Больше, чем лучший друг – 3. Попранная гордость Тсуйоши. (1/1)

— Добрый день, Ямамото-сан, — одна из пожилых женщин-соседок поздоровалась с Тсуйоши, останавливаясь около полки с консервированными овощами.Тот поднял на неё глаза от банки со сливами.— Здравствуйте, — сказал он в ответ, складывая банку в корзину.— Вы всё так же прекрасно выглядите, Ямамото-сан, — сделала комплимент старушка.— Таким меня и сожгут в крематории… — пробормотал он себе под нос, взяв к сливам ещё и персики в собственном соку.— А как вырос Такеши! Я видела его с друзьями на днях. Такой обаятельный мальчик, — не расслышав ни слова из сказанного Тсуйоши, продолжила она. – Такой красавец вышел! Скоро, того и гляди, невесту вам приведёт, — она смущённо прикрыла улыбку ладонью.— Пусть только попробует, — опять же едва слышно пробормотал Тсуйоши, и добавил громко, — Да, дорогая моя соседка. Время летит очень быстро.— А вы всё один?.. – с сожалением спросила она, — Вам бы надо жениться… Такой мужчина и один… Взяли бы в жёны одинокую женщину, да и жили в своё удовольствие. Вы ведь ещё не такой старый, для мужчины это нормально. Кто-то может быть пойдёт за вас с радостью. А жена бы вам с уборкой помогала, стирала бы да одежду латала.Тсуйоши отставил взятую было кукурузу.— Я уж как-нибудь сам, — поднимая корзинку с пола и уходя в другую часть магазина, — Но спасибо за совет.— Пожалуйста, — улыбнулась женщина.?Не такой старый?, — повторил про себя Тсуйоши, — ?Может быть кто-то пойдёт за вас?.Он, весь занятый мыслями, пронёсся мимо холодильника с молоком. Потом вернулся назад, взял молоко и пошёл дальше.?Не такой старый?, — он кидал в корзинку шампуни, сметая их с полки кучей, — ?Кто-нибудь!?В корзинку сыпалось всё подряд, что только попадало на глаза Тсуйоши. Бритва, лосьон для тела, губка, бальзам для волос, средство для чистки плиты, крем для рук, пачка туалетной бумаги, салфетки, жидкое мыло, зубная паста…?Одинокую женщину…?Он вывалил из корзинки всё на кассе, швырнул сверху пару пачек презервативов и мятных драже и убрал корзинку в стопку.?Ещё не такой старый?, — Ямамото-старший достал кошелёк и принялся расплачиваться, — ?Может быть… латала бы одежду!?Он взял свои огромные пакеты, набитые, чем попало, и стремительно покинул магазин.— Такеши… — сминая край простыни в комок, — Глубже… Ещё…Ааха… Ещё глубже! М…Тсуйоши выгибался навстречу движениям сына, смущаясь как обычно откровенных звуков в темноте комнаты и возбуждаясь от них ещё сильнее.— Да… — он царапал его плечи, поощряя к резким и грубым движениям, — Да, так.. Ещё! Давай… Ну же... – он вдохнул, — ха… а… – он вжался в младшего Ямамото, с облегчением кончая тому на живот, — не останавливайся… — буркнул он сыну на ухо, продолжая терпеть его проникновения.Доставив отцу удовольствие, Такеши почти сразу кончил сам, аккуратно вышел из его тела и лёг рядом.— Сегодня всё получилось, — прижимаясь губами к волосам отца и целуя, тихонько проговорил он.Тсуйоши покорно позволил себя поцеловать, впрочем, он довольно устал и ленился лишний раз двигаться и спорить.

— Даже когда не получается – не важно, — тихо проговорил отец семейства, мягко и медленно обнимая Такеши, прикасаясь губами к его уху и целуя его, — Мне нравится даже просто то, что ты так близко… — он обхватил губами мочку его уха, с удовольствием её посасывая.— Пап… — облизал высохшие губы Такеши, — Ты словно с цепи сорвался. У меня сейчас опять встанет, если ты продолжишь…— На здоровье, — выдохнул отец, влажно с удовольствием вылизывая его ухо языком.— Я не шучу, — скосился на него Такеши, улыбаясь.— Да и я вроде серьёзен, — оставляя ещё один поцелуй на его ухе.Сын протянул руку, запутываясь пальцами в волосах отца, и с довольной улыбкой на губах прикрыл глаза.— Подумалось сегодня… Что было бы, женись я на какой-нибудь другой женщине, — услышал он тихий голос Ямамото-старшего.Такеши почувствовал, как с привычной остротой кольнуло в груди: отец любил делать такие уколы. После них он, как правило, тщательно врачевал нанесённую ранку. Это доставляло ему огромное удовольствие, хоть он это и отрицал. Успокоенный и вылеченный Такеши же после такого только сильнее цеплялся за отца, не допуская даже мысли, что он может достаться кому-то ещё.— Боюсь, уже не получится, — вздохнул отец, — Придёшь утром на кухню – а там пусто и никакой полуголый парень не танцует под радио.Такеши хрюкнул от смеха.— Этот парень сейчас вообщеабсолютно голый. И умирает от любви к тебе.— Погоди умирать. У тебя осталась пара незавершённых дел. Давай их завершать как-то, уже утро скоро…— А ты хочешь?— А я смотрю тебе между ног и думаю – по мою ведь душу стоит-то… — в полутьме комнаты это всё-таки было отчётливо видно.— По твою, по твою, — переваливаясь с бока на бок и нависая над отцом, усмехнулся Такеши.— Тогда вперёд, — прижимая Такеши к себе, сказал отец.От того небрежного движения, которым Ямамото-старший раздвинул ноги, обнимая ими сына, у того уже основательно снесло крышу и, прилипая к папочке с глубоким поцелуем, он почувствовал лёгкую дрожь от тесных прикосновений к влажным бёдрам и промежности Тсуйоши.