42. Билли. Нисхождение* (1/2)

Посвящение: yulllllllllllllllllll за связь и веру

Билли нашла пульт от телевизора и следующие полтора часа бездумно пялилась в экран, где Лос-Анджелес Доджерс всухую громили Сан-Диего Падрес со счетом 15:0, одержав самую громкую победу в своей истории. Игра происходила в день открытия сезона и, разумеется, сейчас транслировалась в записи. Билли было плевать на бейсбол, но, глядя на орущих и суетящихся мужиков, она не чувствовала себя такой одинокой. Может, отец проводил все вечера перед телевизором тоже потому, что был одинок?..

Матч закончился. Восторженные комментаторы пожали друг другу руки. Билли выключила телевизор и пошла в спальню. Сколько времени отцу понадобилось, чтобы убедиться, что непослушная дочь опять сбежала? И на этот раз она не вернётся. «Да, папочка, ты хотел, чтобы я училась, закончила университет, и стала одним из миллионов тупых уродов, которые обсуждают налоги, инфляцию, ипотеку, а по воскресеньям играют в теннис или гольф? Так вот тебе сюрприз! Ты врал, что моя мать шлюха, которая бросила меня, чтобы укатить с любовником в Нью-Йорк? Как смешно! А вот я по-настоящему бросила тебя, чтобы укатить с любовником в Майами.»

Что бы там ни произошло между родителями, отец не имел права лишать её нормальной семьи. Вспоминая фотографии в доме Финнеаса, Билли не верила, что та женщина с усталыми глазами и пышными рыжевато-коричневыми волосами могла совершить что-то настолько страшное, что заслужила остаться без мужа и дочери. Билли почувствовала запах этих волос, как будто она снова стала младенцем, и рыжеволосая женщина носит её на плече, напевая колыбельные. Бред! Либо взрослые обо всём договорились заранее и просто врали им с Финнеасом, либо её отец конченый мудак.

Но Билли не могла долго злиться на отца. Патрик как большой ребенок. Да, иногда он мог быть жестоким, но никогда не причинял ей вреда по-настоящему, заботился, как умел. Нет, она не скучала по своей прошлой жизни. Там не было ничего, за что стоило держаться. Билли вспомнила, что обрывок ткани с единорогом тоже остался в её сумке на Лонг-Бич. Пусть прошлое катится к чёрту, она будет думать о будущем.

Надо поговорить с ДиДи и выяснить его планы. Если ему необходимо закончить дела, она подождёт. Если он боится полиции, они вместе что-нибудь придумают. ДиДи должен с ней поговорить.

Уже во сне Билли почувствовала, как ДиДи забирается в кровать и утыкается лицом ей между лопаток, притягивая к себе рукой...

Мгновенно распахнув глаза, Билли увидела над собой пустое равнодушное лицо ДиДи, который толкался в неё, с упорством механического поршня. Она задохнулась от страха, не понимая, сон это, или происходит по-настоящему. Неужели она спала так крепко, что не почувствовала, как её раздевают ниже пояса?

ДиДи прикрыл глаза, не меняя ритма, и Билли тоже попыталась раскрыться, расслабиться. Но ничего не почувствовала, кроме неприятного жжения — она была совершенно не готова. Измученное слабое тело ни за что не хотело возбуждаться, секс превращался в пытку, а тут ещё ДиДи наклонился низко, к самому её уху, и сказал:

— Почему ты больше не стонешь подо мной? Не можешь забыть своего братца, с которым трахалась у меня за спиной?

Билли вскрикнула, и рыдания против её воли вырвались из приоткрытого рта. Она больше ничего не видела и не слышала из-за слёз, которые текли неостановимым потоком. Едва заметив, как ДиДи откатился в сторону, Билли свернулась клубком — смертельно раненый зверь, содрогающийся в агонии.

ДиДи обнял её сзади. Билли хотела этого утешения, ей надо было за кого-нибудь уцепиться, чтобы не потеряться во тьме. Шёпот парня громом отдался у неё в голове:

— Ты шлюха и извращенка!

И тогда Билли закричала. Она набросилась на ДиДи и принялась колотить его кулаками куда придётся. Даже ответный удар по голове не заставил её остановиться. Крики вырывались из неё сами собой, вместе с яростью, которая придавала силу. Один раз она точно попала ему по лицу, и тут же ощутила, как кулак парня врезается ей в переносицу. Резкая боль, а потом из носа хлынула соленая жидкость, в которой Билли стала захлебываться. Она не могла остановиться, она готова была убивать. Новый удар в лицо — и Билли потерялась: всё вокруг, и так размытое, бешено закружилось. Хрипя, она упала на кровать, по-прежнему способная защищаться.

Но ДиДи оставил её в покое: он ушёл, а потом вернулся с мокрой тряпкой и стал вытирать ей лицо. Силы постепенно покидали Билли. Она вытянулась на кровати, ощущая себя трупом. Похуй, что она была без трусов — вряд ли ДиДи в ближайшее время захочется секса. Он набросил на неё край простыни, а потом ушёл окончательно. Билли остывала, начиная дрожать. Скоро дрожь колотила её неостановимо, как припадок. Трясущимися руками она сгребла к себе простыню, одеяло, подушку и там, в тесном коконе, попыталась забыться.

Болело лицо и всё тело, но зато она чувствовала себя живой, как будто скорлупа, которая не давала раньше дышать, начала трескаться. Она побила ДиДи! Вот это да! Пусть он ударил её тоже, но это была практически честная схватка. Она больше не могла терпеть и дала выход ярости, которая, возможно, копилась в ней годами. Сейчас на месте ярости прорастало что-то ещё — нежное, слепое и беззащитное, и Билли изо всех сил хотела сохранить в себе это новое чувство.

Она высунула голову из своего гнезда, прислушиваясь. В доме было тихо. Значит, ДиДи опять ушёл. Ничего, он всё равно рано или поздно вернётся, и тогда они поговорят.

Билли не считала, сколько часов пролежала в постели. Кровь на лице, стёртая кое-как, засохла и стянула кожу. Билли потихоньку отколупывала её — и это было самое приятное, чем она занималась за последние несколько дней. Есть не хотелось совершенно, даже думать о еде было противно. Она бы не отказалась от воды, но вставать и идти куда-то — нет, невозможно. Она облизала пальцы, вымазанные в засохшей крови. Такой приятный солоноватый вкус! Может, она превращается в вампира? Было бы забавно получить вампирью силу и неуязвимость. Нос распух, и дышать теперь Билли могла только через рот. А ещё один глаз почти не открывался. Но это не страшно, на ней всё быстро заживает.

Хлопнула дверь. ДиДи вошёл в спальню, не включая свет, и склонился над кроватью. Билли немного высунулась, посмотрев на него одним глазом. ДиДи стремительно рванулся к выключателю, а потом, при свете, начал разглядывать её лицо с ужасом, будто перед ним неожиданно возник Фредди Крюгер.

Это продолжалось буквально минуту, затем он отвернулся, порылся в сумке с одеждой и бросил Билли одну из своих футболок.

— Умойся.

Билли послушно выползла из своего убежища.

Когда, спустя полчаса, она вышла из ванной, ДиДи показал на коробочку с китайской едой:

— Поешь.

В коробочке была жареная курица с картошкой. Палочки Билли отложила сразу. Каждое движение челюстей отдавалось болью. Она начала отламывать маленькие кусочки и складывать в рот, чтобы жевать как можно меньше. ДиДи включил телевизор, усевшись рядом. По спортивному каналу шёл футбольный матч.

— Какие у тебя планы? — спросила Билли, прожевав кусочек.

— Тебя не касается, — ответил ДиДи, не поворачивая головы.

— Разве мы не вместе? — она всё ещё сохраняла спокойствие.

ДиДи развернулся и посмотрел на неё долгим непроницаемым взглядом. На скуле у него была небольшая ссадина, ему тоже досталось от Билли.

— Будешь делать, что я скажу, если не хочешь вернуться домой, — наконец ответил он.

Билли, проглотив слёзы, которые опять подступили к горлу, молча кивнула.