Главушка 6 (1/1)

Григорию стоило многих сил подавить в себе желание долбануться головой о стену.- Ну ебаный ты в рот… - произнес он, увидев некромантку, тащащую за собой сопротивляющегося Федю. - Я тоже не в восторге, знаешь ли. Но держу все при себе, - по прикрытым челкой глазам Мелиссы мало что можно было понять. Непонятно было и то, как она в принципе видит. ***Может быть, эта четверка и хороша в бою. Чего нельзя сказать о личных взаимоотношениях. Священник все чаще просился в объятия алхимика. Нервы кончались быстрее, чем алкоголь. Хель беспокоился насчет наступления алкогольной комы – хоть и успел убедиться в полной стойкости тела священника к выпивке. Хотя он не мог не сказать, что это состояние напарника ему не нравилось – Григорий размякал и становился очень тихим и задумчивым. А еще невосприимчивым к обниманию. А еще его жутко бесила агрессия между некроманткой и алхимиком, которую ему объяснять не собирались. Мелисса раздражения не вызывала в принципе. Хотя это с какой стороны посмотреть. Алхимик не собирался прощать человека, засадившего его в карцер. Но и не собирался об этом рассказывать святоше – он получит прежде чем сможет объяснить, что лишь сочинял песни, а не был убийцей на стороне разрушивших церковь. Ну а некромант вместе со священником могли спокойно поболтать за сигаретой. Они были похожи. Разбойник был уже ранее знаком с алхимиком. Грабил города на стороне восставших. Не убивал, но заслужил звание самого лучшего бегуна от закона. Не пойман – не вор. Его умение уклоняться и знание подземного мира поражало. Но нервы священника он трепал знатно, умудряясь истекать кровью чуть ли не в каждой битве. - Слушай, а почему Хель тебя… недолюбливает? – спросил однажды священник Мелиссу, выкуривающую сигарету. Она горестно усмехнулась. - Не думаю, что ты захочешь это узнать, - конечно же, она врала. Сколько бы лет не прошло, она все еще считала его предателем. Ошибок она не прощала. Григорий, казалось, заглянул ей прямо в душу. Прожег гневным взглядом. Мелисса аж выронила сигарету из рук. - Врешь. - Ну, ты пожалеешь… Помнишь массовое восстание? - Трудно не помнить, - фыркнул святоч. - Так вот. Этого придурка я видела, когда он миролюбиво так болтал с восставшими… Через два года он сбежал из карцера. Покрывшись мурашками, священник уставился в одну точку. Хоть этого и не было видно, но ему пришлось проморгаться, чтобы не заплакать как ребенок прямо перед ней. Только блять не это. Пусть это будет ложью… - Ты в порядке? – некромантка обеспокоенно положила руку Григорию на плечо. Тот дернул им, стряхнув руку женщины. - Ага. Просто переваривал информацию. Им предстоит долгий разговор. Но при постороннем человеке он не может ни расплакаться, ни бомбануть.