Глава I (пролог). Завтра будет ещё ярче или во что превращаются омиро (1/1)

Пейзаж за окном был скучноват. Только что прошёл дождь, и от тёмного леса веяло прохладой. Солнце светило вовсю, словно пытаясь забрать эту прохладу, согреть листья, травы и мелкий песок, и дорожные камни, летящие из под тяжёлых колёс кареты.Она была украшена гербами с изображением лошади, поднявшейся на дыбы к лавровым листьям, а у ног лошади скрещивались два пшеничных колоса и пышная роза. Чёрная, блестящая на солнце золотыми украшениями, запряжённая четверкой вороных, карета неслась, как стрела, вздымая за собою тучу грязных брызг дождевой воды.На протяжении всего пути пейзаж за окном практически не менялся, что наводило на девушку тоску и тяжелые мысли, вперемешку с тревогой. Её серый и какой-то безрадостный взгляд смотрел на небольшой портретик, буквально с ладонь, лежавший на коленях. На нём было изображено лицо молодого человека лет 20ти, с чёрной косой на плече, мягким изгибом губ, тонкой переносицей и жарким взглядом золотых глаз. Пальцы невольно пробежали по портрету, словно пытаясь погладить лицо юноши. Сердце девушки сжалось, и она тут же отложила портрет рядом на сидения, больше не притронувшись к нему. Кучер, словно понимая мысли хозяйки, специально направил лошадей через лес, подальше от городской дороги. Ведь с такой богатой каретой трудно остаться незамеченным, а внимание посторонних глаз было бы сейчас лишним.Отяжелевшие от дождевой воды ветви-лапы дубков и лип склонялись над дорогой, образуя зелёный тоннель. Здесь было довольно темно, словно внезапно наступили сумерки. Лишь кусочки лазурного неба, словно лоскутки на зелёном одеяле листвы, появлялись то тут, то там, напоминая о весеннем утре, склонявшемся к полудню.Вскоре карета вылетела из-под тяжёлых ветвей и помчалась дальше. Дубы и липы сменились высокими кустами пахучей сирени. Этот манящий запах разносился на всю округу, дурманящий, яркий и горячий, словно разогретый солнцем.Уже через 5 минут кучер придержал поводья и остановил экипаж у кованых ворот, которые, в прочем, тут же поспешила распахнуть стража, в трепетном ужасе узнав герб. Золотой конь на чёрном бархате здесь был далеко не частым гостем. Однако его знали все в землях Аргона, да и, чего уж скрывать, во всём Маломорье. Знали, почитали и боялись. Те, кто смел иметь на гербе золотого коня или хотя бы розу, считались самыми знатными людьми.Экипаж двинулся дальше уже с меньшей спешкой, спокойно проезжая по небольшому парку, выехав к фонтану напротив парадного входа, и затормозил. Из него, дождавшись пока кучер откроет дверь, вышла девушка в богатом платье из чёрного и серого бархата и широкополой шляпе, которые носят негоцианты в приморских краях Мерикона. Отличий от тех шляп в ней было много: чёрные цветы, скрученные из ткани, небольшая вуаль, спадающая на лицо и прикрывающая лишь глаза от солнца, несколько ниток чёрных аметистовых бус и атласных лент. Девушка оглянулась вокруг, поправляя перчатки и надменно наблюдая, как засуетились у парадного входа слуги. Её густо накрашенные глаза были полу прикрыты, словно выражая усталость и одновременно раздражённость, что ещё больше пугало несчастных. Она подобрала широкую юбку и стала подниматься к парадному входу, где уже спешили открыть двери.- Вас ожидают в гостиной, - подсказал дворецкий, склонив голову перед знатной дамой. Однако та, даже не обратив на него внимания, быстрым шагом направилась дальше, на звук фортепьяно. Музыка разливалась по всему первому этажу и, хотя девушка и не знала, где находится гостиная, догадаться о её месторасположение теперь было не трудно.Чем дальше продвигалась она по галереи, тем громче звучала мелодия, тем отчётливее можно было разобрать, как легко и непринуждённо порхают тонкие и крепкие пальцы по клавишам. Пожалуй, она даже могла представить, какое сейчас было лицо у исполнителя. Спокойное, безмятежное, каким оно бывало так редко в обычной жизни у знатного ловеласа Аргона.Девушка вошла в гостиную и сразу же сдёрнула с себя шляпу, кинув её на чайный столик и, уже не строя сдержанность и чрезмерную воспитанность с крупинками высокомерия, упала на софу, уставившись в спину исполнителя.- Ну, и где этот… негодяй? – всё же сдержалась дама, прожигая взглядом точеную фигуру в пышном бежевом платье, расшитым мелкими цветами и отделанным кружевами. Тёмные волосы были убраны в пушистую, словно наспех собранную, косу, а по размерам талии и осанке не трудно было догадаться, что сейчас фигура туго стянута корсетом.

Музыка стихла и исполнитель соизволил обернуться. Мягкие плавные черты лица, тёплые золотисто-карие глаза, пушистые ресницы и добродушная улыбка. Вместе с тем тонкие, но мало женственные, острые плечи, отсутствие груди, слишком острые ключицы и заметная угловатость, скрытая лёгким макияжем и складками ткани. Было бы трудно сразу понять, кто сидит перед вами – молодая девушка или миловидный юноша.

Совсем другое дело – знатная гостья. Её огненно-рыжие, с медью волосы были сильно начесаны и завиты, создавали впечатление мягкого облака. Серые глаза сверкали, словно два кусочка льда, а от чёрного макияжа они казались ещё светлее, чем обычно. Тёмное платье лишь подчёркивало её женственность и невидимую силу, скрывающуюся где-то внутри, в этих узких плечиках, мягких руках, тонком изгибе шеи, белой коже и пухлых, алых губах, всегда чуть приоткрытых, словно всегда что-то готовых сказать. Корсет, скрывающийся под платьем, подчёркивал пышную грудь, однако вовсе не перекрывал, оставляя простор для бурных фантазий.

- Негодяй? Если вы о том, о ком я думаю, маркиза, то он уехал хлопотать на счёт свадьбы. Вернётся он не скоро.

Маркиза лишь фыркнула и подалась немного вперёд, от чего вырез платья стал ещё заметнее.- Во что ты превратился, братец? Мне даже страшно подумать, что передо мной сидит сам маркиз Нейтан, гроза всех брюк и юбок Маломорья, – юноша лишь рассмеялся на эти слова, однако сестра вовсе не видела места шуткам – Что ты смеешься? Ты хоть представить можешь, как ты опустился в глазах отца?- О, поверь, я видел выражение лица матушки и матирэ. Их неодобрения мне было достаточно, чтобы понять, как сильно будет зол отец.- Зол? Да он просто в ярости! Он готов был лично убить тебя за этот позор, а когда матирэ попытался вступиться за тебя… Он чуть не убил его, собственного супруга! – словно внутри неё заплясал огонь, отчеканила девушка и, не дав брату даже оправдаться, продолжила – Я, хоть и старше тебя, но, всё же, девушка. А ты его единственный сын, наследник нашей фамилии! Тебе должен был перейти титул герцога Конифай вместе со всеми владениями, правами и обязанностями перед королевством. Ты должен был взять себе омиро – супруга из любого другого рода, пусть даже не слишком знатного. Но никак не становится им самим!Нейтан лишь фыркнув, нервно покрутив в пальцах кончик косы, и раздражённо наморщился:- И почему же я не могу сам стать омиро? Это не запрещено законом. Только омиро не может стать лордом.- Омиро становятая от безысходности младшие сыновья лордов, неспособные оплачивать себе достойную своего титула жизнь! Ведь всё наследство и титул принадлежит лишь старшему сыну, коим ты был! – резко ответила маркиза, смерив брата ледяным взглядом.Тот опустил глаза и печально смотрел на свои руки, всё ещё перебирающие волосы, аккуратно сточенные по-женски ногти и тонкое колечко, свидетельствующее о помолвке. Нейтан не сразу нашёл, что ответить.- Но… Александра… Ведь ты тоже выходишь замуж по любви.- Но-но! Я женюсь! Это большая разница. И моя невеста самая прекрасная и очаровательная девушка Аргона. Было бы ужасно, если бы и я решила опозориться и вышла замуж за мужчину! Это ещё хуже, чем поменять добровольно звание милорда на звание ?омиро?! Столько пошлости и распутства в связи мужчины и женщины. Это может и приятно, и замечательно. Но такие вещи не для семьи! Брак священен и в нём не должно быть соединения только ради удовлетворения низменных и грязных потребностей,- фыркнула девушка, поправив перчатки.- Но ведь ты и сама не прочь побыть с мужчиной, как, думаю, и твоя невеста.- Поосторожнее с языком, - грозно предупредила юношу Александра, а после добавила, немного понизив голос – Естественно, но всё же это не для брака. В конце концов, для этого можно и любовника себе найти. И может и не одного.Нейтан засмеялся и пробежал снова пальцами по клавишам.- Теперь всё наследство, включая титул и обязанности, принадлежат тебе. С чего бы тебе теперь сердится?Маркиза взяла в лёгкие воздух, от чего пышная грудь заманчиво приподнялась, а после как-то незаметно выдохнула. Так она делала несколько раз, силясь что-то сказать, но не находя слов. Что-то её тревожило, и это было хорошо видно. Но вот что. Наконец она выдержала длительную паузу, искоса и, надменно смирив взглядом брата, заговорила.

- Ну да. Мне стоило бы тебя поблагодарить? Ну уж нет, дорогой братец! Моё единственное желание, с которым я ехала сюда, было задушить эту подлую змею – твоего будущего супруга. Но раз его нет, может мне заняться тобою?- Александра, смею требовать от вас, не говорить так о моём лорде… - вспылил до этого момента спокойный и приветливый юноша, встав из-за фортепьяно. Как и любой омиро, он учился быть спокойным, приветливым, добродушным, но его дерзкий характер, гордыня и бывшее высокое положение никак не собирались уступать. Он не мог позволить оскорбить своего мужа, каким бы он не был – это задевало его гордость.- Замолчи! – девушка вскочила со своего места и кинула подушку в брата. В прочем подушка пролетела мимо и сбила с инструмента вазу. Яркие подсолнухи рассыпались по клавишам, вода залила клавиатуру – Сейчас же закрой рот, Нейтан. Ты не смеешь ничего требовать от меня! Я старше тебя даже титулом. Вместе со своей… любовью к этому чужаку ты принимаешь и его титул. Ты больше не маркиз Конифай, будущий герцог прославленного Аргона. С завтрашнего дня ты возьмёшь титул этого негодяя, проклятого северного горца. Виконт... Виконт Троза! Вот отныне твоё имя. Боже, бедный отец и матирэ. Как они выносят этот позор!Юноша стоял, перебирая пальцами косу и спрятав глаза под ресницами. Ему было обидно и стыдно одновременно. Они все так ужасно отзывались о виконте, говорили, что он глуп, заносчив и неприветлив, что его северные манеры чужды аргонскому обществу. Но ведь, на самом-то деле, он был далеко не глуп, к тому же по-своему очень красив.

Не сказать, что встретились они случайно. Молодой маркиз был большим гулякой и не пропускал ни одного бала, ни одной встречи, прогулки. Он, как и его сестра, был первым в списках на приглашение в любой дом. Без маркиза и маркизы Конифай не могла обойтись ни одна интрига, ни одно веселье, ни один праздник. Он любил кидать деньги на ветер и развлекаться до потемнения в глазах. Это касалось и любовных дел. Из всех юношей Аргона, с его титулом, наследством, статусом в обществе и такой лукавой зовущей улыбкой, пожалуй, он был самым желанным. Балагур и хохотун, упёртый и горделивый, страстный любовник, щедрый и всё же добродушный юноша, маркиз сразу привлёк внимание виконта, приехавшего в Аргон, чтобы расширить своё производство в добыче угля.Поначалу они даже хорошо подружились. Рыжий, громкий, немного неприличный и иногда даже хамоватый северянин ужасно нравился маркизу. Он был необычной внешности для их краёв. Яркий цвет волос, слегка отливающий на солнце красноватой медью, практически всегда распущенный по плечам, широкие ладони. Его светлая кожа почти сразу же покрылась ровным, бронзовым загаром. Тёмные брови, необычно длинные для мужчины чёрные ресницы, точёные черты лица, где самым главным, пожалуй, был нос с мягкой, плавной, аристократичной горбинкой и тонкой переносицей. Мускулистая, подтянутая фигура, его рост сам по себе выделял его из общей массы. Одевался северянин так же необычно. Не смотря на то, что он всё же пытался влиться в светское общество Аргона, виконт никогда не носил камзолы с горлом, отдавая предпочтение свободным рубашкам. Если всё же удавалось увидеть его в камзоле, то он был непременно обшит по краям и швам мехом, да ещё и расстёгнут наполовину, обнажая грудь. На нём всегда было много варварский украшений: странные бусы из камешков или обточенных костей, клыков, множество перстней на пальцах, браслетов. Он не признавал шляп и обожал шкуры животных.

Однако даже ему, впечатляющему и богатому, знающему толк в безделушках и осыпающему ими маркиза, было очень трудно подобраться к этому юноше достаточно близко. На это ушло добрых полгода. За это время виконт успел обзавестись своим домом, землями и несколькими шахтами, а, учитывая дружбу с сыном самого герцога, перед ним были открыты практически все двери. Но, даже узнав, что эти два совершенно непохожих человека являются любовниками, никто и представить себе не мог, что дело закончится такой скандальной помолвкой. Ведь на тот момент у Нейтана уже был жених, которого он собирался взять своим омиро, хотя ни разу его не видел и даже имени не знал. Зато это знали его родители, что для него было бы достаточно.- Но… Сестрица, ведь ты тоже… любишь. Ты ведь любишь свою невесту. Ты ведь тоже чувствуешь. И я люблю его, это уже совсем другое, ты же знаешь. Раньше я так не поступал, – тихо стал оправдываться юноша, подняв, наконец, глаза.Маркиза тяжело вздохнула и снова села на софу, убирая со стола шляпу.- Вот именно, что раньше не поступал… Ладно, братец. Налей вина и выпьем. И прикажи принести табаку. Если я не могу задушить его, то накурю тут ему в гостиной! – фыркнула девушка и поудобнее устроилась на подушках. - Покажешь мне венчальное платье?Нейтан широко улыбнулся и вышел обо всём распорядиться. Сегодня был солнечный день, но завтра он будет ещё ярче.