Глава VI. Княжна Голицына (1/1)

Впервые за несколько недель в небе засияло яркое солнце. Его лучи заливали золотистым светом все вокруг, заставляя глаза сладко жмуриться, а губы расплываться в мягкой улыбке. Красавица-зима уже захватила деревья, кусты и равнины в свои нежные пуховые объятия, придав каждой веточке и каждому свернувшемуся листочку неповторимый сказочный облик. Анастасия возвращалась домой после утренней прогулки. Подойдя к воротам, она приветливо кивнула денщику ее отца, с улыбкой поклонившегося княжне, и зашла на широкий просторный двор. У крыльца Настя увидела запряженную двумя каурыми лошадьми карету ее старшего брата Сергея. Кучер хлопотал возле нее, поправляя упряжку. Сам князь стоял тут же, рядом, и сосредоточенно просматривал какие-то бумаги. —?Куда ты едешь, Серёжа? —?поинтересовалась Анастасия, растирая вышитыми варежками озябшие на морозе щеки. —?Я к нашему дяде Михаилу собрался. Нужно обсудить некоторые вопросы,?— улыбнулся тот. —?А не возьмешь ли ты и меня с собой? —?попросила Настя. —?Я Софью хотела навестить и по племяннице Машеньке соскучилась. Тебе ведь все равно по пути. —?Хорошо, милая. Заодно и сестрице передашь мое почтение,?— согласился князь. —?Пойди пока, соберись,?— добавил он. Анастасия кивнула и направилась к дому. Через некоторое время она вернулась?— переодевшейся и готовой к отъезду. Карета князя уже была на пути к дому сестры Софьи, когда навстречу ей подъехал курьер с депешей1. Выйдя из кареты, князь прочел послание и велел кучеру заехать сначала в Лефортовский дворец. —?Мы ненадолго. Я только улажу кое-какие дела, а потом сразу поедем к Софье,?— пояснил князь, когда Настя захотела узнать, зачем им нужно отправляться туда. —?Без тебя не обойтись? —?спросила она. —?Как у камергера его императорского величества, у меня возникают, время от времени, неотложные дела во дворце,?— ответил Сергей. До нынешней императорской резиденции доехали скоро. Князь предложил сестре пойти с ним и подождать его во дворце, пока он не решит все вопросы. Настя согласилась. Они быстро поднялись по лестнице на верхний этаж. Здесь княжна остановилась, а ее брат направился дальше. Еще немного Анастасия видела в конце коридора его высокую фигуру в сером парике и меховой шубе и слышала его шаги, а затем князь свернул в сторону, и они стихли. Настя расстегнула шубу и сняла платок. Прислонившись к стене, княжна взглянула наверх, на узорчатый потолок. Коридоры, лестницы, проемы и узоры на стенах?— все это воскресило в ее памяти те моменты, когда она с радостным сердцем приезжала в этот дворец, и когда покидала его, зная, что еще непременно навестит царевну Наталью… Но сейчас ей не хотелось об этом думать. Наталья Алексеевна теперь, наверное, счастлива. Гораздо счастливее, чем была здесь, и у нее уже ничего не болит… Настя тряхнула головой и смахнула с ресниц кристаллики слезинок. Княжна огляделась. В коридоре было тихо, и лишь где-то вдали, почти в самом его конце, раздавались какие-то голоса. Один из них принадлежал Сергею, а вот чьим был другой, Настя не знала. Она решила пойти следом за братом, чтобы не оставаться в одной в этом огромном пространстве, где воспоминания с каждой минутой давали ей знать о себе все настойчивее и настойчивее. Пройдя несколько шагов, Анастасия в нерешительности остановилась: с правой руки находились покои, которые занимал император. Дверь в них была затворена неплотно. Настя вздрогнула и побледнела: она вспомнила прозрачный взгляд Петра в день похорон царевны Натальи. Но государю, говорят, уже стало лучше… Анастасия искренне надеялась на то, что это правда. Она приблизилась к двери опочивальни юного императора и, прищурившись, посмотрела сквозь щель на комнату. Что ей двигало в тот момент, Настя и сама не могла понять. Однако княжне отчего-то захотелось убедиться воочию, что эти слова правдивы. Пётр сидел на полу напротив горящего камина и смотрел на пляшущие языки огня. Время было уже около полудня, но на юном монархе все еще была одета белая ночная рубашка. Пряди светлых волос падали ему на лицо и плечи, скрывая тонкий профиль от посторонних глаз. В руке Пётр держал прозрачный бокал, наполненный алой жидкостью?— вином. Анастасия нахмурилась. Она поняла, что все разговоры о состоянии государя были лживы. Ему не стало лучше… Все осталось по-прежнему. Сердце княжны снова дрогнуло от жалости. Нет, с ним сейчас обязательно нужно поговорить и убедить его взять себя в руки. Иначе он совсем зачахнет и просто погибнет… Настя медленно выдохнула и толкнула дверь. Вряд ли Пётр прислушается к ее словам, но она не могла вот так стоять и просто смотреть на его страдания. Будь что будет, но поговорить она все-таки попытается. Услышав скрип, юный император медленно повернулся к двери и равнодушно взглянул на княжну. Несколько растерявшись, она пару секунд смотрела на него, а после торопливо сделала реверанс. —?Анастасия Дмитриевна?.. Зачем вы здесь? —?спросил Пётр. —?Я… Я ожидаю своего брата, ваше величество,?— ответила Настя. —?А не подождать ли его вам за пределами моей опочивальни? Уходите,?— произнес юный государь и отхлебнул вино из бокала. —?Простите… Но я уйти не могу,?— возразила княжна. Пётр нахмурился. Настя прошла внутрь комнаты и присела на колени рядом с императором. Тот снова отвернулся к камину. Несколько секунд княжна смотрела ему в лицо и ничего не говорила. Пётр тяжело вздохнул и вновь повернулся к Анастасии. —?Что же вы, ваше величество? Зачем же вы себя напрасно изводите? —?вздохнула княжна. —?Нап… Напрасно? —?Пётр побледнел от возрастающего гнева. —?Да, ваше величество… —?спокойно проговорила Анастасия. —?Наталья Алексеевна смотрит на вас с небес и очень расстраивается. Вспомните сами, таким ли она хотела вас видеть? Желала ли она, чтобы вы вот так, целый день, с вином в руках скорбели о ней? Княжна протянула руку, чтобы взять у императора бокал. Пётр крепко сжал его тонкими пальцами, и Насте пришлось приложить некоторые усилия, чтобы забрать пьянящий напиток. Встав с колен, она подошла к столу и поставила его на серебряный поднос. Пётр повернулся к ней. —?Я не могу иначе,?— тихо произнес он. —?Можете, государь. Можете,?— возразила Настя. —?Мы, ваши подданные, смотрим на вас с надеждой, ждем ваших решений, уповаем на вас. Не забывайте об этом, Пётр Алексеевич. Не забывайте, пожалуйста… Император вздрогнул. О том же говорила ему Наташа в последние минуты своей жизни… О том же просила и она… Выходит, княжна Голицына права. Он должен вспомнить о своем долге перед подданными, о том, что дал обещание стать для них добрым государем… —?Наталья Алексеевна молится за вас там, на небесах, а вы сможете ее порадовать здесь. И она обязательно будет счастлива,?— договорив, Настя слегка прикусила нижнюю губу, чтобы слезы вновь не покатились по ее щекам. —?Но я больше не увижу ее… Не услышу ее голоса,?— Пётр закрыл лицо руками. Княжна подошла к юному императору и положила теплую ладонь на его тонкое плечо. —?Она всегда будет с вами, ваше величество. Душа Натальи Алексеевны жива… Она здесь, в вашем сердце,?— проговорила Настя. Император посмотрел на княжну. Ее голубые глаза взирали на него с такой искренней надеждой и вниманием, что Пётр на краткий миг оставил печальные мысли. В покои через щелку между тяжелыми портьерами проник солнечный луч и упал на голову княжны Голицыной, подсветив ее каштановые локоны. Она, похожая в этот миг на золотистую фею, смотрела него и тянула в ?живой? мир, призывала его к тому, о чем не раз говорила Наталья. И Пётр может вернуться… Он должен вернуться! Тогда он выполнит все то, что обязан как император, и то, что обещал сестре. И Наташа действительно будет рада… Настя выпрямилась и направилась к двери. Остановившись у порога, она поклонилась: —?До свидания, Пётр Алексеевич. Император кивнул ей. Княжна приподняла подол платья и переступила порог. Голос Петра вызвал на ее лице мягкую улыбку: —?Спасибо, Анастасия Дмитриевна…