10. Легион (1/2)

Главная задача этого вечера – заставить родителей думать, что она идет ночевать к Розе. Одевается максимально просто, в джинсы, кеды и черную обтягивающую блузку с рукавами три четверти, а волосы по обыкновению собирает в низкий хвост. Для вида некоторое время носится по дому с зубной щеткой в руках и пытается якобы найти какие-то крема и средства гигиены.

— А кто такая эта Розалия? — в который раз с сомнением спрашивает мать. Она подпирает плечом косяк двери и недоверчиво глядит на дочь, сидящую на коленях перед рюкзаком и складывающую в него пижаму.

— Я учусь с ней в одном классе, — отвечает Ори, не поднимая глаз. — Странно, почему она позвала только тебя? — Потому что я ее подруга, — девушка застегивает молнию на рюкзаке и, схватив его за лямку, встает на ноги. — Солнышко, ты знаешь ее всего месяц. — Да, всего месяц. Просто мне с ней комфортно, а ей со мной.

Хоть в чем-то Глории не приходится врать.

— Как же уроки? У вас ведь завтра школа. — Я взяла с собой учебники, — Ори взвешивает в руках рюкзак. — Пойду в школу вместе с Розой. — Что ж, хорошо, — Люси пожимает плечами, но видно, что она все еще сомневается. — Если отвезешь меня, то сможешь поговорить с Розой самолично.

— Я бы лучше поговорила с ее родителями. — Кажется, их сегодня нет дома. Иначе зачем бы она стала меня звать? Весь дом будет в нашем распоряжении! Мам, даже папа разрешил, а ты терзаешься какими-то непонятными сомнениями. Не доверяешь мне? — спрашивает Глория, накидывая кожанку.

— Я доверяю, дорогая, просто... — Ну вот и все! Поехали, может? Пока Люси надевает плащ, Филипп чмокает Ори в лоб и желает хорошо провести время. Никогда не отгадаешь, кто из родителей вдруг захочет сыграть злого полицейского, но отец сегодня явно играет доброго. В этом Глории определенно повезло. Всю дорогу мать не умолкает. Ведет монолог об опасностях, которые могут подстерегать подростков, и о том, как важно быть здравомыслящим человеком и не терять голову. Ори кивает и старается не раздражаться. С мамой сейчас нужно вести себя предельно аккуратно. Одно неосторожное слово – и она запросто повернет назад. Если Глория все сделает правильно, то Люси довезет ее до Розалии, уедет и...

В груди у Ори уже что-то волнительно трепещет. Такое бывает, когда проворачиваешь шалость. Чувство некой свободы. Одно из любимых ощущений Ори. Когда-то его много раз дарил ей Санчес, затем – единожды у моря – Кастиэль, а теперь это собирается сделать Розалия. Закравшаяся в голову мысль о Кастиэле внезапно портит настроение, и Ори поспешно ее отгоняет, концентрируясь на голосе матери.

Она много раз о нем думала. Не могла не думать. Ей стоит чувствовать себя оскорбленной, но она не чувствует. И виноватой тоже – нет. Как назвать это неприятное чувство, которое возникает, когда она вспоминает разговор с Кастиэлем, не знает. Ни ненависти, ни злости, ни стыда, ни вины, ни обиды. Какое-то, что ли, сожаление? — ...если определенные правила, которые каждый человек... — Мам, все, кажется, это и есть ее дом, на углу. Остановись там.

Люси загоняет машину к подъездной дорожке. Ори не торопится выскакивать, но рука так и тянется к ручке двери. Еще не время. Нужно вести себя спокойно. Она поворачивает к матери лицо и лучезарно улыбается. — Я все поняла, мам! Спасибо, что довезла.

— Солнце, — вздыхает Люси, печально смотря на дочь, — будь осторожна, пожалуйста. — Мы устроим домашние танцы, посмотрим фильм и ляжем спать. Все будет хорошо, не переживай. — Ладно. Дай поцелую. — Ори подставляет щеку. — Заходить не буду, чтобы не смущать тебя перед Розалией. Давай, иди.

— Пока, мам, — теперь можно выходить. Глория тянет за собой битком набитый рюкзак и открывает дверцу. Она не успевает даже подняться на крыльцо, как из дома вылетает Розалия и зажимает ее в объятиях. Одетая в домашний халат с цветочным принтом и тапочки, она создает отличную видимость обычной девчачьей ночевки. Люси глядит на девочек из машины, машет им рукой и вскоре уезжает.

Глория внезапно проникается огромной любовью к матери. Несмотря на все сомнения и подозрения, она даже вопросов лишних не задала и никак не потревожила ее и Розу.

— У тебя красивая мама, — замечает Розалия. — А почему она уехала, ничего не сказав? — Поверь, если бы она осталась на разговор, то мы бы от нее не отделались еще часа два. Она и сама это, видимо, понимает.

— Да? Правда? Она не хотела тебя отпускать?

— Ну, она волнуется, — Ори пожимает плечами, между делом косясь на белоснежный, необыкновенно лаконичный дом Розалии, чем-то напоминавший дом будущего. Особенно странными окнами круглой формы. — И не зря! — коварно усмехается Роза. — Ну давай, проходи. Мне осталось только накраситься, и я готова. Изнутри дом кажется космическим кораблем ничуть не меньше, чем снаружи. Ори глаза слепит от белизны, когда она входит в парадную.

— Готова? Ты ведь даже не одета, — неприлично через чур жадно разглядывать апартаменты, поэтому Глория косит глаза на Розу. Та усмехается и распахивает халат. Секундное замешательство – и Ори выдыхает. Под халатом у Розы надето облегающее короткое платье, полностью расшитое серебристыми пайетками.

— Я ведь не совсем глупая, чтобы встречать тебя в этом на глазах у твоей маман, а? – она подмигивает ей и, круто развернувшись, следует к белоснежной винтовой лестнице. — Моя комната на втором этаже, идем.

Глория преследует полы ее развивающегося халата. Они поднимаются наверх и вскоре оказываются в просторной, изысканно обставленной комнате, не изменяющей общему стилю всего дома. Роза избавляется от халата, сбрасывает с ног тапочки и вскарабкивается на высоченные бежевые лодочки.

— Я оставлю рюкзак у тебя, пока мы будем в... э, а куда мы, кстати говоря, пойдем? — спрашивает Глория. Розалия отвлекается от покраски ресниц и смотрит на Ори через зеркало. — Бар "Бриллиантовый легион". — Название то еще.

Роза жмет плечами и возвращается к своему макияжу. — Там довольно мило. Точнее... ну... — она не знает, как закончить, и замолкает. Ори падает на кровать, раскинув руки, и разглядывает потолок. — Так что ты хотела мне рассказать?