ГЛАВА 14. (1/2)

Вдохновения не было. Как и желания что-либо делать. Сатаник уже начал сомневаться, что сможет нарисовать хоть что-нибудь стоящее, потому как даже знакомство с новыми натурщиками не вызывало в нем то, что должно было сподвигнуть к искусству. Он застопорился. Застой. Стагнация. Бездействие.

Оставалось только одно. Чиркать в углу письма исчезающие черты нежного лица. И писать родному незнакомцу, как ему плохо. Кто бы знал, что переписка с гувернером, на которого он наставлял клыки при знакомстве, станет единственной отрадой для художника. Ивлис хоть и нес пургу про то, что мужчина раздувает из мухи слона, но все равно терпеливо писал ответ даже на самые неадекватные, а порой и пьяные письма Сатаника. Их разговоры были разными. Простыми, шутливыми, серьезными. Со временем, а именно в последние полгода, мысли становились все более откровенными. Все доходило до того, что Сатаник честно признавался в том, что нанятые натурщики откровенно домогаются его. Омега же лишь советовал расслабиться и ?отдаться?, но мужчина не мог. Он не мог назвать это страхом, ему скорее была просто омерзительна сама мысль разделить с кем-то постель. Трогать чужое тело, что-то с ним делать, а потом просыпаться вместе? Было тошно просто представить это. Приходилось нехотя согласиться с тем, что Ивлис — единственный омега, от которого его не воротило. Чья компания была интересна и чей феромон был так приятен. Кого он хотел увидеть.

Еще и эта война. Сатаник особо не интересовался этим никогда, он в принципе недолюбливал все, что было связано с политикой, но, когда он услышал, что Америка ввязалась в военный конфликт на Кубе и что Испания объявила ей войну, — он впервые не на шутку испугался. Говорили, что война эта несерьезная и до самой территории Америки она даже не дойдет, но он все равно думал: ?А вдруг?? Вдруг Испания неожиданно вырвется вперед, возвращая себе утраченные острова, и пойдет дальше? Вдруг она доберется настолько далеко, что Джинн будет втянут в это?

Он не мог просто ждать. Какое-то непонятное, ярое чувство ответственности за омегу вдруг взыграло в нем, и он решился. Решился в последний раз написать Ивлису. Одно лишь слово: ?Приезжай.S.R.? *** — Ты уверен?

Ивлис сидел в прихожей, держа в руке лишь кружку кофе. Был восьмой час утра, и он проснулся совсем недавно, а потому на нем все еще была пижама. С растрёпанной косой и хмурым взглядом он следил за соседом, что обувался в прихожей.

— Уверен, — ответил ему Эмальф, надевая на голову фуражку. Он был собран и готов выходить. — Вы взяли билеты?

— Уплываем в эти выходные. Парень встал, чтобы обнять друга на прощание. Все же то, что тот вдруг решил быть добровольным солдатом на войне, не могло уложиться в его голове. С чего он вдруг такое решил? Его больной патриотизм был важнее жизни? Был важнее Адачи? Пара уже была обручена, как он мог просто взять и все бросить? — Ему будет полезно развеяться, пока меня нет, — Монро открыл дверь.

— Я позабочусь о нем, — омега ободряюще улыбнулся и распрощался с приятелем.

Он остался один. А вскоре и его здесь не будет. Он так неожиданно получил приглашение от Сатаника, что не был уверен, правильно ли он поступает, что вновь уезжает из Америки. Да еще и берет с собой Адачи. Да, его страна была в военном положении, но ведь ничего серьезного быть не могло, верно? Однако внутренняя тревога нарастала. И потому он сделал свой выбор.

Англия в мае мало чем отличалась от Англии в ноябре. Туман, холод и такие же взгляды. Люди здесь совершенно отличались по менталитету, Ивлис уже и забыл об этом за столько времени.

Он был вне себя от нетерпения. Писать ответное письмо он не пожелал, решив сделать всей семье Роззердриггов огромный и приятный сюрприз. Уже к седьмому часу утра они с Рейхартом были у ворот, где шокированный приездом гувернера слуга пообещал, что никому не доложит о прибытии нежданного гостя. Оставалось лишь торжественно войти через парадный вход.

— Ты работал здесь? — Адачи стоял рядом с совершенно непроницаемым лицом. Ему следовало бы волноваться, но, кажется, его мысли были заняты совершенно другим. Ивлис подумал, что скорее всего тоже был бы всецело поглощен мыслями о своем возлюбленном, ушедшим на войну. Если бы он у него был. — Красиво, правда?

И они зашли.

Безусловно то, насколько тепло и радостно Джинна встретили в особняке, приятно согрело его душу. Слуги, а вместе с ними и Джейсон, который, как оказалось, располнел килограмм на десять с момента уезда гувернера, подняли на уши весь дом, заставив занятого хозяина выйти из своего кабинета. Жорж не верил своим глазам. Его дорогой друг, милый омега Ивлис, которого он не видел больше года, вдруг оказался на пороге его дома, не оповестив мужчину ни одним словом. Он был поражен. Приятно поражен. Юноша не ожидал, что хозяин встретит его настолько тепло, но все его давние друзья так искренне ему улыбались, что он моментально растаял.

— Кто это с тобой? — поинтересовался Жорж, выпуская омегу из своих крепких объятий. Он был так счастлив, что не расстроился даже если бы это оказался какой-нибудь инспектор, что приехал описать его имущество.

— Мой друг. Мы останемся здесь на первое время, вы не против? — в такой обстановке парень был уверен, что хозяин ему не откажет. И он не отказал.

— Конечно, оставайтесь столько, сколько захотите! Твоя комната еще свободна, а твоего приятеля мы поселим в комнату рядом! — мужчина готов был парить, отдавая распоряжения слугам и поварам, чтобы те сделали роскошный обед в честь приезда его ценного гостя. — В честь чего вы нас навестили? — обратился он к ребятам, пропуская дальше в дом. Оставлять гостей в прихожей казалось ему немыслимой грубостью.

— Сатаник пригласил меня, — ответил ему Ивлис, заведомо ожидая бурную реакцию. — ЧТО?! Сатаник?! — хозяин остановился на полпути, заглядывая юноше в глаза. Он шутил над ним сейчас? Или слух уже начал его подводить? — Да-да, — Ивлис не мог не улыбаться. Смешное поведение Жоржа, когда речь заходила о его сыновьях, могло заставить развеселиться любого. — Мы переписывались все это время. Он не говорил вам?

— НЕТ! Бог мой! — Он еще спит? Я не предупредил его, что на самом деле приеду.