Лучший друг (1/2)

— Старик!— А? Ты давно со школы пришёл? – оглянулся от стола Тсуйоши Ямамото, отец Такеши.— Да нет, минут десять как… — Ямамото вошёл на кухню ресторана, — Помощь нужна?— Сядь, поешь, помощь! — он вздохнул, быстро соображая обед для сына, — Растёшь ты как трава на газоне, а ешь раз через раз. Быстро поел!— Да, да, пап, — пристыжено ответил Такеши, садясь скраешку стола и пододвигая к себе тарелку с супом, — Но я же нормально ем…— Ага! Как птичка. Ты ж мужик! Длинный к тому же, как шпала. Должен в пять раз больше есть. Правильно я говорю? – спросил он у второго повара.— Абсолютно, — кивнул тот.— Смекнул?— Окей, я понял, пап, — приступая к супу, покивал Такеши – уж очень не нравилось ему спорить с отцом, — Я сейчас поем и помогу тебе.— Уроки пойдёшь учить, оболтус! – через плечо бросил ему Тсуйоши, — Что я – немощный? Сами справимся тут.— Но пап! – всё-таки желание помочь было уж слишком сильным, — Там уроков-то всего ничего, я потом всё сделаю!— Ещё экзамены мне провали давай… — покачал головой отец, — Ладно, бог с тобой, доедай, и хочешь – так бери швабру и марш драить пол в зале.— Так точно! Драить пол в зале! — Такеши довольно улыбнулся во все зубы, получив от отца почёсывание по торчащим во все стороны волосам.Быстро засунув в себя всё, что наготовил для него отец, он вымыл посуду, незаметно помыв и стоящую рядом, относящуюся к ресторану, и, вооружившись шваброй с ведром, счастливый донельзя, занялся отмыванием пола в ресторане.

Такеши всегда нравилось, когда то, что он делает, приносит пользу общему делу. Ему нравилось, когда отец в разговорах упоминал, что ?моего, блин, не отгонишь от домашних дел! Хозяйственный растёт пацан!?. Ему нравилось, когда онхвалил его за хорошую работу. И тем больше он старался, чем реже у отца получалось вырваться с кухни.

Но зато когда под конец дня усталый Тсуйоши открещивался от готовки, подходил к сыну и, хлопнув его рукой по плечу, говорил что-то вроде ?Ну сегодня ты просто звезда ресторана!? или ?Да тарелки стали чище, чем когда были новыми!?, счастью Такеши не было предела. Он готов был прыгать от разливавшегося в груди удовольствия и гордости за себя и своего невероятно крутого отца.***

Однажды вечером Такеши сидел за столом над какой-то книгой. Тсуйоши только вышел из душа и, натянув растянутый и полинявший халат, тёр голову полотенцем, надевая тапки в коридоре.— Старик!Тсуйоши прошаркал тапочками к комнате сына.— Опять лампу жгёшь! Спать уже пора давно.— Пап…— Ну?Такеши задумался, грызя карандаш.— Что, забыл, что хотел, что ли? – усмехнулся Тсуйоши.— Да нет, просто не знаю, как это спрашивается обычно. Вот когда влюбляешься – это что значит? Как это вообще?— О ё! – Тсуйоши сел на стул рядом, сунув руки под подмышки, и посмотрел на него, сидящего на стуле с ногами, — И что ты хочешь от меня-то услышать?— Не знаю, — пожал плечами Такеши, — Поясни мне как-нибудь, чтоб я понял.— Да я бы пояснил, да видишь ли, я и сам толком не знаю… Как-то оно само обычно случается.— Ну, это-то я уже понял, — кивнул Такеши, — А потом, когда появляется? Откуда узнаешь-то, что оно появилось?— Да вроде сразу понятно. А ты встретил кого-то?— Неа, пока нет. Но надо же как-то подготовиться!— К этому не подготовишься, это как тарелку разбить. Вроде бы уверен – ни за что не разобью, никогда сроду не разбивал, а потом бац – смотришь на осколки и только затылок чешешь.

— Значит, это внезапно?— Эй! Ты там что, конспектируешь что ли!? – удивился Тсуйоши.— Ну, немножко.— Сейчас понапишешь чего попало, а потом всё по-другому будет. И получится, что это я виноват, да?— Пап, ну ты скажешь тоже! – недоумённо произнёс Такеши, — Можно про тебя спросить? У тебя это как было?— Что значит, было? — криво ухмыльнулся Тсуйоши, — Я и сейчас периодически влюбляюсь. В тебя вот, птенца желторотого, в работу, в отзывчивых гостей, которые ценят наш ресторан…— Я не об этом совсем, — остановил его сын, — Я про любовь между мужчинами и женщинами говорю.— Прямой ты, все равно что палка, — рассмеялся Тсуйоши, потом подумал немного и сказал, — Ну, значит, слушай. Решишь, что я скотина – твоё право. Дело было давно, тогда я был студентом. Она была в нашем потоке, я не сразу её заметил. Мы познакомились на фестивале, сидели рядом на представлении. Я спросил, где она купила веер, а она не объяснила – она сама меня отвела и показала где это. Потом мы гуляли до вечера… короче, слово за слово, мы провстречались недели две…— Так мало?— Она уехала. Куда-то.. в Бруклин? Или в Вильнюс? Я не помню. Но это и не важно.— И ты так сильно любил её!?— Ещё спрашиваешь, — усмехнулся Тсуйоши, — Да я думал, что могу взбежать по Фудзияме на небо, собрать для неё все звёзды и, прихватив луну в карман, спуститься к ней к обеду, чтобы приготовить для неё её любимое блюдо.— И она тебя любила?— Безумно любила.— Почему же она тогда уехала?— Её мужа перевели в другой офис компании.Такеши разинул рот от удивления.— А потом была мама, — нежно проговорил Тсуйоши, — Она был куда более прекрасна, чем та женщина. И любил я её очень сильно, но немного не так. Не страстно, а скорее как родственную душу. Как родную и любимую.Он помолчал.— Я удовлетворил твоё любопытство, сын? – спросил он.— Нет! – заявил Такеши, — Папа, я хочу знать, что ты почувствовал, когда понял, что был в неё влюблён! Ну... в ту женщину, что уехала.— Жжение, — спокойно ответил Тсуйоши.— Какое жжение?— Мне на ногу прилетел уголёк от петарды. И я чувствовал жжение.— Я серьёзно!— Я тоже.Они молча посмотрел друг другу в глаза.— Ложись спать, — поднимаясь со стула, сказал отец, — В другой раз договорим.— Хорошо, — кивнул Такеши.— Если что, обращайся, только не когда уже ночь… Хотя, я же постоянно на работе! – он усмехнулся, — Когда хочешь можешь обращаться, для тебя найду время.— Старик…— А?— Наверное, я понял. И я не считаю тебя скотиной.— Спасибо, — качнув головой, ответил Тсуйоши, теребя сына за волосы, — Укладывайся давай. Спокойной ночи.— И тебе тоже. Хороших снов.***

С этого дня Такеши стал немного более задумчивым. Он мог провалиться в размышления когда угодно: на уроке, когда мыл посуду, чистил зубы, гладил брюки. Он стал меньше спать, несмотря на нарекания отца, у него пропал аппетит. Он ел, он упорно ел, но ему этого совершенно не хотелось.?Кажется, он всё-таки влюбился?, — думал на этот счёт Тсуйоши, но вслух ничего не говорил, ждал, пока сына самого прорвёт на откровенный разговор.Через пару дней Такеши поймал его в его спальне с настойчивой просьбой о разговоре.— Внимательно Вас слушаю, — сев на пол и попивая чай, ответил Тсуйоши.— Пап! Про чувства я понял! В конце концов, и у меня бывало, что мне что-то нравится. Просто нужно усилить это чувство – и получится та самая любовь. Я думаю так.— Ну, в каком-то смысле да, — согласился отец.— А вот насчёт…Такеши не знал, как бы продолжить тему и свести её на то, что его интересует.— Я спросить хочу о…— Сексе?..— ДА!!! Пап, именно! – Такеши радостно поднял взгляд, краснея, — Спасибо, а то я бы долго думал, что да как сказать.— Не за что.— Ну так вот. Я что-то видимо не догоняю… Как это надо так сделать, чтобы… — он запутался, — Так. Ещё раз. Когда парень с девушкой, то его тело на неё реагирует. А когда без неё, то как это делается. Я реально туплю что ли?— Такеши, ты мой позор, — вздохнул его отец.— Па! Я сейчас реально чувствую, что просто как-то придурок криворукий.Тсуйоши усмехнулся.— Судя по всему да, криворукий! – он подёргал бровью, — Снимай штаны, дурак…— А на словах нельзя объяснить без этого?— Можно без этого. Сюда садись, ничего не снимай, ширинку расстёгивай, — Тсуйоши отставил чай, похлопав по полу между своих коленей, — Уж лучше мы сейчас с тобой разберемся, чем потом твоя невеста меня попрекать будет!Такеши робко отложил свой конспект, подползая к отцу и садясь, как он велел. Отец совсем чуть-чуть навалился на его спину, протягивая руки между его ног и поглаживая, расстегнул его ширинку, извлекая на свет божий…— Вау!— Что такое?— Он так не делал!— В умелых руках, сынок, и хрен – балалайка! – Тсуйоши усмехнулся, чувствуя, как сын вцепился в его руки пальцами.Для Ямамото-младшего произошедшее было откровением. Он прислушивался к новым ощущениям, с удивлением понимая, что ему это, кажется, очень нравится.— Ну вот, болван, — доставая салфетки и вытирая всё, сказал Тсуйоши, приводя в порядок слегка окосевшего от оргазма Такеши, — Понял теперь?Тот очень уверенно покивал, сопя носом и пытаясь восстановить дыхание.— Отползай в свою комнату, тогда, — сказал отец, — Я буду баскетбол с пивом смотреть. Выходной, всё-таки!Такеши глубоко вздохнул, закрыв на мгновение глаза, встал на колени, подобрал свой конспект с карандашом, и, поднявшись, отчалил к себе.***

Ямамото-сын сидел в парке, крутя в пальцах цветок мальвы, лежащий до этого на скамейке.— Такеши! – рядом с ним сел одноклассник, — Смотри! – он потряс билетами перед носом Ямамото, — Огромную очередь отстоял!— Знаешь… Я, наверное, не пойду с вами в кино… — пробормотал Такеши.— Эй, засранец! Ты что! Мы ведь договаривались! И девушки согласились уже!— Ну, я же заплатил за билет… Просто отдай его кому-нибудь. Я серьёзно, у меня, кажется, начинается простуда. Горло вдруг заболело…— Аа-а, — протянул парень, — А я говорил, чтобы ты не ел так быстро мороженое!— Ладно, я домой пойду, — Такеши закинул на плечо сумку, поднимаясь.— Давай! Выздоравливай!Ямамото вошёл в ресторан тихо и незаметно.

— Привет, молодёжь, — окликнул его кто-то из персонала.— Добрый день, — кивнул с отсутствующим видом Такеши.Так он и воткнулся носом в руку отца.— Ты здесь? – спросил тот, заглядывая в лицо сыну, — Чего бродишь, как сомнамбула? Иди поспи часок, раз уж такое дело.— Да нет, не надо, наверное…— Чего грустный такой?— А я заболел, кажется…— Контрольная что ли завтра, — откладывая нож, споласкивая руку и вытирая об полотенце, Тсуйоши прижал её ко лбу сына.— Завтра выходной.— Действительно выходной, — вспомнил Тсуйоши, — Действительно жар!— Я в комнату пойду, — выскальзывая из-под руки отца, сказал Такеши.— Сейчас принесу тебе перекусить!— Обойдусь, я не голодный…— Чуть-чуть, совсем чуть-чуть принесу, не захочешь хоть чаю выпьешь горячего.— Ладно, – закрывая дверь в кухню, пробормотал младший Ямамото.— Почти 38! – воскликнул Тсуйоши, взглянув на градусник, — Ну даешь, парень. На улице теплынь, а он свалился с температурой.Такеши морщась выпил лекарство и запил его водой.— Так, говори честно, что тебе на ужин приготовить. Сегодня у тебя карт-бланш!— Не знаю, — кашлянул Такеши.— Думай. А то принесу, а ты не станешь. Что ты хочешь?— Может быть... Грибов хочу. Или лапши.— Отлично, — отец поднялся, поправляя одеяло Ямамото-младшего, — Пока спи, я часа через три загляну. Везунчик ты мой…***

Такеши мало думал о своей болезни и о том, что он будет есть на ужин. Все его мысли крутились по кругу, неизменно возвращаясь к одному и тому же.

Ямамото-младший вылез из кровати, порылся в ящике своего стола, найдя там новую пачку салфеток, отданных ему отцом на будущее и, притащив их в кровать, снова залез под одеяло, на этот раз укрываясь им с головой. Он для удобства стащил на бёдра пижамные штаны с трусами и дотронулся до своего члена, сжимая его. Закрыв глаза, он принялся двигать рукой, копируя движения Тсуйоши.Что-то не так. Но он не мог понять, что именно.Он стал представлять ту обстановку, что было там, чего не было сейчас. Озарение настигло внезапно и неизбежно.Ямамото мял в руке салфетку, откинув край одеяла и дыша прохладным воздухом комнаты, и думал – как это у него так вышло, что он мастурбирует, представляя при этом собственного отца.***

Проболев три дня, Такеши, как ни в чём не бывало, отправился в школу. Однако, несмотря на то, что он поправился, его жизнерадостность к нему так и не вернулась.— Такеши! Не хочешь немного мне помочь? – улыбался Ямамото-старший.— Прости, сегодня заданий много очень, — отвечал сын.Так продолжалось изо дня в день, пока отцу семейства это не надоело, он не решил, что сын нуждается в его поддержке и не пришёл к нему в комнату с твёрдым намерением его подбодрить или хотя бы попытаться.— Слушай, мне нужно знать, — поставив чай рядом с локтем Ямамото, решающего задачу, — Почему у тебя каждый день такое поганое настроение? Я хочу помочь, тошно смотреть на тебя, как будто лимон съел. Гостей мне пугаешь своим призрачным лицом.— М..м? А, прости, старик… Я не специально. Я сейчас немного занят, но ничего, — он отложил ручку, закрыл тетрадь, откладывая и её, чтобы не залить чаем, — У меня просто небольшие трудности.— Какого плана?— Ну… Ты, наверное, сам понял уже.— Не всё спокойно на любовном фронте.— Типа того.— Ты влюблён, а тебе не отвечают взаимностью?— Ты угадал, — чуть улыбнулся Такеши, отпивая чая.— Что она, такая неприступная что ли? – заинтересованно начал Тсуйоши, садясь рядом на стул, — А ты говорил с ней?— Нет, не говорил, — отмахнулся Ямамото-младший, — Это бесполезно.— Пха! – вырвалось у Тсуйоши, — Глупости какие! Нет ничего невозможного. Нравится тебе девчонка – подойди и познакомься! А то протянешь, а она возьмёт и за друга замуж выйдет, пока ты ушами хлопаешь.— Эээ… Мне 15, пап.— А мне уже нет, потому я тебе это и говорю! Хотя… А это вообще девчонка?..Такеши поводил пальцами по крышке стола.— А-а… — задумчиво протянул Тсуйоши, — Парень, значит.— Ну... как…— Ну как! Парень или девушка?— Это… парень. Да.— Ну что же… — Тсуйоши облокотился на стол, — Тоже неплохо. Мне тоже было пятнадцать и я тоже однажды был влюблён в парня из школы, — вздохнул он.— Серьёзно!?Тсуйоши развёл руками, чуть улыбнувшись.— Директор школьного совета, высокий такой, умный, ещё очки изящные носил… На два года всех нас старше… Да в него все были влюблены. Девчонки поголовно. Парни.. Да тоже все почти. За каждым его словом следили. Он был у нас вроде куратора класса. Выслуживались перед ним, девочки шоколад ему таскали тоннами… Пф! Вообще не слушай меня, а то вот… будешь думать про меня, что я только ходил и во всех влюблялся! – он рассмеялся, — Я вообще-то учился, как проклятый, и спортом занимался!— Знаю, старик, — улыбнулся ему Такеши.— Ну вот! – просиял Ямамото-старший, приподнимая за подбородок физиономию сына, стремясь рассмотреть его улыбку, — Наконец-то ты хоть немного оттаял.— Когда ты начинаешь что-нибудь такое рассказывать – ничего не могу с собой поделать.— И не надо ничего делать. Я рад, что хоть своей болтовнёй могу тебя развеселить.— Ты лучший отец на свете.— Утешил старика, подставляй свою тыкву лохматую, — Такеши с удовольствием наклонил голову, а отец хорошенько взлохматил его волосы, потрепав за них, — Итак, — подвёл итог Тсуйоши, — Мы с тобой выяснили, что это парень. А ему признаться куда сложнее. Но ведь это тоже не смертельно! Откажет-откажет, уж лучше знать, чем ходить и мучиться.— Если бы всё так просто было…— Понятно дело, всё непросто! А он вообще никак тебя не замечает?..— Знаешь… — помялся Такеши, — Иногда мне кажется даже, что он всё понимает… Ему, наверное, бывает хорошо со мной и весело. А потом всё пропадает и становится, как было. Вряд ли он сможет понять, даже если я и скажу.— Так он твой друг?— Да. Самый лучший.— Понятно, значит, боишься испортить отношения?— Ещё как боюсь!Тсуйоши помолчал несколько мгновений.— Здесь ничего так уж и не посоветуешь. Тебе придётся решить, что для тебя важнее – друг или партнёр. И уже потом думать, как поступать. Если друг, то заставить себя забыть о том, что напридумывал, а если партнёр – то плевать на всё и признаваться. Всё равно же тогда как с другом ты уже не сможешь с ним быть. Представь своё будущее и подумай, какая роль в нём может быть отведена этому человеку. Кстати, я всё-таки думаю, что влюблённость часто проходит. А дружба после неё становится только крепче. Ну, это моё мнение, а ты поступай, как посчитаешь нужным.Ямамото-сын задумчиво перевёл взгляд на чашку чая.— Действительно! Это же просто…

— Да?— Да! – Такеши посмотрел воодушевлённо на отца, — Старик, ты гений! Теперь мне следует подумать над этим.— Ну так займись уже этим, — вставая со стула, порекомендовал Тсуйоши, — Всё, я на боковую. Не жги лампу долго.— Ага. Дорешаю задачу – и сразу спать. В смысле, по физике задачу.— Давай, до завтра, — улыбнулся Тсуйоши, уходя в свою комнату.***

На следующий день Такеши прилетел из школы во взбудораженном состоянии, он похватал что-то вместо обеда, перемыл всю посуду в ресторане и убежал вприпрыжку в свою комнату. Там он ходил из угла в угол, ожидая пока наступит вечер. Наконец, на улице стемнело, ресторан закрывался. Такеши сидел на полу, обняв подушку, и следил за передвижением стрелки часов.Наконец послышались тихие шаги Тсуйоши по коридору – он шёл в свою комнату. Такеши с усилием выдохнул, не давая мышцам двигаться и решив подождать немного, чтобы отец успел отдохнуть и переодеться. Чтобы отвлечь себя чем-то, Ямамото-младший решил сменить одежду, в которой ходил весь день.Прождав от силы десять минут, он вскочил и, пригладив волосы, отправился в комнату к отцу.— Можно? – спросил он тихонько, подходя к открытой двери.— Когда это ты спрашивал? – накидывая юкату, поинтересовался Тсуйоши, — Конечно, можно.

— Старик, — торжественно произнёс Такеши, входя в комнату и подходя к нему, — Это было очень непросто, но я решился.— Что, прям сегодня!? – улыбнулся отец.Такеши кивнул.— Ну ты даёшь. И, судя по твоей счастливой улыбке, всё закончилось хорошо… так?— Ещё никак не закончилось, — кусал Такеши губы.— Но ты признался и тебе дали шанс? Он сказал, что подумает?Такеши сжал пальцы в кулак.— Я люблю тебя, отец…— Хватит меня уже благодарить за это…Такеши посмотрел ему в глаза.— Я. Тебя. Люблю.— Не пугай меня так…Не владея больше своим телом, Такеши схватил отца за ткань юката на груди и, обняв за шею, поцеловал.— Я не пугаю, я люблю. У меня нет никаких других лучших друзей, кроме тебя. Я не влюблён ни в какого парня со школы. Я вчера всю ночь об этом думал. Я..— Такеши, — отстраняя своего непутёвого отпрыска, произнёс Ямамото-старший, — Успокойся немного.— Я не могу успокоиться, мне кажется, теперь ты меня из дома выгонишь. А я люблю тебя и ничего не могу с этим поделать!— Никуда я тебя не выгоню. Но ты понимаешь, нам лучше оставить всё как было до этого.— Не хочу, как было!— А что ты хочешь!? Ну что ты предлагаешь? Ты тоже мне бесконечно дорог, но пойми – это пройдёт. Отвлекись от своих переживаний и попробуй обратить внимание на людей вокруг себя…— Нет.— Нет так нет, надоело мне с тобой нянчиться, — он взял сына за шкирку, выставляя за дверь, — Отправляйся в комнату и чтоб я тебя не видел.— Я не отступлюсь, — заявил Такеши, уходя к себе.— Я тоже, — ответил ему отец, закрывая за ним дверь.***

— Ты что смурной, как грозовая туча? – поинтересовался Иемитсу, находясь как-то солнечным днём в гостях у Тсуйоши.— Да, мелкий на днях отчебучил, — отхлебнул пива тот.— Твой? Ты же в нём души не чаял. И я даже его в пример своему всегда ставил.— Перехвалил я его, — посмотрел Тсуйоши в свою банку, — Пришёл как-то и выдал – я, говорит, в тебя влюблён, дорогой папочка.— Хаха! А ты что хотел? Ты в его глазах знаешь, какой супермен?— Да какой я супермен-то, ёклмн! – он задумчиво помолчал, — Я что, плохой отец, что он со мной так?— Ты отличный отец! Ты просто образец идеального папаши!— Но почему тогда?.. Я и про девушек с ним поговорил, уже и голубизну ему простил, когда он сказал, что ему парни нравятся, но куда ещё-то?? Выдумал же – всё переплюнул.— Да что ты убиваешься, как маленький, — Иемитсу нашёл в кармане какую-то интересную шариковую ручку.— А что мне делать? Я жду, что он, наконец, перестанет, так он упёрся рогом и всё тут. Попробуй, уговори его… Меня вообще до сих пор гложет, что я его в первый вечер так выставил за дверь. Стыдно за своё поведение. Никогда мы с сыном так друг на друга не бычили…— Ну так и…

— Что ну так и? Это у тебя никаких рамок, олух царя небесного, а я не хочу из сына извращенца растить.— Ох уж прям так и извращенца! – воскликнул Иемитсу, — Всё ты усложняешь. Хочешь совет?— Допустим.— Трахни его.— Да иди ты нахуй, советчик!— Так ты попробуй, прежде чем посылать. Он же сам испугается, остановится, расплачется у тебя на плече, и будете вы жить-поживать да добра наживать, как и до этого жили.— Какой-никакой, а совет, — грустно вздохнул Тсуйоши, глотая пиво.***