История тридцатая: отдых, опять Мукуро и страшилки [Part 3] (1/2)
— Целоваться в машине это, конечно, классика, — хрипло дыша шептал Дино прямо в губы Хибари, — но либо перебираемся на заднее сиденье, либо пойдем наружу.
— Я сам решу, — холодный ответ и ремень безопасности отстегивается.
— Разумеется, — полная коварной нежности улыбка, — еще пятнадцать раз можешь решать сам.
— Ограничения, — шикнул Кёя, открывая дверь и выходя из машины, хлопая дверцей прямо перед аккуратным носом блондина.
— Да-да, — улыбаясь как терпеливый родитель, пытающийся справиться с очень непослушным ребенком, протянул Дино.
— А тут красиво, — немного запоздалое восторженное придыхание.
Они стояли на внутреннем дворе. Вопреки ожиданиям никакой комнаты не было и в помине. Только небольшой сад с рисунками на песке, и кадками с молодыми бамбуковыми деревьями. Атмосферу красило тихое журчание небольшого ручейка в обрамлении округлых камней цвета золотисто-бежевого пляжного песка и звонкие трели птиц.
Дино не знал, кому позвонили скрашивать свой досуг песнями в этом великолепном месте, но веселая мелодия идеально гармонировала с веселым журчанием воды и общими движениями пусть и искусственно созданной, но природы.
Прозрачная гладь с радостью разбивалась о камни на мириады крошечных капель, весело орошая спокойный бархат песка едва различимыми пятнами сусального золота мокрого песка. Игриво падая на узкие, но длинные листья бамбука, тут же, безмолвно смеясь, скатывалась ровно по центру, соединяясь со своими сестрами, и уже насыщенными каплями падала в рассыпчатые объятья солнечного песка.
— И без тебя знаю, — буркнул в ответ Хибари.
Хиберд, непонятно как оказавшийся на макушке брюнета, сорвался ввысь и закружил между посаженными в клетку кадки деревьями.
— Ты чем-то недоволен?
Немного осторожно, немного с лаской. Словно бы говоря: Скажи, ведь я волнуюсь.
— Я пойду в номер. – оставив вопрос так и висеть в воздухе безмолвным вопросительным знаком.
— Кёя! – Дино ворвался в комнату, тут же прыгая на футон и нервно озираясь.
Хибари не ответил, молча подняв серые глаза на блондина.
— Т-там, — Мустанг быстро жестикулировал, пытаясь донести нечто совершенно непонятное для остальных, — большое… И с лапками! А еще длинное и такое… — тут же по телу прошла немного нервная дрожь. – Противное!
— Многоножка? Мокрица? Чему тебя учили на биологии? – отстраненно, словно лишь комментируя.
— Н-не знаю…— Цве-ет волос, — хихиканье, быстро сменившееся куфуфуканьем.
— Мукуро! А ты тут откуда? – немного ошалевший вопрос и шоколадные глаза распахнулись в удивлении.
— Разве я могу пропустить такую траги-комедию с элементами экшена? – снова издевка в голосе.
— Но… Ну… — глаза в пол и невнятно мямлить.— Иди посмотри, чтобы еще одно травоядное не натворило тут дел. Иначе добью до смерти. Обоих.
— Хибари-кун, так и скажи, что ты хочешь побыть с Дино-саном наедине, — снова приступ веселья со стороны иллюзиониста и тот вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Точнее не так: поспешно ретировался, оставляя явно обозленных на него людей в гордом одиночестве, при этом хихикая и развлекаясь как заправский темный кардинал.
— Теперь с тобой – ты увидел насекомое и переполошился? – взгляд настолько резкий, что несколько неуютно.
— Оно было такое… Мерзкое, — неуверенные, но искренние оправдания.
— Мне тебе тапок дать? Или лучше тонфа в живот.
Дино смахнул с себя все остатки растерянности и неуверенности, придвинувшись и заглядывая в стальные глаза, сейчас режущие получше стали.
— Я люблю тебя.
Словно оставлены без внимания и ни одна мышца не дрогнула на каменном лице.
— Мне безразлично, — ледяной упрек.
— Знаешь, сейчас я даже начинаю в это верить, — немного горькая усмешка.
Больше от признания собственной вины. От признания собственных ошибок. И от признания собственной наивности.
Мустанг ведь и правда верил, что со временем обязательно сможет пробиться сквозь каменные оковы сердца Хибари.
Все же – как бы ни был замкнут человек он обязательно хочет поверить. Кому-нибудь. Разделись собственную жизнь. Поделиться впечатлениями о столько прекрасном и невыразимом мире. И своем и окружающим.
И Дино хотел подарить весь мир Хибари. И пусть что это звучит слишком пафосно. Или слишком громко. Или слишком обыденно, ведь все влюбленные обещают друг другу едва ли не звезды с неба.
Он готов был преклонить колени. Перед ним. А это отнюдь не пустые слова.
Склонить голову перед тем, кого сам же поставил хоть на ступень, но выше себя.— И зря, — медленное, словно бы силой выдираемое признание, — ибо я не верю в это сам.
Вспышка ослепительных эмоций, на секунду озарившая четкие черты лица блондина, кажется, запечатлелась в памяти Кёи навсегда.
Он не верил ни одному его слову. Не одной клятве. Да, это правда.
Но он так страстно желал поверить в них.
— О боги, — Мустанг коснулся пальцами собственных глаз, скрывая за ладонью золотисто-ореховый омут, переполненный различными оттенками чувств, — я люблю тебя. Безумно.
Ласковые объятья, отдающие частичками тепла во всем теле. Но самое главное – согревающие душу.
И просто дающие возможность… нет, право… чувствовать себя важным. Нужным. И от этого невыразимо счастливым.
— И спасибо тебе за каждый такой день. — дыхание немного сбилось от волнения, теплое дыхание Мустанга скользит по коже шеи, приятно щекоча. – И за то, что выносишь каждые мои капризы…
Объятья стали крепче. Словно бы Дино, прижимал к себе самое ценное, что сейчас у него было, совсем как родившая женщина держит в руках столь долгожданного отпрыска.
— И это все? – снова холодность в голосе.
— А что ты еще хочешь? – губы изогнулись в совсем мягкой улыбке.
— Задать вопрос и получить на него правду.
— У тебя еще пятнадцать желаний, которые я с удовольствием выполню, — прижимая к себе брюнета, ответил Дино, ласково целуя взбухшую на шее Хибари аорту.
— Это не желание.
— М-м, это и не имеет никакого значения, — Мустанг улыбнулся, ослабляя объятья и заглядывая в лицо брюнету.
И снова небольшое удивление в шоколадных глазах – кажется, на лице Кёи мелькает нерешительность.
— Эти шестнадцать… — небольшая пауза и лицо сразу стало хмурым, — ты…— Я понял, — немного растерянно улыбнулся Дино, — я не любил их. И никому не говорил тех слов, что говорю тебе.
Хибари удовлетворенно кивнул, снова открывая книгу.
— Кё-ё-ёя, — Мустанг снова обнял, зарываясь лицом в шелковистые волосы, — неужели ты там читаешь что-то настолько интересное, что даже не желаешь провести хоть немного времени со мной?
Обиженные нотки так беззаботно переплетаются с хитрыми.
Хранитель немного молчит, а после медленно отвечает:— Там есть стих.
— Капитан Очевидность, — тихо смеется Дино, отстраняясь и кидая взгляд на книгу.
— Думаю, он ассоциируется у меня с тобой.— Стих… Со мной? – немного удивленно. – Надеюсь, это не проклятье?
— Травоядное, — бросил Кёя, отворачиваясь и протягивая открытую книгу.
— А с чего ты взял, что обо мне? – Дино уже мельком бежал по строкам:Головки золотой убор, И рук твоих благоуханье, И голос, нежный, как дыханье, И легкий мимолетный взор, И своенравный разговор, И нерасцветшего созданья Грядущей жизни ожиданье, И мысли трепетный узор, И вздох, лукавый и серьезный, И смех, живой и грациозный, Гвоздики губ и мрамор лба - Все это сети и капканы, Крючки, оставившие раны,Оковы и — сама судьба.
— Ничего себе, — восторженно присвистнул Дино, так и не дождавшись ответа, — а кто автор?
— Дю Белле, — коротко и снова отстраненно.
— Вот после такого… Пусть у тебя там и есть какие-то желания… — на плечи Хранителя легли руки – настойчивые, между прочим. – Но я сейчас сойду с ума. От восторга.