Пролог (1/1)

Стоило им вернутся в Мир Двенадцати, как всё поменялось, а точнее, вернулось на круги своя.Путешествие братства Тофу подходило к концу и, несмотря на всё пережитое вместе, их группа распадалась. Объединённые одной целью, они снова принимали привычный уклад существования со своими ролями и условностями. Старики, родители, принцессы, драконы, короли — волей-неволей каждому приходилось вспомнить о заботах, следующих вместе с обязанностями. Теснясь в землекопе Руэля, они направлялись к королевству Садида: Амалии необходимо было вернуться домой как можно скорее. Юго сидел за столом, уставившись на свои ладони и буквально кожей чувствовал повисшую в воздухе неловкость. Все пытались заниматься своими делами, но на самом деле это удавалось только Руэлю, который находился за рулём своего уникального транспорта. Семья Персидалей обособленно заняла конец с жилой комнатой, хотя Гроуви пару раз проходил по общему коридору, приветственно улыбаясь, словно желая поговорить, но передумывая на полпути. Вся детвора крепко спала уже который час, поэтому дорога проходила непривычно тихо, лишь методично пощёлкивали многочисленные механизмы и шипели трубки, испускающие пар. Почти всё время Юго был рядом с Адамаем. Они не разговаривали вслух, да и мысленно тоже не пытались, просто молчаливо сидели вместе, иногда встречаясь глазами — и хотя бы такое уютное молчание компенсировало общее напряжение. Но когда Амалия села неподалёку от них и стала печально вглядываться в окно, дракон поднялся со своего места, скользнув по лавке длинным хвостом. Юго обернулся к нему, обеспокоенно мотнув головой, но Ад только беззвучно хмыкнул и направился в сторону водительской кабины, низко пригибаясь, чтобы не задеть потолки. Элиатроп так и не заговорил с Амалией, хотя именно на это намекнул ему брат своим уходом. Он сидел, не зная куда себя деть, только нервно поджимал губы и глядел на свои руки, когда к ним подошла Евангелин. Она спросила, в каком состоянии находится таверна Алиберта и не будет ли тот против приютить у себя их семью на некоторое время. Отвечая ей, Юго сразу почувствовал себя лучше: тот факт, что друзья будут жить вместе с ними, немного успокаивал и давал надежду, что их общие взаимоотношения придут в норму. Он задрал голову к подошедшему Адамаю, радостно ему улыбаясь и тот чуть улыбнулся в ответ, а кра, почему-то, едва заметно нахмурилась, по привычке потянувшись к своему животу.. . . Оказавшись в другой обстановке Адамаю хотелось расслабленно выдохнуть, забыть о случившемся и поговорить со своим братом, но для исполнения последнего всё не находилось нужных слов. Как и у остальных вокруг. Молчание давило на нервы дракону, а неодобрительные взгляды в его сторону так и провоцировали на выводившее из себя раздражение. После стольких лет он потерял привязанность к этим людям. Однако какую бы маску безразличия он не надевал за время, проведённое вдали от семьи, где-то внутри сохранялось желание встретиться с братом, со стариной Алибертом, который почти стал для него отцом, и с маленькими Гругалом и Чиби. От крепнущих сентиментальных мыслей становилось и без того неуютно.

Он взглянул на Юго и они снова пересеклись глазами. Элиатроп не терял дракона из виду, будто боясь, что стоит только моргнуть, как тот растворится в воздухе, подобно призрачному сновидению. Адамай уставился в пол, пытаясь осознать, что творится в его душе. Двоякость ситуаций сбивала с толку, однако душивших его яростной злости и обиды к близнецу уже не осталось, — выплеснулись вместе с ударами. После случившегося у них мелькала возможность это обсудить, но брат даже не думал его упрекать, и лишь ободряюще улыбнулся тогда, понимая. Размышления прервала Амалия, севшая с противоположной стороны. Ну, хотя бы она не сверлила Адамая взглядом, будто обвиняя во всех случившихся бедах. Однако Юго неожиданно занервничал и дракону самому стало не по себе. Стоять в полный рост не получалось и ходить в полусогнутом состоянии тоже было весьма неудобно. Он постоянно цеплялся рогами за выступающие балки, бесшумно ругаясь на пути в кабину Струда, но деваться было некуда раз хотелось узнать, как долго ещё им предстоит торчать в этой трясущейся бочке. Арпагон и Руэль разговаривали и на заданный вопрос старый энутроф только коротко ответил, что до места назначения осталось всего пара часов. Тогда дракон осторожно направился обратно и, подходя ближе, смог уловить обрывки диалога элиатропа и кра, суть которого его отнюдь не обрадовала. Заметив скорое возвращение брата, Юго прищурил глаза, одаривая его настолько искренней радостью, что сложно было удержать ответную лёгкую улыбку от защемившего в груди приятного ощущения.. . . Прибытие в королевство Садида ни у кого не вызвало особого восторга. Амалия довольно сухо со всеми попрощалась, не забыв обнять Юго и Евангелин напоследок. Остальные пожелали ей удачи и машина Руэля снова отправилась в путь.

До Емельки тоже оставалось совсем немного, но ожидание опять погрузило Адамая в мысли. Он продолжал напряжённо молчать, раздумывая над тем, какие же слова следует сказать Алиберту при встрече и как стоит извиниться за долгое время отсутствия. Юго осторожно прислонился к руке брата, и прерывисто выдохнул, слегка прикрывая глаза. От ощущения тепла на своей коже у дракона внутри поднимался целый ворох волнительных эмоций, ведь он уже и забыл, какого это, когда прикосновениями выражают поддержку. После прощания с Амалией у Юго во рту словно застыл привкус горечи, но, одновременно с этим, он чувствовал себя немного свободнее: побег от неловких разговоров вряд ли можно считать успехом, но теперь, когда они вернулись, у каждого появилось слишком много других дел. Он почти не верил, что направляется домой, да ещё и вместе с Адамаем. Элиатроп не видел Алиберта и младших братьев несколько месяцев, а Ад несколько лет. Тем не менее Юго был уверен, что всё пройдёт хорошо, главное бы опять не потерять брата где-нибудь по пути.

Прислонившись к плечу дракона, он опустил голову, сквозь полуприкрытые веки разглядывая руки Адамая, сложенные вместе. Взгляд неосознанно зацепился за покрытые мелкой чешуёй кисти, впервые заставляя задастся рассеянным вопросом о том, почему когти на них отличались формой и структурой от когтей на стопах. И это был один из тех случаев, когда ответ находился моментально — Адамай имел облик ближе к гуманоидному и потому его рукам требовалась повышенная подвижность, которую обеспечивали дополнительные пальцы и более гибкие ногтевые пластины. Логика была простая, но принимать её оказалось непривычно с высоким ростом Ада, ведь брат ещё помнился элиатропу меньше его самого. Дракон здорово изменился, но, вместе с тем, оставался всё таким же.

Теперь, Адамай больше не закрывался, их возобновлённая ментальная связь постепенно прочнела вновь. Едва ощутимые потоки сознаний соприкасались, позволяя близнецам чувствовать направление эмоций друг друга как раньше. На губах Юго дрогнула усмешка, когда он понял, что его так и подначивает взять брата за руку, лишь бы быть уверенным, что тот никуда не пропадёт.— Жду не дождусь увидеть, какой стол накроет отец, когда мы вернёмся, — негромко произносит элиатроп, спустя столько времени. — Вот увидишь, они будут в восторге, что я наконец-то тебя поймал.Адамай насмешливо и очень выразительно фыркнул, а Юго только заулыбался шире и пихнул брата в бок. Всё наладится. Всё уже хорошо настолько, насколько возможно.