной, едва он его покинул. Вокруг шумят десятки голосов, переговаривающихся и перекрикивающихся на незнакомом языка, звенит детский смех, откуда-то раздается стук по дереву и едва заметно во все это вплетается мелодичный шелест океана. Поселение находится на небольшой возвышенности и отсюда его лазурную синеву и золотистый берег прекрасно видно сквозь пушистые ветви пальм и другую растительность. А дальше - нечего. Лишь далекая синева океана и бескрайнее небо. И, наверное, Томми и не догадался бы где заканчивается одно и начинается другое, если бы в кристальных водах не отразилось переливчастое, багровое сияние заходящего солнца. Оно выстелило на воде рябую дорогу, словно приглашая пройти к самому горизонту и скрыться в нем, растворившись в волнах и лучах заката. Блуждая между неприметных хижин, Томми едва ли не каждую секунду чувствует на себе чужие взгляды. Любопытные, заинтересованные, недоверчивые и даже враждебные - все они скользят по его телу, оставляя на коже неприятный холодок, но он старается не обращать внимание на это, ведь понимает всюосторожность и недоверие к себе, но все же выдыхает облегченно, когда поселение остается за спиной. Он спускается вниз по тропе к океану, то и дело поглядывая под ноги, что бы случайно не зацепится за корягу или переплетение толстых стеблей и не слететь с, довольно крутого спуска и замирает у самой кромки кристальной воды, глядя вдаль.

За ночь океан поглотил следы крушения и сейчас песчаный берег чистый, за исключение выброшенных на него водорослей и ракушек. Томми поднимает их, ощупывает, а затем бросает обратно в воду и прислушивается к негромким всплескам. Несколько раз он чуть ли не наступает на проворных крабов,что мельтешат по песку, улыбается, когда один из них в отместку несильно щипает его за палец, и останавливается, заметив вдали фигуру, плотно закутанную то ли в плащ, то ли в накидку, сидящую на высоких камнях, наполовину, погруженных в воду. Сумерки спешно опускаются на остров и Томми не может разглядеть кто же там. Он долго раздумывает стоит ли подойти ближе, или все же вернуться в поселение, пока не стемнело окончательно, а фигура на камнях за это, довольно долгое, время его раздумий, даже не шелохнулась. Томми оборачивается на тропу, по которой спустился, и все же несмело идет вперед, не сводя глаз с камней, по которым мягко бьют волны, окропляя их прохладной водой. Сперва ему кажется, что силуэт принадлежит девушке - настолько хрупким он кажется сдали, но оказавшись буквально в нескольких метрах и спрятавшись в раскидистых зарослях, Томми понимает, что ошибся. Он осторожно раздвигает листья и те все все равно шелестят, но парень, сидящий перед ним на камнях, этого не замечает. Он неотрывно смотрит вдаль океана, словно под гипнозом и, если бы не ветер, разметавший, собранные в небрежный хвост на затылке, волосы, по цвету напоминающие горячий огонь, и медленно вздымающаяся грудь, Томми бы подумал, что это и не человек вовсе, а искусно выполненная статуя. Настолько хрупкая и тонкая, что невозможно отвести глаз. Томми хочет подойти еще ближе, но он боится спугнуть, нарушить чужой покой. Он вытягивается на носочках, чувствуя как в кожу впиваются мелкие сучья и не замечает как задевает подсохшую ветвь и та ломается с громким треском, который, кажется, разносится по всему острову. Парень резко оборачивается, слегка пошатнувшись на камнях, и Томми в этот момент кажется, что он тонет. Снова. Погружается на немыслимую глубину, барахтается среди волн, и они топят собой, а он и не сопротивляется. На него смотрят абсолютно голубые, как сам океан, глаза, такие глубокие, мистические и немыслимо красивые. В них нет страха, лишь удивление и Томми облегченно выдыхает и выходит из своего укрытия, растянув губы в острожной, дружелюбной улыбке. Сейчас ему дышать немного проще, хотя кровь все еще бешено носится по венам.- Я... я Томми... я не хотел напугать. Просто решил прогуляться и... - парень отворачивается и Томми нелепо замолкает, прикусив кончик языка. Он замирает, не зная что ему делать, стоит ли еще что-либо сказать или лучше уйти. Он решает, что все же нужно вернутся, но вместо этого опускается на остывший песок у самой кромки воды и она, слабой волной, щекочет его колени.- Я не помешаю, если тоже немного побуду здесь? В поселении так шумно и от этого у меня немного побаливает голова. Томми не уверен, что незнакомец его понимает. Он снова смотрит вдаль, лишь изредка, краем глаза поглядывая на Томми с некой настороженностью, но когда блондин несмело улыбается, вновь отворачивается, не проявляя больше и доли заинтересованности. Переведя взгляд на потемневшую линию горизонта, Томми пытается вглядеться что же такое интересное там рассматривает парень, но нечего не видит и снова смотрит на него.Несколько огненных прядей выбиваются из хвоста и ветер подхватывает их, играя, а Томми сравнивает их с языками пламени, танцующими у костра. Ему кажется, что прикоснувшись к ним можно обжечься. Вблизи он так же пытается разглядеть лицо незнакомца, но из-за сумерок оно словно скрыто в тени, лишь глаза горят в темноте как два огонька и Томми вновь поражается, ведь не могут у людей глаза блестеть как у кошки. Или быть может раньше он просто не обращал внимание на чужие взгляды? Он ерзает на остывшем песке и ладонью касается камня, тут же вздрагивая от холода, осевшего на его поверхности.- Он так быстро остыл, хотя в этом, наверное нет нечего странного - он же наполовину в воде. Тебе разве не холодно? Томми безумно хочется, что бы парень ему ответил. Пусть он и не поймет, что тот скажет, но ему безумно, до дрожи в пальцах хочется узнать, какой же у него голос. Громкий и непокорный, такой же яркий как пламя или тихий и спокойный как океан сейчас. Но незнакомец не отвечает. Вместо этого он соскальзывает с камня и босыми ногами шлепает по песку, удаляясь в сторону поселения и не оборачиваясь.

Подхватившись, Томми спешно идет следом, но парень скрывается в зарослях и блондин не может отыскать его в темноте. Он с трудом поднимается по тропе в поселение, оглядывается по сторонам, но кроме двух мужчин, сидящих у костра, никого больше не замечает. Он забирается в бунгало, которое для него щедро выделили жители, опускается на широкий ковер и только потом замечает стоящий в углу кувшин с водой и сложенную рядом горсть тропических фруктов. Не смотря на то, что за весь прошедший день во рту не побывало и крошки, ни пить ни есть не хочется и Томми сворачивается на ковре, притягивает к себе небольшой сверток ткани, набитой соломой и, видимо служивший подушкой и закрывает глаза. Засыпает он быстро, не смотря на неудобство и снится ему бескрайний океан, на голубой поверхности которого танцует горячее пламя.