Глава 1 (1/1)

- Спасибо за кофе, Джер!Несмотря на то, что горячий напиток оставлял на языке горькое послевкусие и зернистые комки, Виктория отставила пустую чашку от себя и широко улыбнулась немолодому мужчине за барной стойкой. Он добродушно усмехнулся, махая ей влажным полотенцем, и продолжил натирать пивной бокал. - На здоровье, Тори. Всегда рад, когда ты забегаешь после занятий.Она достала из сумки увесистый доклад по современной истории, разложила на небольшом столике и, тихо подпевая Стрэйзанд, голос которой лился из небольшого радиоприемника за стойкой, принялась торопливо пробегаться взглядом по строкам. До экзаменов осталось не так много времени, как казалось еще в начале месяца.- Ты так усердно готовишься. – Проходящая мимо официантка, Келли, на секунду остановилась, заглядывая девушке через плечо и забирая пустую чашечку. - Ты сдашь, можешь даже не переживать. Такие как ты всегда добиваются того, чего хотят.- Я хочу устроиться работать к вам с Джереми, – просто ответила она. Келли с улыбкой пожала плечами и поспешила обслуживать столики.Виктория Шаки не считала себя особенной.

У нее никогда не появлялось близких друзей, она была из тех старшеклассниц, которые сидят за последними партами и ловят на себе косые взгляды большинства одноклассников. Рисуют на полях тетрадей. Опускают головы, когда учитель взглядом сканирует ряды с учениками в поисках того, кто выйдет отвечать.Она была просто Викторией Шаки. Девушкой, считающей своим домом Трентон, столицу Нью-Джерси, так удачно расположившийся на берегах Атлантического океана, однако постоянно чувствующей острый недостаток воздуха, будто должна находиться в другом месте. Девушкой, снимающей комнату за полцены у немного странной женщины, которая вечно разукрашивала свои волосы во все цвета радуги, редко их мыла и предпочитала носить темную мешковатую одежду. Почему за полцены? Может быть потому, что странную хозяйку квартиры не слишком занимали купюры, а может быть потому, что хозяйка была подругой опекунши Виктории. Поэтому она мирилась с тем, что на двери в ее комнату не было замка, а постель постоянно оккупировал огромный рыжий кот по кличке Италия. Почему Италия? Повторюсь – хозяйка квартиры была странной. Родителей у девушки не было. В младенчестве ее подкинули на порог дома мисс Уанделл, молодой женщины, работающей в театре. Воспитанная гастрольными турами и вечными переездами, девушка постоянно меняла школы. Из-за этого она совершенно лишилась свойственных человеку корней, которые порой не дают уехать из родного города, накрепко врастая в ментальный фундамент окружающего пространства, к примеру.Остановившись наконец-то в Трентоне, Виктория выдохнула с облегчением. Мисс Уанделл, наверное, тоже. Как ни крути – ребенок, а впоследствии и красивая девушка, привлекающая внимание мужчин, стала обузой. Поэтому на предложение воспитанницы остаться в штате Нью-Джерси мисс Уанделл откликнулась с искренней радостью. Нашла знакомую, которая согласилась сдавать комнатушку, договорилась о цене аренды, и… с чистой совестью покинула город.Виктория была обычной девятнадцатилетней девушкой, заканчивающей последний класс школы. Может, только чуть быстрее повзрослевшей, чем положено в наше время. Без планов на будущее. Без особых мыслей о настоящем. Хотя нет же, планы у нее были. Трентон просто переполнен летними кафе, пиццериями, барами, закусочными. Оставалось лишь ?добить? последний учебный месяц, сдать экзамены и устроиться официанткой. Например, в кафе ?Седой граф?. Или же сюда, в небольшой бар ?Веселый ковбой?, за несколько кварталов от ее дома, на седьмом авеню, около пересечения двух трасс – Трентон Фриуэй и Уайтхед-роуд.Джереми, владелец этого крошечного бара, пообещал ей, что как только она закончит школу, он возьмет ее на работу.- Ты уверена, что ты не хочешь поступить в университет, милая? – Джереми, как и всегда, протирал своим серым полотенцем влажные бокалы, стоя за баром, когда Виктория сообщила ему о своих недальновидных планах. У него были самые добрые глаза, какие только можно было встретить во всем штате, и, наверное, поэтому девушка доверяла ему, целиком и полностью.Он был больше, чем просто Джереми. Он воплощал в себе ее отца. Ее мать. Ее друзей. Он один. Один во всем Нью-Джерси. Или во всем мире. Наверное, поэтому иногда Виктория чувствовала себя такой одинокой, свернувшись на постели в комнате, стараясь не прислушиваться к пустым разговорам по телефону хозяйки квартиры. Один, как ни крути, это очень мало.- Я хочу сама заработать деньги на поступление в университет.Джереми одобрительно кивал. Мужчина понимал желание Виктории быть самостоятельной, чувствовать собственную значимость, хотя бы в своей судьбе. Слишком тяжело было девочке расти без родителей, и она, какой бы порой сильной ни казалась, оставалась совершенно нежным и мягким существом. Многоликость этой девушки часто пугала Джереми. Она могла быть улыбающейся, порхающей словно бабочка, красивой (вот ведь ирония) до ужаса, когда медовые глаза сияли. А могла превращаться в закрытую раковину. Грубую и холодную. И никогда не угадаешь этот самый перепад. Вот и сейчас она сидела за любимым столиком у окна, напевая песню Стрэйзанд ?Woman in love?, которая пробивалась сквозь помехи в дешевом радио, задумчиво накручивала на карандаш легкую прядь волос и скользила взглядом по строкам своего доклада. На нее засматривались проходящие мимо молодые люди. Ее красота была утонченной.Виктория сидела боком, что позволило Джереми немного полюбоваться ею. Густые волосы, которые почти достигали ее поясницы, были собраны в неряшливый хвост на затылке, шоколадной волной спускаясь на плечо. Несколько прядей обрамляли худенькое личико. Тонкие брови, четко очерченные и выгодно подчеркивающие настороженный взгляд, были достаточно густыми, однако очень изящными. Глаза в обрамлении длинных ресниц имели редкий цвет густого меда. Узенький подбородок и высокие скулы делали ее лицо похожим на сердечко. У девушки была тонкая кость, что придавало ей внешней фарфоровой хрупкости. Радиоприемник издал особо громкий треск, и Стрэйзанд на последних нотах своей песни замолчала. А точнее, зарычала, затрещала и наконец однотонно зашипела. Виктория подняла насмешливые глаза и улыбнулась. На щеке ее тут же появилась ямочка. - Пора заменить его, не так ли, Джер?Мужчина усмехнулся в ответ, отставляя бокал и покручивая ручки приемника, вслушиваясь в сплошные помехи.- Да уж, что правда, то правда… Прошло не больше получаса, когда Виктория начала собираться домой. Она неторопливо складывала вещи – в съемную комнату она всегда возвращалась без особого удовольствия, однако наотрез отказывалась перебираться обратно под крылышко своей опекунши. ?Хоть в моем обиталище и пахнет немного кошачьей мочой, я все же знаю, что комната моя, и я плачу собственные деньги, чтобы жить в ней?.Опекунша вряд ли вообще занимала свою голову, чем живет ее подопечная. Когда-то Джереми слышал от Виктории о том, что мисс Уанделл – актриса и исправно высылает ей положенные деньги по указанному адресу или на карточку. Помогла Виктории устроиться с жильем и отправилась в гастрольный тур. Девушка была рада предоставленной свободе. Деньги она не тратила – ежедневно после школы в течении часа раздавала на парковке листовки, за что местная небольшая Трентонская редакция выплачивала ей определенную сумму, а по выходным девушка помогала на мойке машин.В девятнадцать лет Виктория училась выживать сама. И у нее это отлично выходило. Она стремилась к самостоятельности – и получала ее.- Келли, Джер. До завтра! – Виктория мягко коснулась руки Джереми, который сидел за баром на высоком стуле и листал газету.- Только взгляни, Тори. – Мужчина легко задержал руку девушки в своих пальцах. - В Академию Эя вернулся Брендан Грэй.Академия Эя. Виктория поморщилась. Мисс Уанделл очень много рассказывала об этом заведении. Джереми заметил морщины налбу девушки. - Чего хмуришься?- Не нравится мне это... – Девушка кивком головы указала на цветную фотографию в газете, на которой был изображен снимок огромного острова Эя, расположенный в Атлантическом океане. – Больше похоже на тюрьму, если честно.- Только для тех, у кого проявляются способности. – Джереми пожал плечами, и газета чуть смялась от движения рук. Взгляд его скользил по фотографии. – Смотри как красиво… Тропики. Эх, ну почему я не там. Только представь… Не просиживать целыми днями за барной стойкой, разливая отвратительный кофе и пиво, а нежиться на пляже. – Взгляд мужчины становился чуть затуманенным, а голос – мечтательным, стоило им заговорить об Академии.- Я не понимаю твоей одержимости этим местом, Джер. – Девушка со вздохом перехватила сумку, улыбаясь и глядя, как мужчина с мягкой грустью закрывает газету и складывает ее на стойке. Она знала - стоит ей выйти из ?Веселого ковбоя?, и Джереми тут же снова вернется к созерцанию яркой фотографии. - Подумай, что там делают с людьми. - Если люди попадают туда, это значит, они опасны для нас, обычных. Значит, что они почти неконтролируемы. Эя спасает и нас, и их, Тори. Не стоит так скептично относиться ких деятельности.- Они уничтожают личность человека. Это почти убийство.- Они не уничтожают личность. Они учат контролировать себя. – Джереми почувствовал, что девушка начинает закрываться от него, как бывало всегда, когда они о чем-то спорили. Из прекрасной бабочки она превращалась в раковину, и он примирительно пожал ее плечо. - Знаешь, я был бы не против жить, как ты выражаешься, с уничтоженной личностью. Если мне позволено будет дни напролет пить коктейли на золотом пляже и греть старые кости под жарким солнцем, я могу хоть сейчас записаться в ряды добровольцев на Эю.Шуточный тон подействовал. Девушка улыбнулась, покачивая головой.- Ты невозможен, Джер.- Хочешь еще кофе? Он знал ответ заранее. - Я бы осталась, но мне нужно бежать. Обещала прийти пораньше и покормить Италию. Бегающая заводной куклой по залу Келли с улыбкой помахала уходящей девушке рукой. Попрощавшись с постоянным посетителем коротким кивком, Виктория выбежала из ?Веселого ковбоя?, улыбнувшись мужчине за баром через стеклянную витрину и сливаясь с потоком спешащих куда-то людей. Трентон всегда был суетливым городом.Воровато оглянувшись по сторонам, Джереми протянул руку к сложенной им же газете и снова погрузился в мечты, рассматривая яркое изображение далекого острова Эя.Что поделаешь – работа на старости лет очень утомляет…