Начало. (1/1)
*** —Как же я ненавижу Алфи Соломонса! —?ты топаешь ногой и грохочешь точно раскат грома по небольшой викторианской гостиной. Измеряешь шагами комнату и сжимаешь в бешенстве кулаки, мечтая чтобы в них оказалась шея еврея. Ты сама же прикусываешь язык зубами, и отчётливо чувствуешь аромат его духов на своей шее. От них как будто не отмыться. Да ты и не пыталась. Тело ещё помнит его касания, а низ живота приятно сковало клубочным теплом. —?Как-то не убедительно. —?вертит в зубах тонкую зубочистку Лука Чангретта и обращает твою задумчивость к себе. —?Вас столько связывает… —?многозначительно заявляет он, и в голосе его так непринуждённо витает издёвка. —?Негоже говорить так о своём милом ангеле-хранителе в теле израненного и хромого медведя! ?Скорее, морской свинки!??— думаешь ты и взрываешься, но не от очевидных фактов, а от оскорбления еврея. Почему-то тебя это задело. Ты знаешь Алфи с горшка, а может и раньше. И Соломонс действительно сотни раз выручал тебя, протягивал сильную руку и выдергивал из ямы. Это могло стоить ему жизни, статуса, бизнеса. А ты на всё смеялась и попадала в ещё более крупные передряги. —?Не говори ерунды, Лука! Чангретта на это лишь приглушенно смеётся, запрокидывая голову и меняя перекрест ног. Его и самого злит феномен того, что тебя сватают за кузена Соломонса, а смехом Лука лишь прикрывает своё бешенство. Всё равно, что встать за шторой от металла пуль. И вместо того, чтобы помочь тебе?— Лука недоверчиво язвит. А что ему остаётся делать? Лезть на рожон? Бросать вызов коалиции? Терять людей и всё ради какой-то девчонки? Какой вздор! Любовь любовью, а воюет мафия?— всегда по расписанию. —?Он вытаскивал тебя из разных передряг весь твой сознательный и бессознательный возраст. Ради чего? —?звучит задумчивое из его уст и ты знаешь ответ на риторический вопрос. —?Готов поклясться, будь у Соломонса возможность, он бы родовспомогал твоей мамаше, чтобы ты поскорее появилась на свет! —?Прости! —?слышишь ты, отправляя в мужчину тяжёлый подсвечник родом из прошлого века и мужчина уворачивается, вскидывает руки и делает виноватое лицо. —?Прости, Ава! Прости меня! Ты фыркаешь и не хочешь прощать этого засранца, но виду не подаешь. Ты прекрасно понимаешь, что Лука не уважает неотъемлемую часть твоей жизни: он презирает близких тебе людей. Своё презрение итальянец не скрывает, а говорит о нём прямо. И даже ради тебя он не готов идти на попятную, чтобы попытаться наладить отношения с Дарби. Как можно наладить то, чего нет? Отношения рухнули ещё пару месяцев назад, как подарок к твоему возвращению и Дарби больше не хочет слышать о Чангретте. Лука в свою очередь окреп и больше не нуждается в подачках Сабини. Потому что Дарби лишь главарь итальянской группировки в Лондоне, а Лука уже дорос до итальянской мафии и теперь свободно базируется в США. ?Всё равно, что сравнивать хрен с пальцем!??— как не скажет Алфи. —?Ты же знаешь о моём отношении к Сабини! —?цедит он, усаживаясь на диван и широко расставляя ноги. Ты знаешь и тебя это не сильно колит. —?У нас взаимная вражда! —?И причём тут моя мать? —?злишься ты. —?Она никогда не носила эту фамилию. И если бы не она, я бы не стояла перед тобой! Лука чвакает и облизывает зубочистку. Тебя это впервые раздражает. —?Но, носит твой братец. —?парирует итальянец, переводя острие на тебя. —?И ты. Ты облизываешь губы и смотришь на тлеющие полешки в камине. Неужели это твой прежний Лука? Ещё вчера он сдерживался, делал вид, что солидарен со всеми твоими высказываниями. А сегодня… Что могло измениться за одну ночь? Ничего. Изменилась ты и твоё мировоззрение. Алфи его перевернул, прочистил мозги ненароком и оставил подсыхать. В голове зреют странные идеи: вышвырнуть Луку или уйти самой? Эта съёмная квартирка на юге Лондона?— пропади она пропадом, и никто никому не обязан. Алфи ещё о ней не знает, значит?— Дарби и подавно о ней не знает. Тебя, вероятно, не ищут. Ты же не Оливер Твист! Ты просто Ава Сабини. Единоутробная сестра Дарби. Твоя настоящая фамилия досталась тебе от матери?— Хэндли, как и брату. Не потому, что ваши отцы проходимцы, а потому, что вы оба незаконнорождённые. Отец Дарби был обычным итальянским иммигрантом, а твой?— неизвестно. Для своих грязных гангстерских дел братец взял фамилию отца. А тебе она перепала как бы по наследству и в виде брони от головорезов. Пока ты Сабини?— ты живая мишень, прикрытая свинцовым листом. ?Черт! Еврей был прав!??— ругаешься ты на себя, поглядывая на Чангретту, наблюдая как он стягивает своё пальто, снимает и шляпу. Лука никогда не опустит головной убор на кровать. Это же дурной тон! А вот так откровенно опускать твою честь и достоинство так, пожалуйста. Ты ощущаешь горечь своих мыслей, краем глаза замечая как Лука расстегнул пиджак и прижался к тебе. Ты вдыхаешь его запах и кроешь внутреннее раздражение, проклиная себя. Неужели он не понимает, что тебе сейчас совсем не до этого? Твоя жизнь в очередной раз рушится! И Лука не пытается остановить обрушение, подкладывая под опоры взрывчатку, неважно селитру или динамит, потому что эффект будет почти одинаковым. А Алфи, бедный и несчастный Алфи, ползает как самый настоящий сапёр с лопаткой и пытается угнаться за минером. Чем не Первая Мировая во плоти? —?Мы так и будем весь вечер в детство играть?