Глава 10. Мерцающее тепло (1/1)

Бледный лунный свет скользил по прядям растрепанных русых волос. Он, словно вода, спускался вниз, где тонул в коричневых глазах со спокойной фиолетовой искоркой в радужке. Кою сидел за столом, подперев голову рукой. Края высокого воротника касались его лица, отбрасывая тень на светлую кожу. Кою внимательно наблюдал за своим собеседником – молча, не шевелясь, отчего казалось, что он сливается с окружающими его стенами. Итачи сидел напротив него, запустив тонкие пальцы в растрепанные тёмные волосы. Пряди, выбивающиеся из хвоста, плавно спускались ему на плечи и лицо, касаясь угольно-чёрных ресниц. Руки мужчины дрожали. Иногда боль заставляет людей дрожать намного сильнее, чем холод и страх. Эту истину Итачи знал всегда. - Ты точно уверен, что он мой родной брат? – спросил Учиха и посмотрел на Кою. Парень помрачнел от тяжёлого взгляда бездонно-чёрных глаз и кивнул. - Всё это время он пробыл у нас. Ему, наверное, было лет пять, когда он попал в организацию, - начал рассказывать Кою, стараясь держаться как можно увереннее, - всё это время его обучали боевым искусствам. Конечно, именно так этот способ боя назвать нельзя – но мы даже не знаем, что он пережил во время обучения. Это остаётся загадкой и по сей день. - С пяти лет? – сжав зубы, уточнил Итачи. Стеклянный брелок от ключей в виде дельфина, лежащий под его рукой, угрожающе хрустнул. На нём сомкнулись пальцы мужчины. - Именно с этого возраста, - кивнул Кою, не сводя взгляда с лица Итачи, - в той организации, куда отдали его мы, он пробыл несколько лет. Обычно те, кто тренирует людей в её недрах, стирают своим подопытным память. Всю, вплоть до момента их возвращения владельцу. С Саске, мы думали, всё будет также: его вернут нам со стёртой начисто памятью, и он не вспомнит о своём прошлом ничего. Но однажды произошёл странный случай, давший нам надежду.Кисаме вздохнул, провожая взглядом своего начальника. Лёгкий шелест плаща, тихие, как шёпот травы, шаги и чёрные густые волосы, вороновыми перьями укрывающие худые плечи. Мадара всегда был необыкновенно хрупким, но за этой хрупкостью скрывалась страшная сила и власть. Кисаме подчинялся ему волей-неволей, и даже теперь, спустя месяц после возвращения любимой игрушки хозяина, он чувствовал себя скованным цепями верности, в которой никогда не клялся, и которую никогда не получал взамен. Дождавшись, когда Мадара скроется в дверях своего кабинета, Кисаме направился к клетке в полу. Там, затаившись в углу по обыкновению, сидел Саске, водя рукой по холодному железному листу. Его глаза остро блестели в темноте, разрезая её своим холодом. Кисаме просунул руку сквозь решётку и разжал пальцы. С ладони тут же скатился рыжий колобок и, глухо стукнувшись о пол, подкатился к Саске.Апельсин. Мальчик внимательно посмотрел на фрукт и подкатил его к себе одной рукой. Подняв его на уровень глаз, Учиха замер. Несколько секунд он смотрел на фрукт на ладони, после чего тут же спрятал его в кармане. - Это надо есть, - посоветовал Кисаме, наблюдая за мальчишкой, но Саске буркнул только ?Я отдам его другу. Он их любит? - и погрузился в себя. А Кисаме удивлённо отстранился от решётки. - Вот так Кисаме и понял, что Саске просто забыл своё прошлое. Его не стёрли из головы парня, а просто приглушили. Кисаме не стал рассказывать об этом Мадаре, потому что не хотел впутывать его вновь в это дело и давать такую губительную надежду. Пока Мадара занимался своими делами, Хошигаке решил перепробовать все самые сильные факторы, которые могли бы помочь Саске всё вспомнить. - Я был одним из этих факторов, верно? – вскользь спросил Итачи, стараясь не прерывать рассказа. Однако с каждым словом внутри него всё сжималось и прокручивалось, словно органы тянули сквозь узкое кольцо. Столько лет он пытался поверить в то, что брата нет, в то время, как брат был жив. И от него не оставили ничего: мальчишку убили ещё в самом начале. Теперь он совсем другой. Но от этой мысли не становилось легче – наоборот, хотелось сжать зубы и пытаться прогнать тянущее чувство из сердца. - Верно, - тем временем продолжил Кою, чуть более расслабленно откинувшись на спинку стула, - Кисаме не просто так стал вашим напарником. Он надеялся, что вы сможете ему помочь. Вы помогли – и Кисаме пристроил Саске в нужные руки.Сильный удар по столу заставил Кою вздрогнуть. На него всё так же спокойно смотрел Итачи, но под его ладонью покоились теперь стеклянные осколки. Мужчина заговорил, медленно сжимая руки:- Почему я только сейчас обо всём узнаю? Я столько лет считал брата умершим… Я уже поверил в это, а теперь оказывается, что он живой и все эти десять с половиной лет он прослужил псом у какого-то Мадары! Я до сих пор каждый его день рождения хожу в парк с клёнами, где он любил праздновать вместе со мной и Наруто. До сих пор храню его фотографию на столе. Вы хоть знаете, каково это – потерять сразу всех? Родителей, любимого брата, а потом и друзей?! Боль бывает разная. Но в моём окружении каждый знает, что такое боль – и у каждого она своя. А вы… Вы хоть знаете, что это такое? Лишая кого-то семьи, друзей, близких, вы даже не чувствуете и грамма того, что чувствуют они. - Не я затеял эту игру. Я просто хочу её завершить, - опустив голову, ответил Кою, - я здесь не при чём и очень вам сочувствую. Но я тоже могу понять вашу боль. Моя семья отказалась от меня, когда мне было только лишь шесть лет. Кисаме приютил меня. Он, впрочем, и сам был не таким уж и взрослым, да и к тому же до этого находился в подчинении Мадары. Не помню точно, как я оказался в Акацках, но когда ко мне пристали какие-то люди, Кисаме защитил меня, а потом и вовсе оставил у себя. Тогда-то я и увидел Саске – он был на год младше меня. Кисаме долгое время мне ничего не рассказывал о нём, но в последние годы он решил посвятить на всё то, что ему было известно. Передал бразды правления, что-то типа того. Я помню, когда вернулся Саске, он был похож на тряпичную куклу – никаких эмоций, ходил как зомби. Без приказа ничего не делал. Даже на боль не реагировал. Я не представляю, что с ним сделали там, но он просто перестал быть человеком. К тому же, он занял место, принадлежащее когда-то Кисаме, и тот начал недолюбливать Саске. Но когда Кисаме узнал о прошлом Мадары, он решил разобраться в этом деле, не смотря на опасность, грозившую ему. Он хотел заставить Саске всё вспомнить. Вы были его надеждой. А я хочу завершить это дело. Просто потому, что остаюсь и по сей день должным Кисаме.Учиха отвернулся к окну. Там, размазываясь по стеклянной глади, стекала мутная жижа ночного дождя. Интересно, как там Наруто? И Саске. Саске… - Здесь рядом есть одно ночное кафе. Вряд ли я усну сегодня, - отстранённо сказал Итачи. Он чувствовал, как по его сердцу стекает точно такая же мутная вода, как и по стеклу. Лучший способ расслабиться и подумать – закурить сигарету. Только не дома – Наруто не любил табачный дым. К тому же, теперь в доме появится новый жилец.- Научись подавлять свои чувства – и в нужный момент они не потревожат тебя. Только не сожалей потом о своём решении. - Даже не собираюсь… *** - Я даже не собираюсь помогать тебе в этом деле, - качнул головой Ки, и пряди его светлых волос неохотно колыхнулись, - я виноват в том, что Саске пропал, но искать его, мне кажется, нет смысла. - Почему же? Я знаю, где он, - спокойно отозвался Мадара, обернувшись к собеседнику, - он не сможет скрыться от меня надолго.Парк словно пропитался мраком. Тусклый свет рыжих фонарей падал на бледные каменные дорожки и пугал бабочек в чёрной траве. Мадара стоял возле облезлой, некогда зелёной, лавочки, укутавшись в чёрный плащ, и внимательно смотрел на блондина, стоявшего напротив. - Не в этом дело, - вздохнул Ки, устало прикрыв глаза, - сейчас за вами двумя ведётся охота. Саске лучше держать где-нибудь подальше, иначе они прибьют его. Ты и сам знаешь, что он важный свидетель – не зря же я тебя обо всём информировал, верно? Так вот. Последняя информация касается того, что я выяснил круг лиц, причастный к смерти Кисаме, и, собственно, ведущий охоту на тебя. Как показали данные, полученные мною ранее, это всё те же люди, что убили твоего брата. Одна проблема – доказать их вину невозможно… Невозможно в суде. Я думаю, ты и сам сможешь с этим разобраться – только поторопись. И тогда уже надобность в Саске, как в свидетеле, отпадёт. Мадара нахмурился. Информации было слишком мало, но этого было бы достаточно, чтобы убрать виновных. Из раздумий Мадару вытянули гулкие шаги, раскатывающиеся по дорожке вперемешку с шумом дождя.Неторопливо шагая, к ним приближался невысокий коренастый мужчина. Он был одет в тёмную кожаную куртку и чёрные брюки, поддерживаемые крепким плетёным ремнём.- Всё, ваш парниша доставлен на место. Удачно, конечно, он мне попался, но весь салон кровью залил, - обратился незнакомец к Ки, кивнув Мадаре в знак приветствия.- Ну ничего, отмоем мы твою машину, не в этом суть, - довольно улыбнулся Ки и вновь повернулся к собеседнику. Ловким движением руки он вытащил из-за пазухи папку с какими-то документами и пояснил, протянув их Учихе, - это более свежая информация. Полное досье. Мадара внимательно посмотрел на протянутую ему вещь. Дождь стекал по пластиковой поверхности папки и в любой момент мог намочить кипу бумаг, спрятанную в ней. Удобнее перехватив папку, Мадара спрятал её в плаще, убрав подальше от воды. - Береги себя, - сказал, чуть помолчав, Ки, и развернулся в сторону выхода из парка. Мужчина, прибывший к нему, зашагал рядом, оживлённо что-то поясняя. Мадара не слышал, что он говорил, из-за шелеста капель, но это было ему и ненужно. От всей этой суматохи у него кружилась голова. Стараясь не мокнуть больше на улице, Учиха решил вернуться обратно, в кабинет, и просушить влажную чёрную ткань плаща. В кои то веки он ярко ощутил потребность в отдыхе. А Саске… Саске находился в надёжных руках. За него можно было не беспокоиться.Никогда и не беспокоился…- грустный шелест дождя по асфальту, провожающий Мадару. На секунду могло показаться, что тьму и пелену дождя незаметно разрывал прозрачный силуэт человека, руки которого были убраны в карманы, но вскоре слетевший с дерева листок, коснувшись тени, заставил её исчезнуть. *** Перед глазами всё шло кругом, двоилось и даже троилось. Карусель из серых стен вызывала у Саске дурноту, и он боялся, что если не закроет глаза, то его попросту вырвет. Комната кружилась, раскачивалась из стороны в сторону, перетягивалась странными фигурами, то сужалась, то расширялась, и вновь останавливалась перед глазами. Тишина комнаты ушла куда-то на задний план, и резкими ударами в голове отдавались капли дождя, настоящими бомбами разбивающимися о землю на улице. Саске откинулся на стену, пытаясь собраться, но у него ничего не получалось. Когда в глазах замутило с новой силой, он услышал шаги недалеко от себя. С трудом разлепив глаза, Саске внимательно посмотрел на неясный силуэт, возникший перед ним. Запах апельсина, перебивший даже кровь, ласково коснулся носа, и Учиха понял, наконец, кому принадлежал образ. - Саске… - Наруто застыл на месте, удерживаемый холодным взглядом. Учиха смотрел так пристально, будто видел насквозь, и блондин почувствовал желание отвести глаза. Прежде, чем Саске вновь закрыл глаза, Наруто успел заметить что-то родное, блеснувшее в их глубине. Узумаки пару секунд смотрел на Учиху, с ужасом отмечая про себя количество ран и пролитой крови. Отойдя от шока, блондин сорвался с места, и, шумно пробежав по разлитой на полу воде и крови, опустился перед Саске. Аккуратно обхватив лицо брюнета ладонями, Узумаки прошептал: - Держись за меня, я попробую что-нибудь сделать. Саске шумно выдохнул, стараясь подтянуться и нормально сесть. Рукой он до боли сжал плечо Наруто, и тёмное багровое пятно расплылось по кофте блондина. Наруто чуть прищурился, но тут же подтянул Учиху к себе, и, перехватив покрепче второй рукой, помог тому подняться на ноги.Саске прикусил губу, неуверенно пошатнувшись. Наруто держал его крепко, не давая упасть, и парню показалось, что боль начала отступать. В ванной горел яркий белый свет, глушащий собой все остальные цвета. Учиха не видел ничего кроме него. Всё плыло в разные стороны - только запах сырости и холод ванной, на краю которой он сидел, держали его в плену реальности. Наруто торопливо расстегнул железную молнию на разодранной кофте Саске. Пальцы Узумаки заледенели и никак не хотели слушаться. Когда кофта, пропитанная ярко-красными разводами, легла на кафельный пол ванной, а следом за ней и футболка, превратившаяся в разодранные тряпки из за огромных порезов, Наруто смог, наконец, увидеть все раны Саске воочию. Одна, глубокая и ровная, шла по руке, вспоров кожу от плеча до локтя. Пучок из царапин, поверхностных, но с уродливыми рваными краями, шли по груди. Но самая кровоточащая и глубокая, судя по всему, была на спине. Наруто отвернулся к раковине и с мылом ополоснул руки, после чего, выудив с полок из шкафчика над раковиной несколько пузырьков, вату и бинты, вновь повернулся к Саске. Щипало ужасно. По старым ранам словно с новой силой проводили лезвием, но Учихе повезло, что он находился на грани сознания – боль чувствовалась очень приглушённо. Наруто весь дрожал. Не смотря на всё, Саске чувствовал его страх – это чувство было слишком сильным, чтобы его не заметить. Блондин дезинфицировал все его раны, смазал йодом, перемотал, заботливо затягивая повязки. Рваные бинты никак не слушались, но Наруто продолжал упрямо завязывать узлы.Разодранные штаны поддались с трудом. Наруто постарался их стянуть, не задевая свежих порезов, но ткань всё равно упрямо тёрлась по коже. Саске, однако, даже не реагировал – видимо был настолько сильно истощён, что реагировать на всё происходящее уже не мог. Когда Узумаки точнее рассмотрел раны на ступнях, ему стало плохо – всё было разодрано до такой степени, что и места живого не осталось. - Саске, потерпи немного, - успокаивающе сказал Наруто, смачивая лоскут ткани водой из-под крана и стирая обильно стекающую кровь с ног брюнета. Только Саске его уже не слышал – в глазах быстро разливалась темнота, и тонкий писк в голове заслонил собой все остальные звуки. Тьма забирала его к себе. Наруто мягко подхватил Саске на руки и опустил вниз, где, обработав раны, забинтовал их. Узумаки донёс Саске на руках до кровати, плавно огибая вещи, разбросанные по полу. Он уложил брюнета на одеяло, мягко опустив его голову на подушку, и сел на стул рядом с кроватью.Тонкие шрамы на лице скрывались под размазанной кровью. Наруто провёл по щеке пальцем, и на нём остался красный развод. Кровь Саске. Наруто напряжённо вздохнул, пытаясь прогнать мысли о крови из головы, и соскользнул со стула к Саске. Учиха был очень бледным, что вызывало в груди блондина тихую панику. Угольные ресницы Саске чуть подрагивали от напряжения, посередине лба очертилась прозрачная тонкая морщинка. Наруто провёл по ней пальцем, убрал чёрные пряди со лба и прикоснулся губами к коже. Она была горячей – Саске весь горел. Мобильник, как назло, остался дома. А насчёт наличия телефона в доме Наруто сомневался. Впервые Узумаки увидел Саске таким.Тонкая шея с красным следом от ошейника. Слегка оттенённая впадинка и линия ключиц. Красивая грудь с тёмными бусинками сосочков, большую часть которой скрывали собой бинты. Рельефный и в то же время мягкий живот. Круглые плечи и узкие, но в то же время крепкие, руки…всё тело блестело от капелек прозрачной воды… Наруто помотал головой, отгоняя наваждение, и ушёл за одеялом в соседнюю комнату. Его щёки покрыл тонкий румянец, но блондин свалил это на усталость – он многое повидал за одну лишь ночь. До самого утра Наруто сидел рядом с Саске, пристально следя за тем, чтобы грудь брюнета не перестала подниматься и опускаться. *** Итачи ловко выудил сигарету из белой пачки и убрал упаковку обратно в карман. Кою, сидящий напротив него, внимательно разглядывал кафешку, в которой они сидели. Мягкий неоновый свет расслаблял и клонил в сон – здесь обычно собирались все, кто вёл ночной образ жизни. - Вы давно курите? – спросил вдруг Кою, повернувшись к Итачи, и мужчина, отняв ладони, в которых скрывалась зажигалка, от сигареты, внимательно посмотрел ему в глаза. Тонкий дымок, слегка дрогнув, змейкой растворился в холодном воздухе, теряясь на фоне антрацитовых глаз.- Давно. Но не при Наруто – он не любит запах дыма и табака, а запах, как назло, очень устойчивый.Кою заметил, что мужчина над чем-то напряжённо думает – одно покачивание сигареты в тонких белых пальцах выдавало в нём некоторую напряжённость. - Саске ведь ваш младший брат, верно? – поинтересовался парень, положив руки на горячую кружку. Тепло от фарфора тут же обожгло его ладони, а запах кофе взвился вверх, маняще коснувшись шеи тёплым паром. - Да, был, - откликнулся Итачи, моментально нахмурившись, - точнее… просто да. - Странно, что вас оставили в живых тогда, - продолжил Кою, не замечая, как Итачи всё крепче и крепче сжимает в руках сигарету, - убили практически всех. Саске тоже убили бы, если бы не упрямство Кисаме. Говорят, из-за него чуть дело не провалилось. - В тот день меня задержали на работе. Когда я уже собирался ехать домой, мне сообщили о том, что произошло, - холодно ответил Итачи и отвернулся в сторону. Кою чувствовал, что разговор заставляет Учиху злиться, и постарался переменить тему, - сейчас складывается напряжённая обстановка. Очень опасно находиться дома, когда вас давно уже вычислили и в любой момент могут убить. Если вооруженные люди заявятся к вам, что собираетесь делать? - У меня есть оружие, поэтому мне нечего бояться, - откликнулся Итачи и вдруг протянул Кою пачку сигарет, - будешь? Вот как проще всего сменить тему. Кою заинтересовано склонил голову, рассматривая Итачи.- Я не курю, - всё так же, не отрывая взгляда, ответил парень, и Учиха убрал упаковку обратно. На блестящей поверхности стола, освещаемые неярким голубоватым светом, расплывались силуэты двух людей. Официантка поставила кружку кофе перед Итачи, и тень от посуды тут же перекрыла хищную тьму глаз, ярко отражающуюся на гладкой поверхности. Отражения – это просто искажённая реальность. В реальности у него были другие глаза. А что, если отражение думает точно так же про реальность?.. Мрачное полотно ночи уже начинало пронизываться холодными солнечными лучами. *** Саске приоткрыл глаза. По телу тут же разлились слабость и боль, и Учиха нахмурился – он ненавидел эти ощущения. Вдруг он почувствовал тепло у руки. Наруто спал, сидя около кровати и подложив левую руку под голову. Второй рукой он сжимал запястье Саске, будто боясь его отпустить. Бархатные золотые волосы рассыпались по краю одеяла неуверенными волнами и изгибами, и Саске коснулся их кончиками пальцев. Мягкие. Учиха повернулся на бок, щурясь от боли, и внимательно посмотрел на Наруто. Лицо блондина было напряжено и глаза чуть подрагивали, словно ему что-то снилось. Прозрачная тень от шёлковых чёрных ресниц вырисовывала острые узоры на мерцающей гладкой коже. Саске ласково провёл по голове Наруто, отодвинул пряди, спадающие на глаза, коснулся одного из шрамов на щеке и задумчиво проследил его подушечками пальцев, дойдя рукой до горячей шеи. Футболка слегка сбилась, и Саске заметил ключицу, оттенённую тёплыми солнечными лучами, прокрадывающимися в окно. Пройдясь пальцами по шее, он ненавязчиво коснулся её и провёл вниз, до заманчиво блеснувшей впадинки, где, укрывшись в тени, спал бледный кровавый след, не уступающей золотистой коже в яркости.Наруто вздрогнул и открыл глаза, посмотрев на причину своего пробуждения. Саске окунулся в их сонный и оттого мутный голубой блеск, как в холодную озёрную воду. Ему показалось, что Наруто видит его насквозь – и чём больше прояснялись глаза, тем чётче становилось ощущение. - Саске, - неуверенно прошептал Наруто, как будто боясь, что образ перед ним исчезнет, - Саске, как ты? Что-нибудь надо? - Всё в порядке, - коротко ответил Учиха и резким движением сел на кровати. Узумаки испуганно сжал его плечо, но Саске, прищурившись, развернулся к нему. Наруто увидел, как бледные кровавые пятна вновь расцветают на бинтах и недоверчиво посмотрел в глаза Учихе. Чёрные, с кристаллами льда и каплей натянутой боли. Саске положил ладонь на плечо блондина и тихо сказал, - я боялся, что больше тебя не увижу. А ты, наверное, постарался выкинуть меня из головы? - Я… - Наруто опустил голову и тяжело вздохнул. Кому он врал. Да, пытался, старательно, разрывая душу, с остервенелостью... Но только лишь потому, что боялся, что не сможет увидеть вновь. Вот это и была правда. Горячее дыхание коснулось шеи. Тёплое тело прильнуло к нему, сжигая дотла. Наруто вздрогнул. Внутри него всё сжалось в комочек, а в глазах сверкнул панический блеск. Руки Саске тем временем мягко, но настойчиво, обвились вокруг плеч и прижали его к себе. - Позволь мне просто быть рядом, - тихий шёпот, и по телу тут же пробежала сладкая дрожь. Слишком многое было вложено в эту фразу. Слишком многое Наруто пытался в себе заглушить. ***Ветер трепал золотые волосы и раздувал белую, запачканную высохшей кровью, футболку. Наруто стоял около высокого дерева, громкий шелест которого заглушал в нём все мысли. Боль от того, что душу рвало на части, заставляла Узумаки сжимать кулаки. Так много противоречивых мыслей – они крючками цеплялись за сердце и тянули в разные стороны. Наруто устал. Устал настолько, что ему больше не хотелось искать выход из этой ситуации. Саске устало облокотился плечом о дверной проём. Он смотрел в глаза Наруто, не смея оторваться, будто гипнотизировал того. Несколько шагов вперёд – чем дальше, тем болезненнее. Бинты на ногах обильно смачивались кровью из незаживших ещё ран на ногах.- Наруто, - позвал Саске, подойдя вплотную, - посмотри на меня. Узумаки с опущенной головой сделал шаг назад, но Учиха настойчиво сжал его руку, не давая отойти дальше. Ловко переплетя свои пальцы с его, Саске положил свободную ладонь блондину на плечо и притянул ближе. - Прошу, не отталкивай меня, - прошептал он, зарываясь носом в золотые пряди, - не запрещай мне чувствовать. Шелест деревьев укутывал плотной завесой, скрывая все остальные звуки. Листья, срывающиеся с деревьев порывами ветра, летели наискось, рассыпаясь зелёным дождём по влажной земле, от которой тянуло сыростью дождевой воды. По траве, тёмной и сочной, бродили одинокие тени, окутывая попадающиеся им на пути препятствия. Одна из теней обвила ноги Наруто, сковывая на месте цепью. Узумаки чувствовал, как бешено прыгает сердце в его груди. Тепло чужих рук успокаивало его, манило к себе, прогоняло мысли, но что-то заставляло Наруто отталкивать Саске. И это ?что-то? было понимание того, что всё происходящее – неправильно. - Саске, ты несёшь бред, - нахмурился Наруто, положив ладонь на тёплую грудь Учихи, скрытую свободной белой рубашкой с широкими рукавами, и попытался оттолкнуть брюнета от себя. Но это сопротивление было настолько неуверенным, что Саске даже не воспринял его всерьёз. - Скажи мне, что я делаю не так? – спросил Саске, и пальцы на плече Наруто до боли сжались, собирая белую ткань и разрезая её складками, - я не понимаю! Наруто с тревогой взглянул на Саске. Глаза брюнета помрачнели, становясь ещё чернее, они блестели от злости, но Наруто заметил, что за ней скрывается негодование, перетекающее чуть ли не в обиду. Узумаки почувствовал, как внутри него всё закипает от той глупости, что нёс сейчас Учиха. Какой же откровенный бред. Неужели Саске и впрямь не понимает, что несёт? - Ты всё делаешь не так! – повысил голос Наруто, перестав, наконец, вырываться, и с каждой фразой он всё больше и больше срывался, - может, тебя никто не просветил, но парни выше дружбы ничего друг к другу чувствовать не должны! Я мог бы считать тебя даже братом, но тебе и этого мало. Я отношусь к тебе, как к брату, ясно?! Ты сам заставляешь отталкивать себя! Что в этом непонятного? - Тогда почему я чувствую, если не должен? – нахмурился Саске, и негодование в его глазах резко очертилось. - Потому что ты не знаешь, что так нельзя, потому и чувствуешь! – Наруто спихнул руку со своего плеча и развернулся, чтобы уйти, но Учиха вновь развернул его к себе резким движением руки. - Да кто тебе сказал такую чушь?! Ты хоть замечаешь, что говоришь: ?так нельзя? вместо ?я ничего не чувствую?? Я не понимаю, чем ты руководствуешься! – Учиха чувствовал, что запутался в пучине собственных размышлений. Он пытался вникнуть в суть громких слов, но никак не мог заставить себя соображать. - Я не хочу, потому что так нельзя! – разошёлся Наруто, забыв уже обо всём кроме волны негодования и злости, хлеставшей в груди, - ты знаешь, что люди говорят, когда такое видят? - Тебе так важно мнение каких-то людей? – таким же выпадом ответил ему Саске, но грубо стиснутое запястье отвлекло его. Наруто был настолько зол, что кожа, стиснутая под его пальцами, стала неестественно белой. Учиха вновь посмотрел на Узумаки, чувствуя, как гнев поднимается в душе блондина с новой силой. - Да, важно! – Узумаки не собирался даже замечать, как пламя в глазах Саске сменяется глухой, едкой болью. Зрачки Наруто дрожали. Он и сам чувствовал всю тяжесть этих слов и клял себя за каждую оброненную фразу, но всё, накопившееся в нём, хлестало неконтролируемым потоком. Наруто вкладывал все чувства в короткие фразы, которые били сильнее, чем ножи.- А тогда, в переулке… зачем ты спас меня? – вдруг спокойно спросил Саске, заставив Наруто замереть в готовности вновь вспыхнуть. В ссору прокралась ехидная и холодная пауза, выраженная шёпотом ветра и ворчанием листьев на старых дубах и клёнах. Только теперь они оба почувствовали, как далеко зашли в своей ссоре. Только теперь они почувствовали, как ветер бьёт по ним, пытаясь прервать этот жадный спор.- Я, - запнулся вдруг Наруто, и воспоминания о том дне перехватили его и без того сбившееся дыхание. Узумаки понял, что ему стало тяжело дышать – вместе с дико бушевавшим ветром его окатило реальностью. Всё, сказанное им ранее, ставилось теперь им же самим под сомнение одной единственной фразой, - потому что я так хотел… Я боялся, что не успею. - Но ведь люди никогда бы не сделали этого, Наруто, - донёсся уверенный, но мягкий и тихий голос. Саске опустил голову, устало выдохнув, - они бы решили, что ты совсем спятил, верно? Обычный человек никогда бы так не сделал. - Мне не важно было мнение других на тот момент. Так хотел я, - Наруто чувствовал, как все его причины рушатся в эту секунду, словно карточный домик. Те оправдания, которые терзали его душу, стали неважными, ненадёжными и глупыми. Холодный воздух прокрался за отворот футболки, и по телу прошлась ледяная дрожь. Но Наруто был уверен, что дрожь эта была вызвана вовсе не холодом.- Я тоже хочу, Наруто, - пояснил Саске, продолжая мысль блондина, - хочу быть рядом с тобой, потому что ты не похож на всё то, что было раньше. Вся моя жизнь – это дождь, ветер и кровь. Ты ни на что не похож. Рядом с тобой тепло. Я не хочу опять замерзать… - Приторные слова, Саске. Ты как будто пишешь романы. Перестань, прошу тебя, - вздохнул Наруто, но когда тёплые руки, мягко обхватив за плечи, притянули его к себе и прижали к груди, в которой громко билось до боли знакомое сердце, он расслабился. Холод отступил – только тепло чужого тела, что обволакивало его огненными крыльями. Саске провёл кончиками пальцев по щеке Наруто, оставляя мокрую дорожку крови, нежно коснулся розовых губ своими, и мир поплыл перед глазами. Но на этот раз не от боли, а от чувства неги, разлившегося в душе. Только холод, вымывающий из души остатки агонии. Только тёплые нежные губы. Наруто горел, словно оказался в центре пожара. Он не понимал, зачем он позволяет себе поддаться, но ему хотелось быть рядом – прижиматься и не отпускать. Он ответил на поцелуй и почувствовал, как Саске вздрогнул – и тут же крепко обнял, сцепив руки в кольцо. Его словно окунуло в чернильную тьму – трепетную, холодную, но такую странную, туманную, вытесняющую все мысли прочь. Наруто сам не заметил, как закрыл глаза – вся окружающая его природа казалась ему теперь статичной и ненужной. Саске целовал его, отрываясь порой на несколько лишь секунд, вдыхая до рези ледяной воздух, и Наруто чувствовал, как холод касается влажных губ, отчего сам тянулся за уходящим теплом. Учиха держал его настолько нежно, что казалось, будто Узумаки стал чем-то хрупким. Саске словно игрался с ним – мягко целовал в краешки губ, невесомо касался самой их серединки и вновь прижимался, отдавая Наруто всё своё тепло.Для Наруто всё прояснилось только тогда, когда он почувствовал, как сам же уткнулся носом в горячую шею Саске. Учиха прижимал его к себе, но настолько непринуждённо, что Узумаки воспользовался случаем, и, расцепив объятия, быстрым шагом направился в дом, где скрылся в лабиринтах пустующих и тёмных коридоров. Саске не стал мешать. Он знал, что Наруто нужно время – он чувствовал. *** Саске сидел на кровати, глядя на то, как падают листья за окном.Наруто пробыл в своей комнате весь день. Саске терпеливо ждал, но блондин не хотел показываться ему на глаза. Иногда только спускался в туалет или перекусить, но упорно проскальзывал мимо комнаты Учихи, словно боясь даже притормозить.Ночной холод прокрадывался сквозь открытое окно в комнату и успокаивал распалённое тело Саске. Он просто горел – все силы уходили на восстановление. Когда утром Наруто ушёл, в глазах всё вновь поплыло с ужасающей скоростью. Саске так и не понял, как ему удалось добраться до лестницы и сесть на край ступени. Кровь вновь хлестала, оставляя за Учихой красные следы на тёмном полу. Минут через десять Саске более-менее пришёл в себя и, крепко вцепившись в перила обеими руками, поднялся наверх.Головная боль, пытавшая Учиху с самого утра, теперь даже не чувствовалась, но слабость одолевала с новой силой. И ещё больше клонило в сон – половину дня Саске бессовестно проспал. Только вот каждый раз, когда он хотел уснуть, вкрадчивое чувство тревоги заставляло его просыпаться вновь. Наруто. Теперь Саске вовсе не хотелось признаваться себе в том, что он хочет его видеть - это могло быть чревато последствиями.И всё же, не выдержав, брюнет схватил белую, пахнущую шиповником, подушку, и, прикусив губу от боли, разливающейся в ногах, побрёл в сторону комнаты Наруто. Тени ползали по чёрному коридору, и Саске наступал на них, оставляя красные отпечатки на полу. Дверь Наруто была закрыта, но сквозь щели в коридор лился желтоватый свет ночной лампы. Было уже много времени, а блондин всё ещё не спал. Саске вздохнул и опустился на пол, подложив подушку под спину. Если Наруто так не хотел к нему выходить, то лучше его и не тревожить. В последний раз взглянув на светлую дверь, Учиха закрыл глаза и откинулся на стену, слушая одинокие шорохи, блуждающие по пустому чернеющему поместью. *** Наруто не мог уснуть. В который раз перевернувшись на бок и услышав, как соскользнуло одеяло на пол, он включил лампу на тумбочки рядом с постелью и сел на край. Рой мыслей и чувств заставлял его вздрагивать весь день, а теперь не давал заснуть. Но ещё сильнее было невыносимое жгучее чувство стыда, полыхавшее в лёгких. Саске был в ужасном состоянии, и Наруто должен был запихать своё чувство гордости куда подальше и хоть раз узнать о его самочувствии. К тому же, в тот единственный раз, когда Узумаки всё-таки набрался храбрости и перешагнул через себя, заглянув в комнату Саске, оказалось, что брюнет спит, сжавшись от холода и неистовой дрожи, током бившей его тело. В памяти всплыла соответствующая картинка, и Наруто стало окончательно стыдно. Махнув рукой на всё, что его терзало, он поднялся на ноги и подошёл к двери, тихо опустив ручку. Тусклый свет от настольной лампы рванул в коридор, сливаясь с мраком чернеющих углов. Узумаки вздрогнул и замер на пороге - перед ним, чуть склонив голову, сидел Саске и дремал, всё так же дрожа во сне. Его сон был чуток, и Наруто удивился, как не разбудил его шорохом открываемой двери. Учиха выглядел жалко: бледный, с растрёпанными до ужаса чёрными волосами, с перебинтованной грудью, руками и ногами, где по желтовато-белой поверхности бинтов, меркнущих на фоне снежной кожи, расползлись алые неровные разводы. Грудь лишь слегка прикрывала шёлковая свободная рубашка со свободными, как паруса, рукавами. Чёрные джинсы шли по контору рельефных ног и подворачивались у конца, оголяя кровоточащие перебинтованные ступни.- Саске… - прошептал Наруто, почувствовав мощный укол совести в самое сердце. Учиха вздрогнул и открыл глаза, обернувшись к источнику голоса. Наруто смотрел на него, окружённый нежно-золотистым светом. Неровные светлые пряди ласково опускались на лоб и плечи парня. Тревожно блеснули чистые, прозрачные небесные глаза. Вдруг Наруто прильнул к Саске, прижавшись всем телом и обняв его руками. Тёплое, нежное чувство исходило от блондина и Учиха удивлённо замер, боясь спугнуть хрупкое наваждение. - Иди в мою комнату и ложись спать, - прошептал Наруто, и собирался уже уйти, как вдруг Саске сжал его руку. Узумаки остановился, не глядя на брюнета, но даже не вздрогнул, не отдёрнул руки. Только тихим голосом пояснил, - иди, я сейчас вернусь.