Часть 27 (1/1)

Серсея снова написала Эддарду. Она надеялась, что он понял её шифр. Эта женщина плакала так часто, как не плакала с тех пор, как вышла замуж. За последние два месяца она только и делала, что плакала. Её страдания начались, когда Эддард с детьми уехали. В ту же ночь Джон узнал о тайне своего рождения. Она вела себя прилично и сдерживалась, пока отец не уехал. Тайвин Ланнистер не мог знать, что Джон узнал о своём происхождении. В ту же ночь Серсея искала Джона и нигде не могла его найти. Она сообщила мейстеру Лювину и обыскала всю территорию Винтерфелла. Джона нигде не было.Она постучала в дверь Тириона рано, почти перед рассветом, и расплакалась. Она не знала, что делать. Она рассказала ему о словах Джона, о его отказе. Серсея сделала то, что, как она думала, не сможет сделать никогда. В отчаянии Серсея обняла брата и взмолилась о помощи. Тирион был ошеломлён, но ободряюще похлопал её по руке. Её брат-карлик найдёт Джона и вернёт его ей. Она догадывалась, где находится её старший сын – он мог быть в борделе. Это было единственное место, куда она не отважилась бы зайти. Леди Старк нельзя было заметить в подобном месте.— Я приведу его обратно, – пообещал её младший брат.Тирион вернул Джона, но через несколько минут тот объявил, что уходит к Стене. Сердце Серсеи подскочило к горлу, но, к счастью, Бенджену удалось убедить Джона остаться. Следующие два дня молодой человек провёл в богороще и конюшне. Тирион и Бенджен уехали, как и ожидалось. На прощание Серсея снова обняла Тириона. Это было невыносимо, но она должна была сделать это. Младший брат не смотрел ей в глаза.— Спасибо, брат, – честно сказала она, решив, что, возможно, пришло время простить своего младшего брата.Тирион вернул Джона, не задавая лишних вопросов, и ему было всё равно, что мальчик не был его кровным племянником. Серсея была удивлена, когда брат заговорил с ней после того, как она всё объяснила. Она ожидала безразличия и по меньшей мере саркастических острот.— Я вобью в него немного здравого смысла.Джон вернулся в Винтерфелл, но был холоден и не разговаривал с ней. Он обращался к ней как к леди Старк. Это глубоко ранило её, как и то, что он не смотрел ей в глаза и избегал любого контакта с ней.Через три недели после того, как Джон вернулся в замок, Робб и искалеченное тело Брана вернулись в Винтерфелл вместе с длинным письмом от Неда. Они находились в землях Перешейка, когда Бран взобрался на башню и упал. Лихорадка спала, но он не очнулся. Серсея хотела нагнать мужа, чтобы ударить его. Она доверила ему прекрасного мальчика, а он вернул ей покалеченного ребёнка. Её мальчик был сломан и не просыпался. Серсея спала в спальне Брана. Она обещала Богам одну и миллион вещей, всё, если Бран очнётся. Лето следовал за ней по пятам, выл и скулил. Она плакала вместе с ним.Она писала Неду каждый день, умоляла его вернуться к ней. Она не чувствовала себя такой беспомощной с тех пор, как Джон упал, и она была вынуждена проводить возле его постели дни напролёт. Это было гораздо хуже, потому что она знала, что когда её милый мальчик проснётся, он не сможет ходить. Он не будет карабкаться, не будет плавать и не станет рыцарем.Джон оставил её в одиночестве. Он попытался извиниться, находясь рядом с ней, но был слишком смущён, слишком обижен, чтобы оказать ей надлежащую помощь. Серсее было необходимо, чтобы он взял на себя управление Винтерфеллом, оставив её наедине с ребёнком.Она отдала очередное письмо мейстеру Лювину. Должно быть, это было уже седьмое её письмо за пять дней. Она хотела знать, как упал её ребёнок. В этом не было смысла – Бран не мог упасть. Она снова спросила, при каких обстоятельствах он упал. Никто, казалось, не знал этого, её младший сын был сам по себе. Робб чувствовал стыд и вину. Он должен был присматривать за Браном. Второй по старшинству сын объяснил ей, что они с Томменом и принцем Джендри отправились на охоту, когда наткнулись на изувеченное тело Брана.— Отец хотел вернуться, но король воспротивился. Он сказал, что будет лучше, если я поеду с Браном. Он был в очень плохом состоянии, мама. Как только для него стало безопасно путешествовать, отец и остальная процессия возобновили свой путь на юг, – сказал Робб с расстроенным лицом.— Ваш отец должен быть здесь. Это его вина. Он должен быть здесь. Мы – его семья. Король в нём не нуждается, а мы нуждаемся, – сердито заявила Серсея.Её тон резко контрастировал с письмами, в которых она умоляла мужа вернуться к ней и Брану. Она молилась Старым и Новым Богам. Она хотела, чтобы Бран очнулся. Наконец это произошло. С момента его падения прошло три месяца.— Мама, я умею летать, – сказал он, открыв глаза.— Ох, Бран…Она поцеловала его в лоб и позвала мейстера Лювина. Старик подошёл и осмотрел его ноги.— Это больно, – сказал Бран, когда мейстер уколол его левую ногу.Серсея улыбнулась. Он будет ходить. Мейстер уколол другую ногу, но Бран не окликнул его.— Очень странно, – сказал старик.— Он сможет ходить? – спросила Серсея, и Бран, смутившись, снова заплакал.— Я не могу сдвинуть её с места. Мама, я не могу пошевелить ногой, – говорил он так болезненно и смущённо.— Ох, милый. Давай мама тебе споёт.Серсея забралась в постель и нежно, очень нежно провела пальцами по его волосам. Он был в полном сознании и, вполне возможно, всё-таки сможет ходить. Это было самое большее из того, на что она когда-либо могла надеяться. Серсея спела Брану, и он заснул.Джон написал отцу. Серсея вновь обрела способность мыслить здраво, так как отказалась писать мужу. Бран должен был быть важнее любого короля или чести. Нед ответил, его слова противоречили стрессу и тоске. Робб не отправился в Королевскую Гавань сразу после того, как Бран пришёл в сознание. Он подождёт Тириона, и они отправятся в путь вместе.Бран пришёл в себя, но его ноги – совсем другое дело. Он не мог подняться, а нога, которая сначала не болела, теперь болела всё время. Ночью она оставалась со своим маленьким сыном, успокаивая и массируя его ногу.— Так будет лучше, Бран. Ты должен ходить на обеих ногах, а для этого необходимо набраться сил.Мальчик плакал и не мог стоять. Было очевидно, что Бран теперь калека.— Я не буду рыцарем. Я не смогу ездить верхом. Я не больше не смогу лазать, не смогу плавать.Он горько плакал в объятиях своей матери. Серсея нашёптывала ему на ухо успокаивающие слова. Покои Брана стали её покоями. Серсея была очень привязана к своему ребёнку.— Леди Старк, приехал дядя Тирион, – официальным тоном сообщил Джон.Бран спокойно спал. Она приложила палец к губам, призывая к тишине.— Ему только что удалось заснуть. У него так сильно болела нога, – сказала она и поцеловала ребёнка в лоб. – Мой бедный мальчик…— Вы должны поприветствовать дядю, – тем же тоном повторил Джон.Женщина всхлипнула, посмотрев на него снизу вверх.— Он всё ещё дядя, но я – леди Старк.Внезапно весь стресс и бессонные ночи сказались на ней. Ей хотелось плакать и молить о том, чтобы все её дети и Нед вернулись в Винтерфелл целыми и невредимыми. Она встала и приблизилась к нему.— Милый, пожалуйста, Джон, пожалуйста, не сердись. Прости меня. Я только хотела, чтобы у тебя было всё самое лучшее.Серсея видела, что решимость её сына угасает. Ей нужны были слёзы – это женское оружие. Джон не мог устоять перед её слезами. Как и его отец, он должен был быть добр к ней. Ей нужно, чтобы её мальчик снова принадлежал ей. Серсея, если понадобится, преувеличит свои слёзы.— Я держала тебя на руках, когда ты был маленьким ребёнком. Я кормила тебя. Я – твоя мать. Джон, это я присматривала за тобой, когда ты упал и не мог очнуться.Она посмотрела на кровать Брана и убедилась, что тот всё ещё спит. Если он решит, что она слаба, его решимость сломается быстрее.— Я лечила тебя от болей в животе. Я пела тебе. Милый, ты был моим родным сыном с тех пор, как я накормила тебя той ночью. Джон, я больше не буду извиняться и продолжу называть тебя своим сыном, потому что ты и есть мой сын. Я люблю тебя и чувствую, что ты мой.Серсея крепко обняла его и заплакала. Она рыдала так громко и душераздирающе, что смогла немного растопить лёд в сердце Джона, но и этого было достаточно, чтобы молодой человек удержал её и снова назвал матерью.— Не плачь, мама, – взмолился он. – Пожалуйста, не плачь.Серсея заплакала ещё сильнее, но спустя некоторое время была вынуждена вытереть слёзы.— Проводи дядю в его покои. Объясни ему ситуацию с Браном и убедись, что в Винтерфелле нет шлюх, – распорядилась она, прекрасно зная об увлечённости Тириона продажными женщинами.— Когда-нибудь тебе придётся покинуть эти покои. Мейстер считает, что Бран должен тренировать свою ногу. Робб и я или же Ходор могли бы помочь ему передвигаться. Ему нужно видеть что-то кроме этих стен, – пытался уговорить её Джон.Серсея была в таком хорошем настроении, когда он заговорил с ней, что охотно кивнула.— Мы сделаем так, как ты говоришь, мой милый.Она поцеловала старшего сына в лоб, а затем отправилась встречать Тириона, который выглядел так, словно нуждался в хорошем бритье. Он сидел возле небольшого камина у окна.— Как поживает Бран? – это были первые слова, сорвавшиеся с его губ.Серсея была рада услышать эти слова. Тирион искренне переживал за её ребёнка.— Он никогда больше не сможет нормально ходить, лазать, плавать и ездить верхом, – сказала она и снова не смогла сдержать слёз.Это было так не похоже на неё. Она даже позволила Тириону обнять себя и поцеловать в лоб.— Он поедет верхом. Я позабочусь, чтобы он это сделал, – сказал её брат с решительным блеском в глазах.Серсея взглянула на своего младшего брата и подумала об их детстве. Она была жестокой, презирала его за то, что он убил мать, за то, что он не был таким красивым, как Джейме и она. Она не могла поверить, что Тирион заботится о её детях. Он заботился о ней больше, чем её близнец. Леди Старк почувствовала себя немного чужой. Она почувствовала угрызения совести, потому что, возможно, ей следовало быть повежливее с этим маленьким человеком. Женщина покачала головой и ушла в свои покои. Ей нужно было поспать – внезапно она почувствовала себя усталой и измученной.Тирион и Робб пробыли в Винтерфелле ещё неделю. Её брат сконструировал для своего племянника специальное седло.— Миккен будет знать, что делать, – сказал Тирион, дав несколько свитков Джону.Бран посмотрел на дядю.— Смогу ли я снова ездить верхом? – спросил Бран с надеждой в глазах.Её сын мог ходить с помощью костылей, но очень быстро у него начинала болеть нога, и ему приходилось сидеть. Бегать он уже точно не смог бы.— Ты будешь таким же высоким и гордым, как все остальные, – сказал Тирион и взъерошил волосы Брана, а после обратился к Серсее. – Милая сестра, ты ничего не хочешь передать лорду Старку?— Ничего, братишка, – улыбнувшись, сказала она. – Счастливого пути.На этот раз Серсея не обняла его, но Тирион всё равно улыбнулся ей. Робб поцеловал мать на прощание.— Отец хотел бы знать, когда ты планируешь присоединиться к нам.Серсея поцеловала его в лоб.— Твоему отцу придётся подождать, пока Бран сможет выдержать путешествие, – возразила она, раздражённая этим вопросом, не желая оставлять Брана одного.Последние несколько недель Серсея была очень угрюма. Она не выносила запаха некоторых продуктов и плакала при виде простых вещей, таких как Ланн, скребущийся в двери.Она видела, как Робб поехал вперёд рядом с Тирионом. Джон и Бран помахали им вслед. Бран хотел немедленно отдать свитки Миккену. Джон, который всё ещё немного сторонился её, решил сопроводить его, хотя бы для того, чтобы оказаться подальше от замка. Увидев, как её брат и сын покидают безопасный Винтерфелл, леди Старк вспомнила последние три месяца и поняла, что у неё не было лунной крови с тех пор, как Нед отправился в Королевскую Гавань. Она была беременна. Ланн выл и играл с Лето и Призраком. У неё будет ещё один маленький наследник, и на этот раз Неда Старка не будет рядом, чтобы увидеть его первый вздох.