Глава двенадцатая, в которой каждый за что-то поплатится. (1/1)

Он так и не попросил прощения. Это было главное, о чём жалел Франциск.?Словно кукла?,?— пронеслось тогда в голове.У мальчишки была молочно-белая кожа, а глаза, которые он так старательно отводил, сияли странным аметистовым светом.Франция понимал, что мальчик боится?— он готов в одно мгновение сорваться с места, он дышит нервно, дрожит.—?Ну же, не бойся,?— ласково мурлычет Бонфуа, осторожно делая шаг навстречу.Он уверен, что нашёл настоящее чудо. Только бы его не упустить!..Мальчишка отступает назад, но не убегает. Ему любопытно. Он уже несколько дней подряд наблюдает за этим человеком, у которого такая необычная одежда, непонятный язык и странная привычка нервно оглядываться назад.—?Всё в порядке, mon cher, я тебя не обижу,?— улыбается Франциск и, присев на корточки, протягивает вперёд ладонь. —?Давай, иди сюда…Мальчик переводит взгляд с обтянутой странной белой материей руки на лицо напротив. Совсем недавно, когда он наблюдал со стороны, черты этого лица были уставшими и раздосадованными?— теперь же незнакомец чуть ли не сияет, чем-то приятно взволнованный, и даже не старается откинуть назад выбившуюся из хвоста прядь золотистых волос.Наверное, убегать не обязательно.Франция непроизвольно охает и тут же задерживает дыхание, заметив, как мальчишка делает неуверенный шаг ему навстречу. И ещё один, более робкий… А затем осторожно касается его руки своими крохотными пальчиками.Франциск в одно мгновение забывает, почему оказался здесь. Зависть, желание превзойти заклятого врага, жажда наживы… Слишком грязные чувства для этого чистейшего белоснежного края.Он уже не может держать себя в руках и, крепко хватая и прижимая мальчишку к себе, со смехом вскакивает на ноги. Ребёнок вздрагивает и сперва пытается вырваться, но тепло объятий приводит его в замешательство и в итоге заставляет замереть?— он ещё ни разу не ощущал чего-то подобного. Франциск гладит его по волосам и сбивчиво и весело нашёптывает:—?Отныне я буду твоим старшим братиком, слышишь?.. Хаха, какой же ты милый и чудесный, я и мечтать о таком не мог!Мальчик ещё не понимает французского языка, но щёки его всё равно вспыхивают нежно-розовым румянцем. А Франция только продолжает смеяться и крепче сжимает в объятиях новоиспеченного братишку.Мэтью не во многом изменился с их первой встречи. От него всё так же пахло свежей хрустящей зимой и капелькой клёнового сиропа, всё такой же бледной была его кожа, всё такого же необыкновенного цвета глаза. Он улыбался так же мило и немного скромно. Вот только отношения их изменились.Пока Франциск подписывал бумаги, Англия насмешливо цокнул языком:—?Как ни банально, но ты проиграл. Особо не рыдай?— ты же вновь увидишься с Индией! Не думаю, правда, что он соскучился… Ах, кстати, не волнуйся, уж я-то должным образом позабочусь о Канаде… —?Артур выдержал паузу и, усмехнувшись, добавил с наигранным сожалением, противно сладко растягивая слова: —?Ой, извиняюсь, совсем забыл?— это же тебя нисколько не беспокоит. ?Après nous le déluge?*, верно?Ещё никогда Франциск не испытывал такого жгучего желания сломать Кёркленду нос.Он давно хотел попросить у Мэтью прощения. За проигрыш в войне; за то, что не попрощался с ним, уходя; за грязные (и не совсем правдивые) эпитеты, которыми Артур наверняка описывал мальчишке своего врага; за то, что он не смог стать хорошим братом.Почему же он забыл это сделать? Почему он, подобно всем остальным, забыл о Канаде?..Похоже, Франциск думал, что у него в запасе ещё достаточно времени, чтобы извиниться. То, что время ненавидит медлящих, обременяющих его обещаниями людей, Франция понял слишком поздно.На кухне было неожиданно холодно?— кажется, кто-то, несмотря на продолжающий лить дождь, отворил окно. Бонфуа пересёк комнату и попытался закрыть его, но рама не поддалась. Франция замер на пару секунд, остановленный неожиданной мыслью, резко распахнул окно и высунулся наружу. Он угадал?— отсюда можно было легко спрыгнуть вниз, на улицу, и так же успешно залезть обратно в дом.?Кто-то мог умышленно сломать оконную ручку, чтобы незаметно пробираться сюда,?— подумалось Франциску, но он тут же замотал головой, пытаясь убедить себя в смехотворности подобных подозрений. Однако успокоиться не удалось, и растревоженное воображение продолжило вырисовывать в уме нездоровые картины. —?Если подумать, мы так и не увидели тело Японии… Вдруг он ещё жив и забирался отсюда в дом всё это время?.. Нет же, окно вчера закрывалось нормально. Но… многие были убиты на улице! А если Япония убил Тони, Ала и Матьё, а китайцы являются его сообщниками, задушившими Лауру?.. Стоп, но разве они стали бы убивать Тайвань?.. И разве Япония физически в состоянии расправиться с Америкой?!?Франциск хлопнул рамой и, развернувшись, прислонился поясницей к подоконнику.?А если… —?Бонфуа широко распахнул глаза и громко сглотнул. —?Если Япония действительно умер, но не два дня назад, а… сегодня ночью?.. Что, если в озере находится не расчленённое тело Матьё, а Япония? А сам Матьё… —?француз глубоко вдохнул, не решаясь поверить в то, что предполагает что-то подобное, —?а сам Матьё и есть убийца?.. Господи, он не способен на подобное, о чём я только думаю?! Но… куда же тогда делся Кумадзиро???— Франция резко зажмурился и хлопнул ладонью по подоконнику.—?Да что за абсурдные мысли?.. —?процедил он сквозь зубы. —?Труп животного бросили в озеро вместе с Матьё, вот и всё.Бонфуа тяжело выдохнул, поднял голову, всмотрелся в дверь морозильной камеры и, приблизившись к ней, начал нервно подрагивающими пальцами вводить пароль. Раздался писк, дверь открылась, и Франциск поёжился от усилившегося холода.Изначально он пришёл сюда попрощаться с Альфредом, но теперь его цели немного изменились.Франциск, стараясь не глядеть по сторонам, подошёл к телу американца и, присев рядом, осторожно откинул с его лба слипшуюся челку. Изуродованное лицо Америки заставило помрачнеть Бонфуа ещё больше.?Вот уж не думал, что ты позволишь кому-то так с тобой обойтись,?— Франция тихо выдохнул и перевёл взгляд на исполосованную порезами одежду убитого. —?Бесспорно, каждый из нас запасся чем-то колюще-режащим… но не каждый в силах тягаться с Америкой. Кто в состоянии убить его?.. Людвиг? Иван?.. —?при этих мыслях Бонфуа вздрогнул и зачем-то оглянулся назад. —?Но возможно ли так зверски расправиться с человеком, даже не испачкав собственной одежды?.. К тому же, дождь начался ещё ночью. В любом случае, преступник должен был промокнуть, а в коридоре?— или на кухне, если преступник и впрямь вылезал через окно?— остались бы следы. Почему же нет никаких улик? Как убийце удается так быстро уничтожать их?..??— Франциск вымученно закусил губу и, помедлив, одернул футболку Джонса, чтобы ближе осмотреть раны. Увиденное заставило его отпрянуть?— грудь Америки была прострелена.—?Боже… Что за… —?дрожащим голосом просипел Франция и, вновь подобравшись к телу, ещё раз осмотрел рану, в надежде, что ошибся. Но нет.?Господи, да его подстрелили,?— нервно подумал Бонфуа. —?Если у преступника есть пистолет, глупо будет подозревать лишь тех, кто физически способен на убийство… Но… почему на футболке нет следа от пули?.. И… неужели Гилберт?.. —?Франциск вытер дрожащей рукой капли пота, вопреки холоду выступившие на лбу. —?Нет… Нет! У пистолета Ловино не было глушителя. Кто-нибудь бы точно услышал выстрел! Значит, оружие есть у кого-то ещё…?Франция поднялся и, закусив губу и скрестив дрожащие руки на груди, начал переводить внимательный взгляд с одного трупа на другой, одновременно судорожно перебирая в уме все произошедшие в этом доме события. Ему казалось, что он близок к разгадке и нужно лишь заметить какую-то мелкую деталь, позволяющую связать все факты воедино. Наконец, вновь остановившись взглядом на трупе американца, Франциск резко вздрогнул и отшатнулся, широко распахнув глаза.Он понял, кто убийца.За окном давно стемнело, а дождь всё продолжал накрапывать.Гилберта в комнате не было. Феличиано тихо молился, сидя на краю кровати. Людвиг лежал рядом: сегодня он опять заснул слишком быстро.Италия и раньше видел друга точно таким же уставшим. Когда шла война.Свастика на униформе, холодный голос, непоколебимое выполнение приказов. Но в глазах Людвига Венециано не замечал ни кровожадности, ни наглой уверенности в правоте своих деяний?— только бесконечную усталость.Германия засыпал быстро, а во сне его веки и губы подрагивали. Иногда он бормотал что-то, но Феличиано боялся прислушиваться к шёпоту, и без того зная, что немец повторяет про себя мольбы своих же жертв.Людвиг был хорошим бойцом, он искусно вёл войны. Но с самим собой сражаться не умел.И почему-то Италия не считал эту черту его слабостью. До недавних пор.Феличиано прервал молитву и замер, сильнее сжав в сцепленных ладонях крестик. Ему послышалось, что из коридора доносятся чьи-то шаги. Или это всё же иллюзия, навязанная мелодией страха и дождя?..?Нет?,?— спустя несколько секунд понял Италия.Дождь не шуршит так ненавязчиво, воображение… не боится пугать. Несколько человек осторожно, боясь раскрыть себя, пересекли коридор и теперь?— Венециано отчего-то точно это знал?— спускались по лестнице.Феличиано сглотнул и мотнул головой. Видение спало. Остался только ленивый стук капель по стеклу и сгустившиеся по углам чудовищные силуэты?— на этот раз действительно иллюзорные. Итальянец закрыл глаза и продолжил молитву. Только мысленно.Прошло несколько минут, как из коридора вновь донёсся неосторожный скрип. Итальянец выронил крестик и рефлекторно потянулся к подушке?— туда, где был спрятан пистолет. Повисла томительная пауза. Италия застыл, боясь сделать слишком громкий вдох и не расслышать последующих шорохов.Спустя две секунды Феличиано послышались шаги?— мягкие, неуверенные. А следом опять повисла тишина. Итальянцу показалось, что кто-то остановился прямо перед его дверью.?Хоть бы это Гилберт вернулся?,?— умоляюще подумал Венециано, но его уже прошиб пот, а дрожащая рука машинально нащупала холодный металл под подушкой.И вновь повисло томительное ожидание. Казалось, будто человек за дверью (если он действительно не был плодом расшатанного воображения) колебался, не определившись с дальнейшими действиями. Италия вгляделся в дверь и резко вздрогнул?— её ручка накренилась. Кто-то действительно собирался войти в комнату.Феличиано вскочил на ноги и вскинул перед собой пистолет, до боли сжав его дрожащими руками. И только он собрался окрикнуть Людвига, как дверная ручка резко вернулась в изначальное положение, а из коридора донеслись ничем не маскируемые удаляющиеся шаги.Италия прерывисто выдохнул, продолжая держать оружие перед собой. Шаги окончательно стихли, и стук дождя по стеклу показался итальянцу более громким, чем обычно.?Главное?— это выжить! Любой ценой!??— громом раздался в сознании голос Гилберта.Феличиано застыл, широко распахнув глаза.Это был его особняк. Это он был во всём виноват. Брат умер из-за него. Из-за него страдает Людвиг. Только он, Италия, в ответе за все их беды.?Я не хочу, чтобы этот ужас продолжался,?— неожиданно спокойно подумал Венециано. —?Любой ценой надо остановить это. Любой… ?будь то чужие трупы или презрение“?.Гилберт имел в виду, что преступника необходимо убить, кем бы он ни являлся. Так?..Италия опустил руку с пистолетом, подобрал оброненный крестик, глубоко выдохнул, оглянувшись на Людвига, и, помедлив, неслышно покинул спальню.Дождь был мелким, но беспрерывным и шумным. Земля стала до противного липкой и скользкой, воздух?— влажным и тяжелым.Китай, Гонконг и Россия скрылись под навесом на въезде в гараж и уже несколько минут стояли там, будто чего-то ожидая.—?Где же Кику? —?взволнованно выдохнул Ван. —?Мы же условились встречаться здесь, ару!.. Договорились, какой ритм надо отстучать, чтобы сообщить о желании встретиться… Мы ведь точно обсуждали это, Джинг? И точно такой ритм доносился сегодня с чердака, верно же? Я… ничего не путаю? —?нервно уточнил Китай, до побеления костяшек вцепившись пальцами в рюкзак, висящий на его плечах.—?Всё верно,?— подтвердил Гонконг, хмуро оглядывая тёмную округу.—?Так почему же его нет?.. Мы просто обязаны встретиться с ним сейчас! Нужно сообщить ему о том, что мы собрались за подмогой!.. И сказать, что Ваня знает о нашем плане и в наше отсутствие будет помогать Кику, ару,?— Китай кинул быстрый взгляд на русского, стоящего справа от него. —?Если же он понял, кто убийца, возможно, нам не придется уходить… Мы придумаем новый план… Может, не придётся больше притворяться, что Кику мертв. В любом случае, мы должны сейчас же поговорить с ним, ару! Где он?.. —?Ван вдруг широко распахнул глаза и, испуганно зажав ладонью рот, начал нервно ходить из стороны в сторону. —?Может, что-то случилось?.. Кто-то заметил его?.. Не мог же убийца…—?Успокойся, учитель,?— неожиданно холодно произнёс Гонконг и, зачем-то оглянувшись на Россию, добавил: —?Кику далеко не глуп. С ним всё в порядке.—?Вот именно, он очень смышлён, ару!.. Он бы не задержался без причины! —?продолжал нервничать Яо. —?Наверное, стоит дождаться его за домом…—?Опасно. Из спален вас могут заметить. А при открытых окнах и услышать. Не потому ли мы договорились встречаться тут? —?одёрнул Джинг брата и вдруг вновь резко обернулся на Ивана.—?Но пока идёт дождь, никто не… —?Яо оборвался на полуслове и осторожно приблизился к Гонконгу с Россией. —?Что такое, Джинг?..Русский улыбнулся и, сузив глаза, спросил полушёпотом:—?Ты тоже слышал это?Гонконг медленно кивнул и обернулся на Вана.—?Что вы слышали?.. —?тоже понизив голос, взволнованно уточнил тот.Ничего не отвечая, Джинг стянул рюкзак с плеч Яо, достал оттуда раскладной нож и, осторожно приблизившись к входу в гараж, застыл, прислушиваясь. Россия и Китай остановились рядом.—?Кажется, внутри кто-то есть,?— еле различимо из-за неожиданно усилившегося дождя прошептал Гонконг.—?Вдруг это Кик… —?встрепенувшись и неосторожно повысив голос, начал Ван, но его прервал неожиданный грохот.Все трое резко вздрогнули и ошарашенно переглянулись. Звук донёсся вовсе не из гаража, а со стороны дома.—?Звучит, словно… —?мрачно пробормотал Россия.—?…выстрел,?— резко побледнев, закончил осипшим голосом Китай.Больше ничего не говоря, страны в едином порыве сорвались с места и помчались к особняку. Оброненный Джингом рюкзак остался мокнуть под дождём.Людвиг очнулся и резко поднялся на кровати?— так, что голова закружилась, а перед глазами поплыл туман. Ему послышалось?.. Это неприятный отголосок того самого сна, что является ему каждую ночь, или?..Германия обернулся, сфокусировав, наконец, зрение пред собой и приведя мысли в порядок. Италии рядом не было.Недолго думая, немец вскочил на ноги и покинул спальню, тут же врезавшись в летящего по коридору брата. Пруссия выглядел взволнованным и бежал чересчур быстро?— иначе, столкнувшись, он бы не сбил брата с ног.Выходит, он действительно слышал выстрел. Ему не приснилось.—?Запад… —?прошипел пруссак, потирая ушибленный лоб. —?Какого чёрта ты оставил итальяшку одного?! Если с ним что-то случится… —?Гилберт развернулся и, не договорив, бросился вниз по лестнице.Германия поднялся, игнорируя пульсирующую боль в затылке, и сжал кулаки. Если с Италией действительно что-то случилось, он и сам не сможет простить себя. Подумав об этом, немец нахмурился и, тяжело выдохнув сквозь сжатые зубы, побежал следом за братом.Неожиданно Гилберт застыл посреди коридора, перерастающего в гостиную. Входная дверь распахнулась, в дом ворвались Россия, Китай и Гонконг. Иван включил свет и застыл на месте, непроизвольно охнув от увиденного, Яо вскрикнул и отпрянул, Джинг ошарашенно округлил глаза.Италия был жив. Он стоял напротив распахнутой в кухню двери, вытянув перед собой пистолет, крупно дрожа и пытаясь что-то сказать, но вместо этого лишь всхлипывая и выдавливая хриплые, не связанные друг с другом слова.Людвигу не было видно из-за спины брата того, кто заставил итальянца выстрелить. Он хотел оттеснить Гилберта к стене, чтобы пробраться в гостиную, но пруссак неожиданно сам вышел вперёд и остановился неподалёку от Феличиано, тупо и неверяще вглядываясь в новый труп.Брови Людвига вскинулись в изумлении вверх, когда он признал в убитом Франциска.Бонфуа лежал на спине с распахнутыми глазами, в которых ещё не успел потухнуть огонёк удивления. Половина его лица была в крови, её жгучие струйки продолжали стекать со лба по вискам, окрашивая золотистые волосы убитого и коричневый линолеум под его затылком в багряный цвет.—?Я… —?выдавил Варгас, затрясшись ещё сильнее,?— не хотел. Я… испугался,?— он сглотнул, из его широко распахнутых глаз потекли слёзы. —?Я слышал шаги… спустился вниз… У братика в руках был нож… Он ничего не делал, лишь обернулся и сделал шаг вперёд, но я почему-то подумал… —?итальянец сглотнул и, сделав громкий колючий вдох, продолжил говорить куда отрывистее, сбивчивее и резче,?— что он может меня убить. Я так испугался!.. Но не хотел… убивать! Братик Франция… Почему… Прости! Прости меня, пожалуйста!.. —?Италия прерывисто задышал, мокро всхлипывая и взвывая.Людвиг подошёл к итальянцу и попытался осторожно вытащить из его ладоней пистолет. Однако Феличиано лишь сильнее вцепился в оружие, ещё лихорадочнее задрожав.—?Да чё тут опять за херня?.. —?вдруг донёсся сзади булькающий голос. Англия медленно пробрался из коридора в гостиную и прислонился спиной к стене, пренебрежительно щуря ужасно покрасневшие за эту ночь глаза. От него за версту разило алкоголем. —?Ну?.. —?он окинул бессмысленным взглядом собравшихся и тупо хихикнул. —?Кого из вас грохнули?..Англичанин зацепился плавающим взором за пистолет в руках Италии и заметил, наконец, Францию. В подёрнутых тёмной мутной пеленой глазах мелькнул огонёк пугающего осознания. Артур неверяще мотнул головой, моргнул. Кривая ухмылка медленно сползла с его лица. Кёркленд вновь перевёл взгляд на Венециано. На этот раз его зрачки вспыхнули гневом.—?Ты… —?низким хриплым голосом выдавил Артур и сделал шаг вперёд. —?Какого чёрта… —?Его рот перекосился в оскале, глаза опасно сощурились.Варгас отшатнулся, что-то испуганно промямлив и зачем-то отчаянно замотав головой. Германия предостерегающе напрягся.—?Ты!.. Мелкая дрянь! Грёбаная сука!!! —?взвыл Англия и резко рванул вперёд. Людвиг поспешно шагнул навстречу, заслоняя Италию и собираясь перехватить удар, но его опередил Иван, стукнувший Кёркленда со спины в затылок.Ноги Артура тут же подкосились, он рухнул на пол. Германия перевёл шокированный взгляд с потерявшего сознание англичанина на непривычно мрачного Россию.—?Да не убил я его,?— заранее фыркнул Брагинский, лишь мимолётом глянув на распластавшееся перед ним тело и поднимая взгляд на Германию с Италией. —?Пусть немного отдохнёт. Что более важно…Слова Ивана перебил истошный вопль. Это взревел Гилберт, всё это время молча стоявший у трупа. Он резко обернулся, бешено сверкая глазами, в одно мгновение оказался рядом с мертвецки побледневшим Варгасом, толкнул его на пол и грубо вырвал из его рук пистолет.—?Гилберт! —?предостерегающе окликнул его Германия.Но Пруссия, больше не оглядываясь на брата или Италию, замахнулся и неожиданно для всех запустил оружием в стену.—?Да чтоб всем в Аду гореть!.. Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт!!! Какого хрена мы вообще припёрлись сюда?! Что за дрянь здесь творится?! Что за блядская дрянь?!Гилберт врезал в стену кулаком и, взвыв, продолжил бить её, бессильно сыплясь ругательствами и почти брызжа слюной.Людвиг, стараясь не оглядываться на брата, помог подняться остолбеневшему от шока Италии и молча повёл его к лестнице, не позволяя обернуться назад.Побледневший Китай, зажав рот ладонью и тоже поспешно отведя взгляд от пруссака, быстро приблизился к России.—?Оставляю на тебя Англию. На мне?— Гилберт и Франциск,?— холодно сообщил Брагинский.—?Подожди, мы… —?попытался вставить Яо, но его одёрнул оказавшийся рядом Гонконг.—?Идём,?— окликнул он, закидывая руку Англии себе на плечи и почему-то пряча от Китая глаза.Вану оставалось лишь слабо кивнуть, поёжившись от очередного вопля Пруссии за спиной, и отправиться помогать брату.В комнате Англии было до тошнотворности душно. Вся спальня пропиталась запахом вина. Китай и Гонконг аккуратно уложили Артура на его кровать и уселись в тревожном молчании напротив.Первым начал Джинг:—?Я пойду один.Яо испуганно обернулся на брата, протестующее мотнув головой.—?Ни за что, ару! Я тебя не отпущу!—?Мы так и не дождались Кику. Одному России он ни за что не поверит. Ты должен остаться здесь.Ван замолчал, бессильно сомкнув дрожащие губы.—?Кроме того… —?Джинг поднял проницательный взор чёрных глаз на Кёркленда. —?Мне хотелось бы… —?он замялся.Китай внимательно проследил за взглядом брата и глубоко вздохнул.—?Ты хочешь, чтобы я присмотрел за ним?Гонконг молча кивнул, вновь пряча от брата глаза.—?Он так тебе дорог?Джинг выдержал паузу и тихо пробормотал:—?Я знаю, что ты не любишь Англию, но… его теперь некому поддержать.Яо задумчиво вгляделся в серое измученное лицо англичанина, окинул грустным взглядом его комнату… Неожиданно для себя он приметил, что она слишком большая для одного человека. Ему вспомнились младшие братья Кёркленда, а затем?— его собственная сестра, бойкая, улыбчивая Мэй. В груди противно заныло.—?Хорошо… —?тихо выдавил Китай. —?Я останусь здесь и помогу Англии. Но только ради тебя, ару.Гонконг тихо выдохнул и незаметно улыбнулся.—?Спасибо.Он поднялся с кровати и отправился к выходу из комнаты. Яо подошёл к брату и крепко его обнял.—?Завтра обязательно поговорите с Кику,?— напомнил Джинг, почти не изменившись в лице, но обнимая старшего брата в ответ с заметной неловкостью. —?Надеюсь, когда я приведу подмогу, преступник уже будет пойман.—?Я тоже надеюсь, ару… Пожалуйста, береги себя.—?И ты… учитель.__________*?Après nous le déluge? (франц.)?— ?После нас хоть потоп!??— известное высказывание маркизы де Помпадур после разгрома французских войск Пруссией в битве при Росбахе (во время Семилетней войны).