Глава 16 (1/1)

Самолетприбыл в Рейкьявик с опозданием. Их вылет задержали на час, пока дождь не утих. Оказавшись на земле, Настя чувствовала себя разбитой и уставшей, как потрепанная кукла, которой слишком долго играли. Еще в Дании Саша стал каким-то молчаливым, время от времени будто проваливался куда-товзглядом. И это состояние быстро передалось Насте. Видимо, они оба просто устали.В аэропорту Рейкьявик Кефлавик их встретил бодрый и свежий Олафур.- Саша, Настя! – Он забрал у девушки чемодан, и та улыбнулась ему. – Как полеты? Все было в порядке?- Да, все было отлично, Олаф. – Саша пожал руку другу, - сейчас бы в душ и немного отдохнуть…Они направились к стеклянному выходу.- Погуляли по Копенгагену? – голос Олафура был настолько сладким, будто это он наслал на Данию дожди, и теперь просто издевался.- Нет. Была очень плохая погода. Даже вылет задержали.- Это я заметил. – Блондин кивнул охраннику у выхода из аэропорта, и тот кивнул ему в ответ. – Я здесь частый гость, много знакомых. – Объяснил он, в ответ на взгляд Насти.- Ясно.Саша зевнул, проводя рукой по лицу. Настя тоже едва сдержала зевок, стараясь не споткнуться на ступеньках, ведущих к стоянке автомобилей.- Отсюда километра три до центра. Отвезу вас сегодня в мою квартиру недалеко, а завтра переберетесь в гостиницу. Вы первые, кто прибыл.- А сколько всего участников? – Настя едва поспевала за размашистым шагом мужчин.- Завтра, все завтра. Вам нужно отдохнуть. Я вижу твои синяки под глазами даже в темноте,blom. Это никуда не годится.Настя нахмурилась, против воли поднося руку к лицу. Она так хотела спать, что даже не обратила внимание на пейзажи, открывшиеся при выходе из аэропорта. Она взглянула на часы. Полчетвертого утра в Москве.Саша помог ей забраться на заднее сидение, и сам уселся рядом. Олафур что-то сказал. Саша что-то ответил. Кажется, кто-то из них засмеялся. Настя уткнулась лицом в Сашино плечо и уснула так крепко, как не засыпала никогда в жизни.Где-то звонил телефон. Громко и настойчиво. От этого звука голова просто разрывалась на части. Со стоном перевернувшись с живота на спину, Настя заставила себя приоткрыть глаз, но из-за окружающей ее темноты, ничего не увидела.- Алло… - тихий и немного охрипший голос Саши откуда-то справа, совсем близко. – Да, долетели, в двенадцать уже были здесь. Все в порядке, мы у Олафа. У тебя что-то случилось? – небольшая пауза, - а я уж было испугался. Ты чего так рано? – Снова пауза. – А, в Москве уже восемь… точно. У нас четыре утра, Танюш. Да ничего страшного, все нормально. Хорошего дня. Спасибо. Пока.Тихий стук. Видимо, Сашин мобильный откуда-то упал.- Черт …Шорох, возня. Вспыхнул свет, Настя зажмурилась, пряча лицо в ладонях, успев заметить лишь широкую кровать, на которой спала.- Саш, выключи! – еще не окончательно проснувшись, буркнула Настя. Снова стало темно.- Прости. Разбудил?- Немного. – Девушка свернулась калачиком, мечтая лишь о том, чтобы снова уснуть. Но матрас прогнулся, от чего девушку слегка подкинуло.- Извини.Что это он делает? Лезет к ней в постель?Чуть повернув голову, Настя заметила, что он всего лишь оперся о матрас коленом, чтобы дотянуться до чего-то на стене.- Ты не против, если пока погорит ночник? Мне нужно найти телефон.Тихий, сонный голос совсем рядом с ней. Затем приглушенный, мягкий свет сквозь прикрытые веки.Матрас снова выровнялся, и Насте захотелось, чтобы Саша вернулся. Тут же отругав себя за подобные мысли, она приоткрыла глаза.И тут же пожалела об этом.Саша снял свитер. Мускулы на его спине были подобны мускулам мужчин, которых изображали на картинках в женских журналах. Выемка позвоночника уходила под ремень джинсов.Сильные руки шарили по полу, где-то между небольшим кофейным столиком и диваном, на котором, видимо, спал Саша, когда ему позвонили. Лицо его было нахмуренным и сосредоточенным. Запястье левой руки украшала небольшая татуировка, на которую Настя уже обращала внимание в ?Амарантайсе?. Оторвав взгляд от его спины, девушка привстала.- А что это за тату?Он удивленно приподнял брови, поворачиваясь.- Я думал, что ты уже спишь.- Все равно проснулась… - Настя старательно смотрела на правильный профиль, хотя намного больше ее взгляд притягивал плоский мускулистый живот и лесенка ребер.Потрясающий мужчина. Слегка взъерошенные волосы и легкая суточная щетина. Чуть глубже казались морщинки в уголках глаз и чуть более уставшим взгляд. Таким Настя его еще не видела. Таким… реальным и настоящим.- Каждый в молодости совершает ошибки. Это тату можно причислить к числу моих собственных. – Он поднял глаза и встретил ее взгляд. – Спи. Завтра нас ждет переезд в гостиницу и знакомство с конкурентами…- Вы делаете это все ради ?Амарантайса?, да?- Не понял? – Саша возобновил поиски мобильного, снова предоставив смотреть на его шикарную спину. Настя отвела глаза.- Вы используете мое к вам отношение в своих целях. – Она легла на кровать изадумчиво уставилась в потолок. Голос звучал на удивление спокойно. Видимо, внутренне она уже смирилась с данным заявлением. – Это низко.Саша вздохнул и выпрямился. Наплевав на телефон, он встал, в два шага преодолев расстояние между ними. Сел на край кровати, матрас прогнулся.- Это не мои цели.- Разве не вы постоянно твердите мне о том, как важно улыбаться и всячески выражать свою привязанность к Олафуру? – Она по-прежнему смотрела куда-то вверх, боясь, что если переведет взгляд на его лицо, не сможет здраво рассуждать.- Чего ты хочешь, Настя? – Он смотрел на нее, не отрываясь. Она чувствовала это. Взгляд зеленых глаз у себя на лице. – Ты же понимала, с какой целью ехала сюда. Ты сама решила. От тебя не требуется ничего, только улыбаться. Мне уже начинает надоедать говорить тебе об этом.- Вы говорите, у меня был выбор. Какой? Олафур сказал вам, что хочет меня видеть здесь, и вы тут же заставили меня быть какой-то… какой-то…Саша хмыкнул, качая головой.- Подумай, стоит ли говорить сейчас то, что опустит тебя в собственных глазах.- Я не хочу даже думать о том, что вы будете делать, есливаш драгоценный Олафур скажет, что хочет переспать со мной. Вы, не задумываясь, отправите меня к нему в койку, а сами будете стоять под дверью, и контролировать процесс. – Девушка раздраженно покачала головой.- Я не хочу больше слушать глупости от девочки, которая даже не осознает, что говорит. Видимо, Таня была права, когда говорила мне, что в двадцать один год у молодежи в голове одна каша.- Конечно! Зато вы умные! – Не удержалась Настя, рывком усевшись на кровати, от чего чуть не столкнулась с Сашей носом. Точнее, с его ключицами. – От девочки! Да, от девочки! Пусть я молодая, но я не дура, ясно? В вашем преклонном возрасте пора бы различать девочек, которые будут не против, если их подложат под богатых дядечек от девушек, у которых остались еще какие-то моральные ценности. И да, между прочим, мой отец старше вас на каких-то восемь лет.- Причем здесь твой отец? И почему ты указываешь мне на мой возраст? Я еще не забыл, сколько мне лет. – Саша казался немного растерянным, удивленно глядя на девушку. Та стушевалась. Отвернулась. – И ты хочешь сказать, что на всех стариков столь преклонного возраста смотришь такими глазами?Насте показалось, что ее стукнули по голове чугунной сковородкой, настолько неожиданным оказался последний вопрос. Щеки залил румянец, а в грудной клетке разлился какой-то неясный страх. Она медленно подняла глаза.- Какими- такими? – Спросила почти неслышно, и сама еле разобрала слова.- Нежными. – Он улыбнулся краем рта, - теплыми. Голодными. Я замечаю этот взгляд, я же не маленький мальчик.Девушка почувствовала, что краснеет еще больше. Конечно, он замечал. На что она надеялась. Искушенный женским вниманием, избалованный собственными желаниями, возможностями. Потрясающе красивый, молодой, имеющий отличную работу. Такими глазами на него смотрела каждая вторая, если не каждая первая. А Настя так хотела чем-то отличаться от них. Быть особенной. Каждая ведь хочет быть особенной.- Можете уволить меня, когда вернемся в Москву, но все-таки я скажу. Не слишком ли вы высокого о себе мнения, Мистер-Совершенство-В-Расцвете-Сил-И-Возможностей? Если я и смотрю на вас как-то иначе, чем на других, то только потому, что вы мой директор, и я в любом случае обязана относиться к вам с трепетным уважением, как это называла моя мама, когда говорила о своем начальнике. Вы и сами отлично знаете, что красивы, вам очень идет дорогая одежда… да что там, вам бы пошел даже старый бельевой мешок с дыркой для головы. Есть такой тип людей, которым идет все. – Она подтянула коленик подбородку, задумчиво разглядывая его лицо, - но все-таки не каждая, как вы выразились, девочка, будет вешаться вам на шею. То, что вы назвали нежностью – скорее всего, просто попытка смотреть на вас глазами преданной собачки, к таким взглядам вы привыкли на работе, тепло – это попытка задобрить. Конечно, ведь хочется поддерживать с директором хорошие отношения. А голод… здесь вы не ошиблись. Я действительно зверски хочу есть. Ничего не ела с самого Капенгагена. А у меня молодой, растущий организм. Каково оно, вы считаете, пролететь целых два часовых пояса на голодный желудок? А теперь разрешите мне встать и заглянуть в холодильник. Олафур что-то говорил о еде, за которую не нужно платить.Чувствуя себя победительницей в этом поединке, она встала, откидывая одеяло. Выражение лица Саши почти можно было назвать комичным. Настя открыла первую попавшуюся дверь и попала вванную комнату.- Отлично. – Душ бы сейчас не помешал.Вспыхнул свет. Комната была большая, отделанная в черно-синих тонах, плитка казалась матовой, а в черной ванне треугольной формы могло бы уместиться человек пять. Золотые вентили переключения воды блестели на свету. Несколько синих полотенец висели на специальных крючках. Босыми ногами девушка чувствовала подогретый пол.- Вау… Здесь одна ванна стоит того, чтобы ехать в Рейкьявик. – Прошептала она, прикрывая дверь.Теплые струи воды сняли усталость и полностью расслабили затекшиемышцы. Еще больше захотелось спать, но девушка лишь усерднее вытирала свое лицо мягким полотенцем, надеясь, что сон сотрется с него, как дорожная пыль.Когда она, закутанная в полотенце, вышла в спальню, Саша сидел у окна к девушке спиной, накинув на плечи светлую рубашку.- Обдумываете свое поведение? – полушутливым тоном поинтересовалась Настя, но он ничего не ответил. Подойдя ближе, Настя увидела, что глаза его закрыты, а рубашка расстегнута. Ровное дыхание и расслабленные руки на подлокотниках кресла говорили о том, что он спит.Она вздохнула, глядя на длинные ресницы и прядь волос, изловчившуюся упасть на лоб. Осторожно, чтобы он не проснулся, Настя поправила ее, легко проведя по волосам мужчины пальцами. Они были густыми и мягкими. Поборов в себе искушение погладить щеку, проросшую щетиной, девушка отвернулась и отошла от него. Взяла с кровати одеяло и накрыла Сашины вытянутые ноги и грудь.А сама отправилась на поиски еды. Живот действительно бурчал, как заведенный.Да и Рублев наверняка проголодался. Проснется – а завтрак уже будет готов.Может быть, поест, да подобреет.