ГЛАВА 7. (2/2)

— Нам? — спросил омега, сидящий в оккупированном три дня назад кресле, в котором до этого художник складировал всякий хлам. Теперь он валялся на полу, и альфа каждый раз рычал, когда видел его ?не на своём месте?.

— Втроём! — воодушевленно пояснил мальчик.

— Фумус… — неуверенно начал Ивлис, глянув на мужчину, которого, казалось, их диалог совершенно не интересовал. — Я же тебе уже рассказывал про альф и омег. Мы не можем вместе мыться.

— Нет?.. — Нет. — Почему нет? — вмешался наконец Сатаник, и омега проклял его всеми возможными способами.

— Сатаник, — гувернёр грозно глянул в его сторону, но мужчина уже поднялся с места, готовый действовать.

— Что? Пойдём, — он схватил омегу за руку, поднимая с кресла и выводя наверх. Что было у него в голове, Ивлис даже не хотел знать. Фумус же был счастлив, и уже вскоре они втроём раздевались перед дверью в баню, которую Джейсон любезно затопил для них, но вместе с тем настороженно отнёсся к такой необычной ситуации.

Он знал, как молодой хозяин относится к новой няне, он также знал то, что Ивлис недолюбливает художника, и потому оказался в ступоре, когда они решили устроить семейные посиделки в бане. Но говорить ничего не стал.

— Сатаник просто уже взрослый, — вдруг сказал омега, уже обёрнутый в полотенце. Фумус рассматривал тело брата, невольно сравнивая их. Он был высоким, сильным и с волосами на некоторых участках тела, на которых у мальчика ничего не было. Это ввело его в замешательство. — У меня тоже так будет?

— Когда подрастёшь, — ответил за Ивлиса мужчина, снимая с себя всю одежду и с ухмылкой подмечая, как омега резко отвернулся от них. — С каких это пор омеги прикрывают только одну часть тела? — спросил он парня, который собирал свои длинные волосы в пучок. Его спина была обнажена, что просто обескуражило мужчину, привыкшего считать, что омеги должны закрывать и грудь тоже. Что у них там в этой Америке вообще творится? — Как хочу, так и прикрываюсь, — фыркнул юноша. — У меня нет груди, которую нужно прикрывать, я ведь тоже мужчина, — он вновь повернулся к братьям, гордый своим заявлением и собой. — У Ивлиса совсем нет волос, — подметил мальчик, пытливым взглядом рассматривая и няню тоже. — Он неправильный, — пояснил художник, коварно глядя на нахмурившегося омегу. — Они должны быть, но их нет. Он болен. Болен...синдромом безволосия, — придумал он на ходу, и мальчик искренне поверил.

— Ивлис, ты болен?.. Ты скоро бросишь нас?..

— Господи, не слушай своего брата, он сам болен. Синдромом тупизма, — Ивлис присел перед расстроенным мальчиком, раздражённо глядя на довольного своей шуткой мужчину. Ну что за ребёнок, в самом деле. — Я не брошу тебя до тех пор, пока ты сам не захочешь. — Я никогда не захочу… — честно ответил мальчик, заставив сердце омеги дрогнуть от чувств. Фумус потянулся к няне, и Ивлис тут же обнял его. Сатаник же лишь закатил глаза, открывая дверь в баню. — У Ивлиса такая нежная кожа, как у мамы! — восторженно воскликнул детский голосок. — Ну, он же омега, — нейтрально бросил художник и ушёл за дверь.

Юноша отпустил Фумуса, и они последовали за ним. Ивлис никогда не любил парилки, и, когда горячий тяжёлый пар обволок его, он сразу почувствовал себя не в своей тарелке. В отличие от художника, который блаженно развалился на деревянной лавке. Ну, да, демоны же скучают по котлам в аду, верно? Омега сел на горячее дерево, что обожгло даже через полотенце, и едва шикнул, в то время как мужчина блаженно не то простонал, не то прорычал, наклоняясь корпусом вперед и опираясь локтями на колени, сцепил ладони между разведённых ног в замок и застыл.

Феромон. В этом душном помещении, казалось, можно было коснуться его. Фумус единственный, кто спокойно сидел, не предполагая, какая буря проносится в воздухе сейчас. Жасмин смешивался с кофе, и у Ивлиса кружилась голова от того, как запах альфы давил на него. Его щёки запылали от жары как в лихорадке, а тёмные пряди прилипли ко лбу. Он не видел лица Сатаника, но неужели тот чувствовал себя нормально? Пальцы судорожно сжали лавку. — Жааарко… — спустя несколько минут капризно завыл Фумус. Сатаник вдруг дёрнулся, сев ровно, и зачесал мокрую чёлку назад. Только сейчас Ивлис увидел, как тот покраснел, как был напряжён, пытаясь хоть немного сдержать феромоны, активно реагирующие на близость с ним, омегой. По телу прошли мурашки.

— Скажешь, если станет плохо, ладно? — тихо отозвался он, зачёсывая такие же чёрные волосы мальчика. Теперь они с братом были просто как две капли воды.

Что же ему делать? Что, если чьи-то инстинкты возьмут верх? Его тело уже было напряжено до предела. Глубоко внутри омега никогда не считал феромон художника неприятным, он ему чем-то даже нравился, но сейчас он впервые подумал, что это самый восхитительный запах, что он слышал.

Тем временем становилось всё жарче, и неприятное головокружение было, наверное, единственным, что останавливало возбуждение омеги.

— Голова болит, — голос мальчика вырвал парня из своих мыслей, и он вспомнил, что тот, вообще-то, всё ещё здесь. Стыд заполнил всё его существо.

— Тогда пойдём, — юноша уже собрался было встать, чтобы убежать от этой ужасной ситуации и забыть её как страшный сон, но Фумус его остановил: — Нет! Я не хочу, чтобы ты уходил из-за меня. Оставайся, — и он убежал, не дав омеге опомниться. Его последний шанс на спасение закрыл дверь, оставив его на съедение зверю. Со стороны послышался смешок. — Тебе смешно?

— Конечно~, — хрипло ответил мужчина, и Ивлис не удержался от раздражённого фырка. Он такой слабый, что единственный чувствует всё это? — Феромоны так смешались…

— Ты можешь заткнуться?.. — Не хочу~. Как же он бесил. От эмоций феромоны лишь усиливались, и парень понял, что своей агрессией только усугубит ситуацию. И как он минуту назад мог думать, что феромон этого придурка ему нравился? Голова начинала болеть.

— Я пошёл, — рыкнул омега, попытавшись встать, но перед глазами резко поплыло. — О, так тебе плохо?~ — Отвали, — новая попытка. Парень поднялся с места, добравшись до двери и дёрнув ручку. Было так плохо, что он даже не сразу понял: её заело.

?Этого ещё не хватало?.

— Что? — Сатаник подошёл к нему и продолжил, не дожидаясь объяснений: — Фумус не мог закрыть нас~. — Я знаю!.. —…Может, ты слабо подёргал?~ — казалось, он тоже слегка начинал паниковать, и от этого Ивлис запаниковал только сильнее.

— О, да, конечно. Ты ведь такой сильный, так давай!

И он дёрнул. Раз. Два. Убедившись, что ручку правда заело и это уже не шутки, он растерянно глянул на омегу. Фумус уже должен был уйти, кто придет за ними? Никто. Голова начинала побаливать уже и у него, что говорить про хрупкого омегу, который был готов свалиться с ног в любую секунду.

— Сядь.

Выход был один: выбивать. Когда Ивлис сел обратно и мужчина убедился, что тот ни в какие обмороки падать не собирался, он взялся за ручку крепче и двинул по двери плечом, потом ещё и ещё. Тяжёлая, деревянная, она только лишь заскрипела, но двигаться не собиралась. Тревога всё усиливалась, а когда омега, ослабленный, опёрся на стену, Сатаник яростно зарычал. Он, альфа, и не может выбить какую-то дверь? И как он может сейчас ударить лицом в грязь, когда этому слабому мальчишке нужна его помощь? Инстинкты, которые он так презирал и ставил в ряд с чем-то низшим, животным, вдруг взыграли в нём с такой неистовой силой, что он даже не почувствовал удара. Дверь распахнулась, лишь чудом не слетев с петель. Он же рванул к почти бессознательному омеге. Вывих на плече он заметит только в студии, сейчас же он сам себя совершенно не интересовал. Впервые в его жизни.