Консерватор (1/1)
ночной клуб в ЛА, Эван позорно сбежал, Джонни остался с моделью и трансухойЭван тихонько прошел мимо и сел на диванчик, почти утонувший в зарослях прущей из многочисленных кадок буйной растительности. Здесь было почти темно и почти тихо, музыка играла в отдалении, так что до него доносились только взрывы хохота и отдельные реплики из-за столика, за которым устроилась компания Вейра. Неустойчивый, временами срывающийся на фальцет, тенорок этого накрашенного недоразумения в юбке, женский смех, журчащий, почти неслышный на фоне всего прочего баритон очкастого парня. И голос Вейра. Эван его даже назвать не может – это просто голос Вейра. Раздражающий, иногда манерный, плавающий и кружевной, иногда с какими-то чудовищными детско-девчачьими интонациями, иногда совершенно обычный голос молодого парня. Он меняется постоянно, как и сам Вейр, его невозможно ухватить и удержать на одном месте, хотя бы даже для того, чтобы внимательно рассмотреть. Расслышать. Он ускользает. Кажется, только что он насмешливо шепчет что-то тебе на ухо, и ты уже собираешься обернуться, чтобы заглянуть Вейру в лицо, сосредоточиться на смысле его слов, и вот уже он звонко выкрикивает что-то в другом конце помещения, и вся эта невероятная кодла подхватывает его смех. Вейр и его свита. Он такой смелый с ними, Эван невольно зажмуривается от неловкости, вспоминая, как они столкнулись пару часов назад. Растерянный Эван, в эту минуту оказавшийся совершенно один, и улыбающийся от предвкушения Вейр, сияющий под взглядами друзей. Саркастично приподнявшиеся брови, ласковый до приторности голосок: ?Ах, Эван! Какая неожиданность!?Вот непонятно, что же надо сделать, чего еще добиться и достичь, чтобы не ударяться в панику от такой неожиданности. Чтобы быть в себе уверенным даже тогда, когда на тебя десять глаз смотрят, как на забитого ботаника в огромных очках и со скобкой на зубах, который по неловкости наступил на ногу королеве школы.Нет, он не краснел, не бледнел, не мямлил – в общем, не вел себя как идиот. Просто кивнул и спокойно сказал: ?Да, давно не виделись. Отлично выглядишь, кстати?.У Вейра в глазах что-то мелькнуло, он даже чуть прищурился и слегка наклонил голову, вглядываясь в Эвана, но почти сразу же улыбнулся, как показалось Лайсачеку, градусом теплее: ?Спасибо за комплимент. Какой ты, оказывается, бываешь иногда обходительный? Парень в очках, умный наверное очень, хохотнул, обнимая Вейра за талию, и Эван бесстрастно поправил: ?Это не комплимент, это констатация факта?. Кивнул Вейру и отошел с колотящимся сердцем. Не удержался и обернулся, увидев, как Вейр досадливо стряхивает лапу очкарика с бока.Что, впрочем, не помешало сейчас с этим очкариком сидеть бок о бок и о чем-то оживленно перетирать. Эван, сидя у себя в кустах и потягивая лонг-дринк, видел их довольно отчетливо. Пару незнакомых девиц – не блондинок и не в ультра-мини, которым щеголяли Лос-Анджелесские жительницы. Трансвестита с огромным накрашенным ртом, который тот разевал, хохоча так, что холеное лицо собиралось в складки. Очкарика в полосатой маечке – рожа еще такая знакомая, наверняка какой-то известный пидор… И Вейр среди них – раскрасневшийся, довольный, вертящийся как волчок. И уже не стряхивает руки со своих коленок, а наоборот стреляет глазками и всячески кокетничает – то ли с очкастым уродом, то ли с девушками, то ли – свят-свят! – с трансвеститом...Эвана даже замутило, и он отвернулся к стеклянной стене. Прижался виском к высокой кожаной спинке дивана, глядя в черное, с сизыми разводами облаков, небо. Позади разговаривали, и Эван, даже не напрягаясь, различал слова:- …нет, не был ни разу. – это Вейр.- Да ты что?! Потрясающее место. Действительно потрясающее! – это девицы и очкарик наперебой.- Я мало где бываю на самом деле. Я консерватор. – Вейр смеется. – Хожу годами в одни и те же рестораны и кафе, где заказываю каждый раз одно и то же…- С одними и теми же людьми! – подхватывает одна из девиц, и все, кроме очкарика смеются.- Да, Николь, моя подруга, несколько дней назад привела меня в одно кафе, расписала все: там так здорово, так вкусно… Спасибо… Ну вот, я открываю меню и понимаю…- Что ничего не хочешь! – это трансвестит.- Да! Они не готовят кофе так, как я люблю, они не делают мой любимый салат… Они даже мясо жарят не так, как я привык, я там ничего не смог съесть!- Я слышала, в Ванкувере была отвратительная кормежка…- Это правда. Нам с Галиной пришлось найти ресторан недалеко от Олимпийской деревни, и мы ели только там…- Но тебе действительно стоит сходить с нами, - вмешивается очкарик. – Я уверен, для тебя они сварят любой кофе и зажарят мясо ровно так, как ты любишь.Вейр рассмеялся, а Эван встал и подошел вплотную к стеклянной стене. От нее отражалась идущая с танцпола музыка, и этот легкий гул заглушал голоса. Эван смотрел, как из серых рваных облаков в жемчужном ореоле выглядывает круглая луна, и думал о том, что полнолуние обычно странно действует на людей. Кто-то становится нервным и раздражительным, кто-то сентиментальным, кто-то чересчур возбудимым. Такое ощущение, что на Эвана сейчас навалились все эти несчастья разом. А все из-за какой-то там луны, которую и не видно толком.В кармане дернулся и пискнул телефон, Эван достал его и открыл пришедшую смс, не удержался и ухмыльнулся, качнув головой: ?Твой силуэт очень романтично выглядит на фоне уличных огней. Этакий тощий долговязый Чайлд-Гарольд на обрыве. Только тебе могло прийти в голову нарядиться в черный костюм и завалиться в ночной клуб!?Минуту подумав, он отправил ответ: ?Только тебе могло прийти в голову завалиться в ночной клуб в такой компании. Будто без этого цирка уродов никто не догадается, что ты из себя представляешь?. Ответ пришел тут же: ?Каждому свой цирк. Не думаю, что у вас, в шоу натуралов, веселее. Кстати, хоть оттуда-то тебя еще не исключили??Эван беззвучно смеется, набивая очередную смс и нажимая кнопку ?Отправить?. Телефон вздрагивает и гудит у него в руке каждые две минуты. То, что Вейр консерватор, Эван давно уже в курсе. Даже любимые развлечения с годами не меняет. Впрочем, как и сам Эван.