Добьёмся мы освобожденья... (1/1)

…никто не даст нам избавленья:ни бог, ни царь и не герой.Добьёмся мы освобожденьясвоею собственной рукой…*POV Отабек АлтынСколько себя помню, я буквально бредил морем. Даже не могу сказать, в какой момент это произошло. Но, едва научившись читать, я постоянно просил маму купить мне книжки с изображением чего-то морского на обложке, потом с папой стал мастерить модели парусников, взахлёб читал художественные и документальные произведения о море-океане, известных мореплавателях и странных необъяснимых исчезновениях судов. Потом с головой утонул в фильмах французского исследователя Жака-Ива Кусто и вот тогда и сообщил всему своему многочисленному семейству новость, которая заставила их опешить и замереть, что после девятого класса буду поступать в мореходку. После десятиминутного молчания мама зарыдала и закричав: ?Не пущу!?, крепко обняла меня, словно я уже умер. Папа был более адекватен, и, прокашлявшись, бросил: ?Неожиданно, сын!? Потом он буквально отодрал от меня маму и попросил её пойти на кухню и поставить чайник. Остальные члены семьи: дедушка, бабушка и две младшие сестры молча переводили взгляд с меня на маму, а затем на отца. Но чай мы пошли пить уже в мирной атмосфере.За столом мама с надеждой (как, думается мне) и вся остальная моя родня смотрели на папу и ожидали, что он запретит мне совершать глупости. Но папа меня не подвёл. Он выпил две чашки чая, прежде чем заговорил:?— Моряк?— это замечательная профессия, сын, но… опасная. Однако если это и есть твоя мечта (я энергично закивал), то тогда эти три оставшиеся до поступления годы тебе надо походить в бассейн, на курсы дайвинга, подтянуть английский и основы борьбы. Мало ли что… Ну, и естественно, желательно бы закончить девятый класс на все пятёрки, так как это облегчит поступление. Ведь конкурс в мореходку о-го-го какой!Я заулыбался и прокричал:?— Спасибо, папа!И я поступил после трёх лет изматывающих тренировок и зубрёжки. В училище мне всё давалось легко и радостно, ведь это был просто очередной трамплин на пути к мечте. Даже в свободное время, пока мои одногруппники ходили в увольнительные, охмуряли местных девушек и ввязывались иногда в конфликты с полицией или кинутыми ухажёрами означенных красоток, я сидел в библиотеке или занимался на тренажёрах, или просматривал учебные видео.После окончания училища с красным дипломом меня взяли стажёром на бриг ?Крузентштерн?, что считалось очень почётным и полезным для дальнейшего становления меня как капитана корабля (коим я надеялся стать). Где я только не побывал, в каких только ситуациях не оказывался: и в смешных, и в опасных, и в неординарных.Потом так случилось, что один за другим умерли бабушка и дедушка, и оказалось, что всё своё состояние (а это были какие-то старинные акции) они оставили мне. Друг отца посоветовал мне обналичить эти акции в банке. Каково же было моё изумление, что, сделав это, я оказался миллионером. Денег хватило на покупку и восстановление списанного корабля ?Сумеречный охотник? и набора команды.Мы наш, мы новый Мир построим…*И вот я?— капитан собственного корабля. Мы перевозим и туристов, и грузы, и даже порой научные экспедиции. Всё идёт прекрасно, без сучка и задоринки. Вернее, всё так шло до…***…я уже не чувствую ни рук, ни ног, так как веревки, видимо, сильно пережали кровеносные сосуды. Голова раскалывается, во рту металлический привкус крови. Но всё это меня волнует мало.Мой Юрка, мой дельфин, со всей дури бьётся в борт корабля. Мне хочется крикнуть ему, мол, не надо, мне ты этим не поможешь, а сам можешь сильно пострадать. Но изо рта не вырывается даже хрипа. Вместо этого я кричу мозгом и сердцем, я рвусь к нему душой до цветных кругов перед глазами, до спазма дыхательных органов.В какой-то момент грохот прекращается, и мне кажется, что я слышу сначала далёкий безнадёжно-обречённый стон, а потом начинает сильно пахнуть свежей кровью. Но как?!Юрка! Что же ты натворил?!Я закрываю глава, голова падает на грудь, и слёзы начинает сами собой стекать по щекам и падать на грудь. Сознание уплывает, и… я словно вижу себя со стороны.Вот моё измученное истерзанное тело, которое с каждой минутой почему-то становится всё прозрачнее и прозрачнее, потом по нему проходит рябь, и оно распадается на мириады крошечных осколков, каждый из которых похож на хрустальную пирамидку. Осколки начинают вращаться против часовой стрелки, всё быстрее и быстрее, образуя маленький торнадо, который спокойно проходит через переборки корабля и устремляется в глубину.Странно, но я не ощущаю воды и холода глубины совсем, проходя через все преграды, в том числе, сквозь попадающихся на пути рыб, скатов, морских коньков, крабов, кораллы и, наконец, морское дно, как нож сквозь масло.Подо дном оказываются плотные скальные породы, но и они мне не преграда. Я пролетаю насквозь и попадаю ко входу в пещеру, она и похож и нет на тот из снов…А тут вдруг пирамидки соединяются и образуют тело, моё тело. Я снова во плоти и крови.Перед входом темно, просто чёрная дыра, и нет никаких радужных вспышек в глубине. Но меня всё равно что-то подталкивает войти внутрь, словно кто-то или что-то приглашает и безмолвно шепчет (я слышу странный, безмолвный шелест в голове), мол, смелее, не бойся, тебя здесь ждут. И я делаю шаг вперёд.Пещера огромная. Сиренево-чёрные (а не голубые) сталагмиты в виде конусов, растущие с пола пещеры навстречу черно-зелёным (а не изумрудно-жёлтым) сталактитам, сливаются с ними и образуют своеобразную ограду. Посередине пещеры плещется чёрное без серебряных мерцающих отсветов небольшое озерцо (я его вижу только потому, что глаза уже привыкли к темноте), из которого поднимается пар, и периодически появляются, сами собой надуваются и громко лопаются небольшие пузыри. В дальнем тёмном углу пещеры кто-то есть, и я понимаю, что мне надо идти именно туда. Я неторопливо обхожу озеро, пузыри сердито взрываются, вторя моим шагам. Им не нравится моё присутствие, или я нарушаю их природную гармонию?Вот я уже практически у цели. Неожиданно сталактиты и сталагмиты, увивающие заднюю стену пещеры, начинают шевелится, устремляются друг к другу и врастают друг в друга, образуя новую стену. Значит, отсюда выхода больше нет! Я невольно закрываю глаза, считаю от одного до десяти и обратно.Спокойно, Отабек! Это ещё не конец.А когда решаю открыть их, то замираю соляным столбом. Передо мной небольшой каменный грязный помост, нет никаких шкур, как виделось во сне. На помосте сидит мой Юрка, прикованный длинной цепью, которая одним концом соединяется с металлическим ошейником у него на шее, а вторым?— углубляется в стену пещеры. Бывший дельфин абсолютно обнажён, весь в ссадинах, синяках, грязный и несчастный, но огромные зелёные глаза смотрят на меня внимательно и нежно, сальные грязные волосы волосы тоже со следами крови свободно ложатся на плечи.Слева от парня я вижу две пустые миски (видимо, одна для еды, а другая для воды) Справа валяется плеть-семихвостка. Её концы окровавлены.Раб (он явно не хозяин положения) пещеры пытается встать на ноги, протягивая ко мне обе руки, но падает. Я понимаю, что он давно не ел и страдает от ран. Однако это не мешает ему тихо выдохнуть:?— Ну, здравствуй, моряк. Я так давно жду тебя. И столько же люблю.Мне это признание не кажется странным или чуждым. От голоса парня на затылке встают дыбом волосы, потеют ладони и пропадает голос. Мне становится жарко. Я чувствую, как капельки пота стекают по спине, по груди, по лбу.?Я кидаюсь к Юре и осторожно обнимаю.Он пытается меня оттолкнуть со словами:?— Я грязный, воняю потом и нечистотами, не надо!Я, продолжая держать парня сильно прижатым к себе одной рукой и не слушая его слова, напрягаюсь, обвиваю цепь вокруг кулака другой руки и со всей дури дергаю ее на себя. Звяк! Цепь отрывается от скалы, оставив в ней несколько звеньев. Потом я выпускаю Юру из объятий, сажаю на пол и осторожно хватаюсь уже двумя руками за ошейник.Пусть надорвусь, но я сорву его с дельфина. Ошейник поддаётся, но медленно. Я чувствую, что из носа идёт кровь, мышцы ноют, но… наконец Юра свободен. Я опять подхватываю его на руки и несу к озеру, говоря:?— Я точно знаю, что вода в Источнике Силы лечебная. Сейчас я тебя помою, и тебе станет легче!Юру ничто не удивляет. Он молча кивает. Ещё пара шагов, и мы с ним погружаемся в странную воду: она чуть тёплая (тогда почему я видел пар?), прозрачная (а пузыри казались грязевыми) и окутывает тело словно шёлк. Я опускаюсь на дно и сажусь на попу. Вода плещется в районе моих ключиц. Юру сажаю себе на колени и начинаю осторожно смывать и кровь, и грязь, и страдания.Парню прямо на глазах становится лучше, и он первым целует меня. Его губы нежные, почему-то солёные, рот жаркий и требовательный. Я не менее страстно отвечаю на поцелуй. А потом… начинается когда-то казавшаяся сном самая мучительно-сладкая часть реальности.Первый раз я беру Юру, когда он сидит на моих коленях, прямо в озере. Он стонет так громко, что эхо, усиленное акустикой пещеры, только подстёгивает нас обоих… Второй раз уже он овладевает мной на берегу, куда мы не заметили, когда вышли, и я отдаюсь с радостью…Во время второго оргазма, охватившего нас одновременно, теперь мы оба превращается в серебристый торнадо, наши пирамидки смешиваются, и мы взлетаем вверх. Начинается подъем сквозь скалу, морское дно, морских существ, переборки корабля.Шлёп! Мы появляемся уже людьми, переплетясь руками и ногами, в каюте корабля, освещённой ярким солнцем, и видим Вэй Ина и Шэнь Вея, которые как-то странно-загадочно смотрят на кучку пепла у их ног.—?Ты смог это сделать, Отабек! Значит, действительно любишь дельфина,?— мягко произносит Шень. —?Ин, сходи в каюту капитана и принеси им одежду, а я пока введу парней в курс дела.—?Хорошо. А можно я зайду к Лань Чжаню и приведу его сюда тоже? Он же там с ума сошёл от неизвестности и тревоги за меня!—?Можно. Тогда, когда вернётесь, я всё и расскажу.—?А как же две другие пары? И твой муж?—?Муж спит, ему дали снотворное, так быстрее выздоровеет, а остальные… Их время ещё не пришло…