147 серия (1/1)

У Андрея Жданова было прекрасное настроение. Это случилось впервые после того, как некая Екатерина Пушкарева сбежала из ?Зималетто?, из Москвы и из сердца Андрея, прихватив с собой здоровенный кусок этого многострадального органа. Особенно несправедливо было то, что сбежала она ровно в тот момент, когда Андрей был готов признаться и себе, и всем окружающим, что он действительно влюбился в Катю Пушкареву. Что фарс Малиновского перестал быть фарсом – он стал действительностью. Но Катя добралась до этой темы раньше и, узнав всё, сделала свои собственные выводы. Совсем неправильные, точнее, переставшие быть правильными, выводы. И Андрей не успел ей всё объяснить. Не успел даже попытаться! И это сводило с ума.Как и желание ее увидеть и зацеловать до смерти. Чтобы она щурилась от его поцелуев, как обычно, морщила свой миниатюрный носик и улыбалась. Бесконечно улыбалась только ему. Это сводило с ума и никак не способствовало хорошему настроению.И не то, чтобы Андрей не пытался выгнать, выжечь это из себя. Он пытался – и еще как! Флирт с моделями перестал работать давно, и Андрей пытался восстановить отношения с Кирой. Будучи эгоистом, он едва ли мог смириться, что она достанется кому-то еще, кроме него. И на какой-то момент это сработало. На один единственный момент, ушедший так быстро, что почувствовать что-то, похожее на облегчение, не удалось. Ах, да, Андрей еще пытался почти умереть – он сделал всё, чтобы ему было больно, больно настолько, насколько это возможно. Андрей не умер, а синяки и ссадины заросли – так что эта попытка могла не считаться. Сегодня был особенный день. Быть впереди Александра – это всегда доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие Андрею. Это была, своего рода, гонка, начавшаяся еще в детстве, а с годами они то и дело выхватывали друг у друга заветный флажок и неслись вперед. Кто успеет первым. Сегодня флажок вырвал Андрей. Вырвал он его правильными словами, которые так хотели услышать чопорные японцы. И Андрей гордился собой. Черт возьми, спустя бесчисленное количество времени Андрей принес своей родной компании не проигрыш, как обычно, а выигрыш. И это было прекрасно.Это было восхитительно. У Андрея снова чесались руки что-то делать. По венам бежал адреналин. И Андрей был живым. Он снова был живым. И даже его низменное положение на минус каком-то этаже не было пределом. И это заслуживало того, чтобы отпраздновать! И Андрей даже не сопротивлялся предложению Малиновского, прикрытого благим поводом обрести полезные знакомства. Он ему даже обрадовался. И, когда Кира повторила тоже предложение, он ей не отказал.У Андрея Жданова было хорошее настроение.___У Кати Пушкаревой было хорошее настроение.Катя любила заниматься делом. А дело Михаила требовало сил и отдачи. То, что было у Кати в избытке. Кате нравилось быть полезной. Только так она чувствовала свою значимость. А с той поры, как она ушла из ?Зималетто?, сложной работы у нее не было.О ?Зималетто? лучше было не вспоминать. Как только Катя вспоминала – ее настроение тут же портилось. А сейчас портиться ему было категорически запрещено – они собрались на винную дегустацию. Юлиана обещала помочь ей собраться, а, значит, в этот вечер Катя точно будет прекрасной. Осталось расслабиться и плыть по течению. И не думать, просто не сметь думать ни о ком, кто носит имя Андрей Жданов, о том, кто хоть как-то связан с ?Зималетто? и с ее прошлой жизнью.Потому что Катя не справится. Она не сможет сохранить улыбку, если вспомнит прикосновения Андрея, которые оказались ложью. Если вспомнит его губы, которые постоянно ей врали. И если вспомнит свои ошибки. Ошибки-ошибки-ошибки. Которые она совершала, делая липовые отчеты. Которые она совершала, поддавшись на уловки без пяти минут женатого мужчины. Которые она сотворила, поверив ему. Допустив одну мысль, что она ему правда нравится. Как будто такие, как она, могли нравиться такому, как он! Ему нравились модели! Точно: длинноногие, загорелые, идеальные. С ними он изменял невесте – Кире. Хотя и с Катей изменял, но делал он это по необходимости. И это тоже нельзя было вспоминать. ___Кате нравился Миша. Он ей нравился ровно настолько, насколько может нравиться кто-то, кроме Андрея. Достаточно, чтобы его держать под локоть и идти рядом, но маловато, чтобы допускать мысль о чем-то большем. Встреча с продюсером волновала. Волнение сковывало пальцы, мешало дышать и выгоняло лишние мысли из головы, позволяя сосредоточиться на задаче. Вечер шел своим чередом. Как подобает приличным московским тусовкам, народу было много: дамы при параде, журналисты и мужчины с деловитым видом и в галстуках. Если представить, как советовал Михаил, что они в Египте, то волнение немного уходило. Но лишь немного. Поэтому Кате хотелось быстрее закончить это дело, а потом испробовать один бокальчик белого вина и отправиться домой. Там уже мама приготовила ужин, отец, наверняка, отказывался ложиться спать, ждал ее, а Колька сопел в кресле, не то доедая ужин, не то составляя компанию Валерию Сергеевичу. Кате осталось потерпеть лишь немного, чтобы оказаться дома. ___Андрей Жданов терпеть не умел. Опрокидывая в себя уже третий фужер с вином – с очень достойным, к слову, сказать, он все еще пребывал в прекрасном расположении духа.Кира тянула за руку и что-то щебетала на ухо. Андрей иногда кивал, поддерживая разговор, и Кире этого хватало. Александр, замаячивший на горизонте, немного подпортил настроение. Ясно, зачем он тут – отобрать флажок и первым добраться до финиша. Дудки! Сегодня первый Андрей. - Мистер президент, - протянул Андрей, пытаясь подзадорить Сашку, - не кажется ли вам, что тут много полезных людей, с которыми стоило бы познакомиться? А не праздно шататься по залу? – осведомился он.Саша поднял глаза к небу и ответил, подчеркивая положение каждого:- Оказывается, работа на производстве пошла тебе на пользу, - не полез в карман за ответом Александр, - значит, каждый на своем месте. Ты – на производстве, а я - в президентском кресле.Игнорируя его руку на своем плече, будто бы они были друзьями, Андрей начал отвечать:- Ну, в президентское кресло я еще вернусь…А затем его взгляд упал за плечо Александра, прямо на границу красного и белого зала. И там стояла Она. В этих своих забавных круглых очёчках, с волосами, уложенными в элегантную прическу и с красной розой в руке. Это роза ее и выдала – как флажок, что Андрей выхватил у Александра еще днем, она привлекла его внимание. Она была здесь. Снова, спустя столько времени. Она была – настоящей, реальной, не на экране телевизора, не в его снах, не в забытье и не где-то еще. Она была почти рядом. Стояла, озираясь, как потерянная пташка, такая знакомая и такая родная, что голос Саши начал доноситься как будто из-под воды. Далекий, приглушенный. Да и весь мир вокруг Андрея затих. Больше ничего не имело значение, кроме девушки, стоящей на разделении залов и разделившей жизнь Андрея Жданова на ?до? и ?после?. - Что, Андрюша, язык проглотил? – вдоволь язвил Александр, но Андрей не обращал внимание, бросив лишь:- Извини, Сашка, - и махнул рукой, отправившись к ней. Она была магнитом, что нещадно тянул к себе. А кто такой Андрей Жданов, чтобы сопротивляться законам физики и своему собственному притяжению, которое было в сто крат сильнее, чем гравитация?Александр Воропаев, проследив взгляд спешно удаляющегося почти-родственника, не заметил ничего примечательного: лишь толпа зевак о чем-то судачили, а одинокая девушка, стоящая чуть поодаль от них, казалась смутно знакомой, но Саша ее так и не смог узнать.___Катя была рада. Продюсер явно был ими заинтересован, а о большем на данном этапе переговоров и мечтать было нельзя. Осталось лишь дождаться Мишу, который скоро вернется из белого зала, и можно было смело отправляться домой. Миссия была выполнена, а Катя довольна. Это был бы чудесный вечер, если бы Катя сначала интуитивно почувствовала, а потом увидела – Он был рядом. Словно шестое чувство подсказало ей Его присутствие, а глаза, устремившись в толпу – нашли Его безошибочно. Он был ближе, чем она думала. Он был ближе и шел к ней. Бежать было поздно, отступать – некуда. Оставалось только задержать дыхание и выключить это обезумившее сердце. Выключить! Выключить! Где же кнопка?___- Привет, Кать, - подошедший Жданов все еще держал пустой стакан в руке. И до того это выглядело нелепо, никак не вязалось с его кристально белой рубашкой и иссине-черным пиджаком. Хотя и роза в руках Кати выглядела примерно так же, абсолютно не вписываясь в картину.Катя могла сколько угодно убеждать себя, что она его отпустила. Повторять это на завтрак, обед и ужин. Написать на стенах. Объяснить Кольке. Убедить Юлиану. Рассказать маме. Но едва ли это имело смысл, потому что сейчас, когда он был рядом, стоял напротив, и его глаза выглядели очумелыми, почти как ее собственные, Катины колени стали ватными, руки трусились, а язык точно прилип к небу.- Здравствуйте… Андрей Павлович, - на выдохе произнесла Катя и сильнее сжала цветок – острые шипы больно врезались в руку, удерживая ее в реальности. - Я так хотел тебя встретить, чтобы поговорить. Объяснить тебе всё, - начал Жданов, но, казалось, что присутствие Кати выбило его из колеи и от его уверенности в сегодняшнем дне не осталось и следа, - и вот ты здесь, а я… Я просто люблю тебя. Все еще. Слова о любви были для Кати самым большим, самым запретным табу. Она не собиралась слышать их еще раз! Никогда! Не из этих губ!- Прекратите, Андрей Павлович, - еще сильнее сжав цветок, так, что рука заболела нещадно и, наверное, закапала кровь, оборвала Катя. Она собиралась уйти в любую возможную секунду. Зря она вообще позволила ему подойти так близко! - Как мне доказать тебе, что я не лгу? – Андрей явно не собирался ее отпускать. Предугадывая ее действие – ее бегство, он взял ее за руку, развернув к себе, - я сделаю всё, что ты скажешь, Кать, только не уходи. Больше не уходи.У Андрея Жданова больше не было хорошего настроения. Вся боль, пережитая после нее, вылилась на него ушатом. И дело было ни в компании, ни в его кресле по соседству с крысами, ни в Кире, ни в Александре. Андрей физически не мог позволить, чтобы Катя опять ушла. Еще одного раза он бы не пережил. И он сделал то, что умел лучше всего на свете – он обнял Катю, прижимая к себе своими сильными руками так, чтобы ее голова надежно спряталась у него на груди от целого мира.Катя не сопротивлялась. Ее сердце сошло с ума: оно билось, как ненормальное. Мысли в голове стали чем-то вроде желе: вязкие, тянучие, но такие сладкие. А тело точно ждало момента прильнуть к любимой груди. В этом всегда была Катина слабость – как только он до нее дотрагивался – она теряла голову. - Андрей Жданов? – заверещала непонятно откуда взявшаяся журналистка прямо над ухом. От нее хотелось отмахнуться, как от назойливого комара, что Андрей бы и сделал, если бы Катя первая не подняла голову.- Да, - ответил Андрей, привлекая Катю поближе и держа крепче – дважды одну и ту же ошибку повторять не хотелось. А журналистка могла этому поспособствовать.- Вы не против небольшого интервью? Кто эта девушка? У вас роман? А как же ваша невеста, Кира? – затрещало производство желтой прессы. Андрей чувствовал жар Катиных щек, что алели не переставая и норовили загореться, но сам Андрей был расслаблен. - Да, это моя девушка. Любимая девушка, - гордо ответил Андрей, притягивая Катю еще ближе, хотя, казалось, что ближе некуда, - с Кирой мы расстались, хотя она об этом не знает. Но я ей сегодня же расскажу. Вы хотите нас сфотографировать? Журналистка чуть не захлопала в ладоши от радости: такая сенсация из первых уст, да еще и с фотографиями! Катя же возмутилась такой наглостью. Но Катя была предателем. Она предала саму себя в очередной раз, стоило появиться в ее жизни вихрю – Андрею Жданову, сметающему все на своем пути. И пусть от Кати завтра не останется и следа – если ему вздумается уйти. И пусть Кира будет смотреть на них, обнимающихся перед вспышками фотокамер. И пусть Миша составит компанию Кире и они, разумеется, познакомятся – сначала в общем недоумении, а затем – во взаимной симпатии и прощении. И пусть Колька доест все котлеты, а папа уснет за столом, не дождавшись ее сегодня ночью. Это того стоит, потому что Андрей Жданов, наконец-то, добежал с флажком до финиша и выиграл эту гонку.