История тридцать первая: отдых, опять Мукуро и страшилки [Part 4] (1/2)

* в японском языке есть слова, имеющие одно произношение, но разные написания и значения. Так, например, ?kami? может означать как ?бог?, так и ?бумага?, ?волосы?.

___________— Ску! – Дино отобрал у мечника пиалу с саке, сам одним глотком опустошил ее и поставил на стол.

— А сюда мы тоже пришли развлекаться? – издевательски тянул Мукуро, вольготно развалившись на татами.

Мустанг снова бросил взгляд на Кёю – тот сидел и рассматривал деревянные кости, которые им любезно предложила хозяйка отеля.

Кажется, эта милая женщина была готова на все, лишь бы развлечь капитана Варии.

А что касается иллюзиониста: он лежал расслаблено, запахнувшись в махровый серый халат. Лежал на спине, закинув за голову одну руку. Из складок ткани халата показывались ноги. С середины бедра. И именно этот фактор вызывал некоторое смущение у Дино.

Мустанг был бы рад соврать и себе, но ему нравилась поза этого чертового Рокудо. Одна нога небрежно закинута на вторую. На призрачно-белых губах отдаленная улыбка и глаза чуть прикрыты. А уж какие ресницы… Четные, длинные, изогнутые. Идеально разделенные. Не каждая девушка похвастается такими, зато абсолютно каждая такие пожелает.

Взгляд в потолок, немного отсутствующий. Словно бы Мукуро был в нескольких местах одновременно. Хотя и это отнюдь не исключено – всем была известна еще и его необычная связь с Хроме.

Рассеянно-задумчивый иллюзионист был полной противоположностью Скуало, который нервно вздрагивал, и ругался как пьяный матрос. И этом едва не повиснув на плече Мустанга, обдавая его неплохим перегаром.

— Супербиа! Иди спать, — уже потеряв всякую надежду на положительный ответ, причитал Дино.

— Н-нет, — замахал головой мечник, поднимая румяное лицо

— Животное, — бесстрастный голос Хибари справа, — Занзас ждет тебя в твоем номере, и передавал, что если ты через десять секунд не спустишься, он начнет бить о твою голову не только стаканы, но и вазы. А потом твоей же головой пробьет ту большую каменную ограду на въезде в отель, которую ты, травоядное, принял за Великую Китайскую Стену.

Скуало встрепенулся, секунду смотрел недоверчиво, буравя кристаллами глаз неподвижно-уверенный силуэт Кёи, а после вскочил и, сшибая все на своем пути, вылетел из комнаты.

— Т-ты правду сейчас сказал?

— Оя-оя, Кё-тян такой ревнивый, что навешал лапши на уши Ску-тяну, лишь бы тот не вис на шее у Дино-сана. — тут же поворачивая голову и улыбаясь, протянул Мукуро, сразу же добавив: — Дино-сан, а вы, оказывается, популярный. Никогда бы не подумал.

Мустанг вежливо улыбнулся, и послал убийственный взгляд Рокудо, на который получил не менее яркий по насмешливости ответ.

— Так и было. Он сообщил мне это часа в три, когда я выходил из горячих источников.

— Занзас тут?

— Бедный Ску-тян, он автоматически опоздал уже на два часа, — хихикал Мукуро.

— Без разницы, — качнул головой Кея, потянувшись к пиалу, которое оставил в его сторону блондин, и плеснул из высокой вазочки саке.

— Н-но ведь… — попытался возразить Дино, опасливо косясь в те окна, где были комнаты мечника.

Низкий гул, похожий на рокот самолета, спешащего на посадку, но разделенный с землей еще десятком километров.

— Вот про это я и говорил, — вздохнул Мустанг, осуждающе посмотрев на Хибари.

— Ди-и-ино-сан, а чем ты будешь меня развлекать?

— Р-развлекать? – икнул от удивления блондин.

— Разумеется, только что-нибудь смешное, а не пошлое, — лениво улыбаясь и потягиваясь как довольный кот.

— Пошлое? – и щеки сразу покраснели, вспоминая слова иллюзиониста про то, что он наблюдал.

— Ты что, идиот?

— Почему?

— Или еврей?

— Еврей-то почему?! – даже легкая тень обиды в голосе.

— Отвечаешь вопросом на вопрос.

— А евреи тут причем? – плаксивое непонимание.

— Точно идиот, — вздохнул Мукуро, вытягивая ногу вверх, отчего легкое кимоно задралось еще сильнее, но все еще старательно прикрывало все цензурные места.

Дино нервно сглотнул, опуская глаза.

— Рассказывай, — холодный приказ Хибари, который уже планировал весь порядок ломания оных слишком длинных ног иллюзиониста.

— Звучит как ?покайся?, — смеялся Рокудо, разглядывая свою лодыжку и становясь еще более довольным.

— А что рассказывать? – мягко улыбнулся Дино, переводя взгляд на Кёю.

— Что-нибудь, чтобы я не оторвал этому животному ноги и не засунул их ему же в рот вместо ужина, — резкий ответ.

— Кё-тян, ты заговорил такими длинными предложениями, — захихикал Мукуро, подвигав аккуратными пальцами на ноге.

— Ладно, я могу рассказать страшилку! – воодушевленно улыбнулся блондин, поудобнее устраиваясь на полу и плеснув в пиалу еще саке.

— Какую? – слишком заинтересованный вопрос иллюзиониста.

— Японскую! – довольный донельзя блондин, освещающий все своей улыбкой взамен уже спрятавшегося за горизонтом солнца.Легкая вуаль уже сгущающихся сумерек. Жара спала, уступая место лениво-влажной прохладе. А вместе с ней пришел и зыбкий ворох клубов белесоготумана, словно нанесенный уверенной рукой художника.

Пахло водоемом. Странно, но так. Немного водорослями, немного влажной почвой и неизменно легким, совсем непринужденным запахом рыбы.

— Ты меня поражаешь своими полными ответами, — хихикал Мукуро, опуская ногу и переворачиваясь на бок, сверля Мустанга слишком ненавязчивым взглядом.

— Ты слишком ядовит в собственной язвительности, — беззлобная улыбка со стороны Дино, и его же рука мягким прикосновением ложиться на ладонь Хибари, совершенно не обращающего внимания на все происходящее.

Точнее это Кёя пытался сделать вид. Откуда ж он мог знать, что такое вульгарное поведение вызовет в нем не сколько ревность, сколько непринятие.

Вот такому человеку этот чертов улыбчивый конь не достанется. Даже если сам пожелает.

И совсем не из-за чувства единоличия или эгоизма. Просто это слишком было бы легко.

Хибари терпел сотни ситуаций просто потому, что убивать его не было желания. Нет, временами, конечно, хотелось. Но он уже привык к Дино. К этим постоянным восторгам всему, что казалось обыденным. К почти постоянному хорошему настроению, от которого он буквально искрился.Кёя уже привык к тому, что его любят.

— А ты слишком беззаботен в собственной опрометчивости, — прищур разноцветных глаз, словно приглашения для поединка.

— Непревзойденный провокатор, — восторженно вздохнул Дино.

— Кхм, — Хибари сухо кашлянул в ладонь, старательно перебарывая желание сотворить с иллюзионистом что-нибудь жестокое.

— Кёя? – Мустанг перевел взгляд шоколадных глаз на брюнета.Даже сам взгляд сменился, становясь более мягким. И выражение лица сгладилось, вновь обретая единую целостность со взглядом.

— Ревнивец, — веселился Мукуро, вырисовывая пальцами на татами круговые узоры, более похожие на схематическое изображение воронки.

— Ревновать? К тебе? – бесстрастное уточнение со стороны брюнета и стальные глаза медленно переходят взглядом к красно-синим.

— Будешь отрицать? – снова усмешка на бледным губах иллюзиониста.

— Если вы тут сейчас подеретесь, хозяйка будет огорчена, — примиряющее улыбнулся Мустанг.

— Это что, единственное, что тебя сейчас волнует? – вздохнул иллюзионист, все еще играя в гляделки с Хибари.— Я все равно болею за Кёю, — мягкая улыбка, — но я же хотел рассказать вам страшилку, а вы ощетинились и уже готовы сцепиться в клубок.

— Травоядное, — безразличное замечание, адресованное то ли к Дино, то ли к Рокудо, и серые глаза вновь устремляют свой взор в сумеречно-призрачную даль горизонта, припорошенного густой россыпью огней далекого города, который, кажется, располагался на границе мира. Той, с которой лишь шаг, и дальше резкий обрыв.?Раньше казалось, что мир закончится. И в этом была его прелесть. А теперь оказывается, что, хоть условно, но у него нет конца. Дурная бесконечность.?

— А вот и не подеремся, — ухмыльнулся Мукуро, заставляя подозревать, что в его роду точно были змеи – иначе как человек мог выглядеть настолько нечеловечно?

Хибари равнодушно хмыкнул, передавая бразды ведения диалога Дино.

— Так вы слушать-то будете? – немного обиженный голос расстроенного ребенка.

— Вот поражаюсь я твоему легкомыслию, — изящно поднял тонкую кисть руки иллюзионист, отрывая от большой грозди самую, на его красно-синий взгляд, аппетитную виноградинку и отправляя ее в рот, предварительно откусив маленький кусочек настолько эротично, что Мустанг нервно сглотнул.

?Такое странно чувство. Словно бы он это специально…?, — пронеслось в голове блондина.

— Кёя, — старательно любезный голос, — ты ведь не заключал пари с Мукуро-куном?

Хибари дернулся, чем выдал себя с потрохами. И Рокудо залился откровенным весельем, опрокинувшись на спину и посылая заливистый смех то ли небесам, то ли потолку.

— И в чем же состояло пари? – нервно куснув губу, спросил мустанг.

— Через сколько ты поймешь, что я тебя откровенно соблазняю, — через смех выдохнул иллюзионист.

— Кёя ведь выиграл, да? – несколько неуместная нервная улыбка.

— Нет, — пытаясь справиться с приступом веселья, ответил Мукуро, — он сказал, что ты вообще ничего не поймешь, ибо тебе совершенно безразлично и никто кроме Кё-тяна тебя не интересует.

— Так и есть, — горячо выпалил Дино, сверля взглядом Рокудо.