Глава 2. День "Икс" (2/2)

Мной интересуется директор какого-то «Борея» (дай бог, вспомнить, что за «Борей» такой!). Действительно занятно. Учитывая, что я этого директора знать не знаю. Посылает за мной своего секретаря. Привозит к себе домой. Меня. Никому ненужного бармена. Уставший мозг нормального объяснения этому не находил, и морально я был уже готов к тому, что «работодатель» Мартина закончит начатое пьяницей-насильником в клубе. Настолько, насколько к такому можно быть готовым.– Не хотите присесть, Андрей? – из какой-то комнаты выглянул Мартин и потащил меня за собой буквально за руку, как оказалось, в гостиную. – Выпьете?На столике обнаружился парующий кофейник, пара чашек, бокалов и бутылка Хеннесси.– Вы подготовились основательно, – улыбаться стало ощутимо труднее, но, по счастью, не мне одному.– В силу особенностей должности... – Мартин неловко поддел пальцем бокал. Синие глаза снова наглухо спрятались за стеклами. – Кофе или сразу?..

– Сразу, – кивнул я, и Мартин жестом профессионального сомелье разлил коньяк по бокалам, но к своему не притронулся. В ближайшую чашку он плеснул кофе.– Позволите задать вопрос? – я неожиданно осмелел, хотя даже глотка сделать не успел. Наверное, само ощущение прохладного стекла под пальцами добавило уверенности.– Хорошо, только давайте без словесных прелюдий. Откровенность за откровенность, – я кивнул. – Начинайте, Андрей.– Ваш работодатель – кто он?– Исполнительный директор кредитной компании «Борей», я уже говорил.– Вы не могли бы назвать его имя?Мартин странно хмыкнул и слишком небрежно для человека, знающего толк в дорогом алкоголе, опустошил нетронутый ранее бокал одним глотком. Следующую порцию коньяка он подлил прямо в кофе.– Повышаете градус, – беззлобно ухмыльнулся я в бокал, а Мартин вдруг стянул очки, тем же отчаянным жестом, что и в авто. Устало потер переносицу двумя пальцами.– Думал, мне придется задавать Вам вопросы, – неопределенно пожал он плечами, – теперь вижу, что можно не держать лицо для серьезного разговора.– Вопросы?– Да, вопросы. Откуда Вы знаете моего шефа? Как давно у Вас роман, и роман ли вообще? Если да, то насколько серьезны Ваши намерения? – Мартин поймал мой взгляд, и как-то печально улыбнулся. – Или правильнее, учинять допрос.– Почему передумали?– Андрей, Вы умный человек... Даже его имени не знаете. Что тут думать.– А вдруг мы дали друг другу кодовые имена, как в шпионском сериале, – сострил я.Мартин отмахнулся.– Говорю же, Вы умный человек. По крайней мере, кажетесь таковым.– Выходит, игра в откровенность отменяется?– Нет, я отвечу, – Мартин обратно вложил мне в руку отставленный бокал. – Отвечу... на все...– И как же все-таки зовут Вашего шефа? – я решил все же сделать первый глоток.– Малиновский Владислав Владиславович...***

Мартин Новак был, пожалуй, единственным человеком, знавшим Владислава Владиславовича Малиновского – нынешнего исполнительного директора кредитной компании «Борей» – разным, и при этом умел не обращать внимания на слухи. А о Малиновском они ходили самые разнообразные. Почти безобидные состояли в том, что Влад полного высшего не имел в помине, документы подделка, квалификационный экзамен фикция. Отсюда вытекали слухи более жестокие – свою карьеру Влад сделал через постель, кочуя из рук в руки по рекомендациям начальников отделов, пока не «дослужился» до высшего звена.Мартин знал, что по крайней мере часть этих слухов правда. Не та, которая об отсутствии диплома – Малиновский всегда был умным и руководителем от бога. Вместе с ним Мартин прошел огонь и воду, видел, чего на самом деле стоит этот человек. Был с ним, когда три года назад молодого финдиректора обанкротившегося банка «Арка» подставили, обвинив во всех смертных грехах.Все в «Борее», от совета директоров до самого жалкого служащего, не гнушались за глаза называть назначенного исполнительного «извращенцем», «конченым мазохистом» и «первосортной блядью-давалкой», переспавшей со всеми верхами и низами компании ради теплого злачного местечка в кабинете на последнем этаже, и Мартин знал, откуда растут ноги у этих слухов.Да, Владислав Малиновский действительно предпочитал мужчин, и Мартин даже был в курсе его небольшого фетиша на Теме.

Да, Владислав Малиновский занял должность в «Борее» и в дальнейшем сделал карьеру через постель, можно и так сказать, но это не было самоцелью и тем более средством ее достижения.

Просто однажды Владу повезло встретить по-настоящему хорошего человека и ответственного Мастера, полюбить его всем сердцем. Он вытащил Малиновского из той выгребной ямы, в которую тот успел скатиться после подставы в «Арке», в обход закона протащил в «Борей» своим секретарем, довел до самой верхушки айсберга по мере собственного продвижения, не требуя взамен почти ничего.В курсе всех подробностей Мартин не был. Ему тоже в свою очередь повезло еще на прежней работе стать для Влада доверенным лицом. Влад по той же цепочке вытащил на вершину его, за что Мартин сам себе и перед богом поклялся хранить верность этому человеку. Будучи личным секретарем, это удавалось ему на ура.Так вот, Малиновского в силу должности Мартин видел разным – невозмутимым, как скала, с подчиненными, жестким и беспристрастным с провинившимися, мягким и податливым с единственным любовником. А еще верным, добрым, открытым, иногда ранимым и обидчивым, как ребенок. Влад был странным коктейлем чувств, этакой гремучей смесью, которая, тем не менее, не спешила взрываться от малейшего толчка.Так было всегда. Мартин привык к переменчивому, как хамелеон, начальнику. Не стоящему на месте, не задерживающемуся в одной эмоции дольше, чем на час. Привык настолько, что не заметил, когда все изменилось слишком разительно.Когда после казалось бы заурядного разговора по мобильному, Влад впервые накричал на него за переслащенный кофе, а потом разбил в кровь костяшки, ударив кулаком о стену. Когда на следующий день не явился на встречу с акционерами и до вечера не отвечал на телефон, а потом пришел прямо к Мартину домой в виде настолько жалком, что даже страшно. Когда рыдал у него на руках, то ли от подслушанных нелестных разговоров, к которым вроде бы всегда относился ровно, то ли еще от чего, Мартин так и не понял. Когда закрутилась череда бессмысленных романов и встреч на одну ночь, словно Влад задался целью превратить все слухи в правду, а себя – во всамделишную «шваль кого-то из верхов».Мартин попытался привыкнуть и к этому. К тому, что«Борей» стал получать выгодные контракты как плату за возможность пару раз натянуть его директора. К тому, что Влад, раньше никогда не опускавшийся так низко, как с цепи сорвался. К тому, что смешки в спину и двусмысленные намеки стали больней и кусачей. Пытался понять, и не мог.А потом Малиновский снова пропал бесследно почти на трое суток, а когда явился, как снег на голову, готов был всех сплетников и недоброжелателей на руках носить и как заведенный повторял о великой любви, которая редко случается в жизни два раза.«Андрей! Андрей! Андрей!» Это имя звучало в устах Влада чаще, чем чье-либо еще, и когда на встречу в ночной клуб тот сорвался, как сумасшедший, самолично послав к чертовой матери кого-то из спонсоров и собиравшийся вечером совет директоров, Мартин сорвался вместе с ним.До встречи оставался еще минимум час, но Влад велел шоферу гнать так, что почти на другом конце города они оказались минут за двадцать. Серебристый Мазерати плавно притормозил перед неоновой вывеской, сообщающей название клуба.– «Эндорфин»? Это то самое место для элиты? – выбираясь из салона поинтересовался Мартин у шофера. Неприметная дверка, ведущая куда-то в полу-подвал доверия не внушала, однако Малиновский пущенной стрелой метнулся в ту сторону, не обращая внимания на моросящий дождь.– Оно самое, – кивнул шофер. – Вам ли не знать, Мартин. Я чуть ли не каждый день Вашего шефа сюда вожу.– Возьму на заметку, – Мартин хмуро поправил очки, но последовать за Владом не успел. Он услышал грохот и чей-то крик, прорывающиеся даже сквозь закрытые двери, а затем...Все случилось слишком быстро. Как в каком-нибудь второсортном бандитском боевике. Из распахнувшейся резко двери прямо в руки Малиновскому вылетел парень. Или девушка, Мартин сразу не признал – лицо было в крови, из разбитого носа или губы, наверное, а волосы до плеч в наше время отнюдь не показатель пола. В глазах застыло выражение слепого панического ужаса. Одетый в серое пальто чуть выше колен, наброшенное, как сперва показалось Мартину, едва не на голое тело, и великоватые по размеру ботинки. Позднее за неплотно запахнутыми полами пальто Мартин разглядел короткие шорты и разорванную рубашку. Из объятий Влада это нечто вывернулось ужом, шарахаясь от него в сторону, поскальзываясь на ступенях и в кровь разбивая колени.

– Андрей, – пробормотал растерянно Малиновский в спину убегающему парню так тихо, что Мартин расслышал его только со второго раза. – Андрей...– Это он, шеф? – Мартин дернул опешившего Влада за рукав. – Догнать прикажете?Дождавшись утвердительного кивка, Мартин дал отмашку шоферу:– Видел парня? Пулей за ним! В машину и вези...– В мою квартиру в центре, – Влад уже отошел и даже закурил одну из мерзких длинных сигар, от которых Мартина всегда тошнило.Шофер вопросительно выгнул брови.– Ты слышал, что сказал шеф.– Возьми ключи и езжай с ним, – махнул рукой Влад, когда водитель уже завел мотор. – Меня дождешься. Я тут все узнаю и приеду.Малиновский шустро нырнул в полу-подвальчик, послав секретарю напоследок теплую благодарную улыбку, которую тот забыл, когда видел в последний раз; Мартин – на переднее сидение авто, откуда не отрываясь провожал взглядом неоновую вывеску «Эндорфина», пока серебристый Мазерати не завернул за угол.***

Разговор с Мартином длился не больше получаса, в течении которого секретарь добросовестно рассказал мневсе, что я хотел узнать о загадочном Малиновском, или скорее, то, что мне можно было узнать. Или нужно.Из услышанного я сделал вывод, что с Владиславом знаком не так заочно, как с обычными «клиентами». Он не слышал обо мне от кого-то из знакомых, а видел в лицо, знал лично. Следовательно – мы где-то пересекались. Беда в том, что я не помнил где. Конечно, можно было бы подумать, что он представился мне не своим именем, или вообще только наблюдал со стороны, но по всему выходило, что я провел с ним как минимум одну ночь... в очень близком контакте.Интуиция подкинула один не самый приятный вариант, но его-то я быстро отмел. И даже не потому, что он неправдоподобный. Просто не хотелось верить, что этот человек, по словам Мартина, очень порядочный, и моральный урод «Мистер Икс» – одно и то же лицо.К слову, о Новаке. Я, конечно, не чувствовал угрозы со стороны услужливого секретаря, но в его положительном со всех сторон образе было что-то фальшивое. В его голосе, во всей его фигуре проскальзывало какое-то знакомое чувство, когда разговор касался «его работодателя» – неуловимое. Может быть, то самое, которое он так настойчиво пытался скрыть за стеклами очков. Ото всех, или только от меня.

Но в остальном Мартин был на редкость добродушен, и добродушие это казалось искренним. На хорошего актера или офисную стерву парень не тянул. Или это я плохо тянул на психолога.Когда был допит кофе и – наполовину – коньяк, мне стало душно и жарко. В чужой шикарной квартире я вдруг интуитивно почувствовал себя причастным к ее хозяину и осмелел настолько, что попросил у Мартина какой-нибудь сменной одежды.Спустя еще минут двадцать в горячей ванне я щеголял по 97-му этажу в рубашке и брюках, великоватых мне по размеру и явно принадлежащих Малиновскому (или можно просто Владиславу – я еще не разобрался, как теперь величать неожиданно появившегося поклонника). Мартин занялся чем-то на кухне – он, судя по всему, в квартире шефа чувствовал себя как дома – я же пошел бродить по открытым комнатам.Строгие стильные предметы мебели в кабинете и хозяйской спальне казались безликими и какими-то штампованными. В идеально сложенных в шкафу рубашках, отсортированных по цветам, не чувствовалась рука их владельца, да и вся квартира выглядела нежилой, словно этот самый Владислав подолгу не бывал дома.Когда я уже собирался прояснить у Мартина этот вопрос, раздался звонок. Новак звякал чем-то на кухне, я же оказался в коридоре совсем рядом, да и вообще, видимо, чувствовал себя в чужой квартире настолько своим, что дверь пошел открывать сам.Свою ошибку я осознал, когда смутно знакомые сильные руки прижали меня к чужой груди, обволакивая теплом и запахом дорогих сигар.– Андрей, – выдохнул куда-то в макушку знакомый голос. – Андрюша!– Владислав?Мужчина мягко отстранил меня, заглядывая в глаза. Красивый. Это единственное, что я успел подумать, прежде чем этот знакомый незнакомец радостно меня встряхнул.– Ты меня вспомнил?! – он был немногим меня выше, всего на полголовы, и на вид казался не очень сильным, но в неожиданном порыве радости в гостиную меня он едва не на руках внес. – Ты?.. Стой!.. Черт, я-то забыл! Ты в порядке?!– С ним все окей, шеф, – Мартин, без пиджака, но зато в цветастом фартуке, застал нас обоих в тот неловкий момент, когда Малиновский пытался снять с меня рубашку через голову, чтобы убедиться в моей «целости и сохранности». – Отпустите уже.Только вместо этого Владислав вцепился в меня еще крепче, усаживая рядом с собой на диван. Мартин многозначительно хмыкнул и, поиграв в руках половником, скрылся на кухне.– Я все выяснил. О том, что случилось в баре, – срываясь на сбивчивый шепот, сказал Владислав. – Будь уверен, Андрюша, я лично позаботился, чтобы ту сволочь закрыли надежно и надолго.– Спасибо, – я, видимо, тоже проникся красотой момента, потому что шептал так же сбивчиво. Лицо Малиновского было близко-близко. Красивое. Просто красивое, других слов не подобрать. И глаза – черные, блестящие – смотрят почти что в душу, как на меня никто еще не смотрел.– Это меньшее, Андрюша... – шероховатые губы мягко касаются моей открытой ладони, и я вздрагиваю. Никогда, ни с кем мне не было так тепло, так хорошо, что даже страшно.– Почему? Зачем Вам я?– Потому что люблю... – выдыхает Малиновский куда-то в шею, и меня словно током прошибает.

Знакомый сбивчивый шепот с придыханием, сильные теплые ладони и запах сигар от одежды. Знакомый, потому, что действительно была... совместная ночь... а потом звонки, неудачные шутки и СМС-ки.Нежданный поклонник отшатывается прочь, когда я поднимаю на него взгляд, полный ненависти, и шиплю не хуже гадюки:– Ну, здравствуйте, Мистер Икс...***

Мы молчим почти целый час – я сердито, Малиновский растерянно. Мартин, ранее хотевший отпраздновать «воссоединение любящих сердец» домашним ужином, вовремя ретировался на балкон, курить. Мы остались в гостиной, молчать и прожигать друг друга взглядами. Хотя, второе получается плохо: Малиновский смотрит в пол, ссутулив плечи, как провинившийся школьник, а я, как бы ни хотел, не могу прожечь. Глупые мысли, приходящие на ум, мне противны , но их я не могу отрицать. Он красив, нравится мне – только я его должен ненавидеть.– Прости, – предпринимает попытку Малиновский. Я теперь почему-то не в силах называть его Владом, и даже Владиславом.

Я отвожу взгляд.– Пожалуйста...– Я терпеть тебя не могу, – в пылу ссоры я перехожу на «ты», но едва ли отдаю себе отчет в этом.– Но я же извинился! – в голосе Малиновского непонимание граничит с обидой, и я почти срываюсь.– Ты даже не понимаешь, за что!..– Так объясни, – черные глаза смотрят с мольбой и такой болью, которую я не привык видеть в людях высокого положения. Это и становится последней каплей. Перебор! Не верю!Я сорвался, слетел с катушек на полном ходу, выдавая наружу все то, что кипело внутри:– Да ты повел себя, как пьяная скотина! Был не лучше «той сволочи», которая сегодня хотела меня изнасиловать! Ты меня заставил!.. Заставил меня... – почти все, – почувствовать себя шлюхой!Малиновский странно всхлипнул и встал передо мной на колени. Русая голова ткнулась в мой живот, сильные руки обвили за талию, и я закрыл глаза. Чтобы не посмотреть и не сорваться снова, уже по-другому. Чтобы не сказать то, что хотелось на самом деле.«Заставил меня... поверить... и полюбить...»– Прости, – едва различаю я шепот. – Прости. Прости. Прости...– Я не верю тебе, – хочется зарыться пальцами в его волосы, прикоснуться к лицу, так сильно, как не хотелось никогда в жизни; нелогично, иррационально, как не было ни с одним моим любовником; и страшно, оттого, что не могу разобраться сам в себе.– Поверь, пожалуйста, – мне стоило открыть глаза, только чтобы прочитать очередную просьбу по губам.

– Я тебя совсем не знаю, – наверное, я должен был сказать «ненавижу тебя». Уж не знаю, почему не смог.

– Что тебе мешает узнать получше?Черные глаза заглянули в мои, а попали куда-то под ребра слева, где у нормальных людей должна быть душа.– Попробуй, – шепнули губы, и это стало моей погибелью.***

Ко мне домой меня завез Мартин, когда была уже глубокая ночь. Точнее, проводил. К стоянке рядом с высоткой подъехал кричаще-красный автомобиль. Незнакомый водитель открыл нам дверь в салон.– Это тоже тачка «Вашего работодателя»? – спросил я Мартина, когда авто тронулось с места.– Нет, эта красотка моя, – Новак хитро подмигнул мне поверх очков, – но подарил шеф.– С какой это радости?!– Любит он меня, – воспринимать все это как шутку казалось самым очевидным, и я улыбнулся. Мартин тоже, достаточно искренне к моему облегчению.– А у него самого тачек много? – спросил я снова, когда мы отсмеялись после предыдущей шутки.– Зачем Вам знать, Андрей? – если Мартин и удивился, то вида совершенно не подал.– Следую совету Вашего шефа.– И какому, если не секрет?– Узнать его получше.– Окей, – Мартин пожал плечами, удобнее откидываясь на сидении. – Значит так. Есть тот серебристый Мазерати, но он его не любит, это подарок одной неприятной особы. Слишком настойчиво добивалась внимания, но и игнорировать не комильфо. Есть еще БМВ, как этот у меня, только белый – семейная такая выходит парочка – и белый Ягуар, подарок. Любимый, до недавнего времени. Теперь в гараже стоит, а вообще я только два раза в нем и ездил, но салон там такой...Почти весь остаток поездки мы говорили исключительно о машинах.***

– Он дома, шеф, – Мартин набрал Влада, как только Лесницкий зашел в подъезд.– Вопросы задавал?– Ага, сколько у Вас тачек, – Мартин чуть выгнул бровь, когда трубка в ответ удивленно хмыкнула. – С пикантными подробностями, знаете.– Надеюсь, ты не сказал ничего, что могло бы настроить его против меня?– Я действовал исключительно в Ваших интересах, шеф, – Мартин хитро подмигнул трубке.– Спасибо. Завтра можешь взять выходной.– Да нет, как Вы там без меня.– За что тебя и люблю, Новак, – мобильный коротко пискнул, отключаясь, и Мартин выдохнул со смешком.Оперевшись о капот, он закурил тонкую ментоловую сигарету. Выдыхая вместе с дымом морозный пар, он смотрел, как в свете фонарей медленно падает снег, первый в этом году, ноябрьский.

Когда стоять под снегопадом стало холодно, Мартин забрался в салон, смяв окурок своими музыкальными пальцами.– Конечно я действовал в твоих интересах, Влад, – шепнул он запотевшему стеклу. – Я-то знаю, как тебе будет лучше.