Глава сорок четвертая. Рубцы (1/1)

Мы снова отправлялись в путь чуть свет. Долгая осенняя ночь еще накрывала город своей темной шалью, а наши кони – за исключением лошади Лавеллан – уже стояли оседланными, в ожидании момента, когда можно будет покинуть эльфинаж, а затем и Денерим, чтобы снова мчаться во весь опор по дорогам Ферелдена.Я склонилась над спящей дочерью. Рейвен мирно сопела, перевернувшись на живот и прижавшись к подушке разрумяненной щекой. Андерс всегда спал в точно такой же позе, и от вмиг нахлынувших воспоминаний, сердце сжалось еще сильнее. Осторожно, чтобы не разбудить, я коснулась губами волос дочки и бесшумно отступила.Цирион, стоящий рядом, ободряюще взял меня за руку. В его взгляде было спокойствие, которого не испытывала я сама, и это помогло собраться с духом. Я повернулась к эльфу, обняла его. Он ответил таким же крепким объятием.– Береги ее, ради Создателя! – прошептала я, пытаясь не разреветься.Цирион молча кивнул.– Она возненавидит меня… опять, – я посмотрела на дочь, обернувшись через плечо. Та как раз сладко зевнула и во сне почесала нос кулачком.– Она поймет, – возразил Цирион. – Когда ты вернешься.?Когда вернусь… А вернусь ли я вообще??Видимо, сомнения отразились на моем лице, потому что эльф сильнее сжал мои плечи и повторил настойчивее:– Ты вернешься, Ринна!– Да, папа, – однажды назвав Цириона отцом, я больше не могла обращаться к нему как-то иначе. И его это, кажется, радовало. – Обещаю!– А я обещаю позаботиться о Рейвен.Цирион мог и не произносить этих слов. Обеих его дочерей – родную и приемную – уже подхватили ветры новых войн. И если бы со мной и Каллиан что-то случилось, Рейвен стала бы для него единственным смыслом жизни. Поэтому я была твердо уверена в том, что мою дочку эльф будет защищать до последнего вздоха…Мои соратники ждали снаружи, так что я, поцеловав Цириона в щеку, поправила на плече лямку вещмешка и вышла из комнаты. Отец вышел следом, тихонько прикрыв дверь. С остальными мы распрощались накануне вечером, и в этот ранний час в доме было тихо. Только лежащий у порога Удар поднял голову, провожая меня тоскливым взглядом, и заскулил.– Прости, мальчик, – я наклонилась, потрепала его по затылку, и пес, вскинув морду, быстро лизнул мою ладонь. – Я не могу сейчас взять тебя с собой. Но я вернусь за вами.Удар вздохнул, словно понял мои слова, а потом с еще одним жалобным тонким звуком опустил голову на лапы.Я быстрыми шагами покинула дом Табрис. С каждым мгновеньем намерение уехать стремительно уменьшалось в объеме. Поэтому я была невообразимо рада приветственному фырканью, которое издал Демон при моем появлении. Вороной буквально олицетворял собой любовь к странствиям, и положив руку на его гладкую шею, я ощутила, как в моей душе снова просыпается голос, томительно и неумолимо зовущий в дорогу. Последние месяцы моей жизни состояли из разлук, каждая из которых словно откусывала от сердца очередной кусочек. Но, отнимая одно, они дарили другое взамен. Надежду на новую встречу, предвкушение неведомых открытий и приключений.Вскочив в седло, я подобрала повод, давая Демону понять, что скакать во весь опор мы не планируем.– Тео… Ты не мог бы поехать первым?Я была слишком далека от спокойствия и сосредоточенности, а потому не чувствовала себя способной возглавить отряд.Ривейнец окинул меня коротким внимательным взглядом, кивнул.– Конечно. Куда мы направляемся, mi bella*?– В Редклифф.Прежде чем тронуться с места, я обернулась и помахала рукой опечаленному Цириону, застывшему на пороге. Эльф кивнул и тоже поднял руку в прощальном жесте. Демон резко дернул головой, пытаясь заставить меня ослабить удила, издал короткое возмущенное ржание, и я чуть сжала колени, трогая коня с места. Теодоро поторопил свою лошадь, и та воодушевленно встрепенулась, занимая место ведущего. За серой кобылой Тео потянулись и остальные. Цокот копыт, разносившийся в предрассветной тишине, приглушали бруски дощатой мостовой эльфинажа…Ферелден. Редклифф. Тринадцатое умбралиса.На обратном пути скорость нашего передвижения оставляла желать лучшего. Наверное, если бы мы оседлали улиток, вышло бы быстрее. Или если бы смогли унять стремление Лавеллан свернуть с тракта в леса на поиски каких-то корешков, чьи лекарственные свойства достигали апогея исключительно перед первым снегом. Свою лепту в неприятные ощущения от поездки внесла и внезапно ухудшившаяся погода. В приморском Денериме климат был относительно мягким для Ферелдена, но с каждой лигой, уводившей нас вглубь суровых южных земель, ветры становились все более пронизывающими и крепкими, а воздух – холоднее и суше. По утрам на еще оставшихся на ветвях деревьев листьях и пожухлой траве уже серебрился иней, лужи сковывал тонкий, почти призрачный покров льда, и эти вполне логичные признаки надвигающейся зимы навевали необъяснимую тоску и предчувствие беды.Я не питала основанного на суевериях страха к числу ?тринадцать?. Возможно, именно поэтому оно чаще приносило мне удачу, чем неприятности. Так что, когда по прибытии в Редклифф выяснилось, что наше появление в эрлинге совпало с тринадцатым днем последнего месяца осени, меня это ничуть не насторожило. Наоборот, даже слегка улучшило настроение, постоянно пребывающее на уровне ?абсолютного нуля?. Мое уныние, вызванное очередным расставанием с дочерью, не удавалось развеять никому из соратников на протяжении четырех суток пути.Затянувшееся путешествие настолько выбило меня из колеи, что я уже готова была рычать и огрызаться не только на каждое слово, произнесенное в мой адрес, но и вообще на какой-либо комментарий происходящего. Поэтому не было ничего удивительного в том, что последние лиги до Редклиффа мы проехали в напряженном молчании.Впрочем, стоило нам миновать разрушенную мельницу, навевающую воспоминания о том, как мы пробирались в замок эрла в ночь исторического знакомства с Дорианом, как Тео и Алимар, повеселев, принялись наперебой строить предположения, чем нас встретят в Редклиффе на сей раз – пирогами или тумаками? Эллана улыбалась снисходительно, я – иронично, и один лишь тевинтерец выглядел так, будто роскошное седло натирало ему зад до кровавых мозолей.– Что-то не так? – спросила я, замедлив шаг своего вороного, чтобы приотстать от остальных и поравняться с магом.Плечи альтуса как-то странно дернулись. У меня возникло ощущение, что он был готов поддаться моментной слабости и прямо ответить на вопрос. Но затем лицо Дориана приобрело знакомое скучающее выражение, и он заявил с преувеличенным апломбом:– Я все еще не теряю надежды на обретение комфорта!– Эрл Теган славится своим гостеприимством, – я поспешила успокоить мага хотя бы в вопросе удобств. – Так что можешь не волноваться, нас устроят как положено.– Надеюсь, мне не придется ночевать в той же комнатенке, что и в прошлый раз! – все еще недовольно кривя губы, процедил маг.Но едкие интонации в голосе и презрительно-недовольная мина Дориана не смогли меня обмануть. Особенно после того, как он без особых жалоб выдержал пять дней в ?убогом эльфинаже?… В его темно-карих глазах на какой-то краткий миг промелькнуло выражение, которое я ни с чем и никогда не спутала бы.Боль.И я взглянула на него еще пристальнее.– Что? – спросил маг, заметив это.– Тебя что-то мучает. И это связано с Редклиффом, – произнесла я уверенно.Дориан слегка сощурил глаза, откинулся назад в седле, глядя на меня сверху вниз.– Четыре дня ты извергала лишь яд, – отметил он, – а потом из злобной виверны вдруг превратилась в пушистого фенека? С чего бы это?– Долгая дорога рано или поздно начинает действовать на меня отрезвляюще, – парировала я. – Дориан, сдается мне, тут кто-то пытается уклониться от ответа!Маг, помрачнев, отвел взгляд, бросил что-то уничижительное, но я уже не обращала внимание на его язвительные реплики. И даже привычно надменная поза тевинтерца вдруг приобрела намек на уязвимость, так же как и отстраненный, устремленный на шпили замка Герринов взор.И тут до меня дошло.– О, Создатель… Ты… из-за Алексиуса?Дориан метнул в меня короткий свирепый взгляд и подстегнул своего иноходца, чтобы выехать вперед. Но оторваться от меня (вернее, от Демона Гордыни) было непросто. Я шевельнула поводьями, предлагая вороному прибавить шагу, чем он воспользовался с большим удовольствием. Уже через пару секунд наши лошади снова поравнялись, и я произнесла, чуть понизив голос:– Дориан, я не понимаю, почему ты стыдишься того, что скучаешь по своему учителю!– Не говори глупостей, Риннала, – отрезал альтус. – Тоска тут ни при чем.– А что ?при чем?? – поскольку Дориан не ответил, я произнесла уже настойчивее: – Послушай, я не хочу лезть к тебе в душу, но и стоять в стороне, видя, как ты страдаешь, тоже не могу.Тевинтерец отвернулся, продолжая упрямо молчать. Тогда я подъехала чуть ближе и, коснувшись его плеча, заметила:– Говорят, что ноша, разделенная с друзьями, всегда становится легче.– Ты считаешь меня своим другом? – с иронией поинтересовался альтус, даже не взглянув в мою сторону.– А это не так?– Не имею ни малейшего понятия о том, что у тебя на уме.Я на минуту задумалась. Потому проговорила медленно и убежденно:– Может, нам и рановато говорить о дружбе, но я знаю, что доверяю тебе.– Вот и напрасно… – пробурчал маг.Я лишь покачала головой, решив не поддерживать стремление к самобичеванию у Дориана, по какой-то причине впавшего в пессимизм. Впрочем, маг прекрасно обходился и без моей поддержки – выдержав паузу, он снова вздохнул, усмехнулся вымученно и горько.– То, что я чувствую, отнюдь не тоска, Ринна, – тихо проговорил он. – Это вина.Я взглянула на него с недоумением.– Но что плохого ты мог сделать Алексиусу?Альтус неловко пожал плечами. Потом пояснил с прежней горечью:– Он, скорее всего, не считал меня виноватым. Мне достаточно того, что я сам себя виню.– Но почему?Тевинтерец машинально перебирал своими длинными пальцами кожаный ремешок уздечки, устремив на них рассеянный взгляд. Уголки его рта опустились, придав лицу скорбное выражение, губы плотно сжались, словно маг пытался удержать в себе рвущиеся на волю слова. Я, не вмешиваясь, наблюдала за внутренней борьбой противоположных чувств Дориана. Видимо, он слишком долго оставался наедине с терзающими его мыслями, поскольку в итоге победили усталость и желание выговориться.– Это из-за меня его не было на той дороге… вместе с женой и сыном, – выдавил альтус, на миг подняв глаза, чтобы обжечь меня пылающим в них отчаянием.– Когда напали порождения тьмы?– Да.– Разве это возможно… – я осеклась под его потемневшим взглядом.– Никто не мог этого предвидеть, – маг явно прилагал усилия к тому, чтобы голос звучал спокойно, и ему даже почти удалось скрыть дрожь в нем. – В тех краях порождений тьмы не видели много лет, твари не вылезали даже во время Мора... Мы с Герионом как раз начали магический эксперимент, который затянулся на несколько дней, и прервать его, не лишившись уже полученных результатов, было невозможно. Поэтому его жена, леди Ливия, одна отправилась за сыном в университет, чтобы привезти в Минратоус на каникулы. Когда на них напали…Дориан на несколько секунд умолк, но затем продолжил, выговаривая слова еще более старательно, с бесстрастностью, достойной голема:– Ливия была сильной магессой. Она защищала сына так долго, как могла, и в итоге спасла ему жизнь. Но сама погибла вместе с сопровождавшими ее воинами и порождениями тьмы. Торговцы из идущего в Минратоус каравана подобрали Феликса и привезли домой в тот же вечер. Герион был буквально раздавлен горем. Он так и не смог простить себе, что предпочел исследование поездке к сыну. Он ни на миг не усомнился в том, что его присутствие могло бы все изменить. Спасти Ливию и Феликса. А я…– А ты точно так же винил в этом себя, – закончила я, поскольку Дориан умолк, прикусив губу.Маг еле заметно кивнул.– В этом и в том, как сильно изменился мой друг и наставник после пережитого несчастья.– Труселя Андрасте! – воскликнула я, но заметив, что Лавеллан бросила на нас встревоженный взгляд через плечо, тут же понизила голос. – Но это же глупо!– Может, и глупо. И все же это нормально, – Дориан чуть улыбнулся в ответ на мою горячность, и эта улыбка, хотя и была слабой, уже не так рвала сердце, как предыдущая.– Нормально?– Конечно. Разве ты сама не чувствуешь вины из-за того, что не ушла со Стражами?Довод был разумным. Мне тоже не в чем было винить себя в ситуации, о которой говорил альтус. И все же я винила.– Выходит, мы оба нормальные, – пробурчала я, стараясь хотя бы внешне демонстрировать скепсис, а не согласие с Дорианом. – Это обнадеживает.– Возможно, однажды мы сможем думать об этом без боли, – предположил Дориан, снова взглянув на приближающийся замок.– Ты надеешься на то, что он может быть жив? – осторожно поинтересовалась я.Маг вздохнул и покачал головой.– Я согласен с Фионой: если бы Алексиус выбрал скачок в прошлое, мы бы уже знали об этом, – произнес он серьезно и печально. – А ты говорила, что магия времени как-то связана с Брешью… Но поскольку на тот момент Брешь уже была закрыта, переместить себя и своих противников вперед по вектору времени Алексиус просто не смог бы. Магия времени могла распылить их на искры маны, запереть в Тени… Один Создатель знает, сколько существует вариантов произошедшего. Так что я не особенно верю в счастливую развязку.– Порой меня так бесит твоя рассудительность! – раздраженно призналась я.Дориан неожиданно от души рассмеялся, тряхнув головой.– А меня порой так удивляет твоя прямота! – ответил он. – Редко удается встретить тех, кто имеет смелость говорить правду в лицо, какая бы неприятная она ни была. И я рад, что ты обладаешь этим качеством. Мне порой просто необходимы подобные встряски.Я, промолчав, отвела глаза. А в моей душе шевельнулся еще один крохотный червячок вины – не имеющий ничего общего с тем, о котором говорил альтус.?Всегда говорить правду… Ох, Дориан, боюсь, что это не обо мне!?А маг тем временем продолжал с тревогой:– Я хотел бы навестить Феликса, узнать, все ли у него в порядке, Ринна. Не прямо сейчас, но... Это возможно?– Разумеется. Но, если бы что-то случилось, поверь, Авернус нашел бы возможность прислать мне весточку через Леви Драйдена, – пояснила я, радуясь шансу отвлечься от коварного червячка. И от прочих рубцов на сердце.***Эрл Теган не посрамил своей репутации радушного хозяина. Владетель Редклиффа, испытывающий глубокую благодарность за освобождение эрлинга от венатори, выразил готовность предоставить нашему отряду поистине королевский комфорт. Так что Дориан мог быть доволен – он получил возможность отмыть въевшуюся, как выразился альтус, до самых костей дорожную пыль, отдохнуть в хорошей постели и даже вкусно поесть. Теодоро целиком и полностью разделил радость тевинтерца по поводу бани и еды, измученный Сурана уснул, едва добравшись до кровати, и лишь Лавеллан осталась равнодушна к благам цивилизации и отпросилась у меня на небольшую вылазку за кореньями в ближайший лесок.Я решила предпочесть отдыху приватную беседу с Теганом Геррином и, как оказалось, не прогадала. Эрл сообщил, что по просьбе принца-консорта Кусланда приютил в своем замке – точнее, в его подземельях – группу работающих на Инквизицию магов. Гостями Геррина оказались помощник Фионы Дуглас и его молодые соратники, которые ранее занимались исследованиями в Волчьем логе. Неделю назад из-за резкого похолодания им пришлось оставить палаточный лагерь и перебазироваться в Редклифф. С собой они привезли объекты исследований, в том числе и тело мага, пораженного красным лириумом. У меня сперва дух перехватило от сообщения, что в нескольких метрах ниже кресла, в котором я расположилась, мирно почивает потенциальное Красное чудовище, но эрл, поняв причину моего беспокойства, добродушно рассмеялся.– Не волнуйтесь насчет этого молодчика, Ринна! Маги заключили его в силовой кокон, чтобы оградить окружающих от влияния красного лириума, – пояснил он. – По крайней мере, так мне объяснил Дуглас. Впрочем, вы можете лично убедиться, что маги учли все риски.– Сейчас? – уточнила я обрадованно.– Если пожелаете. Дуглас и его помощница… Эйверли, кажется… в данный момент находятся в подземелье.Я выразила готовность немедленно ознакомиться с результатами исследований магов, и уже несколько минут спустя следом за Теганом входила в просторное помещение, расположенное под правым крылом замка, в отдалении от темниц.В полумраке слабо светились несколько лампад, расставленных на длинном столе, сколоченном из досок. По одну сторону от стола на походном стуле (явно привезенном из Волчьего лога) сидела тоненькая светловолосая девушка в голубой мантии. Краем глаза заглядывая в разложенные перед ней манускрипты, она аккуратно, капля за каплей отмеряла темно-алую жидкость из увесистого глиняного сосуда в стеклянную колбу. Сидевший напротив девушки маг что-то сосредоточенно записывал, но, услышав звук наших шагов, прервал свое занятие и обернулся.– Эрл Теган, чем я могу… О! – он удивленно вскинул брови, когда из-за широкой спины эрла выступила я. – Монна Риннала? Какой сюрприз!– Здравствуйте, Дуглас, – вежливо отозвалась я, подходя к столу. – Вижу, у вас работа идет полным ходом. Есть ли новости для Инквизиции?Молодой человек усмехнулся без особого веселья.– Полезных – немного, – признался он. – Но нам все же удалось продвинуться в понимании природы экспериментов венатори. Посмотрите на это… Дуглас отошел к стене подземелья, окутанной густой тенью, и поманил меня за собой. Только когда мы приблизились вплотную, и молодой чародей зажег магический светильник над телом, неподвижно распростертым на столе, я поняла, кто передо мной. Непокорный тевинтерский маг, который решил, что ему не по пути с Корифеем и венатори, и тем самым подписал себе смертный приговор. В темной пещере Волчьего лога мой взгляд выхватил и мгновенно запечатлел в памяти лишь уродующие облик незнакомца кристаллы, и только теперь сквозь колеблющуюся магическую пелену мне удалось как следует рассмотреть его. Мужчина был молод, строен, как большинство магов, со смуглой кожей уроженца северных краев, правильными чертами – там, где их не искажали наросты красного лириума, – и длинными волосами цвета воронова крыла. Выражение застывшего лица было безмятежным и отстраненным, и на какой-то момент я против воли ощутила жалость. ?Бедняга. Не такой судьбы он искал, отправляясь в Ферелден?.Эрл Теган, которому явно хотелось заняться другими делами, более привычными и безопасными, слегка откашлявшись, произнес вполголоса, склонившись к моему плечу:– Пожалуй, я оставлю вас, Риннала. Этот молодой человек гораздо компетентнее в вопросах, которые вас интересуют. Если я вам вдруг понадоблюсь, вы найдете меня наверху.– Спасибо, мой лорд, – отозвалась я с благодарной улыбкой.– Не стоит благодарности, – эрл взмахнул рукой, уже отступив на шаг к двери. – Моя семья в неоплатном долгу перед Серыми Стражами и вами лично.С этими словами Теган удалился, а Дуглас, провожая его задумчивым взглядом, проговорил:– Приятно видеть просвещенного человека, не испытывающего страха перед магами. Эрл оказывал нам всяческое содействие с момента своего возвращения в Редклифф. Я, признаться, не ожидал подобного отношения от лорда, особенно с учетом того, как с ним обошелся магистр Алексиус. И наши опыты его не беспокоят так, как прочих обитателей замка.– Во время Мора эрл Теган имел дело с одержимым, – заметила я. – Так что его вряд ли способен испугать ваш молчаливый подопечный… Так что вам удалось узнать, Дуглас?Молодой чародей провел раскрытой ладонью над телом подопытного венатори, и магическая пелена изменила вид – исчезла легкая рябь, пробегающая по ее поверхности, а тевинтерца окутало более яркое сияние.– Благодаря записям, которые вы нашли, мы смогли быстро разобраться, чего хотели венатори, – пояснил Дуглас. – Они стремились не просто превратить человека в магическое существо, обладающее невиданной мощью и неуязвимостью. Им было важно научиться контролировать свои создания.– Иначе в подобных опытах нет смысла, – я согласно кивнула. – А им удалось?– С этим парнем – нет, – маг кивнул на ?спящего красавца?. – Я не знаю, в чем причина. Может, венатори переборщили с чарами. А, может, он оказал сопротивление, не захотел превращаться в марионетку и сам погрузил себя в подобное состояние еще до того, как воздействие красного лириума окончательно убило в нем сознание…– Или это просто невозможно, – пробормотала я, по-прежнему разглядывая спокойное, словно во сне, лицо подопытного.– Венатори были убеждены в обратном, – возразил Дуглас. – Они полагали, что смогут добиться успеха, используя опыт кунари и гномов. Косситы применяют специальные жезлы для контроля своих саирабазов, гномы – для управления големами. Не все записи в дневниках удалось расшифровать, но, как нам кажется, венатори пытались изобрести нечто подобное. Просто не смогли. Или не успели.Это было неутешительное сообщение. Бойцы Красной армии Корифея даже без мозгов представляли большую опасность для своих врагов. Если же ими смогут управлять вполне себе разумные маги…Я решила не углубляться в размышления, поскольку не желала, подобно Дориану, поддаваться приступу пессимизма. Опыты в Волчьем логе провалились, Корифей не получил ожидаемого преимущества, а значит, не все потеряно!– Вы многое успели узнать за несколько недель, Дуглас, – одобрительно отметила я, стараясь не проявлять признаков паники.Чародей небрежно пожал плечами.– С планами венатори по созданию жезлов контроля мы разобрались в первую же неделю, – ответил он почти легкомысленно, – а все остальное время посвятили решению другой задачи.– Другой? – переспросила я, взглянув на молодого мага с удивлением.Дуглас неожиданно опустил глаза. Но не от смущения. Его взор был устремлен на фигуру, озаренную светом магических ?светляков?.– Хотели понять… обратим ли процесс, – тихо ответил маг, протянув ладонь к телу тевинтерца. Его пальцы замерли, не касаясь смуглой кожи и покрывающих ее кристаллов, на гранях которых переливались алые искры.Я молча потрепала молодого чародея по плечу, и тот, опомнившись, отдернул руку от подопытного.– Он все еще жив? – спросила я.Дуглас с печальной усмешкой покачал головой.– Можно сказать, нет. Его разум мертв. Мы искусственно поддерживаем жизнь в его теле, чтобы продолжать исследования. Хотя я не назвал бы это жизнью… – маг поднял голову и уже более непринужденно спросил: – Я могу снова установить дополнительную защиту? Просто мы очень восприимчивы к красному лириуму, и даже короткое воздействие может запустить необратимые процессы.– Разумеется, – я отступила на шаг, не желая мешать магу.Дуглас несколькими пассами вернул на прежнее место еще один слой сверкающей пелены, после чего направился к столу, за которым проводила опыты его ассистентка. Я, заинтригованная, двинулась следом за магом.Девушка, не обращая на нас никакого внимания, сосредоточенно наблюдала за налитой в колбу жидкостью. У нее было простоватое лицо с мелкими чертами, светлыми бровями, низким лбом, обрамленным выбивающимися из тугой косы прядями, чуть выпуклые бледно-серые, почти прозрачные глаза. На фоне Дугласа, вполне привлекательного юноши, Эйверли казалась невзрачной бледной молью. Но вдохновение, читавшееся в каждой черточке ее лица, придавало облику юной магессы яркость и неожиданную прелесть.Я наблюдала за девушкой, а не за сосудом, поэтому первым признаком начала реакции для меня стали ее вспыхнувшие восторгом глаза. Содержимое колбы мягко замерцало, потом цвет жидкости изменился с алого на синий. Видимо, это был тот эффект, которого ожидали девушка и маг, поскольку она засмеялась, а он радостно воскликнул:– Тебе удалось?Магесса кивнула, с сияющей улыбкой подняв вверх сосуд. Дуглас издал короткий вопль, в котором звучало торжество, после чего осторожно взял из рук девушки колбу, водрузил ее на стол, а затем, подхватив помощницу, закружил ее по комнате.– Эйверли, ты умница!– Я всегда тебе это говорила, – весело отозвалась магесса.– Я вижу, у вас прогресс, – сказала я, тоже улыбнувшись, ибо их радость была не только явной, но и заразительной.– О, да, монна Риннала! Еще какой! – выпустив девушку из объятий, молодой маг кинулся обратно к столу и продемонстрировал мне прозрачную склянку, в которой переливалась кобальтовая жидкость. – Видите? Вы понимаете, что это значит?– Вижу, но не понимаю ни демона, – призналась я со смехом.– Эйверли нашла способ превратить красный лириум в обычный! – отчеканил юноша.Он шумно вздохнул и умолк, словно триумф лишил его дара речи, но глаза, сверкавшие безграничным счастьем, ясно давали понять, что он чувствует. У меня самой закружилась голова от этой новости – внезапной, но, бесспорно, хорошей. Я чувствовала себя готовой пуститься в пляс, а лица юных энтузиастов буквально светились от радости– Теперь понимаю, – от возбуждения хотелось кричать, но я произнесла эти слова почти шепотом. – Если удастся очистить лириум от скверны, то появится возможность очистить и кровь? Спасти тех, кто заразился?– Надеюсь! – произнесла исследовательница с чувством. – Конечно, структура кристаллов лириума существенно отличается от крови живых существ, но… ?Вообще-то, лириум – тоже кровь. Но мало кто об этом знает?.– Дерьмо виверны! – вырвавшееся у Дугласа ругательство заставило меня и девушку обернуться. – Что случилось? – воскликнула Эйверли с тревогой.– Ничего! – прорычал молодой маг, поворачиваясь к нам и снова поднимая колбу. Но теперь его лицо, минутой раньше сиявшее от восторга, было искажено мрачным отчаянием, поскольку вместо прозрачной синей жидкости в склянке плескалось что-то мутное и черное. – Ничего! Нам НИЧЕГО не удалось сделать! Эйверли охнула и прижала пальцы к губам, а ее взор приобрел такое же безнадежное выражение. Дуглас, с явным трудом устояв перед соблазном грохнуть злополучный сосуд о каменный пол, поставил его на стол. Опершись ладонями о край столешницы, он ссутулился, склонив голову, и с его губ сорвался горький ироничный смешок.– Все наши попытки – пустая трата времени! – произнес он. – Глупо и самонадеянно было считать, что мы сможем победить самую страшную беду Тедаса! Да кто мы такие?! Простые маги… наивные глупцы!– Нет! – возразила я с горячностью. – Не смейте относиться к себе и своей работе так пренебрежительно! Вам же удалось – пусть даже на минуту! – заставить скверну отступить. Почему вы думаете, что закрепить достигнутый результат, сделать его постоянным – невозможно?– Монна Табрис права, – решительно заявила девушка, взяв мага за руку и глядя ему в лицо со вновь расцветшим воодушевлением. – Мы уже сделали первый успешный шаг и должны попытаться пройти дальше! Стараться, искать новые варианты обработки лириума. Снова и снова, если потребуется!Энтузиазм магессы немного развеял уныние юноши. Он устремил взгляд на ее пылающее личико, нехотя кивнул и усмехнулся уголком рта.– Прости, – голос мага звучал искренне и чуть смущенно. – Я не должен был реагировать так резко и остро. Но… столько недель упорных трудов – и все впустую!– Ничего, – она ободряюще погладила его по руке. – Я понимаю.Я, чувствуя, что подобные моменты явно не предназначены для посторонних глаз, хотела было отвернуться, но мой взгляд упал на колбу, все еще стоящую на краю стола. – Эйверли, разве это не опасно для мага – работать с лириумом? – с запоздалой опаской уточнила я. – Тем более с красным…Девушка согласно кивнула, но не проявила особого беспокойства.– Концентрация зелья крайне низкая, – пояснила она. – И Дуглас не дает мне засиживаться за опытами дольше допустимого.– И все же…– Да, это опасно! – вмешался Дуглас, чей голос зазвучал резче и строже. – Но наши труды смогут помочь многим! И тогда… – он обменялся с девушкой быстрым взглядом, – тогда, быть может, к магам начнут относиться хоть немного лучше. Я понимающе кивнула, решив, что Дуглас в нашу первую встречу недаром напомнил мне Андерса.?Жаль только, что им не довелось познакомиться, – подумала я с сожалением и тоской. – Они бы точно поладили!?– Увы, я не эксперт в магии и даже в скверне, хотя и прожила много лет со Стражами, – призналась я. – Но мои соратники могут обладать полезными знаниями. Дуглас, вы не возражаете, если я попрошу Алимара и Дориана помочь вам с исследованиями?Молодой чародей улыбнулся.– Мы будем рады любой помощи. Наши товарищи не горят желанием заниматься таким опасным делом, – он развел руками, выражая сожаление. – Большинство магов привыкли, что с лириумом работают одни лишь усмиренные и гномы, и не хотят ничего менять. Так что, если и ваши соратники не захотят рисковать… мы поймем.– Мои друзья не сумасшедшие, но и не робкого десятка, – заверила я. – Впрочем, сегодня уже поздновато для новых начинаний – может, завтра?– Да, конечно. Мы и сами уже собирались заканчивать на сегодня.Эйверли выглядела разочарованной: девушка явно хотела вернуться к опытам в надежде на большую результативность. Но тон и взгляд юноши были непреклонными, и она, вздохнув, убрала свои сосуды в массивный ларец, окованный тускло-серым металлом.– Алим уже спит, а с Дорианом я поговорю прямо сейчас, – пообещала я, прощаясь с магами на верху лестницы, ведущей из подземелья.– Подождите… Дориан? – переспросил Дуглас. – Это тевинтерский маг, который уехал вместе с вами?– Да. А в чем дело? – спросила я, и маг пояснил:– Просто про него недавно расспрашивал в Редклиффе один приезжий. Назвал имя и описал внешность – сказал, что давно пытается разыскать вашего друга.– Я скажу Дориану. Может, он поймет, в чем тут дело.Дуглас тут же вернул разговор в прежнее русло, к перспективам исследований, поскольку упоминание альтуса навело его на здравое предположение, что Дориан может оказать неоценимую помощь в переводе тевинтерского дневника. Но меня, в отличие от молодого чародея, взволновало появление таинственного незнакомца. А потому, торопливо распрощавшись с магами, я поспешила в правое крыло замка, где эрл Теган распорядился устроить членов моего отряда.Мне нужно было срочно увидеть Дориана._______________________Примечания:* mi bella – красавица моя