Death Bride (Лея/Люк; Лея/Энакин) (2/2)

Спала она зачарованным сном.

***Пощадить ее?хотел отец, и?очнулась она нескоро. На?закате, когда верхушки деревьев огненный свет облепил, а?внизу густые тени собрались.

Запах вился у?ноздрей сладковатый, гнилой, и, повернув голову, встретилась взглядом Лея с?Люком.

Лежал он?рядом на?досках, вытянувшись.

Нарядили его в?золотом шитую одежду, знаками защитными укрыли лицо, но?спасло это его?— под бельмами спряталась синева, а?кожа вся потемнела, набухла.

Был он?словно не?человек, а?кусок гнилого мяса. Только рот его по-прежнему был открыт беззащитно, словно вдохнул перед смертью, а?выдохнуть не?успел. Темные от?крови волосы облепили лоб, пальцы в?кулаки сжались?— что с?ним сталось?

Села Лея на?досках, и?заскрипели они тонко, растревожив лесную тишину. Высокую им?с?Люком выстроили темницу?— ни?один зверь в?такую не?заберется, ни?одна птица в?окошко не?влетит.

Чтобы кости никто не?потревожил, но?ее, в?отличие от?Люка, шкурами теплыми укрыли, соболиными. А?в?углу кто-то плошки оставил и?сосуды с?питьем.

Холодно было в?домике, но?сошла вялость, голод вместо нее появился, да?такой, что подползла Лея к?подношениям и?принялась рот набивать высохшими крошками. Запила жадно, стряхнув капли с?подбородка, а?затем замерла. Почудилось?ей, что позади нее что-то шевелится.

Люк спал, как и?прежде, это все тени вечерние?— добрались они и?досюда, заползли в?углы, заскреблись там, голодные до?свежей души, оставленной им?на?милость. Двенадцать солнц и?лун ей?томиться тут, а?затем вернется она к?порогу, чтобы стать духом-хранителем рода, если закончен путь?ее, а?иначе скитаться будет нечистью до?скончания веков, наполнится тьмой и?злобой вековой.—?Кыш! —?прикрикнула на?них Лея, словно живые они были, и?только потом застряслась вся. Не?от?холода, хоть пар шел изо рта, а?от?осознания, что не?спит Люк. Мертв он.

Истлеет прах его, просыплется сквозь дощатый пол темницы, новой травой прорастет, но?не?увидит она больше его улыбки. Не?услышит голоса. Не?обнимет, как прежде.

—?Прости меня, прости, что отпустила тебя... —?зашептала Лея. Легла с?ним рядом, уткнулась лицом в?царапучую ткань, и?от?сладкой гнили в?горле запершило. Но?выдержала она, руками обвила его и?зашептала слова старые, сильные, те, что мертвого из?могилы поднять смогут.

Не?заберут его тени, пока она рядом.

А?ночью он?зашевелился и?обнял ее?в?ответ. И?спала она спокойно.

***Солнце и?луна больше не?показывались над лесом, птицы смолкли и?время остановилось, а?затем пошло вспять.

Видела Лея во?сне, как наливаются солнечным золотом кудри, как светлеет лицо Люка, как улыбается?он, чуть вздыхая.

С?пальцев сошла гниль, жаль только, тепло больше так и?не?вернулось?— был он?все еще между миром живых и?мертвых.

Но?не?успела она насмотреться на?него, разбудить поцелуем, позвать по?имени трижды?— и?тогда был?бы он?только ее?навеки?— ее?собственное тело лишилось последних сил. Ни?еды, ни?воды не?осталось в?домике на?осмоленных столбах, а?спускаться вниз Лея не?захотела. Знала, что обратно уже не?заберется, крыльев?же у?нее нет.Затрещали доски, когда наверх кто-то поднялся. Лицом незнакомый, но?был с?собой у?него кинжал точь-в-точь как у?Люка когда-то. Нитью красной опутанный.Растирал спаситель ей?онемевшие руки и?ступни, поил водой с?ладони, кутал в?меха, а?затем увез с?собой, и?темень лесная расступилась перед ним. Показались вдали очертания дома ее?родного. Прошло с?тех пор двенадцать солнц и?лун.

***—?Вот она... —?встречать ее?у?ворот вышли все слуги, и?глядела на?них Лея, не?узнавая. Точно сотню лет она проспала.

Вон Бреха в?новом, зимнем платье, убор красными каменьями украшен. Вон дети любопытные, щеки красные от?мороза, вон старый Оби-Ван, седой, а?лицо словно из?камня высеченное, бесстрастное. Вот отец ее?— в?новом наряде, весь в?белом, и?плащ по?земле стелется, со?снегом слившись, а?в?волосах корона.

Точно на?свадьбу собрался.

—?А?вот и?ты,?— улыбнулся он?ей, только не?так, как раньше. Весь изменился?он, помолодел будто. —?Мы?ждали тебя, Лея. Идем уже, душа моя,?— и?руку протянул, как невесте своей.

Замерла она вся, глянув в?его золотые глаза, налитые огнем, счастливые. Вот значит как. Похоронил ее?как дочь, а?теперь привечает по-новому.

Не?захотел другой жены, из?рода знатного или простого, делиться богатствами и?землями своими не?сподручно ему. И?слова?же ему никто не?сказал?— вон Бреха, как молчала, так и?сейчас в?новом уборе стоит, глаза опустив.

—?Не?пойду,?— не?смогла она крикнуть, не?смогла и?зашептать, горло ее?слезы выели, жажда высушила, только услышал он?все. Понял. Блеснули глаза яростно, и?по?разуму словно плетью хлестнуло.

Не?противься отцу своему, мужу своему, старшему из?рода Скайуокеров. Не?думай даже?— был это ее?собственный голос, смирившийся, обреченный.

Был?бы тут Люк, так спас?ее, увез хоть обратно, в?избушку на?курьих лапах, и?жили?бы они там вдвоем, но?нет. Не?успела она оживить его.

Пальцы ее?сами легли в?обжигающую холодом железную ладонь. И?повел ее?отец за?собой, трижды кругом двора, замыкая следы по?древнему обычаю.

Под ноги ей?рябиновые ягоды сыпались, и?оставались за?Леей алые полосы, а?подол истрепанного, грязного платья намок, побурел от?сока.

И?не?подумал никто заплакать или возразить князю, чтили обычай, что был древнее осенних камней.

Касались Леиных рук и?плеч, вслед ей?добрые напутствия желали.

Замкнулся третий круг у?ворот, сквозь которые Лею привез незнакомый всадник, и?там отец остановился и?поднял лицо ее?пальцами, чтобы поцеловать. И?не?в?щеку, а?в?губы.

Холодными и?колючими были его губы, яростным и?напористым поцелуй, а?глаза пуще прежнего засияли. Поняла она, почему таким был он?с?нею раньше, приходилось прятать огонь под равнодушием.

—?Вот так,?— улыбнулся ей?отец. —?Теперь ты?моя, Лея.

Моя... отозвались высохшие листья на?деревьях, что, как и?Люк, не?смогли спуститься на?землю и?превратиться в?новую траву по?весне. Моя?— стиснули запястье ее?железные пальцы. И?даже солнце показалось из?дымки, отдавая свое благословение.

Куда бежать ей?теперь было? Покорно склонила голову Лея и?стиснула зубы, пряча навернувшиеся на?глаза слезы. Она любила своего отца.

***Они обрядили ее?в?новое платье, краше прежнего, завесили виски кольцами, не?жемчуга, искрящиеся словно вода зеленые камни обвили шею.

Волосы вымыли, расчесали, оставив стелиться по?плечам в?знак того, что невеста невинна. А?Лея горестно молчала, глядя на?отражение?— помнила она запах травы, сладкие поцелуи Люка, но?жалела теперь, что дальше ничего и?не?было. Не?принадлежала она ему целиком, не?был он?и?ее.

Спал он?теперь в?своем новом доме над землей, и?никто не?смог?бы разбудить его.

—?Негоже грустить в?день своей свадьбы, Лея,?— принесла с?собой Бреха не?только улыбку, но?и?сладкое вино, чтобы унять страх. —?Хозяин наш, твой?от... —?осеклась она, но?тут?же поправилась,?— муж любить тебя будет до?смерти.

Только на?мгновение за?мягкой улыбкой ее?промелькнул ужас?— давно уж?перестали отдавать отцам в?жены их?дочерей, канул в?небытие, верилось старикам, этот обычай. Но?не?могла она возразить своему князю. Отсек?бы язык ей?за?такое.

—?Идем уже, камни ждут,?— до?самой земли опустилось тонкое покрывало, расшитое звездами, принадлежавшее еще матери Леи, она в?нем замуж выходила, а?теперь вот и?дочь укутали.

Было снаружи ясно и?солнечно, но?не?помнила Лея чужих лиц, не?глядела на?отца?— молчалив он?был по?обыкновению, но?стал легким, проворно, точно и?не?было всех лет прожитых, разрезал ее?ладонь и?сбрызнул камни кровью, своей и?Леи.По?другую сторону духи стояли, все наперечет, от?старейших к?малым, и?у?Падме лицо было белое, печальное, только вот Люка среди них не?было.

Отец это тоже заметил, но?и?слова не?сказал. Стало быть, обо всем поведал ему тот всадник, что вернул Лею из?мертвого царства. Или?же не?волновало это его больше?— получил?он, что хотел так долго, оттого так спешил с?ритуалом.—?Клянусь на?крови,?— вложил он?ей?в?рот рябиновую ягоду, и?растеклась кислота по?горлу, обожгла язык. —?И?ты?клянись.

Целую пригоршню взяла Лея, сдавила в?пальцах, чтобы горьче было. Но?проглотил их?отец спокойно. Поцеловал ладони ее?и?прижал к?камню последнему.

Не?было больше дороги назад.

Не?ела, не?пила она на?пиру, слова не?сказала, даже потом, когда повел ее?отец в?покои свои и?усадил на?постель, а?сам на?колени перед Леей встал, чтобы снять обувь с?ног ее?по?обычаю и?выставить за?порог, молчала она, закусив губу.

Помнила Лея, как носил он?ее?на?плечах, как учил ездить верхом, как косы плел, все время только путая волосы в?колтуны, как сказки рассказывал. Видела она его в?одежде, так что вздрогнула и?отвела глаза, когда он?раздеваться начал.

—?Нечего тут стесняться, душа моя,?— насмешливо пробормотал отец. Шрамы покрыли его тело прихотливым узором брони. Жилист он?был и?бел. Худой весь, а?там, где железо срослось с?кистью, кожа стала жесткая точно чешуя дракона, потрескалась от?волшебства. —?Теперь я?принадлежу тебе. Как и?ты... —?выдохнул он?ей?в?шею, оставляя первый поцелуй,?— мне.

Жадно срывал он?с?нее платье, а?потом долго смотрел, не?в?силах наглядеться. Золотом налились глаза его, и?повинуясь желанию отца, не?сопротивлялась больше Лея. Сил не?осталось, стонала она слабо в?его руках, чувствуя так, словно море играется с?нею?— то?берет в?темную воду, то?снова на?берег толкает. Боль ушла, сменившись вялостью, и?лежала она под его телом покорно, только потолок все время кружился, сжимаясь.

Словно не?тут, а?в?избушку на?осмоленных столбах вернулась, и?не?отец ее?брал, а?другой.—?Люк... —?взмолилась она про себя, и?зашевелилась внутри змея, вгрызлась в?нутро. Жадная, голодная, живая.

***—?Что ты?натворила, Лея... —?стоял он?у?ее?изголовья, одежда вся в?паутине, посерела, да?и?волосы стали тусклые от?грязи. Только глаза по-прежнему блестели синевой. —?Я?же твой. Что мне теперь делать... —?не?живой и?не?мертвый, не?мог он?уйти к?камням.

—?Вернись домой,?— она отбросила покрывало и?потянулась к?брату. Обнаженное тело ее?налилось синими пятнышками от?укусов, кровавыми отметинами, а?Люк этого словно не?видел. Как и?отца, спящего рядом. —?Пожалуйста, вернись ко?мне.

—?Не?могу,?— покачал он?головой,?— он?не?даст. Видишь, что со?мной сделал? —?и?из?раны на?затылке кровь закапала. —?Да?и?не?пустит никто мертвеца в?свой дом. Только ты?меня не?боишься...—?С?тобой тогда уйду,?— не?боялась Лея больше никого: ни?богов, ни людей, ни?отца-мужа своего, убийцу, что спал сейчас спокойнее ребенка.

—?Не?палаты у?меня теперь, а?избушка на?курьих ногах, Лея. Тесно там, душно. Ни?еды ни?воды, черви только под пальцами ползают. Зачем тебе туда?

Знала она, что прав?он, а?все равно не?могла расцепить рук. Холодный был?он, неживой, но?хранило его ее?волшебство. Слова хранили.

—?Тогда... подожди, слышишь? —?прижалась Лея к?тыльной стороне ладони его, отросла она заново, белее снега стала, и?линии все с?новой руки сошли. —?Я?знаю, что нужно сделать.

Неподвластен он?был лунам и?солнцам, что всходили и?прятались над лесом, червям и?траве, что будет сохнуть и?наливаться соком заново. Будет спать он?в?своем доме, пока не?найдется новое жилье, из?плоти и?крови его рода.

Вернется к?ней Люк, и?будут они снова вместе.

И?слова верные, старые, полные древней силы, заскользили по?языку неслышно, опутывая ее?пока плоский и?гладкий живот.

Знала она теперь, как все будет. Каждый из?них?— что отец, что она?— получит, что хочет больше всего.