17. По чём фунт лиха? (1/1)

Я очнулась от оглушительной тишины. Напряжённой тишины, болезненно давящей на уши. Какие-то отдельные шорохи просачиваются в мой мозг и переворачиваются в воображении странными сюжетами. С трудом разлепив ресницы, я увидела перед собой родное лицо Джеймса, в мягком полумраке чужой комнаты. И прелестные белые колечки его чёлки. Мои губы сами собой растянулись в улыбке. - Джеймс,.. как хорошо что ты здесь. Он грустно улыбнулся одним уголком губ. - Ты меня путаешь с братом. Моё имя Доусон Лири. Мне показалось, что я снова свалилась в пропасть. - Этого не может быть! - хмурясь прошептала я. - Ну почему же? - устало отозвался он. Уперев одну руку в спинку кровати над моей головой, наклонился ко мне, став от этого жеста доверительно близким и предупредил: - Если ты будешь умницей, я обещаю, что с тобой ничего плохого не случится. Не знаю, что сильнее разозлило меня - его фамильярная близость или дурацкое обещание. - Катись к чёрту! - прошипела я. Мой кулак непроизвольно сжался и... я бы залимонила ему в челюсть, что есть силы, если бы этот мерзавец не уклонился! Хотя мне показалось, что я всё-таки коснулась его щеки. Слегка. Какая жалость! Следующей под руку попалась подушка! Кажется, что-то упало и разбилось... Движение отняло у меня последние силы и я снова потеряла сознание. Не знаю сколько прошло времени. Темнота, державшая моё сознание, развернулась ярким солнечным светом. Больно резануло по глазам. Пришлось закрыться рукой, чтобы привыкнуть и, наконец осмотреться. Всё та же чужая, но вполне уютная комната. Светлые узорчатые шторы на окнах. Круглый столик у окна, мягкий стул и кресло. Большое зеркало на стене возле двери. Всё в оттенках тёплого песочного цвета. Я вспомнила свои ночные приключения и застонала от досады. Руки непроизвольно сжались, натягивая эластичные повязки. Повязки! Бинтовые повязки отвлекли меня на новые мысли. Я поднесла руки к лицу, чтобы лучше их рассмотреть. Такие аккуратные, белые, закрытые сверху тонкими сеточками. Из-под бинтов выглядывают только розовые кончики пальцев. Я осмотрела своё тело и насчитала ещё пару аккуратных повязок на коленях и довольно большой эластичный бинт на бедре. Угораздило же меня так свалиться! Только странно, что я не чувствую боли. То есть я осознаю, что под бинтами не всё в порядке. Но при той степени повреждённости это похоже на ощущение лёгкого раздражения. На спинке кровати висит что-то белое и пушистое, похожее на сменную одежду. Какая удивительно неуместная предусмотрительность!Всё же это лучше чем щеголять в одних труселях и майке. Осторожно потягиваюсь и снимаю белые тряпочки. Тело слушается неохотно, так будто я опять гуляла всю ночь в клубе. Память о прошлой неудаче заставила меня осторожничать. Белоснежная пижама состоит из курточки с капюшоном и коротких брючек капров. Без лишних размышлений надеваю всё это и грустно оцениваю внешний вид в зеркало. Тот кто это всё приготовил, очевидно, хорошо знал мой размерчик. А значит всё гораздо сложнее, чем хотелось бы. Дверь - это хорошо, но слишком просто. Надо искать дополнительный вариант. Поднимаюсь с кровати и понимаю, что варианты резко сократились. Перед глазами всё плывёт и комната раскачивается как в каком-то мутном танце. Может если вдохнуть свежего воздуха, мне полегчает? Шатаясь подхожу к окну. Солнечный свет болезненно слепит глаза. Прикасаюсь лбом к стеклу и пытаюсь открыть защёлку. Бесполезно. Она не двигается, как заклеенная. Вид с третьего или второго этажа вгоняет меня в тоску. Небольшой двор окружающий здание, огорожен кирпичной стеной. Высокие железные ворота заперты. А дальше, сколько могу видеть, тянется густой тёмный лес. Головокружение немного успокоилось и я продолжила путешествие. Из двух дверей в комнате одна вела в маленькую душевую, а другая наружу из комнаты. В шкафу пусто, как в нежилых номерах гостиницы. Толкаю входную дверь наудачу. Открыта! И за дверью никого. Полная тишина. Я выглянула в коридор и увидела ряд дверей в одну сторону и совсем близко тупик с окном в другую. Можно было пройтись по коридору и поискать что-нибудь интересное, но я выбрала тупик. Там видно было проём с лестничной площадкой, которая скорее всего ведёт к выходу. По-прежнему всё тихо и никого нет. Делаю пару шагов в сторону лестницы и чувствую как меня снова накрывает волна слабости и дурноты. Ощущение такое будто я попала в другой мир. В пустом коридоре мои шаги отзываются гулким эхом и болезненно отражаются у меня в голове. Чувствую какие яркие и разнообразные запахи в коридоре. Спирт, хлорка, каменный пол, мокрая извёстка,.. хвоя? Движение пола под ногами усиливается с каждым шагом, с каждым выдохом. Лестничный проём поплыл куда-то в сторону. Чтобы не упасть, подхожу к тому что ближе и упираюсь в окно. Холодная металлическая ручка рамы даже через бинты чувствуется ярко. Солнечный свет слепит глаза. Всё вокруг заполняется ослепительным белым светом. И в этот момент отчётливо слышу размеренные шаги в коридоре. Кто-то один идёт в мою сторону. И он пока не видит меня. И надо срочно что-то сделать! Пульс стучит в висках: "Поздно!" Яркий свет закрывает мне обзор. Отрываюсь от стекла, надеясь что смогу идти дальше и натыкаюсь на что-то большое твёрдое, как скала, и тёплое...Мои руки беспомощно скользнули по стеклу, в попытке за что-нибудь ухватиться, и я проваливаюсь в облако света. - Малыш, не надо глупостей! Он поймал меня на руки. Второй раз отмечаю как приятно от него пахнет. Чувство безвольности и зависимости почти реально душит меня. Всё что могу себе позволить это сжимать кулаки, бесполезно упираясь в его плечо. Несколько шагов в обратном направлении. Тихо скрипнула дверь. Кажется, он толкнул её ногой. Опускает моё тело на кровать и куда-то исчезает из моего поля зрения. Я попробовала снова встать. Но как только оказалась в вертикальном положении поняла, что это бессмысленно. Мои движения стали тяжёлыми и не справившись с координацией я просто съехала на пол. Что же это такое? Что творится с моим телом!? Сотрясение мозга? Не помню такого, чтобы я приложилась головой. Я ухватилась за край кровати, но не смогла подняться. Поэтому просто уткнулась носом в покрывало и зарыдала. От потерянной возможности участвовать в своём провале... или успехе, от собственного бессилия, от жалости к себе...Правда, долго упиваться собственными провалами мне не дали. Он появился неслышно, будто из ниоткуда. Доусон чертыхнулся и ухватил меня под грудь одной рукой и опять уложил бы в постель, если бы я не нашла в себе силы развернуться. Я вцепилась в воротник его рубашки и спросила: - Скажи, это всё наркотики? Да!?- О чём ты? Его глаза выглядят неправдоподобно честно и невинно. - Или ты... использовал снотворное, чтобы обе... обезопасить себя? Он положил указательный палец мне на губы и произнёс, успокаивая будто маленького ребёнка: - Ш-ш-ш! Тише, малыш! Абсолютно никаких наркотиков. Комната повернулась у меня перед глазами и я почувствовала как постель мягко продавилась под моим телом. Доусон положил мокрое полотенце мне на лоб. Дурнота стала понемногу отпускать. Чувствую как слёзы горячими струйками стекают по вискам. Кажется феерия моих эмоций продолжается. - Если ты успокоишься, мы сможем поговорить. - Говорить?! Я рванула полотенце со лба. - Нам с тобой не о чем говорить!...и швырнула в него. От чего-то слёз стало ещё больше.Доусон деловито свернул пойманное полотенце и ответил, чётко выговаривая каждое слово: - Абсолютно, никаких, наркотиков! - Тогда в чём дело? - Думаю тебе виднее. Со своей стороны, я сделал всё, чтобы украсть тебя тихо и безболезненно. Он наклонился ко мне и упёрся одной рукой в подушку, рядом с моим ухом, а другой медленно провёл пальцем по моим глазам, будто стирая слёзы. - Против такой маленькой девочки у меня нет необходимости применять наркотики. Его пальцы описали полукруг на щеке и опустились вниз. Туда где начиналась пижама. - Ты и так вся в моей власти... Лёгкое движение пальцем и верхняя пуговица расстегнулась. Ещё немного... Я шумно выдохнула и, схватив его за запястье, выкрикнула: - Перестань! Мне и так понятно! Он ехидно улыбнулся, глядя на меня сверху вниз и перестал издеваться. Видимо результат внушения ему понравился. Я постаралась взять себя в руки и успокоиться. И мне почти удалось это. Но даже когда он отошёл к окну, сердце всё ещё бешено колотилось в груди. - Что я тебе плохого сделала? Я потёрла глаза ладонями. - Ну... вообще-то... тебе не обязательно делать что-то плохое. Главное, оказаться в нужный час и в нужном месте. Доусон присел рядом со мной и взял мою забинтованную руку. Его горячие подушечки мягко прошлись по кончикам моих пальцев. - Всё хорошо, малыш. Если ты не будешь мне мешать, всё закончится благополучно. - Ты забыл сказать "быстро". "Благополучно и быстро"! Он усмехнулся: - Пусть для тебя это останется тайной надеждой. Может и быстро. Он поднял мою ручку к своим губам и коснулся обнажённых пальчиков. Непривычно приятное чувство пронзило как током. Все мои агрессивные мысли разлетелись вдребезги. Доусон поднялся и уже стоя на середине комнаты обронил: - Тут есть душ. Если хочешь, можешь искупаться. - Нет! - Как пожелаешь... Я прикрыла глаза и прошептала, неожиданно потеряв голос: - Зачем ты вывез меня из города? Но вместо ответа, я услышала как закрывается за ним дверь. Ушёл? И всё? Отлично! Всё правильно! Оставь мне возможность поговорить со своими мыслями! В первую очередь, я задрала рукава и поискала следы от уколов. Каким бы правдоподобным не выглядел Доусон с моим телом творилось что-то неладное. С другой стороны наличие следов от уколов ничего не меняет. Надо делать ноги отсюда и как можно скорее!