121. Под открытым небом (1/1)

Джорах Мормонт точно медведь: волосатый, с грубой кожей и широкими ладонями. За проведённые в Эссосе года жизни он так и не научился любить. Все его ласки были обрывочными, неотёсанными, будто он стучал молотком по гвоздям, а не целовал. И всё же крупинка диковатой нежности в нём имелась. Визерис держал его за голову, направляя к своему паху. Руки Медведя горячо шарили по его оголённым бёдрам, а губы обхватили головку члена. Вкупе с лобызаниями холодка это доставляло вполне необычное удовольствие, какого Визерис доселе не ведал. Он то прикрывал глаза, то направлял полный неги взор в чёрное полотно, раскинувшееся у людей над головами. Какая-то дотракийская травяная настойка дурманила его разум. Кочевники праздновали, совокуплялись у костров, возле лошадей. Кажется, весь воздух состоял из запаха пота и дыма. Визерис, на удивление, чувствовал себя частью огромного кхаласара Дрого. И впервые его это будоражило. Дотракийцы считали, что все значимые события в жизни мужчины происходят под открытым небом. Было ли это значимым событием? Присягу рыцарь принёс давно. Ещё до свадьбы Дейенерис. Он поклялся своим сердцем, своей душой, мечом, ртом… Визерис переместил руки на его плечи, сжал покатые мышцы и вытянулся в струну. Удовольствие пронзило принца стрелой, заставив выплеснуть застоявшийся в груди воздух. Стон был мелодично-пронзительным, а дрожь по телу?— упоительно быстрой, похожей на ту, что приходит в конце. Визерис мигом остановил Медведя. Весь его член был в вязкой жидкости, твёрдый и в то же время гибкий. Огни костров скрывал шатёр. По его тканевым стенам бегали рыжие огоньки. В темноте он едва видел Мормонта, и это неведенье заводило его воображение. ?— Ты не знаешь, что надо делать дальше, рыцарь? —?спросил Визерис, сбрасывая полурастёгнутую тунику на землю. Стало легче. Сухой воздух обнял его сзади своими руками. —?Мне позвать Дорею? —?Медведь смотрел на него, освещённого лунным светом, и не мог выдавить из себя хоть слово. Что их соединило? Визерис видел, как Мормонт смотрит на Дейенерис. Обводит томным взглядом её волосы, худенькие плечи. Быть может, это знакомое желание поиметь её? Надеяться взять принца Мормонт не мог. Сила на его стороне, но не право. ?— Ваша милость,?— беспомощно отозвался Джорах. Кажется, он тоже принял тот же настой. Или дым его одурманил. Или это буйное всеобщее веселье. Он наспех развязал шнуровку портков и встал на четвереньки, подставляя ему зад. Визерис устроился между железных ягодиц, покрытых теми же густыми волосами. Первое вхождение было неосторожным. Но он придавил нижнюю губу верхней от удовольствия, рвущегося наружу короткими стонами, и стал увереннее шагать в поглощающее его тесное пространство. Чем чаще он входил, тем податливее становился Медведь. Вместо него и Визериса остались только вздохи, клокочущее в груди желание и дурман. Визерис слышал крики удовольствия мужчин и женщин из кхаласара. Где-то Дени скачет на Дрого. Она должна рано или поздно достаться им с Джорахом. Она должна стонать под их телами, движущимися в одном ритме. Представляя сестру, насаживающуюся сразу на два члена, Визерис терял контроль. Медведь гулко выдыхал, царапая руками землю. До его удовольствия принцу не было дела. Он ловко приближал к себе то и дело расслабляющиеся бёдра. Мормонт был слаще Дореи, экзотичнее. Визерис действовал с ним так дерзко и диковато, как этот северянин целовал его мужество. Вскоре он и сам присоединился к нему и хлёстким ударам тела о тело своими мелодичными постанываниями. Дыхание сбилось. Он стал сплошной натянутой тетивой боевого лука. Если Рейегар не развлекался так со своими рыцарями, он многое упустил. Визерис кончил быстро и обильно, выйдя из тугого отверстия. Губы содрогнулись в истоме. Он задёргал член рукой, то подымая, то опуская мокрую кожицу, и извергся на податливое тело Мормонта щедрыми белесыми каплями. Тут же раскрыл глаза. И отрезвел.