Часть 1 (1/1)

Я впервые спустя год после отъезда поднялся в свою комнату. В нашу комнату. Окно было приоткрыто, это сделала Мафалда, специально, чтобы тёплый ветер мог обласкать все пространство, а я вдохнуть его полной грудью, что бы осмелиться войти.Возможно, это последнее лето, которое мне удастся провести здесь, в солнечной Италии. Может быть, будет ещё одно, я ещё не решил, буду ли поступать в этом году, потому что предыдущий знатно меня помотал и я хотел дать себе время восстановиться. Родители не были против, они понимали, какую боль я носил внутри себя все это время и мне было приятно от мысли, что они действительно понимают и чувствуют своего ребёнка, коим я являлся. Прошло несколько недель перед тем, как я познакомился с одной девчонкой. Ее звали Оливия, мне понравилось это имя, я сразу же сравнил его с именем Оливер и понял, что они похожи. Ей было 17, Мама итальянка, отец американец. Ее сослали сюда на лето, к своей бабушке, которая тяжело заболела, и, вероятно, родители приехали к ней, чтобы провести, скорее всего, последние месяцы рядом, всей семьей. Она была достаточно активной, громкой и резкой. Ее рот тараторил быстрее, чем слова успевали выходить из него, поэтому при нашем общении мне приходилось сотню раз переспрашивать, что она вообще хотела сказать. У неё были длинные худые ноги, длинные темные волосы, как у настоящей итальянки, карие, большие глаза. Привлекала ли она меня в сексуальном плане? —?Скорее всего, нет. Я преследовал свои цели в нашем времяпровождении, свои нереализованные мечты. Мне отчаянно хотелось, что бы не только ее имя было похоже на Оливера, но и вся она. С нею я делал все то же самое, что и с тобой, Оливер. Пригласил ее в наше тайное место, чтобы искупаться. Боролся в шутку в воде, а потом без особого энтузиазма поцеловал, пока мы мокрые от воды, лежали на траве, как и тогда тебя, помнишь, Оливер? После поцелуя она отстранилась, посмотрела мне в глаза и тихо усмехнулась. Оливия была влюблена в меня и я это чувствовал, но не мог ответить тем же, потому что я всего лишь любил ее образ, который придумал сам, чтобы заменить тебя ею. Иногда вечером я сидел на ступенях и думал, придёшь ли ты сейчас? Сейчас, когда я жду тебя на том же самом месте, как и год назад, когда ты пропал и оставил меня одного, со своей дурманившей любовью и желанием почувствовать твоё прикосновение на себе. Но на моем горизонте появилась фигура Оливии, я грустно вздохнул и поплёлся к ней на встречу. Мы договорились сходить на танцы, и я согласился, чтобы просто скоротать время, а она пошла со мной, думая, что это свидание. Музыка, нагретые обнаженные тела, прикасающиеся друг к другу в танце, сигареты и алкоголь. Мы сидим за столиком, я курю и наблюдаю как Оливия трогает мою ногу своей рукой, аккуратно приглаживая внутреннюю часть бедра, несколько секунд смотрит на меня, а потом говорит: – Хочешь я сейчас выйду на середину танцпола и станцую для тебя? Мне хотелось засмеяться из-за такого нелепого, как мне казалось, предложения, но я сдержался, улыбнулся и ответил: – Да. Я хочу смотреть на тебя, когда ты танцуешь. Она тут же встала и вприпрыжку ринулась прямо на середину. Я видел, что для неё это было попыткой пофлиртовать со мной, завести меня, поиграть. Но все что я делал, пока смотрел, как ее бёдра двигаются в такт музыке, вспоминал, как Оливер танцевал на том же самом месте год назад. После танцев мы выпили несколько коктейлей и отправились гулять по городу. Она была счастлива и беззаботна. Бегала, пританцовывая, по узким, пустым улицам. Тянула меня за руку, что бы я присоединился к ней, обнимала. Я был одурманен алкоголем, прижал ее к стене дома и поцеловал. Мне казалось, что я целую тебя, Оливер. Жадно, страстно, как будто я потерялся в пустыне и нашел единственный водоём, из которого не могу напиться. Мы прекратили поцелуй и встретились взглядами. – Что ты делаешь? — спросила Оливия, заправляя прядь волос за ухо. – Ничего. — шепотом ответил я, как в нашу первую ночь, когда я дотронулся своей стопой до твоей. Она одним движением опустила свою руку на мои джинсы, в область паха. Там уже было жарко, и она завелась. – Давай пойдём ко мне. Рядом с моим домом есть пристройка, где я провожу своё время, там много разного хлама, но есть диван, так что… Нам будет где посидеть. Посидеть. Да, конечно. Естественно. – Давай. Терять было нечего, делать тоже. Возможно, это мой единственный шанс почувствовать себя любимым и нужным. Я ничего никому не обещал и ни на что не надеялся. Пристройка была просторной, но из-за изобилия ненужных вещей атмосфера не располагала к романтике. Впрочем, меня это ничуть не смутило.Я взял инициативу на себя, запустил свои пальцы в ее волосы, притянул как можно ближе. Она сняла с меня футболку, обняла за талию и яростно пыталась впустить свои ногти мне в спину. Ты бы так никогда не сделал. Твои касания нежные, заботливые, желанные.Резким движением я кладу Оливию под себя и торопливо раздеваю, она тихо постанывает и постоянно требует от меня нескончаемых поцелуев. Расстегивает мой ремень на джинсах и кидает его на пол, туда же отправляются мои джинсы и боксеры. В моей голове происходит лихорадочная смена кадров нашей с тобой близости, я открываю глаза и вижу, как моя звезда Давида качается из стороны в сторону, задевая лицо Оливии собой. Я не снимал цепочку с того самого дня, когда впервые надел ее для тебя. Раз-два и я кончаю ей на живот, успев вытащить. Заметила ли она, что я всецело был поглощён кем-то другим? – Ты останешься? Ее лицо покрыто румянцем, волосы спутаны, губы усталые от поцелуев и заметен испуг. Боится, что я откажу. – Нет, я обещал помочь с утра отцу, поэтому он будет ждать меня с самого восхода солнца. Я соврал, но мне было безразлично, поняла она это или нет, хотя теперь мы несомненно были чем-то связаны.Наверное, секс сделал своё дело. Я подошёл к ней и едва касаясь поцеловал в лоб. – Увидимся завтра. Оливия прожигала меня взглядом, и мне ничего не оставалось, кроме как добавить: – Это был прекрасный вечер. Ты восхитительна. Я встал, оделся, ещё раз чмокнул Оливию в обе щеки и пошёл домой. Спать не хотелось. Я думал: где ты сейчас, Оливер? Что ты делаешь? О чем твои мысли? Вспоминаешь ли ты обо мне? Я специально лёг в ту комнату, где спал тогда, когда отдал тебе свою, а потом она стала нашей. Мне нравилось представлять, что ты сейчас за стеной и в любой момент можешь зайти, чтобы обнять меня и прижаться всем телом. Воспоминания нахлынули на меня так сильно, что я не стал сдерживаться, поддавшись им полностью, так сильно, что слёзы из глаз стали предательски обжигать мое лицо. Мне так отчаянно хотелось прильнуть к твоему плечу, почувствовать родные руки, которые обнимают так крепко, чтобы без слов понимать?— я всецело твой и не оставлю тебя и в горе и в радости. Лучи солнца наполнили комнату, скрипнула дверь и я увидел маму. Она тихо прошла во внутрь, села на край кровати и я придвинулся к ней, чтобы положить свою голову на ее колени. – Во сколько ты вернулся? И почему не спал в своей комнате? Мама поглаживала меня по голове и это дарило мне чувство спокойствия.– Мы с Оливией танцевали так долго, что сегодня мои ноги точно будут болеть. Я хотел посмеяться, но выдавил лишь улыбку. Глаза были тяжелые, а голова раскалывалась на две части. – Малыш, я хотела кое-что спросить у тебя. Мне стало интересно, и я поблагодарил Бога за то, что Мама не стала снова задавать вопрос про комнату. – М? На несколько секунд она замолчала и холодок пронёсся вдоль моей спины, предчувствуя что-то неприятное. – Папа сказал, что та девушка, которая должна была приехать этим летом к нам… Она не сможет. И мы бы хотели узнать, как ты смотришь на то, что бы папа пригласил Оливера помочь ему? Мои виски стали пульсировать все быстрее и быстрее, я непроизвольно сжался всем телом, как бы бы сжался плод, который пытаются абортировать, когда он на поздних сроках. – Малыш, все нормально, я скажу, что ты не хочешь. Не переживай, мы найдём кого-то другого, просто Оливер был так хорош в своём деле… О да. Он был хорош во всем и во всех смыслах. Без сомнений. Я не знал, что сказать, потому что сердце трепыхалось и рвалось наружу, казалось, что вот-вот и все прекратиться. – Дай мне подумать пару дней, хорошо? Мама встала, опустилась на корточки перед моим лицом и сказала: – Конечно, милый, вернёмся к этому вопросу через пару дней. Она погладила своей рукой мою щеку и неспешно пошла к выходу. —?Блядь. — Вырвалось из меня.