1 глава. После того, как разбилось мое сердце (1/1)

Надежда не есть убеждение, что все будет хорошо, но уверенность, что все имеет смысл — независимо от исходаВацлав ГавелВитиеватая трещинка с присущим подобному явлению звуком ползла вверх от светлых завитых прядей, символично отображая, что происходило на сердце у владелицы тех самых золотистых локонов. Ее глаза закатились от резкой боли в голове, и усилием воли, собрав себя воедино, она опустила взгляд на руку мужчины, удерживающего ее за горло. Побледневшие губы приоткрылись в ожидании нового глотка воздуха, когда девушка постаралась машинально перехватить его запястье, но все конечности онемели, и только тогда она осознала, что он буквально держит ее сердце в своем кулаке. — Что ты со мной сделала? — прорычал он ей в лицо, обжигая ее леденящей душу яростью. Ведьма стоявшая в другом конце комнаты так опешила от происходящего, что замерла истуканом, сделав несколько случайных шагов назад.Серые глаза, которые от злобы были залиты янтарным цветом, впивались в ее лицо, отмечая про себя малейшие изменения мимики. Ярость охватила его настолько, что, не услышав от нее даже попытки ответить, мужчина действительно собирался просто потянуть руку на себя, прекращая жалкое существование зеленой вампирши, которая всего-то была пешкой в его игре. Свет почти закатившегося солнца красиво рисовал тени и блики на исказившемся от боли лице. Ее страдания казались ему буквально картинными, словно нарисованными. Что-то было в этом по-своему прекрасное, и все же эмоции в нем настолько бурлили от переполняющих его чувств, что он был уверен: даже волосы на теле встали дыбом. Сильнее стиснув ее глотку и все еще удерживая ее сердце второй рукой, он потянул девушку выше, заставляя ту встать на носочки, а потом и вовсе оторваться ногами от земли. Худенькие ручки уцепились за его грубую ладонь, пытаясь пальчиками расцепить стальную хватку, но все было тщетно. Розоватый оттенок ее губ плавно уступал неестественной синеве, и мужчине показалось, что этот цвет идеально дополняет ее образ, перекликаясь с голубыми глазами. — Клаус, — едва слышно прохрипела блондинка, и мужчине показалось, что от этого сломленного болью голоса у него пошли мурашки; приблизив свое лицо к ее, он вгляделся в эти самые глаза.Они были похожи на морскую гладь среди островов, нетронутых человеческой рукой. Они буквально кричали, взирая на его безумства, и он застыл, глядя в них. Ее боль была для него занятной, ее испуг был для него не в новинку, но это искреннее удивление? Почему она удивлена? Он Никлаус Майклсон — самое жестокое создание на планете. Неужели это удивительно, что какая-то девчонка для него — значит не больше, чем мошка под ногами? Почему она смотрит на него так, будто не верит в происходящее?Его дыхание было так близко, что она ощущала каждый его вздох и выдох собственной кожей, и вот одинокая хрустальная слезинка, задрожав на светлых завитых ресницах, покатилась вниз, как снежный ком с горы, оставляя за собой странное послевкусие. Девушка разорвала их зрительный контакт, опуская взгляд на свое обручальное кольцо. Она хотела позволить ему вырвать ее сердце, очень хотела, но знала, что не может. Ее дочки нуждаются в ней. В конце концов, она — все, что у них осталось. Приоткрыв рот, Кэролайн уже готовилась собраться с силами, чтобы снова заговорить, когда поток ветра обдал ее лицо, развеивая золотистые локоны.Она поняла, что Клаус больше не держит ее, лишь когда, свалившись на колени, сделала свой первый почти полноценный вздох и, не веря собственной голове, прикоснулась к груди, словно проверяя на месте ли сердце. Следующим ее чувством было ощущение, что у нее внутри все умирает с каждым новым вздохом. Когда время перестало казаться замедленным, она подняла взгляд в сторону, куда нечто отбросило Клауса, и только тогда увидела запыхавшуюся Ребекку. — Ты сошел с ума?! — после того, как она сбила его, заставляя прокатится кубарем по полу, брат и сестра подхватились на ноги, упиваясь в друг друга глазами: в ее читалось непонимание, удивление, а в его — бешенство и толика непонимания.— Сестра? — сощурив хамелеоновые глаза, что потеряли свой волчий блеск, мужчина склонил голову, разглядывая блондинку.Отчего-то она сейчас казалась совсем другой, особенно в стенах этого дома. Если бы только он был не здесь, то, наверное, он бы дал Кэролайн Форбс вставить хотя бы слово, объяснить что-то, но сейчас его распирало от желания разорвать ее в клочья чуть ли не зубами. Никогда еще волчья сущность в нем не была так сильна. — Кровавый черт, ты же знаешь, что пригласил меня сегодня к вам на ужин в честь какого-то события, — Бекс краем глаза глянула на Форбс, ведь была уверена, что это как-то связано с ней, и ее брат последовал тому же примеру, неправильно истолковав этот жест."Сговорились" — решил гибрид.Не успела она встать с колен, как он снова бросился на нее. Перепуганный вскрик вампирши повис в воздухе, когда она увидела проступившие на мужском лице вены, но Клаус не успел навредить ей, ведь за девичьим криком последовал звук хруста костей. Тело мужчины рухнуло на пол прямо перед ней, и Форбс благодарно кивнула Фрее за то, что та свернула шею брату. Майклсон так же кратко кивнула ей в ответ, все еще удивленно застыв на месте, но в этот раз с поднятой вверх рукой. Только сейчас Кэр заметила, что младшая первородная выглядела весьма нарядно в твидовом платье от Шанель, на ее запястье красовался бриллиантовый браслет, и в комплект к нему шли изящные длинные серьги, кидающие блики из ее волос. Сглотнув, вампирша приняла протянутую ей руку и, поднявшись на ноги, рвано выпустила воздух обратно. — Прекрасно выглядишь, — отозвалась она, кивнув головой на одеяние Ребекки.— Клаус сказал, что вы сегодня празднуете что-то важное, — отмахнулась первородная, решившая объяснить свое сегодняшнее появление в доме. — Я закончила в салоне раньше и решила приехать без Марселя.Майклсон осмотрела еще раз трещину на стене, образовавшуюся от столкновения с черепом юной вампирши и поправила несуществующие складки. Словно принцесса, она изящно подняла свой выпавший из рук клатч и, взяв Кэролайн под локоть, потащила ту к дивану. Усадив девушку, она всучила в ее трясущиеся руки стакан, наполненный виски. — Пей залпом, как лекарство, — скомандовала Ребекка. Даже не проверяя, послушалась ли ее вампирша, первородная нашла взглядом свою сестру и, подозвав ее к ним, шепнула на ухо, может ли та как-то продлить состояние Клауса, выведенного из строя. Когда Фрея кивнула, она просто попросила ее сделать это как можно быстрее и на подольше. — Умница, птичка, — прокомментировала она пустой стакан Кэролайн и, снова взяв ее за руку, подняла на ноги. — А сейчас мы уходим в мою старую комнату. — быстро уцепив за собой бутылку, младшая Майклсон увела вампиршу, пока старшая колдовала над взбесившимся братом. Несмотря на внешнее хладнокровие и бесстрашие, Ребекка боялась представить, что могло произойти такого, чтобы Клаус набросился на Форбс. Больше полугода он буквально был готов сдувать с нее пылинки, а сейчас? Боже, да больше десятилетия упоминание о ней было чуть ли не запретным. Что с ним произошло? Бросив опасливый взгляд на блондинку, первородная покачала головой. Придется задавать вопросы, а не гадать. Толкнув девушку на мягкую застеленную кровать, она наполнила ее опустевший бокал, отмечая, что та беззвучно продолжает плакать, а рука ее все еще трясется. Положив ладонь поверх ее тонких пальцев, ухватившихся за стакан, Бекс сжала их в жесте поддержки и покачала головой. — Отвечай честно: ты изменила ему? — слова вылетели, как пуля в замедленном действии, и васильковые глаза вампирши мгновенно загорелись злобой, ее кулачки сжались до хруста костей, от чего бокал в ее ладонь треснул, впиваясь осколками в нежную кожу.— Я не сделала ничего плохого по отношению к твоему брату, Ребекка, — процедила сквозь зубы девушка и, тряхнув рукой, словно она и не чувствует куски стекла, добавила: — Если ты собираешься меня оскорблять, то…— Я хочу разобраться! — оборвала ее первородная и, схватив упрямо выдирающуюся Кэролайн за покалеченную ладонь, принялась доставать осколки. — Понимаешь, все то время, пока ты знакома с моим братом, он души в тебе не чает, — убаюкивающим голосом, продолжила девушка. — Это первое и единственное, что пришло мне в голову.Ребекка подняла на нее синие глаза, и увидела, как у их птички затряслась нижняя губа, а глаза снова налились слезами. Мягко толкнув ее, чтобы она села, Майклсон принялась доставать последний кусочек и, сделав глоток алкоголя, протянула бутылку собеседнице. — Ты угрожала Хоуп? — отрицательно помахав головой, Кэролайн сделала свой глоток, словно выпила воды. — Ты хотела забрать от него близняшек? — голос первородной был тихий, аккуратный и осторожный.Форбс замерла. Девочки. Что будет с ними? Как они переживут потерю второго отца, потерю сестры, своих новых родных, к которым они так привязались? Ей захотелось подхватиться и пойти за ними сейчас же, но едва перед тем, как сделать это, она передумала. Нет, это глупо. Им не надо быть здесь. Это очень хорошо, что они сегодня ночуют у Хейли, очень хорошо, что им сказали, будто сегодня родители будут заняты и не смогут уложить их спать. В конце концов, не зря она волновалась. Мысленно вампирша приказала себе никогда больше не сомневаться в своих предчувствиях. Так и не услышав ответ на свой вопрос, Бекс сжала руки девушки. Ей было сложно представить, что все-таки произошло. Неделю назад Клаус позвонил ей, пригласив ее и Марселя на ужин. Он сказал, что это что-то очень важное. — Расскажи мне, что произошло, — попросила первородная и, аккуратно взяв ладонь левой руки, чуть приподняла безымянный палец. — Это говорит о том, что мы не чужие. Мои племянницы и ты часть моей семьи.— Семья определяться не кровью, — негромко произнесла Кэролайн, и ее собеседница невнятно кивнула. — Так мне однажды сказал Клаус. Он сказал, что понял это с Марселем, а потом близняшки стали тому подтверждением. — Ты всегда это знала, но думаю, приятно было услышать такое от Ника, — Форбс вырвала свою руку, чувствуя, как слезы вновь грозятся пролиться.Ей было больно. Больно и стыдно. Она верила в фальшивку. Ребекка думала, что у поведения Клауса должно быть объяснение. Какое-то, кроме того, что он попросту не любил. Майклсон не знала, что все оказалось просто неправдой.— Клаус пригласил только тебя и Марселя? — хрипло произнесла девушка, избегая глаз первородной. — Вообще-то, птичка, Ник собрал всю семью в честь вашей официальной помолвки. — резко дернувшись головой влево на звук голоса, она чуть ли не сломала себе шею, и нервно сглотнула, увидев Кола в дверном проеме, которого было сложно узнать из-за сильного загара. Первородный с озорной улыбкой достал из-за спины бутылку дорогого шампанского, и вампирша услышала его слова о том, что он привез ее из Франции, пробравшись в тайный погреб давно почившего короля, но заметив совсем не праздничный дух и вид хозяйки дома, парень, поставив напиток на комод возле двери, подошел ближе, присаживаясь сбоку от вампирши. — Что я пропустил? — беззаботно спросил он, но все же в голосе его были нотки волнения. — Вы вдвоем теперь подружки, и Кэрри жалуется тебе не несносный характер нашего безумного брата?Собрал всю семью на помолвку? Чувствуя, что не выдержит и секунды без ответов, девушка захотела посмотреть в глаза человеку, который посмел так с ней поступить. Черт возьми, даже если он ничего к ней не испытывал, не отбило же у него память, чтобы вести себя, как последнему уроду? Не хуже других он должен был понимать, что она не специально создала эту чертову связь, и что все ее слова были правдой: она любит его. — Отойди, — негромко попросила Кэр, и когда ни один из Майклсонов не двинулся с места, она быстро подхватилась на ноги, пробежав между ними. — Что с ней? — повисло за ее спиной. Идя на человеческой скорости тяжелым шагом, она босыми ногами отбивала ритм по деревянному полу по направлению той комнаты, где были ее ответы, когда перед ней возник Кол, схвативший ее за плечи. — Кэролайн, мне кажется, тебе надо успокоиться. Недолго думая, она взяла его своей правой рукой за его правую и, пригнувшись, проскользнула под ними на вампирской скорости. От неожиданности мужчина не успел сгруппироваться или подготовиться, поэтому просто перевернулся на спину.— У меня есть разговор к твоему брату, — бросила девушка, ускоряя темп, и все было бы отлично, если бы на горизонте не появился Элайджа в выглаженном костюме, аккуратно расстегивая пуговки на пиджаке. — К сожалению, ужин отменен. — первородный встретился с ней глазами и, сощурившись, застыл на месте. — Добрый вечер, Кэролайн, подскажи, пожалуйста, где я могу найти Никлауса? Майклсон понимал, что здесь что-то не так, если Кэролайн так отшвырнула, словно назойливую мошку, Кола, ее глаза были красные, а кофта вся разорвана и покрыта кровью. Неужели они поссорились с Клаусом? Это было бы неожиданно, и все же, первородный пришел сюда даже не по приглашению брата, а с новостями от Марселя по поводу местонахождения Греты Сиены. — Не сейчас, — отрезала блондинка, вскинув подбородок. На самом деле, если опрокинуть Кола не было проблемой, по многим причинам, то сделать то же самое с Элайджей она не представляла возможным. Их упрямые взгляды встретились, но первородный неожиданно слегка склонил голову, а потом указал обеими руками на вход в комнату. Одними губами он сказал: ?Проходи?. — Благодарю. Что-то в виде Кэролайн подсказывало, что в этот раз ему стоит уступить, и поэтому без долгих сомнений он пропустил ее вперед себя, однако, когда она уже была в дверном проеме, сообщил:— У тебя есть пять минут. То, что мне нужно поведать брату, не терпит отлагательств, — голос первородного был непреклонным, но глянув на него вполоборота с таким же каменным лицом и насупленными бровями, девушка ответила ему:— Боюсь, это невозможно. Твой брат сейчас недоступен. — Кэролайн, — начал Элайджа, и она слышала, как дрогнул его голос от внутреннего порыва прикрикнуть на нее. — Прошу отложить вас ваши внутрисемейные разборки. Ты ничуть не хуже меня знаешь, что происходит в городе, и как сейчас шаток мир между фракциями. Что мне объяснять: ты сама часы проводила на собраниях.Встрепенувшись, как гордая кошка, блондинка развернулась к мужчине, чтобы столкнуться с ним носом к носу. Что-то нехорошее блеснуло в ее глазах, и было видно, как она буквально физически сдерживалась от того, чтобы не проявить свое хищное лицо. Не понимая такого откровенно странного и неуместного поведения со стороны Форбс, мужчина свел брови к переносице, и сложив руки под грудью, принялся слушать. — Я была на собраниях, да, Элайджа, представляла эту семью в городе, всегда была на вашей стороне, спала каждую ночь в этом доме месяцами, засыпая на груди у мужчины, который надел мне это кольцо на палец, — подняв руку между их лицами, девушка непроизвольно повысила голос. — Я думала, что теперь я — Майклсон, но — сглотнув, она прочистила горло и закончила стихающим тоном. — но твой брат... — ее голос сорвался, и она просто не нашла в себе сил продолжить это предложение до конца.Как бы смешно и печально это ни было, но единственный, кто смог бы сейчас ее успокоить, был Клаус. Единственный человек, в чьих объятьях она хотела бы оказаться, был Клаус. Единственный, кого хотело ее сердце, был Клаус. Он должен быть счастлив: она сама пришла к нему спустя годы, сама захотела остаться, она полюбила его и действительно не могла себе больше представить свое будущее с кем-либо другим. — Тсс, — неожиданно мужчина заключил ее в кольцо рук, вынуждая умолкнуть. — Мой брат тяжелый человек, Кэролайн.Чувствуя, что она не готова слушать его утешений, не может видеть грусти на строгом лице первородного, и тем более в ней нет сил, чтобы объяснять случившееся, блондинка обхватила руками шею Элайджи, делая вид, что отвечает на объятие, но недолго думая, вместо этого она порадовала свои уши звуком хрустящих позвонков. Зайдя в старый кабинет Фреи, вампирша увидела тело еще одного первородного, только в этот раз вокруг него был какой-то круг, дополнительно продублированный свечами. Проследив за взглядом гостьи, ведьма прокомментировала:— Это барьер, чтобы он не напал на меня, если сейчас вдруг очнется.Девушка мягко кивнула, и приложив ладошку к барьеру, почувствовала, как холодок бежит по позвоночнику, а охватившая ее ранее злость, начала медленно отступать. Она снова слабела, и на ее место приходила тупая, жалящая и не щадящая боль, что не терпела отговорок, преследуя тебя, где бы ты не находился. Ей хотелось провести по волосам цвета жженой соломы, поцеловать уголок пухлых губ. Хотелось, чтобы эти привычки побыстрее умерли. — Не надо ничего делать с Клаусом, — заговорила надломленным голосом вампирша. — Выйди отсюда, пожалуйста, Фрея, — попросила она, и, поразмыслив еще немного, села на диван напротив гибрида, перекинув ногу через ногу. — И еще, если тебе несложно, сделай так, чтобы отсюда нельзя было выйти и нельзя было зайти?Ведьма обернулась на нее с непониманием и испугом в глазах. Чего эта взбалмошная хочет? Не помнит она что ли о том, как полчаса назад ее душили в этой самой комнате.— Пожалуйста, не заставляй меня внушать тебе, — и хоть голос блондинки был мягкий, но вся ее поза говорила о внутренней силе, ее взгляд откровенно заявлял о том, что это не пустые слова. Майклсон открыла рот, чтобы возразить, но после молча подошла к вампирше, и, взяв ту за руку, начала шептать что-то на латыни. Кэролайн кивнула, удовлетворённая, что ее слушают, и все же ей было видно, как на лице ведьмы можно было прочитать затаившуюся обиду. Голова Форбс показалась ей свинцовой, и, подняв глаза на Фрею, она задала немой вопрос. Чувствуя желание откинуться назад, она соприкоснулась с прохладной кожей дивана. Образ ведьмы плыл перед ней, в прочем, как и вся комната, и вампирша подумала, что ей еще никогда не было так спокойно, так все равно.— Твои извинения я приму позже.— Что со мной происходит? — Кэролайн показалось, что ее голос очень вязкий, невнятный, и когда она постаралась поднять руку, у нее ничего не вышло, но что удивило ее больше всего: рука волновала ее больше, чем тот факт, что сегодня вечером ее сердце и мечты разбились. —А, ты о своем состоянии? — Фрея наклонилась ближе к девушке, неощутимо сжав ее плечо. — Небольшое заклинание, чтобы тебе полегчало.У вампирши вырвался непонятный для истолкования звук, который ее собеседница отнесла к протестующему стону, и все же по тому, как разгладилось ее лицо, принимая спокойное выражение, ведьма поняла, что поступила правильно. У нее ушли бы недели, прежде чем она смогла бы расслабиться самостоятельно: значит, надо было облегчить страдания подруги. Воспламенив свечи вокруг своего брата, блондинка нервно сглотнула, понимая, как много еще им предстоит выяснить. — Так-так, сестричка, ну и что я пропустил? — блондинка обернулась на знакомый звук голоса и, увидев там горько усмехающегося Кола, расплылась в улыбке, подходя к нему навстречу. — Да, мне тоже интересно, — подала голос Ребекка за его спиной.Она сидела на согнутых ногах, взяв холодную ладонь Элайджи в свою, но все же бросала многозначительные взгляды на Фрею, которая была свидетельницей того, что случилось между Клаусом и Кэролайн, которая безмолвно уставилась в одну точку, лежа плашмя на кожаном диване.— Вероятно, у нас не все так радужно, как казалось, — отозвалась первородная и еще раз обвела взглядом свой старый кабинет.— Фрея, из-за чего он набросился на нее? — понизив голос, но все же требовательно спросила Ребекка, бросая мимолетный взгляд на Форбс. Облизав пересохшие губы, ведьма непроизвольно начала заламывать руки и, не глядя на упрямую сестру, опустила глаза в пол. Ей было просто грустно. Она уже считала Кэролайн и близняшек своей семьей, но если это все оказалась магия, то едва ли Клаус остался такого же мнения. — Они попросили меня разрушить магическую связь между ними…— И она, как в старые добрые, вывалила ему, что ненавидит его? — выпалила Бекс, цокнув язычком и снова глянув на безмолвную блондинку. — За что Нику такая упрямица досталась?— Нет, она сказала, что ничего не изменилось, и что она любит его, — синеватые глаза первородной расширились, и она уронила поставленные до этого на пояс руки. — А он набросился на нее, — ведьма указала головой на брата, который сейчас находился без сознания. Ребекка так и застыла с приоткрытым ртом и пустотой в глазах. Откровенно говоря, ее отношения с Кэролайн никогда не были близкими, но она казалась такой родной, и девочки казались действительно ее племянницами, а сейчас, получается, всему пришел конец. Отшатнувшись на шаг назад, первородная металась между братом и ослабленной девушкой. Она просто не знала, что и думать. Неужели такая преданность ее брата могла быть просто магией? Это ведь длилось годами. — Хочешь сказать, Ник не смог удержаться, чтобы не наброситься на бедную Кэролайн прямо при тебе? — Кол многозначительно поиграл бровями, когда его младшая сестра пихнула его локтем под ребра и шикнула на него. — Он попытался убить ее, — едва слышно произнесла Фрея, непроизвольно снова обратив внимание на длинную трещину, бегущую по стене.— Убить? — не веря повторил он, и рефлексивно ведьма кивнула несколько раз, так и остановив свой взор на посыпавшихся обломках штукатурки. Она нервно постукивала указательным пальцем по собственной тазобедренной кости, словно отбивала ритм какой-то песни, и на душе ей было просто паршиво. Естественно, она не будет говорить Клаусу, кого ему любить, а кого нет, но в их семье все успели по-своему привязаться к этой девушке. Она была очаровательным солнечным лучиком, который греет тебе душу. Все дни рождения и праздники сопровождались ее особым вниманием или сюрпризами, а приятные подарки, просто потому что она нашла что-то особенное, вампирша посылала каждому из Майклсонов, даже Бекс во времена их откровенной вражды. Вспомнив про сестру, Фрея рассеяно осмотрелась в комнате и заметила ее сидящей на диване возле безмолвной, поникшей Кэролайн. Она довольно комично прислонила к ее губам бокал с виски, вливая его, как в ребенка. Свободной же рукой, первородная взяла ладонь Форбс. Без вампирских способностей Фрее было плохо слышно, что бормотала Ребекка, но она была уверена: это были слова утешения. — Ни дня покоя нечестивым? — спросил Кол, глядя на ту же сцену, что и старшая Майклсон.— Она не заслужила сколько боли. — вполголоса ответила она, качая головой.Ей бы очень хотелось иметь возможность смягчить боль Форбс до тех пор, пока она не пройдет, но увы это было вне ее компетенции. Ведьмы не могут заставить душу перестать болеть, как и вампиры не могут отключать свою человечность навсегда. Рано или поздно, но она начнет пробиваться, и когда ты уже поймешь, что чувства снова с тобой, то будет уже поздно. Также и тут Фрея боялась лишь навредить своей помощью, ведь отсрочить страдания на небольшой срок не значит залечить раны. Оставалось только поддерживать и быть рядом. Сложно было сказать, сколько они провели так времени. Фрея, наблюдая за ними со стороны, а Ребекка с Колом сидя с двух сторон от Кэролайн и попивая алкоголь вместе с ней. Однако их маленькую незатейливую рутину прервал голос проснувшегося Майклсона:— Сворачивать шею в случае несогласия с оппонентом очень низкий прием, Кэролайн. Вероятно, Никлаус влияет на тебя больше, чем мне казалось, — поднявшись на ноги, мужчина встал рядом со своей сестрой и без слов поприветствовал ее коротким поцелуем в щеку. — Ребекка, Кол, рад вас видеть, — брюнет поправил галстук, а после и манжеты на своей рубашке. — К нам пожаловал человек с каменным сердцем, — пропел младший Майклсон, на что старший лишь закатил глаза, слегка усмехнувшись уголками губ.Ребекка лишь кивнула ему в знак приветствия, и он не мог не заметить вселенской грусти в ее синеватых глазах, поэтому, едва сестра отвернулась обратно к молодой вампирше, первородный шепотом спросил:— Фрея, ты можешь мне объяснить, что здесь происходит? — неудивительно, что тон его оставался требовательным, и она рассказала ему такую же короткую версию, как и всем. Как и всегда, Элайджа был сдержан в проявлении своих эмоций, и подтверждением тому, что он действительно слушает сестру, были его сухие кивки. Погрузившись глубоко в себя, он все же был удивлен. Привязанность его брата казалась ему искренней. Каждый в Новом Орлеане знал, кто такая Кэролайн, и что ее нельзя и пальцем тронуть, иначе не миновать наказания от Никлауса. Более того, первородный, казалось, также искренне любит близняшек. Старший Майклсон и сам чувствовал, что они значили для него что-то. — Кэролайн? — позвал ее вампир, следя за тем, как медленно повернулась ее голова с пустым взглядом. — Возможно, ты бы хотела сейчас побыть одна? — в васильковых глазах мгновенно промелькнула новая вспышка боли, но прежде чем она ответила, за нее уже сказали: — Нет, Элайджа. Кэролайн хочет побыть в кругу своей семьи, — огрызнулась Ребекка, удивляя мужчину, который даже приподнял брови от неожиданности. — Как скажешь, сестра, — все же мягко ответил он ей, выдерживая злобный взгляд фурии, которым она его наградила, и, взяв вторую Майклсон за локоть, отвел ее чуть в сторону от остальных.— Что такое?— Фрея, я пришел сюда не по приглашению Никлауса, у нас есть более важные дела, нежели его разборки с мисс Форбс. — девушка заметно нахмурилась его словам, но все же кивнула, говоря тем самым, чтобы он продолжил. — Грета Сиена была замечена в городе. — Когда? — Несколько часов назад, — бегло глянув на часы, ответил мужчина и, глубоко вздохнув, сказал то, что должен был: — Клауса надо разбудить сейчас.