Отрывок пятнадцатый. (1/2)
- Сексуальное рабство выдумал тут, мать твою… - прошипел Влад, вырываясь на улицу из душного, давящего дома. - Сопляк недоделанный!
Руки так и чесались что-нибудь хорошенько грохнуть, но, бешено оглядываясь по сторонам, Влад не находил ничего подходящего. Тогда он завернул за угол дома и с размаху пнул пень, на котором еще в детстве частенько сиживал. Остановился, уперев руки в бока, задрал голову и медленно вдохнул и выдохнул.
?У этого засранца просто талант выводить меня из себя? - подумал Влад, уже спокойнее опуская взгляд вниз. Пень откатился вперед на несколько метров, пальцы на ноге ломило от боли: все-таки, сланцы – не самая подходящая обувь для пинания тяжелых твердых предметов.
Символично, что именно здесь Влад сам и замутил эту кашу – черт его дернул тогда упереться с этим поцелуем, - а теперь расхлебывал последствия. Пень Влад прикатил обратно, поставил на место и уселся сверху. Здесь, сбоку от дома, в пяти шагах от огромного яблоневого сада, было тихо и спокойно – самое место для тяжелых дум и тягостных размышлений.
Хотя, положа руку на сердце, о чем там думать? Все что можно уже надумали, оба. Остались только чувства, которые никак не желали успокаиваться. И дурь, которая никак не хотела отпускать.Обоих.
Влад снова тяжело вздохнул и потер рукой лоб. Все-таки, трудно быть взрослым – убегать от ответственности и неприятностей уже возраст не позволяет, не солидно. Все, что ему теперь оставалось, это вести себя, как ни в чем не бывало. И делать вид, что никто не выворачивал ему душу наизнанку и не плевал в нее.
Остаток вечера прошел вяло. Влад чем-то занимался, читал книгу у себя в комнате, старательно не думая о том, что на простынях под покрывалом еще мог сохраниться запах их тел и следы их недавней страсти. Джун ходил пришибленный и старался даже не дышать в его присутствии, выполнял задания деятельной бабы Мары рассеянно, за что пару раз схлопотал, но никакого эмоционального отклика на его лице Влад не заметил. Джун всеми мыслями был там, на кухне, в тот момент, когда их конфликт достиг своей кульминации. И Владу это нравилось – значит, его слова достигли адресата и заставили шестеренки шевелиться. Главное, чтобы теперь они шевелились в нужную сторону.
Засиживаться на месте, впрочем, тоже было нельзя. Через день-два стоило уже возвращаться и в город, начать обустраиваться, Джуну обстановку сменить будет полезно, а то мало ли, до чего додумается от здешней тоски. Возвращение в городбыло для Влада скорее своеобразным побегом: там можно будет вернуться на службу в казармы, гонять малолеток по плацу, не придется целыми днями дома сидеть и с ума сходить от ожидания и скуки.
Матери он сказал о своих планах в тот же вечер, чтобы старушка успела завершить все свои традиционные приготовления к уходу сына. Марина Павловна, конечно, расстроилась. Села на стул, покачала головой, начала причитать что-то да спрашивать – почему так скоро? У бедной старушки на последнем веку развлечение и удовольствие одно - сына видеть. Влад спокойно, толково объяснил, что времени у него на самом деле не так много, надо в городе осесть, сделать так,чтобы за оставшуюся неделю Джун ко всему привык и уже не боялся один остаться, когда Влад уйдет в очередной патруль. Баба Мара объяснениям вняла, согласна покивала головой – и право, Владик-то теперь не один, ему не только о себе заботиться надо. И принялась собираться.
Молчание и спокойствие командира давило на взвинченного и пристыженного Джуна. Он до самого вечера старался поменьше ходить в дом и не попадаться мужчине на глаза, но когда они все же пересекались, мальчик видел его задумчиво глядящим в окно или безмятежно читающим свою дурацкую книгу. Было похоже, что Влад просто утомился возиться с его капризами и махнул на Джуна рукой, и это недоброе подозрение вынудило подростка неосознанно перебирать в голове все, что сказал и сделал, и пытаться прийти к каким-то выводам.
А выходило, что Влада он все-таки обидел. Не совсем ни за что ни про что, но все же, было то, чего ему не следовало делать и говорить, и сейчас Джун жалел, что местами был вспыльчив и несдержан. Только что теперь делать с этим чувством он понятия не имел.
Вечером, когда стемнело и пришлось вернуться в дом, Джун сидел в своей комнате, обняв колени, и накручивал и накручивал себя. Влад все читал свою тупую книгу и о нем даже не вспоминал, за ужином не проронил ни слова. Как будто Джуна на кухне и не было вовсе. Подросток решил, что имеет полное право обидеться, и ко сну отходил в надутом настроении. Маленькую настольную лампу он выключать не стал, темноты и правда боялся, тем более в чужом доме, в комнате, в которой он был один. Теперь-то ни о каких ?давай спать вместе? не могло быть и речи. Влад бы его взглядом удушил, скажи он такое, да и сам Джун после всего не решился бы на такую дурость. Даже если бы спали они под открытым небом и сон порознь означал тряску от холода до самого рассвета.
Снились ему беспокойные сны. Вроде, ничего конкретного, но странные образы, лица, что всплывали в сознании, какие-то звуки, слова – от них Джун жмурился и вздрагивал всю ночь. Среди этой испорченной киноленты ему мерещилось, что в комнату заходил Влад, стоял рядом, кажется, молча, а потом ушел. Было это сном или явью, знать мог только командир, а спрашивать его Джун не собирался. Только вот когда он утром проснулся, настольная лампа не горела. Либо вышло все электричество, накопленное за день, либо… Влад ему все-таки не привиделся.
Утром они все так же занимались каждый своими делами, стараясь не пересекаться и не общаться, и Джун уже почти забыл о чувстве вины, которое испытал вчера, но к обеду кухня стараниями бабы Мары обросла всевозможными свертками, мешочками, кульками, банками и пластиковыми коробками. Раньше такого никогда не наблюдалось, поэтому Джун не сразу понял, к чему старушка устроила этот склад. А когда прошел мимо спальни Влада и увидел его походный рюкзак, наполовину заполненный и сиротливо примостившийся у письменного стола, его как молнией ударило. Сердце ушло в пятки, но тут же вернулось на свое место и истерично застучало, целый рой неприятных мыслей закрутился в голове.
Влад собирался уходить.
Все об этом говорило – на спинке кровати не висели его вещи, чертова книжка убралась куда-то то ли на полку, то ли в этот самый рюкзак, на столе не лежала даже какая-нибудь ручка. Кровать заправлена, как обычно, но комната теперь казалась нежилой, словно из нее вынули душу и спрятали в одинокий, с виду безобидный походный рюкзак камуфляжной расцветки.
Джун поборол желание вытряхнуть все из него, раскидать на комнате, и выбежал из комнаты Влада, заперся в своей.
Влад намылился уходить, а ему-то никто не приказал собираться. Это что же, Влад его не планирует с собой брать? Хочет здесь, в горной деревне оставить, под присмотром престарелой матери? Такой расклад Джуна откровенно не устраивал, здесь же даже Ко нет, и тот ушел со своим британцем в город. И Джун тоже должен был вернуться в город, хотя бы для того, чтобы найти Ко и вместе с ним удрать, когда представится возможность.
Но Влад даже словом не обмолвился! Решил все сам, как будто его, Джуна, желание не имеет никакого значения! Разве это – честно? Разве так поступают нормальные люди?Злость на командира охватила его с необычайной силой. Джун порывался пойти и разобраться, поорать, может, даже кулаками помахать, выясняя, кто тут главный или хотя бы кто на что годится, но здравый смысл, хвала богам, не оставлял его, и подростку хватало ума просто наворачивать круги по комнате, сжимая кулаки и скаля белые зубы.
Было очень неприятно и обидно от осознания того, что на него махнули рукой и теперь оставляют. Но в какой-то степени он был сам виноват. Был, был, и Джун с этой мыслью окончательно смирился. И как теперь все поправить? Он Влада обидел, но и Влад его – тоже. Как теперь быть?
Ужинали они уже совсем в траурной обстановке. Теперь и Джун понимал, к чему их недавние конфликты привели, но спрашивать о чем-либо у спокойного как удав командира боялся. А Влад молча ел, явно ни о чем не беспокоясь. И баба Мара тоже… вон, как спелись!- Вечером собери вещи, если какие есть, - подал вдруг голос Влад, не отрывая взгляда от тарелки. – Утром выходим в город.
Джун чуть вилку из пальцев не выронил. Ему не послышалось? Влад сказал, что его с собою берет?- Я?.. – тупо переспросил подросток, не веря своим ушам.
- Ты, ты, кто еще-то?
Джун совсем растерялся, забыл про свой ужин. А Влад тем временем быстро доел, поставил тарелку в раковину и ушел в свою комнату. Джун доклевал уже остывший рис, доковырял свиную котлетку, в трансе помыл посуду и снова засел у себя.
Новость потихоньку улеглась в голове, а от души отлегло – Влад его тут не оставляет… берет с собой в город. Хоть и обижен, а все равно берет. Все-таки, хороший человек Владик!
Полночи Джун проворочался в постели. Что будет в городе? Селение он видел мельком, когда вернулись из патруля, Влад особо нигде не останавливался, а после того, как написал отчет, сразу повел его в горы. Завтра для подростка начиналась новая жизнь: надо было устроиться на новом месте, найти для себя работу, завести друзей, вжиться в общину. Последнее не так уж и просто, Влад прав – в маленьких сплоченных селениях чужаков не любят, и хорошо, когда кто-то авторитетный может за тебя поручиться.
Но все равно было немного тревожно – как оно все сложится? А с другой стороны, Ко прожил в городе уже почти неделю и должен был немного освоиться. Мысль о том, что в новом месте его дожидается друг, придала Джуну немного уверенности.
Утро выдалось несколько суматошным, и все благодаря заботе и стараниям матери Влада. Джун ерзал, сидя на стуле в своей комнате и дожидаясь, когда командир скомандует на выход, а баба Мара все пыталась запихнуть в и без того набитые сумки еще по баночке варенья, Влад же ловко гостинцы вынимал и выкладывал обратно на столешницу. Замкнутый круг.
- Мама, хватит, - не выдержал наконец командир, когда склянка с яблочным вареньем прокралась в его тяжеленный рюкзак в третий раз. – Ты нас как на год собираешь, я вернусь из патруля в конце месяца, к тебе зайдем. Ну, куда ты нам столько еды пихаешь? Не маленькие, не пропадем.
После нескольких минут препираний воинственно настроенная баба Мара все же сдалась и махнула на непутевого сына рукой.
Измученный ожиданием, на пороге кухни показался подросток. Взглянул вопросительно, с надеждой, и Влад, глянув на него мельком, кивнул.- Уже идем, - сказал он в стену, - бери вещи.
Джун резво закинул свой рюкзак за спину, в руки взял кулек со снедью. Старушка проводила их до калитки и прослезилась, утиралась краем своей косынки, пока Влад по-доброму выговаривал ей что-то и махал рукой. Джун тоже помахал на прощанье и пошел вслед за командиром к спуску.День был солнечный и жаркий. Они быстро вспотели, но Владу, похоже, было не привыкать, и он шел вперед, не сбавляя шага, а Джун семенил за ним вдогонку, стараясь сохранять равновесие на особо крутых спусках и не свернуть себе шею, балансируя на своих двоих с тяжелым кульком в руках. Спина мужчины впереди была широкой и крепкой, и Джун чувствовал себя уверенно.
Но уверенность вдруг растаяла, как кусочек масла на горячей сковороде. В город-то его ведут, а где он жить будет? Влад его к себе берет? Маловероятно после всего, что было. Или наоборот – именно после того, что между ними было, Влад его в чужой дом не отпустит? Джун совсем запутался в своих размышлениях и тревогах. Быть сброшенным с плеч, как тяжелый и ненужный балласт ему не хотелось. Все таки, Влад ему не совсем чужой человек… но если подумать, Джун сам не знал, чего хотел. От Влада, от города, от этой новой жизни – хотел ли он ее вообще, или в нем преобладало желание вернуться в свой родной поселок? Сбежать?
Чтобы решить это, следовало сперва переговорить с Ко. Мало ли, каким еще безумием заразил его друга чокнутый британец, помимо любви к мужским телесам?
Вряд ли все решится за один день. Ночевать в каком-то общежитии, в которое его определят до поры до времени, не самое приятное удовольствие. А если он все-таки решит остаться в городе? Навсегда? Действительно начать здесь новую жизнь. Как не погляди, а живется тут людям однозначно лучше. Все при деле, все сыты и укрыты, даже электричество есть, и военные.
Замечтавшись, Джун все же не уследил за тропой и споткнулся о подлый камешек. Полетел на землю, плюхнулся на колени, выпуская из рук кулек. Кожа на ладонях моментально стерлась о камни и саднила, колени болели, а кулек покатился себе вниз по тропинке.
Его поймал обернувшийся на шум Влад. Поднял, посмотрел на поднимающегося с земли Джуна с сочувствием.
- Не зевай, - велел он нестрого, и кулек сунул себе под мышку. Развернулся и пошел дальше. А Джун заковылял за ним и, глядя на его спину, понимал, что жить в каком-то чужом доме с совершенно чужими людьми совсем не хочет. Как же он без Влада? Уж лучше у него, как-нибудь помирятся, разберутся, и будут вместе жить… Как у русских говорят – душа в душу. Да, такая картина Джуну определенно нравилась.
- Влад… - осторожно, опасаясь получить не самый приятный ответ, позвал подросток. Командир хмыкнул, показывая, что услышал его, но не остановился и даже не повернулся к нему, поэтому Джун сам нагнал его и пошел рядом, но чуть позади – тропинка была узкая, двоим на ней не разойтись.