1 (1/1)

Острый ножик остановился у самой подушечки пальца. Медленно передвинулся к середине ладони…?Не годится,?— подумал Зар, покачав головой. —?Так я ничего делать не смогу… Нужно ещё выше?.Поразмыслив несколько мгновений, он засучил рукав старой рубахи. Приставил к тыльной стороне предплечья лезвие, сияющее серебром в лучах полной луны. И, остановившись почти у самого локтя, решительно сделал надрез… гораздо более глубокий, чем было необходимо.?Ну и пусть?,?— закусил губу Зар.И щедро посыпал рану солью…Сначала боль была такая дикая, что злополучная губа тоже окрасилась кровью. Из полных усталости, а теперь ещё и почти обессмыслившихся от боли синих глаз потоком хлынули слёзы.—?Пересолил… —?дрожащим шёпотом выговорил Зар, тщетно пытаясь улыбнуться.Теперь требовалось наложить заранее приготовленную повязку. Делом это оказалось весьма нелёгким: перед глазами всё расплывалось, руки дрожали…?Ну вот,?— с удовлетворением подумал он, затянув узел одной рукой и зубами. —?Теперь уж точно не засну?.Отойдя на несколько шагов от Лизы, Трубадур зачерпнул ладонями чистую, свежую речную воду?— смыть кровь и слёзы. Вот если бы вода эта ещё и бодрила… Но нет: хоть и настала уже середина ночи, а жара июльская не очень-то отступила. В повозке духота невообразимая?— вот и устроил он забывшуюся тяжёлым сном Лизу под открытым небом. Благо ветра нет?— можно без опасений оборачивать дочке всё тело мокрой простынкой.Наверное, пора менять…—?Бедняжка моя маленькая… —?прошептал Зар, погладив горячую-горячую детскую щёку. —?Сейчас папа тебе сделает новый компресс…Прежде чем снова обернуть Лизу, он приложил ладонь к тяжело вздымающейся грудке.?Тук-тук-тук-тук!??— часто-часто, натужно забилось прямо в его руке дочкино сердечко.—?Родная ты моя… —?не сдержавшись, всхлипнул Зар. —?Кровиночка моя…Чего бы он только не отдал, чтобы сердечко это застучало медленней и легче, а нежная-нежная кожа перестала пылать жаром… Нанести себе рану и посыпать солью?— это самое малое. Сколько угодно своей крови отдал бы Музыкант, чтобы хоть немного облегчить её страдания. Сколько угодно?— если бы только это помогло.Но сейчас он может ей помочь только одним: неусыпным надзором. Компрессы, жаропонижающий отвар…Да, отвар уже пора давать… Раз-два-три огромных шага?— вот и повозка. Раз-два-три точных движения?— и новая порция отвара уже в любимой жестяной кружечке Лизы. Раз-два-три-четыре-пять осторожных шагов?— и он уже вновь на коленях около дочки. А дальше?— разбудить, усадить, уговорить выпить лекарство. Снова уложить…К счастью, Лиза тут же погрузилась в беспокойный сон?— да она и не просыпалась толком.—?Умница моя…Зар приложил к горячему детскому лбу свежую тряпицу, пропитанную холодной?— насколько это возможно?— водой с уксусом.Теперь можно передохнуть. А уж заснуть ему пересоленная рана не даст…Луна?— круглая, как серебряное блюдо?— медленно, но неустанно поднималась над горизонтом. Совсем как в ту ночь, когда они с Мирой месяц назад встретились после недолгой, но показавшейся им вечностью разлуки. И совсем как в ту сказочную ночь, когда…—?Где луна царит чужая,Там дитя живёт.Там берёзка молодаяШелестит-поёт…Чего Зар меньше всего сейчас от себя ожидал?— так это пения. Да ещё и новая песня стала сочиняться?— несмотря на жуткую усталость от почти двух бессонных ночей и пронизывающую всё тело боль от раны. Но песня сочинялась сама. И просилась на волю.—?Если деревце сломаешь,То дитя убьёшь.Кровью руки замараешь,Совесть не уймёшь…Ты водою ключевоюДеревце полей.Девочку не тронь рукою?—Песню спой ты ей.Не гляди несытым оком?—Веки ты сомкни,А потом в душе глубóкоСказку сохрани…Крепко зажмурившись, Зар стряхнул с ресниц две большущие горькие слезы. Чтобы не расплывался перед глазами лунный свет. Чтобы не казалось, что сквозь эту призрачную серебристую завесу проходит знакомая тоненькая фигура…—?Боже праведный… —?чуть ли не в полный голос проговорил Трубадур.Неужели это она, дриада? А если нет? Если ему от переутомления уже начинает казаться Бог знает что?Нет. Такой пронизывающий холод казаться не может. И ветер…—?Идём в повозку, Лизонька… —?вмиг подхватил Зар её на руки.В повозке оказалось не так уж и жарко. Немного подумав, отец насухо вытер дочку, одел в платьице, а на горячий лобик положил новый уксусный компресс. За спиной прозвучал еле уловимый шорох…—?Это ты…Перед ним стояла, обнимая себя за плечи и зябко переступая с ноги на ногу, обнажённая дева с распущенными русыми волосами. Только в волосах этих почему-то не было берёзовых листочков.—?Сейчас теплее будет… —?засуетился Трубадур.В одном из углов повозки лежали вещи, которые подарили им с женой благодарные зрители. Вот из этого отреза плотной тёмно-вишнёвой ткани Мира собиралась шить себе платье на осень. А от этой большой, но изящной серебряной броши?— подарка одной доброй старушки?— бывшая Принцесса не отказалась только из вежливости. Но вот теперь она как раз пригодится.—?Собери-ка волосы… Да, вот так и держи.Зар быстро обернул кусок ткани вокруг тоненькой дриады?— получилось ровно два оборота?— и закрепил на спине брошью. Делать он всё это старался так, чтобы не касаться обнажённой девичьей кожи. Пусть желание никак не может сейчас проснуться в нём. Но прикасаться к телу другой для него значит не что иное, как предавать Миру. Ту, которой он не раз клялся в верности. Ту, которой безраздельно принадлежит его тело и душа. Так же, как её душа и тело принадлежат ему и никому больше…—?Мира моя поехала верхом на Ослике за доктором,?— отрывисто объяснил он дриаде. —?Больше суток уже нет её… Лиза, верно, чем-то отравилась. А у нас только травы сушёные от простуды и жара.Несколько мгновений девушка в задумчивости гладила горячую детскую руку. Потом внимательно прошлась взглядом по окружающим её вещам…—?Зачем это тебе? —?пожал плечами Зар, когда она взяла кружечку Лизы. —?А это не тронь?— поранишься…Но дриада уже успела порезать палец тем самым ножом, которым он совсем недавно добровольно нанёс себе рану.Из тоненького пальчика закапал берёзовый сок. Однако девушку это не испугало?— наоборот, обрадовало. Она крепко сжала в одной руке кружку, а в другой?— небольшой, но острый нож. И, быстро выйдя из повозки, сделала Трубадуру знак следовать за нею.—?Ты можешь ей помочь? —?с надеждой спросил он.Кивнув, дриада ещё настойчивее поманила его рукой.—?Пойдём, родная моя… —?укутал дочку в одеяльце Зар. —?Вот так никакой холодный ветер ничего кровиночке моей не сделает… А добрая берёзовая девочка нам поможет. Надо только верить в Сказку. По-настоящему верить…