Порыв пятый: (2/2)
И счастье заполнило до кончиков волос.
Медуза остановилась, как-то растерянно смотря на тритона.
- У тебя икра…- И-и-икра? – едва не потеряв равновесие от удивления и опуская глаза.
Мукуро недовольно смотрел на рифы. Если сначала движение было очень быстрым - они преодолели почти половину расстояния на одном дыхании, то теперь они тыкались в каждый риф, огибали его, при этом шлюпка пугающе скрипела и царапала днищем кораллы. В общем – путешествие было очень захватывающим. Даже перехватывающим. Дыхание.
К слову – Кёя открыл один глаз, теперь как-то снисходительно посматривая по сторонам, то и дело кидая взгляд на небо и выискивая на нем золотое, застланное туманом пятно солнца, похожего на запотевшую монету.
Ромарио тихо выругивался каждый раз, когда шлюпка издавала хоть какой-то мало-мальски подозрительный звук, предпочитая молчание и тревогу о боссе разговором с этими подозрительными, явно криминальными личностями.
- Б-берег! – одно лишь слово прозвучало как молитва, мгновенно внеся в жизни.
- Отлично, - облегченно выдохнул Мукуро, все пытаясь вспомнить, что это за мрачного вида остров и почему у него такое неприятное предчувствие, похожие на зуд.
Ступив на берег, все с благодатью разогнулись, походив по белому влажному песку, чувствуя дрожь в ногах.- Ноги отсидел, - попрыгал на одном месте Ромарио, а Рокудо полностью разделил его слова, хотя ничем этого не выдал, сходя с ума от покалываний в ступнях.
- Что это за остров? – подумав, что рулевой знает, спросил колдун.- Не знаю, помечен на карте черным, - безразлично и, самое странное, преспокойно пожал плечами Ромарио.- Черным на карте не обозначают курорты, - вглядываясь вдаль, прошептал Мукуро.- А с чего… - начал было, но туман разлетелся в стороны, открывая виду античный дворец, по типу тех, что были в Элладе.
На белых колоннах зеленели тонкие лианы и белыми цветками вьюнов. Мраморный пол, светлый, с непонятными рисунками. И несколько лож, покрытых алым полотном с золотыми линиями узоров.
Издалека невозможно было рассмотреть кто там, но два силуэта вырисовывались явственно.
- Ну, кто первы… - только изогнув губы в усмешке, начал Мукуро, как слегка задев плечом плечо, прошел Хибари, словно бы так молча, надменно и высокомерно одновременно показывая свое презрение.
И это не нравилось. Хотелось проучить этого мелкого мальчишку. Пока только возможности не было.
- Не нравится мне все это, - тяжело вздыхая, сказал Ромарио, ступая следом за Кёей.
- Солидарен, но это первый и последний раз, - поежившись, потому что за спиной сгустился туман, догнал рулевого Мукуро.
- Да, в сущности, - как-то отстраненно протянул Ромарио, пытаясь разглядеть из-за спины Хибари тех, кто находился в этом здании.Через десяток метров, когда можно было рассмотреть каждый лепесток цветов, украшающих помещение, вся процессия замерла. Рокудо пытался придумать, что и как делать, едва взглянув на волосы девушек.
- Добро пожаловать, - приятный, низковатый голос, и волосы зашевелились в такт, змеями поднимая головы и приоткрывая пасти, выставляя напоказ длинные клыки.
- Почему это напоминает мне начало некролога? – сглотнув и поблагодарив небо, что девушка была в очках. Причем в странных, с оранжевыми стеклами и массивной оправой.
- Я - Бьянки, но люди, ведомые желанием дать имя тому, что не знают, называют меня медузой, - растягивая каждое слово, улыбалась девушка.
Она была обворожительна. Даже Ромарио, повидавший и лоск интеллигентного света, и яркость уличных красок, и сотни различных женщин от бледных жительниц Туманного Альбиона, до чернокожих чаровниц, очаровывающих мерцанием своей кожи.Но Бьянки, как она представилась, выделялась среди них всех.
Волосы, если раньше и были обычного оттенка, то сейчас отливали то ли багровым, слабым и разбавленным, то ли фиолетовым, с примесью сирени. И тонкими локонами обрамляли нежное лицо с чуть пухлыми щеками и сочными, влажными губами. Тонкий, чуть вздернутый носик, больше похожий на детский, и какая-то едва ли не вековая мудрость в глазах, спрятанных ото всего мира.
Бьянки сидела на каменном ложе в окружении подушек, а рядом с ней стояла вторая девушка. Так же в очках, с короткими золотисто-русыми волосами и большими карими глазами.
Вторая поднимала волосы медузы и аккуратно вплетала в них белые цветы, то и дело отстраняясь на шаг, оценивая свою работу. Из-за своей увлеченности она никого не видела вокруг, только искала глазами новые цветы.
- Вы принесли с собой солнце, - улыбалась Бьянки, видимо привыкшая, что люди мало стремятся с ней разговаривать и больше дрожат в ужасе.
- Тут не бывает солнца? – оглядываясь, спросил Рокудо.Просто надо было выиграть время. Вообще колдун был убежден, что сейчас медуза закончит все церемонии и вцепится зубами своих волос в горло то ли ему, то ли Ромарио. На Хибари она старалась вообще не смотреть, то и дело щурясь.
- Это проклятая Богом земля, тут нет жизни. Только… существование, - сказано с самой чистейшей из улыбок и даже чуть погрустневшими глазами.
- А где же те, кто попадает сюда?
- Так вы пришли за ним? – повернув голову и с интересом разглядывая золотые пряди волос, спросила Бьянки. Девушка, заплетавшая ей волосы, повернулась, срывая с колонны белый цветок, видимо, недостающий, уверенными пальцами вплела, завязывая лиловым бантом косу, и улыбнулась, выходя из задумчивости, больше похожей на транс.
- Да, за ним, - напрягаясь, ответил Мукуро.Вообще в его голове сейчас пролетели сотни планов и вариантов развития. Плюсов за то, чтобы не говорить истинной цели своего визита, так и например. Но прежде, чем он успел хоть как-то все обдумать, с языка уже сорвалась правда.
- Забирайте, - снова улыбалась Бьянки.- Ой, гости? Мне сделать чаю? – встрепенулась девушка, взволнованно отступая на шаг.
- Не думаю, что они долго у нас задержатся, - улыбка так и не дрогнула на пухлых губах.
- Как и все, - девушка вроде улыбалась, но на секунду всем показалось, что в ее глазах блеснули слезы. – Меня зовут Киоко, приятно, - она склонилась на восточный манер и резко развернулась, выпрямляя спину и четкими шагами направляясь к Мустангу.
- Мама! – радостный голос, и из небольшого бассейна вынырнула темная голова, каштановые волосы которой зашипели.
И так все тело. Словно бы тонкая чешуя, что его покрывала, опала, выказывая мягкую бледную кожу. А волосы наоборот, из невесомых прядей стали змеями.
Девочка выскочила на землю, чуть попрыгала, стряхивая с себя воду.
- Тут пришли за человеком, но по дороге… Подскажи ему, пожалуйста, как обращаться с детьми, - радостно выдохнула Хару, временами прерываясь на смех.
- К-кому? – Бьянки величественно встала, чуть поднимая подбородок и пытаясь рассмотреть, кого привела ее дочь. – Т-тритон?!
Базиль, менявший на своем лице цвет с белого на синей, а с того на серый, показался из воды, держа в руках большую синюю сферу из непрозрачной материи.
Мукуро вообще не обращал внимания на этот дурдом, который непременно разворачивался, стоило только Дино показаться на горизонте. И пусть сейчас он валялся без сознания, заботливо укрытый явно женской простыней, чем, кстати, весомо раздражал колдуна, но оказывал свое влияние на мир.
- Что с ним? – Рокудо повернул голову, встречаясь взглядом с Киоко, дружелюбно ему улыбающейся.
- Мама дала ему отвар, от которого даже мертвые засыпают на время, - осторожно поправляя угол ткани.
- И когда он очнется?
- Вот уже должен, - все равно говоря тихо, едва ли не шепотом и рассматривая красивое лицо, украшенное уже сухими волосами цвета такого любимого солнца, которое видела всего несколько раз за свою жизнь, отвечала Киоко.
Дино пошевелился. Совсем медленно. Но это вызвало едва ли не приступ душащего счастья.
Приоткрыл губы, отчего Мукуро готов был улыбаться от облегчения.
Что-то прошептав, снова замирая. Рокудо склонил голову, пытаясь разобрать слова и с удовольствием ловя слабое дыхание блондина по своей шее.
- Кёя… - шептали его губы.