Глава двадцать четвертая. Сердце пополам (1/1)

В замке Редклифф снова было шумно. Сбежавшие от нагрянувших тевинтерцев слуги вернулись, приступили к исполнению повседневных обязанностей и теперь в поте лица носились по каменным лестницам, коридорам и внутреннему двору, приводя помещения в порядок. К ним присоединились беженцы, каким-то образом разузнавшие о том, что замок эрла Редклиффа находится под временной опекой короны. – Эти тевинтерцы могли всех нас увести в рабство, – возмущенно говорила своей товарке дородная служанка, отскабливающая столы в общем зале. – Только они появились, я мужу сразу сказала: ?От этих добра не жди!? И ведь как к воду глядела! Проклятущие маги эрла Тегана выперли и всех его домашних в один миг. Ну, и мы сразу же отсюдова двинули за лордом нашим... Хорошо, что подготовились, вещички собрали заранее!Вторая служанка согласно закивала.– Хвала Создателю, все мы живы-здоровы! – подхватила она. – Ежели б не Его высочество...Услышав последнее заявление, я отвернулась, чтобы скрыть усмешку.В просторное помещение я вошла всего пару минут назад, оставив свои вещи в одной из гостевых комнат – ее мне предоставили по распоряжению принца-консорта Ферелдена. Мой отряд Кусланд велел разместить на втором этаже замка, где обычно проживали офицеры гарнизона, решив, видимо, таким образом подчеркнуть мой статус командира.Супруг королевы, временно взявший на себя опеку над замком, также приказал собрать продукты для нашей команды, планирующей поутру выдвинуться в Пик Солдата, поэтому по пути в зал я заскочила на кухню, чтобы напомнить кухарке про распоряжение Фергюса. Добрая женщина не только сообщила о том, что все выполнено в лучшем виде, но и выдала мне тарелку с рагу, предложив и остальным членам отряда явиться за ужином. Первым, кого мне удалось отыскать, был Теодоро, поэтому я с чистой совестью отправила его собирать соратников, а сама устроилась за столом в самом дальнем углу зала.Тео с заданием справился лучше, чем это сделала бы я сама. Рагу в моей тарелке не успело превратиться из обжигающего в горячее, а ривейнец уже влетел в залу в сопровождении Алима и Элланы. Маг и долийка держали в руках глубокие миски с едой, а Тео – оплетенную ивовыми прутьями бутыль. Троица, не теряя времени, устроилась за ближайшим столом и с аппетитом приступила к ужину. Меня, скрытую полутьмой и широкими спинами сидящих за соседним столом ферелденских солдат, они не замечали.Я с интересом наблюдала за своими подчиненными, подмечая заметные изменения в их поведении. Алим держал себя с Теодоро и Элланой гораздо свободнее, чем в начале нашего совместного путешествия – не сидел, как обычно, не поднимая глаз, а отвечал на реплики Тео и даже улыбался его шуткам. Лавеллан не отвлекалась на болтовню, ела быстро, но аккуратно, бросая по сторонам внимательные взгляды. Тео поднял бутыль над столом, видимо, предлагая эльфийке вина, и она в ответ не вспылила, не нахмурилась, а лишь спокойно покачала головой, отказываясь. А насчет того, что ривейнец будет чувствовать себя непринужденно в любой ситуации и в любой компании, у меня изначально не возникало сомнений.Внезапно я поняла, что в этой командной идиллии явно не достает весьма существенной части...?Интересно, где бродит Зев??Ворон появился на пороге через несколько секунд после того, как я удосужилась о нем вспомнить. Обвел взглядом зал, заметив соратников, приблизился к их столу и уселся на край скамьи рядом с Алимаром. Тео повторил свой жест с бутылью, и Зевран, в отличие от Элланы, от предложения не отказался. Когда же Сурана придвинул к нему блюдо с нарезанным хлебом, эльф отрицательно качнул головой. Да и вообще голодным он не выглядел, из чего я сделала вывод, что о своем желудке Ворон предусмотрительно позаботился. Впрочем, напиваться он тоже не собирался, поскольку сделал лишь небольшой глоток, после которого погрузился в глубокую задумчивость, глядя в стену перед собой и машинально вертя в пальцах тяжелую глиняную кружку.Наверное, мне стоило подняться и присоединиться к своему отряду, но я медлила по непонятной для меня самой причине. Они составляли вполне гармоничный ансамбль, и мне почему-то показалось, что мое присутствие может внести в обстановку напряженность.?Что за чушь лезет тебе в голову??Бойкая служанка-эльфийка в синем переднике подскочила к столу, где устроились мои соратники, и что-то спросила с улыбкой. Тео в ответ ухмыльнулся и взмахнул рукой, Лавеллан недовольно покосилась на девушку, Алим вообще проигнорировал ее появление, а Зевран встрепенулся, словно его, наконец, разбудили от беспробудного сна. Ворон окинул эльфийку оценивающим взглядом, и по мере того, как он рассматривал служанку, на его губах все заметнее расцветала удовлетворенная улыбка. Когда же девушка отошла, бросив на эльфа еще один кокетливый взгляд, он даже повернулся в ее сторону – всем телом, демонстрируя явную заинтересованность.?В своем репертуаре...? – я усмехнулась, хотя веселья совсем не ощущала.Служанка возвратилась с кувшином и была встречена восторженными восклицаниями Теодоро и благосклонной улыбкой Зеврана. Лавеллан взглянула на мужчин с иронией и решительно поднялась, явно намереваясь покинуть общество, не планирующее блюсти трезвость. Сурана почти сразу последовал ее примеру. Демарш эльфов ни Тео, ни Зева ничуть не смутил: один вновь наполнил свою кружку, а второй продолжил приятное общение с не торопящейся возвращаться к делам прислугой. Обменявшись несколькими фразами с Вороном, эльфийка отошла от стола, и я отметила, как при этом изменилась ее походка. Девушка так качала бедрами, что едва не сбила тарелку с соседнего стола, но, к счастью для служанки, сидящие за ним солдаты этого не заметили.Тео, наклонившись над столом, что-то негромко сказал Зеврану. Тот мрачно взглянул на ривейнца, ничего не ответив, поднялся, опустошил свой бокал парой долгих глотков, поставил его на стол и быстрыми шагами направился к выходу из зала. Теодоро проводил его внимательным взглядом, точное выражение которого мне так и не удалось распознать.Я почувствовала странную апатию и опустошенность. Раньше я бы связала это нахлынувшее ощущение – тупое, будто ноет старая рана – с поступком Зеврана, но не теперь. Не было той жгучей остроты боли, пронзавшей тело и душу, стоило Ворону взглянуть на другую женщину. Боли, от которой мутился рассудок и темнело в глазах.?Мы давно расстались, у каждого своя жизнь. Какая может быть ревность??И все же... Я могла до мозолей на языке утверждать, что мне все равно, как именно расслабляется бывший возлюбленный. Но это не было бы правдой.Переведя взгляд со спины удаляющегося эльфа на Теодоро, я внезапно обнаружила, что мой назойливый соратник смотрит на меня в упор. И при этом выглядит чем-то чрезвычайно довольным и не удивленным моим присутствием в зале. Увидев, что ривейнец поднялся и направился в мою сторону, явно намереваясь скрасить мне одиночество, я внутренне застонала.– А я-то ломаю себе голову: где мой вечно недовольный командир? – он плюхнулся на скамью напротив и одарил меня самодовольной усмешкой.Я в изысканной антиванской манере порекомендовала ривейнцу пешую прогулку с эротическим уклоном. А поскольку говорила я на своем родном языке, то могла не переживать из-за того, что мой мат травмирует чьи-то нежные ферелденские уши.Тео в ответ лишь рассмеялся и наполнил мою кружку, склонив к ней узкое горло кувшина.– Глотни и расслабься, – предложил он. – Хватит уже переживать из-за того, что ты не сможешь изменить.– А если из-за того, что смогу?– Тогда это тем более глупо.– Логично, – признала я, все-таки решившись попробовать принесенный Тео напиток.Против моего ожидания, это был не столь любимый местными жителями яблочный сидр, не бренди и даже не крепчайший гномий эль. Молодое вино со вкусом ежевики – легкое, но терпкое, с еле заметной кислинкой. Я подняла брови, выражая приятное удивление, и сделала еще один глоток.– Я знал, что тебе понравится, – заявил ?пират?, вновь наполняя кружки.Я не протестовала. Зачем? Может, это и впрямь то, что мне сейчас нужно...– Я не собираюсь надираться. Нам завтра выезжать чуть свет, – предупредила я соратника.– Я в курсе, – Тео хмыкнул. В глубине его чуть сощуренных темных глаз плясали хулиганистые искорки. – Уже собрался, морально подготовился к верховой прогулке – что, кстати, не относится к числу моих любимых развлечений! – и даже выбрал себе лошадь. Предпочел бы наголопу или бронто, но таких изысков в Редклиффе не держат.– Наголопу? Странный у тебя вкус, однако...– Зря иронизируешь. Эта животинка отличается умом и плавным аллюром. Для такой бездари в плане верховой езды, как я, она просто находка.– Не умеешь ездить верхом? – я не смогла удержаться от насмешливой интонации. – Как же предки королевских кровей допустили такой пробел в твоем воспитании?Тео даже не подумал обидеться. Лишь развеселился еще сильнее.– Может, потому что я всегда предпочитал море – суше? – уточнил он, прихлебывая из своей кружки. – И недоступных женщин – доступным. В отличие от Аранная, судя по всему.Я промолчала. Но остроглазого ривейнца, который к тому же пристально следил за моей реакцией на последнюю реплику, бесстрастная мина не смогла обмануть.– По этому поводу тебе тоже не стоит переживать, – сказал он с легким намеком на сочувствие.– Зевран может делать все, что хочет, – сказала я, опустив взгляд в кружку с вином. – Мы давно расстались. К тому же у меня – семья.– Почаще напоминай себе об этом, – посоветовал ривейнец совершенно серьезно. – Особенно когда наблюдаешь за тем, как он флиртует с девицами легкого поведения.Я успела сдержать ругательства, почти слетевшие с губ, и ограничилась лишь тем, что злобно покосилась на Тео. Он облокотился о столешницу и, чуть подавшись вперед, проговорил вполголоса:– Mi bella,* если бы ты хоть раз взглянула в мою сторону так, как смотришь на нашего ушастого друга, мы бы мгновенно оказались между простыней в чем мать родила.– Это не то, о чем ты думаешь, – отмахнулась я, чувствуя, как к унынию и разочарованию примешивается моральная усталость.– Может быть, – ривейнец покладисто кивнул. – А, может, ты и сама не до конца понимаешь, что именно связывает тебя и Зеврана.Тео вытряхнул в свой бокал последние капли вина из кувшина и поднялся.– Пожалуй, надо заканчивать вечеринку, – подмигнув мне, заметил он. – Знаешь, что отличает истинного аристократа?– И что же? – поинтересовалась я, невольно улыбаясь в ответ.– Умение слинять в подходящий момент. Доброй ночи, командир! Отправляйся в свою одинокую постель и не мучай себя ненужными сожалениями. Это самое идиотское занятие, какое только можно выбрать перед дальней дорогой.И ?пират? ушел, оставив меня с полным бокалом и опустошенным сердцем. Слова Тео продолжали звучать у меня в ушах даже спустя четверть часа после его ухода.?Ты сама не до конца понимаешь, что связывает тебя и Зеврана...?Я встряхнула головой, вновь заглянула в кружку, с сожалением отметив, что она пуста, и решила, что пора последовать совету Теодоро. Мне был нужен отдых. Но даже почти валясь с ног от усталости я не переставала думать о Зевране.А еще я поняла, что ужас, охвативший меня, когда Фергюс сообщил о таинственном исчезновении моих близких и друзей, вдруг отступил, вытесненный возвращением почти забытых эмоций. И почувствовала, что сама себе противна.?Возьми себя в руки! – орал, надсаживаясь до хрипоты, внутренний голос. – С чего это вдруг ты вздумала превратиться в романтическую барышню, которую беспокоят лишь дела сердечные? Или гораздо более приземленные?.?Я не такая, – решительно возразила я. – Потому и не могу понять, что со мной происходит...?В наших отношениях с Андерсом не было места ревности. Страж никогда не давал мне повода усомниться в его чувствах. Или в моих. С Зевраном же я всегда ощущала себя так, будто танцевала на канате, натянутом над пропастью. Это было волнующе и жутко – до головокружения, до остановки дыхания, до потери себя. Наверное, в один прекрасный день у меня просто не хватило сил продолжать эту опасную пляску. Захотелось тишины и покоя, о которых рядом с Вороном я могла лишь мечтать.?Возьми себя в руки! – приказала я себе. – Ты приняла решение, и оно было правильным. Не время для сомнений и для копания в себе. Нужно Тедас спасать!?Но потом я распахнула дверь в отведенную мне комнату и увидела, что тот, о котором я думала все эти мучительные минуты, замер в кресле у пылающего камина, склонив голову и устало опустив руки на колени. Зевран повернул ко мне лицо, расцвеченное причудливой игрой теней и бликов, медленно выпрямился. Он молчал, глядя на меня пронзительным тяжелым взглядом. И я тоже не могла ни произнести хоть слово, ни отлепиться от двери, к которой прислонилась спиной в поисках опоры.– Что ты здесь делаешь? – наконец, пробормотала я.Ворон чуть сдвинул светлые брови, повел плечом.– Сам не знаю, – тихо признался он.– Нам завтра нужно отправляться на рассвете, – я старалась говорить спокойным ?деловым? тоном. Но сердце колотилось в груди, как сумасшедшее, а по телу, как нашей первой ночью в Денериме, медленно расползался жидкий огонь.?Господи Боже, свет Создателя и труселя Андрасте... Почему сейчас? Почему опять?!?– Мы успеем выехать вовремя, – голос Ворона был под стать моему. Старательно ровный. Бесстрастный. А глаза пылали, как уголья в камине.– Ты что-то хотел обсудить?– Нет. То есть... Да.– Тогда давай мы переговорим по-быстрому и разбежимся по койкам, а то я с ног валюсь, – я демонстративно зевнула, прикрыв рот ладонью.Снова притворство. И Зев это понял, потому что на его щеках заиграли желваки, и он напрягся всем телом, словно с трудом удерживал себя на месте.– Как мы докатились до такого? – голос эльфа понизился до еле слышного шепота. – Когда мы начали друг другу врать? Играть? Притворяться?– О чем ты? – ?удивилась? я, стараясь не сдавать позиций.?Сейчас ему надоест этот дурацкий разговор, и он, наконец, уйдет! Оставит меня одну разбираться со всей этой ерундой – как раньше?.Эльф улыбнулся – иронично и горько. А затем пояснил:– О том, что я намеренно пытаюсь вызвать в тебе ревность. А ты делаешь вид, что совсем не ревнуешь. И тоже лжешь...Я беспомощно смотрела в его лицо, выглядевшее непривычно строгим. Неотвратимая слабость наваливалась на плечи все сильнее, а крепления засова на двери все ощутимее впивались в мою спину. Если бы я могла отодвинуться от Зеврана хоть на ладонь, я бы сделала это. Но отступать было некуда – разве что предварительно открыв дверь. Но для этого я должна была сперва шагнуть вперед, сократив и без того небольшое расстояние между нами.– Чего ты хочешь? – спросила я, откашлявшись, чтобы убрать из голоса напряженную хрипотцу.– Честно?– По возможности.– Убить Андерса. Или себя... – быстрой усмешкой Зев дал понять, что шутит. Но глаза его оставались серьезными. – Прости. Я не должен был все это на тебя вываливать, просто накипело. Да и ты всегда говорила, что предпочитаешь знать правду.?Правда? Она была нужна мне в то время, когда я любила тебя, как безумная, и жила лишь мыслями о тебе. Пока не устала ждать, разрывая сердце напополам?.– Ты прав, не стоило заводить этот разговор, – я выговорила это с трудом, поскольку губы меня не слушались, словно желали произнести что-то совершенно иное. Слова признания? Мольбы? Отчаяния?– Возможно. Но я не мог иначе.Ворон резко поднялся, шагнул мне навстречу. От этого простого движения мои внутренние бастионы рухнули в один миг. Ноги подкосились, и я сползла бы на пол по двери, если бы проворный Зевран не подхватил меня, мгновенно вытащив затем на середину комнаты. Это прикосновение не замедлило разбудить во мне прежние чувства. Меня затрясло от неистового желания, которое требовало лишь одного: прижаться к груди эльфа, вновь ощутить знакомый вкус его поцелуев, крепость рук и жар кожи. Зевран был среднего роста, и его губы оказались так близко рядом с моими, что я могла лишь чуть-чуть приподнять лицо, чтобы коснуться их...Но я знала, что ночь, как бы хороша она ни была, закончится, и ей на смену придет рассвет. А с ним – сожаление и печаль. Поэтому я только смотрела в лицо эльфа. Мое сердце содрогнулось, когда в глубине его золотого взгляда вспыхнула боль.– Ринна! – Зевран сжал мои плечи. – Я знаю, что потерял тебя навсегда и сам виноват в этом. Я не имею права пытаться вернуть все, что между нами было! Но это не значит, что я не хочу...– Зачем ты говоришь мне это сейчас?! – воскликнула я в отчаянии.– Потому что я – эгоист, – сокрушенно признал эльф. – Desalmado hijo de puta** И твое вечное проклятье.?Ты – мое вечное искушение! – мне хотелось не произнести эти слова мысленно, а проорать. – Раньше, теперь, всегда!?Но я молчала, чувствуя, как катятся по щекам непрошеные слезы.– Нет, не надо, не плачь! – эльф крепче прижал меня к себе, зарылся лицом в мои волосы. – Пожалуйста... Мне невыносимо думать, что я снова причиняю тебе боль! Я приехал не для того, чтобы разрушить твою жизнь. Веришь?– Верю.Я и вправду верила.– Ты не представляешь, как часто я умирал от желания бросить все, примчаться в Ферелден и сказать, что не могу так больше жить! – признался Ворон, невесомо скользя кончиками пальцев по моему лицу. – Что не могу жить без тебя... Хотел увезти тебя в Антиву вместе с Рейвен, но... знал, что этим только все испорчу.Сам того не подозревая, Зевран произнес то единственное слово, которое было способно вернуть меня с заоблачных высот на грешную землю.Рейвен.Короткая вспышка-воспоминание: дочка, невесть как забравшаяся на толстую ветку яблони, хихикает, поджав ноги и вцепившись в ствол. Андерс, стоя под деревом, качает головой и поднимает к ней руки. И она доверчиво тянется к отцу. Смешанный звук их смеха – звонкого детского и глубокого мужского – прозвенел у меня в ушах так ясно, будто я на миг вернулась в тот ясный осенний вечер и вновь стояла на крыльце, с улыбкой наблюдая за мужем и дочерью, прикрыв глаза ладонью от красноватых лучей заходящего солнца.Зев мгновенно уловил перемену в моем настроении. Даже по прошествии стольких лет он слишком хорошо знал меня, чтобы ошибаться, тем более в таком важном нюансе. Он опустил руки и отступил на полшага, но я по-прежнему ощущала исходящее от него тепло и его взгляд – так, будто он был прикосновением. Легким, но уверенным, нежным, но горячим.– Наверняка мое выступление было форменной глупостью, но оно того стоило, – улыбнувшись, сказал он. – Ты стоишь того, чтобы за тебя бороться.Зевран заправил мне за ухо выбившуюся из косы прядь, умудрившись коснуться только волос, не кожи. Потом подошел к двери и замер на пороге, положив ладонь на дверную ручку.– Я знаю, что ты все еще любишь меня, Ринна, – произнес он уверенно. – Это читается в каждом твоем взгляде, в каждом жесте. Просто ЕГО ты любишь больше...И Зевран вышел, подарив мне еще один взор, светящийся нежностью и печалью.Я закрыла дверь за Вороном и, утратив остатки сил, привалилась к ней спиной. Слезы по-прежнему безостановочно стекали по щекам, и я раздраженно смахнула их ладонью.?Не больше. Иначе?.______________________________Примечание:* mi bella – красавица моя** desalmado hijo de puta – бессердечный сукин сын