Кид/Киллер: кровь (1/1)

Написано на рисунок: http://i3.imageban.ru/out/2012/02/04/0d01f31f10d3920590e219734b903aca.jpgКапитан лежит головой на коленях у своего старшего помощника, и никто из команды на них не пялится. Пираты Кида тихо, молчаливо снуют по кораблю, готовя его к отплытию.Редкое зрелище, даже старейшие члены команды видят подобное впервые, - капитан, проявляющий хоть малейшую толику слабости. Капитан жесток всегда и со всеми: с врагами, с подчиненными, с Киллером - своей правой рукой и сильнейшим бойцом. Об этом знает уже половина Гранд Лайна, а скоро узнает и вторая - даже несмотря на то, что пока их путешествие по Новому Миру складывается не слишком... удачно.У капитана нет больше своей собственной, левой руки. На ее месте - месиво из ошметков кожи и мускулов, из которого бело торчит кость. Капитан и прежде не был писаным красавчиком, но теперь левая половина его лица стесана до мяса - кожа висит полосками, надо бы срезать, но Кид никому не позволяет к себе подойти - кроме Киллера. Левая половина лица Кида залита кровью так, что границ ран не различить; на правой - смазанное красное пятно, оставленное ладонью Киллера (нечаянное прикосновение - или?..). Тому руку тоже ободрало неслабо, располосовало до кости.Кид уткнулся лицом в грудь Киллера, голым мясом - к блестящей от пота, потемневшей от пыли коже. Корабельный врач вполголоса материт капитана в углу, потирая пострадавший при попытке оказать врачебную помощь зад; остальные поглядывают в сторону Кида с Киллером мельком, тут же вновь отводя глаза. Никому из них не хочется думать о том, что сейчас чувствует капитан, как, верно, болит разъедаемая потом и грязью рана на лице, как должен гореть огрызок руки. Никому из них не хочется представлять себя на его месте - искалеченным обрубком. Рука - не хер, тем более левая, обойтись как-нибудь можно: обходится же Акагами, а их капитан ничем не хуже. И все же - никому из пиратов Кида сейчас не хочется быть на месте капитана, и они думают, что и сами предпочли бы, случись с ними такое, раскаленным гвоздем телесной боли вышибать из головы опустошительные сосущие мысли о собственном увечье.Наконец капитан поднимается - он все еще нетвердо держится на ногах после долгой схватки, но Киллер не пробует его поддержать: любая подобная попытка будет встречена рыком, а то и затрещиной - правая-то рука у Кида по-прежнему цела и невредима. Юстасс Кид по прозвищу "Капитан" не проявляет слабости, потому что слабостей у него нет, а жалеть себя он и в детстве-то в детстве не позволял - потому что даже едва живой, Юстасс Кид не жалок. Просто чуть более смертоносен, чем обычно, - из-за особенно плохого настроения.- Пойду всхрапну, запарился я сегодня, - бросает Кид, направляясь в каюту. Киллер незаметно кивает врачу, и тот с тихим, облегченным семиэтажным ругательством поспешно хватает стоящий у ног чемоданчик с инструментами.Капитан засыпает, не дождавшись, пока врач закончит промывать и перевязывать его раны. Киллер остается у его постели на всю ночь - наутро он оставляет каюту за несколько минут до того, как капитан проснется. Когда Кид, потягиваясь одной рукой, выходит на палубу, Киллер уже наворачивает свои спагетти.- Чё такие кислые, мудилы? - приветствует Кид свою команду, и та, видя, что капитан в хорошем настроении, несколько оживляется.- Слышь, Киллер... в следующий раз глаз на жопу натяну, - сообщает невозмутимо жующему старшему помощнику капитан, нахмурившись. - Было бы из-за чего нежничать, к тому же с тебя мне весь день теперь никакого проку. Опять сопли разведешь - урою, усёк? - и капитан отворачивается, уверенным шагом проходит на нос, перекликиваясь с рулевым.Киллер усмехается под маской. Хотя ему почти уже не тревожно, однако капитана все же явно развезло - в лучшие дни он без лишних слов заехал бы провинившемуся в живот.Капитан позволил Киллеру прикоснуться так близко, как никому прежде: забраться под кожу, увидеть слабость, пусть иненадолго, но способную, как выясняется, одолеть даже железного Кида. Эти несколько минут, думает Киллер, с лихвой отплатили ему за годы, проведенные под знаменем Кида, за клятву, за обещанную Киду жизнь и верность.Киллер подчищает с тарелки остатки спагетти, жмурясь от яркого утреннего солнца, бьющего в глаза, даже несмотря на маску. Киллер абсолютно доволен своим выбором, своей командой и своим капитаном, который однажды приведет их на Рафтель, к невиданному сокровищу и неслыханной славе.А руку, в конце концов, можно и железную приделать, не впервой.