Часть 3 (1/1)

Дождь усилился. В тех краях, где жил Данте, начался сезон дождей. Ливни могли идти без перерыва неделями, превращая земляные тропинки в жидкую грязь. На горах часто случались оползни и обвалы. Даже создания Тьмы не спешили вылезать из своих лачуг в такую погоду.Вокруг всё залило. За окном настала та самая погода, про которую люди часто говорят: ?собаку на улицу не выгонишь?. Что там до собаки, сам Хаос попридержит пыл соваться сюда в это время года.И оглушающий грохот стоял посреди ночи. Барабанная дробь дождя по стёклам то усиливалась, то резко прекращалась. Ветер выл, вырывая с корнем деревья. Хижины поселенцев шатались, словно пёрышки, и даже дом Данте, этот тисовый великан, уныло поскрипывал. Его хозяин счёл такую погоду как раз подходящей, чтобы отправиться ко сну. Да и время уже было позднее. Он закутался в жёсткое одеяло, словно надеясь согреться, и тут же предался сну. Только души дрожали в его теле каждый раз, когда свет молнии озарял комнату.Утром развернулась та же картина. Ураган и не думал прекращаться. Сейчас он скулил, подражая промокшим волкам, что выли в лесах.А что же творилось на приграничных территориях?Для людей суеверных каждый год наступало проклятие, которое они пережидали в погребах. Для людей хозяйственных не существовало преграды для полноценной трудовой жизни, а потому они занимались своими делами, как обычно. Те, кто видит смысл лишь в постоянном рутинном труде, страшнее любого зла. Они постараются сделать всё, чтобы окружающие их люди и другие существа переняли их образ жизни. Они не смирятся с теми, кто посвятит жизнь самому себе, а не отдадут себя жизни. Хоть погибай под скалой, но добудь то, что можно добыть и в спокойное время.Странный, однако, народ. Кто-то скажет, что боги гневаются, а кто-то поведёт носом. Все люди разные, как и все мифические существа, с которыми те порой держат сожительство. А что скажет на этот счёт каменный великан?А ничего. Он мирно спит до обеда, просыпаясь изредка, чтобы восполнить утрату иссохшей души. Те твари, что заточены в нём, тоже непрочь вздремнуть. А что ещё делать в такую погоду?Прошло три дня. Ураган поутих, отступая на север. Жители начали выходить их своих домов, радуясь недолгому появлению солнца. И на горную тропинку, что вела к дому Данте, они тоже начали приходить.Чуть погода установилась, Тьма вновь начала вылезать из своих углов, потихоньку терроризируя приграничные поселения.—?Каменный воин! —?послышался звонкий детский голосок: какая-то девочка набралась смелости и окликнула дом. Она стояла на некотором расстоянии от него, боясь подойти ближе, но всё-таки надеялась, что её услышат. Другие стояли около почтового ящика и только ждали, когда Данте выйдет из своего дома.Данте видел народ, скопившийся на дорожке, и только опасался, как бы кто ненароком не снёс этот ящик. По другой причине он вряд ли бы появился на улице.И вскоре окружающий воздух сотрясся от радостных воплей.—?Что случилось? —?произнёс Данте как всегда сухо. Он оглядел небольшую толпу, пытаясь найти ответ в лицах окружающих. Маленькая девочка снова выбежала вперёд, долго не решаясь говорить.—?Те орки… они напали на нашу деревню,?— заключила она. Голосок девочки дрожал, но сама она не могла шевельнуться. Она страшилась великана, хоть и знала, что тот на стороне добра. Тогда Данте, убедившись в причине нашествия небольшой кучки гостей, подошёл к девочке ближе и наклонился, чтобы поблагодарить её на ушко и успокоить, ласково погладив по голове.—?Что же,?— проговорил Данте после, поднимаясь с колен,?— вы все так трусливы, что не можете сами объяснить? Почему юная леди должна говорить о таких страшных вещах? —?девочка зарумянилась и побежала обратно, к своей матери.Голос Данте не был ни высмеивающим, ни угрожающим. Каменный воин говорил так, словно констатировал факт, совершенно ему безразличный. И хоть отчасти это было так, всё же это было свойственно ему. Поэтому люди только сбросили с себя тревогу и весело заговорили:—?Ха-ха! Нет уж, сами не трусливы, да только с теми, кто нападает на нас, нам не справиться.—?А вот Эрика и вправду отважнее всех нас! —?и дружный хохот прокатился эхом по скалам.Данте никогда не принимал гостей, поэтому, как только он пообещал устранить тёмных тварей, люди тут же ушли.?Они так глупы…??— донеслось хриплое урчание одной из душ, когда тисовая дверь снова захлопнулась изнутри. Данте потёр глаза и зевнул.—?Да уж, и не говори,?— произнёс он тоном более оживлённым. Всё-таки даже с чёрными душами было интереснее общаться, чем с трусливыми людьми, что всё жаждали защиты. Те твари разоряли хозяйство людей, но не было известно ни одного непосредственного нападения на человека, ничего о смертном случае. Однако люди и правда не могли противостоять монстрам.Данте вздохнул. Здесь становилось день ото дня скучнее, и не было ничего, чем он мог бы себя занять. Разве что перечитывать то письмо? Но это глупо.В нём не была указана ни дата, ни место отправки. Словно письмо было общим, его содержание предназначалось не только Данте. Поэтому каменный воин не знал, сколько времени прошло с его отправки. Не знал он и о том, какая опасность надвигается в западные земли, и что стражи уже вышли в поход. Он жил слишком далеко от столицы, также далеко и от логова Сильфиды, Мёртвых земель и прочих мест, где Тьма сеяла свои корни.В скуке Данте провёл ещё сутки. Удивительно быстро меняющаяся погода давала о себе знать. Поэтому, когда Данте отправился в лес, на поиски светлых душ, хлынул ливень.—?Что ж, счастливо подскользнуться! —?бросил он в чащу леса, но, имея привычку разговаривать с душами, начал говорить сам с собой. И это колкое замечание предназначалось только ему.Он долго бродил по лесу, вымещая злобу на промозглом ветре или каплях дождя. Он никогда бы не поднял руку на лес, на его обитателей, по какой-либо легкомысленной прихоти. Он не такой. Та злоба, что кипела в нём?— выходка тёмной души. Впрочем, стоило ей задеть великана, как она была изгнана из его тела и безжалостно уничтожена.Душонка осмелилась залезть в его голову и прочитать мысли, заговорить с ним о прошлом, что больной раной отозвалось в каменном сердце. Однако Данте вспомнил.Он обещал, что будет бороться со злом, но то, с чем он борется?— слишком просто. Слишком скучно. Не хватало ещё, чтобы какая-то низкоуровневая нечисть что-то высказывала ему, как сегодня. А податься в стражи тоже не хотелось. Тихую, размеренную жизнь, когда можно было отдыхать сколь угодно, Данте не готов был ещё променять на жизнь странника и солдата. Но, согласившись на это, он и представить себе не мог, в какое приключение окунётся.