Шёпот надежды (1/1)

Было решено разделиться, чтобы обследовать как можно больше территории. С помощью магии Амалии они протянули между друг другом ниточки и разошлись по разным коридорам, не зная, найдут что-то или нет. Многие уже потеряли надежду выбраться отсюда; то ли просто понимали, что без помощи Богов им не найти выход; то ли просто были пессимистами. Пожалуй, весёлыми оставались только Персидаль и Элели, которые не унывали, пытаясь подбодрить остальных членов своей семьи. Гроуви всё время кружился вокруг жены, стараясь рассмешить её глупыми шутками; Ева смеялась, но только для вида, ведь женщина уже не была уверена ни в ком из них. Элели то и дело что-то говорила Флопину, чему кра был благодарен, хоть обычно и не любил слушать свою навязчивую сестру, но сейчас она дарила ему какую-то надежду на то, что всё будет хорошо и они выберутся; в такие моменты кра действительно ценил девочку, ведь она была словно последний лучик солнца, дарящий радость от того, что светило всё ещё может выйти из-за туч. Амалия стала слишком тихой, она бросала разве что колкие замечания; девушка часто подходила к Юго, кладя руку на его плечо, будто думала, что он сейчас расскажет ей что-то или опять улыбнётся с воодушевляющей речью, но элиатроп молчал, отводя взгляд; кажется, садида тоже потеряла надежду на то, что она сможет вернутся домой и останется в этом мёртвом месте. Руэль и Арпагон поддерживали друг друга, потому и не унывали, хоть в глубине души голос и шептал, что это конец и они проведут последние дни старости в Инглориуме; Руэль смотрел на жену, которая мило улыбалась ему, и тогда Струд расцветал внутри. Адамай вёл себя по-прежнему холодно, не общался ни с кем, иногда даже игнорировал; дракон прекрасно понимал, что шансы малы, поэтому и не проявлял особой активно по поиску выхода; будь они здесь даже сто лет?— это всего лишь мгновение в его бесконечно долгой жизни. Сакриер часто огрызалась и лишь к Колкин относилась не со злобой, а с простым равнодушием; иногда Кали проявляла интерес к спорам, возникающим между ребятами, но быстро теряла всякую искру и вновь возвращалась к прежнему состоянию. Коклин была одной из немногих, кто сохранял хорошее настроение, ну, или пытался это делать; она всё время ходила около Забытых, отдавая предпочтение Кали и Датуре, нежели парням, которые и без того были ?потеряны?, поэтому девочка решила их не беспокоить, лишь изредка мило улыбаясь, прижимая к груди Гобгоб. Фека, будучи одним из самых широкоплечих во всей этой компании, думал, что помощь ему не нужна, поэтому Бамп молча ходил за остальными, даже не думая вмешиваться в споры, где и без него всё доходило чуть ли не до драки. Экофлип относился ко всему этому крайне снисходительно, иногда позволяя себе просто проигнорировать тупое предложение иопов по поводу того, что надо выбираться силой; как частенько говорил Адамай: ?Все иопы одинаковы,?— сила есть, ума не надо?. Голтард часто находился рядом с Персидалями, бросая злобные взгляды на дракона, которому обещал набить морду; все благоразумно решили, что они сделают это позже, ведь сейчас время вовсе не до драк. Датура пыталась понять, где они находятся, но как бы не старалась, не могла, ведь Инглориум выглядел совсем не так, как она его запомнила; девушка просто не понимала, что могло произойти.Юго тихо шёл рядом с Амалией, иногда оглядываясь через плечо, смотря на идущего следом близнеца. Дракон молча ступал лапами по белому камню, ставшим серым за столь долгое время; он сложил руки на спиной, смотря на ?пару? пустыми глазами, будто те вовсе его не интересовали. Нет, Шеран Шарм действительно его не волновала, Адамаю было всё равно на девушку; он и раньше общался с ней меньше, чем со всем Братством Тофу и садида не проявляла к нему особо интереса, а теперь им и подавно было плевать на судьбу друг друга. Только вот Юго каждый раз оглядывался, будто в надежде увидеть доброту в глазах брата, которая раньше всегда читалась в чёрных зрачках. Элиатроп до сих пор помнил эти эмоции при созерцании близнеца. Доброта, проявляющаяся в ласке и заботе к близким ему людям; отзывчивости, желании оказать помощь, не думая о собственной выгоде. Ответственности,?— он не боялся принимать серьёзные решения и оценивать их последствия, а также умел отвечать за то, что поручено совершить. Раньше он был таким искренним, и идеально сочетался с близнецом,?— неискоренимым оптимистом. А сейчас, при каждом взгляде на вытянувшееся тело, Юго не видел в нём своего брата, которого когда-то встретил на Ома; тогда он был таким маленьким, с целями в жизни и мечтами, которые сейчас рухнули в бездну небытия, превратившись в пыль. Адамай слишком изменился,?— его историей можно проникнуться и найти оправдание на любой поступок, который тот совершил, будь он хорошим или плохим, но никто не думает полностью изучить его эмоции и все события, решив просто обвинить в предательстве, хоть сам и так же был предан когда-то. Элиатроп понимал, что вина лежит на них обоих; Юго знал, что тогда он совершенно не думал о мире или королевстве Садида, а лишь о Персидале, и сейчас, когда они все оказались в такой ситуации, парень считал крайним именно себя. Нет, вина лежала на каждом из них, все были неправы по своему, но элиатроп ни капли не сомневался в том, что большая часть на нём.Амалия смотрит на парня, чувствуя внутри некий укол вины, ведь сейчас она не может поддержать своего друга. Девушка выдыхает, касаясь плеча элиатропа, но тот молча одёргивает его, качая головой, как бы говоря о том, что сейчас ему не нужна какая-либо ?помощь?, ведь парень привык переживать всю бурю эмоций в глубом одиночестве; он даже отцу редко на что-то жаловался, а друзьям почти никогда. Садида фыркает, будто говоря: ?Не больно и хотелось?, а после идёт дальше, полностью игнориуя разочарованный взгляд юноши. Юго понимал, что сейчас ругаться вообще не вариант, но почему-то ему было глубоко плевать на то, что Шеран Шарм, возможно, обиделась. Адамай заметил, как парень разочарованно вздохнул и подошёл к нему сзади, чуть приподнимая руку, желая, как раньше, потрепать по шапке в попытке развеселить, но в последний момент остановился; элиатроп почувствовал, как воздух рядом с ним рассекла чужая рука и обернулся, смотря на близнеца, который в следующую секунду одёрнул свою ладонь, проходя мимо парня. Юго сжал губы, не понимая, почему же сейчас ему не хватает решимости сказать что-то дракону. Парень опустил голову вниз, рассматривая собственную обувь и двинулся вперёд. Он чувствовал на себе внимане Адамая?— оно передалось ему коротким электическим импульсом, возникшим неизвестно откуда; несильный ток приятно пронизал его худое тело, согрел и даже как будто осветил его изнутри. Дракон же, кажется, вовсе не хотел показывать своё беспокойство о брате.—?Надо разделится,?— голос Амалии разрезал тишину и Юго поднял голову. Девушка скрестила руки на груди, рассматривая два прохода, ведущих куда-то вдаль, скрытую белой пеленой. Садида оборачивается к парням, ожидая от них каких-то слов. Шеран Шарм лишь мысленно подумала, что братьям надо поговорить,?— было видно, то они напряжены. —?Я пойду направо, а вы идите налево.—?Но Амалия… —?начал было Юго, понимая, что их может ждать всё, что угодно. Он ни капли не сомневался в подруге, но неизвестность пугала, поэтому элиатроп решил, что одному из них надо пойти с принцессой. Шеран Шарм была одной из самых смелых, кого он знал; она пережила многое в своей жизни и юноша понимал, что в обиду та себя не даст, но в сердце всё равно зародилось какое-то беспокойство. Может, из-за того, что они пережили в зале Бампа, когда та оттолкнула его? Или, возможно, где-то в памяти всё ещё стоял вопрос: ?Наш поцелуй был ошибкой??. В голове сразу появились воспоминания: дикая роза, укусившая Амалию в первом приключении; Нокс и многое другое.?—?Зовите,?— улыбается принцесса, скрываясь за белой дымкой, отрезающий её от парней.Братья быстро переглянулись и дракон двинулся вперёд, оставляя близнеца позади, но Юго быстро сообразил, побежав следом. Элиатроп вздохнул, медленно идя по светлому коридору, к которым уже успел привыкнуть. Сейчас есть время для разговора, можно попросить прощения, но парень молчит, не находя слов даже для одного предложения. Адамай открыват небольшую дверь, возникшую перед ними,?— дерево было украшено золотыми узорами, переливающихся в неизвестном белоснежном свечении. Дракон аккуратно скользнул внутрь и Юго прошёл за ним, приоткрывая рот от того, что он явно не ожидал. От небольшой комнаты спускались несколько лестниц, но все ходы просматривались через огромные окна, которые преображались в коридоры; элиатроп провёл пальцем по стеклу. Адамай мельком посмотрел на близнеца, а после кивнул головой к дальней лестнице, откуда был виден самый яркий свет и парень понял его без слов, направившись туда. Огромная каменная лестница вела вверх, вновь исчезая в дымке, которую те уже успели увидеть; Юго вздрогнул, стоило только свету потухнуть, – комната погрузилась во тьму. Элиатроп быстро сообразил и попытался подключить внутреннее зрение, но он всё равно видел сплошную темноту, где не мелькала даже капелька серого оттенка, не то что белого. Дракон, почувствовал волнение близнеца, выставил ладонь перед собой, думая зажечь маленький огонёк, чтобы получить освещение, но стоило ему вспыхнуть, он вновь потух, будто перекрыли воздух к кислороду; сколько Ад не пытался, пламя не зажигалось, а серый дым наполнил пространство перед ним, попадая в нос и заставив дракона закашлять.—?Идём? —?Адамай коснулся лопатки брата, от чего Юго вздрогнул, а после успокоился, встав на первую ступеньку, заметив, что нога заметно скользит, от чего в голове элиатропа появился страх. Лестница высокая, а порталами он пользоваться не может, так ещё и скользит.—?Ад,?— зовёт брата парень, аккуратно схватаясь рукой, как он посчитал, за третью ступеньку; он подумал, что если у него будет больше точек опоры, то шансы удержаться увеличатся. Дракон тоже начал наклоняться, чувствуя, как скользят его лапы; он аккуратно скользнул хвостом мимо руки брата, прощупывая местность, а после чуть подтолкнул его, как бы говоря, что дальше безопасно. —?Если я буду падать, не лови меня.Юго понимал, что сейчас это звучит крайне глупо и если он вдруг действительно соскользнёт, то по-любому упрётся в близнеца, а у того явно хватит силы удержать худое тело. Дракон как-то странно вдохнул, но так и не ответил, мысленно думая: ?Ты не будешь падать?. Он был уверен в своём брате и понимал, что тот вряд ли сможет упасть, да и во всяком случае, Ад его поймает, ведь он не хочет, чтобы и без того измотанный Юго упал и ещё, не дай Богиня, повредил себе что-то. Элиатроп, конечно, был сильным, но почему-то сейчас, когда он был измотан битвой, а энергия только восстанавливалась, он не был так уверен в себе, думая лишь о том, как бы не сломать себе чего-нибудь. Он не мог использовать магию, что напрягало его, ведь его ?способности? заметно уменьшались.??—?Адамай,?— тянет Юго, остановившись, когда насчитал тридцать восьмую ступеньку,?— у меня голова кружится…—?Так остановись,?— огрызается дракон, обвивая ногу брата хвостом. Парень замер, чувствуя, как боль неприятно бьёт по вискам. Юго чувствует, как начинают скользить его руки, но всё равно упрямо сжимает камень, понимая, что ладони потеют, от чего шанс упасть становился только больше. Адамай не торопился подниматься; ему даже стало интересно, почему близнецу вдруг стало плохо, раньше ведь такого никогда не было, чтобы у него в одно мгновение вдруг закружилась голова. Длинный хвост крепче обвил чужую лодыжку, и Юго тяжело выдохнул, понимая, что боль только усиливается. —?Всё хорошо?—?Да,?— с трудом выдавил элиатроп, протятивая дрожащию руку к другой ступени. Длинные пальцы ухватились за край и парень аккуратно приподнялся, отталкиваясь и ставя ногу, чувствуя, как она скользит. Хотелось крикнуть, но не было сил даже на то, чтобы глотнуть воздух. Юго ждал, когда сердце вновь ударит, но оно будто замерло; ну, или он не слышал его стука. —?Ты меня слышишь? —?решил удостоверится Адамай.Юго казалось, что голос брата то приближается, то удаляется вновь. Парень щекой чувствовал холод камня, а руками скользкие выступы. Юго вздрогнул, когда услышал такой родной голос, но как не пытался, не мог вспомнить, кому тот принадлежал; хотелось следовать за ним, но элиатроп не двигался с места. Наконец, женщина замолкла и парень шумно вздохнул, чувствуя, как голос брата врывается в его сознание, пробивая невидимые стены, которые до этого выстроились, отделяя его от остального мира. Элиатроп шумно сглотнул, и Адамай положил большую ладонь на спину близнеца и парень почувствовал какое-то спокойствие от осознания того, что родной человек рядом и готов в любой момент его поймать, если тот вдруг начнёт падать.—?Всё хорошо,?— шепчет парень, начиная подниматься вверх.—?Вот мы и встретились вновь,?— улыбается Руэль, когда все присутствующие дошли до большого зала.